Она снова так задумалась, что забыла поехать вперёд на загоревшийся зелёный, гневные сигналы привели её в чувство и заставили излишне давить на педаль газа. Мила занервничала ещё больше. Мало того, что на дороге напряжённая обстановка, а вокруг только мокрый снег с дождём, летящий под углом прямо в лобовое стекло. Мало того, что на работе день не задался. Мила ехала домой со страхом и отвращением. Боялась она собственного мужа, а отвращение она испытывала к самой себе. Потому что она ему изменила. Пьяная гайка резьбе не хозяйка – это про неё. Классика жанра – муж уехал в командировку на три недели, а на корпоративе после нескольких рюмок водки Мила заметно окосела и соскучилась по мужской ласке. Если в трезвом уме она мысленно останавливала себя каждый раз, когда на кого-то заглядывалась, то в пьяном виде девушка излишне сблизилась с одним симпатичным коллегой. Никакой любви, просто секс. Никаких чувств, только контакт и удовольствие. Этим она сама себя утешала.

Но правда была в том, что она всегда хотела сходить налево, просто не позволяла себе такого, а водка и симпатичный мужик сделали своё дело, и Мила полностью отдалась своему желанию. Очень хотелось. Зато теперь ей страшно идти домой. Муж вернулся с командировки, а жена, кхм, в его отсутствие сделала неверный шаг. Естественно, об этом она ему не говорила, и пару недель даже как-то было терпимо, и жить можно, и измены-то не было, если был просто секс без чувств, ничего же особенного. Если поначалу было просто неловко, то теперь ей было и отвратно, и противно, и стыдно. Как она по дороге не намоталась на какой-нибудь столб – загадка. Но складывалось ощущение, что даже машина не хочет ехать в направлении дома, а уж как ей не хотелось этого – просто кошмар.

И даже место возле дома нашлось, что бывало нечасто, и невозможно будет сослаться на то, что она нарезала круги по району в поисках парковки. Да ещё и место такое, откуда видно окна родной квартиры, где сейчас горел приятный белый свет. Возможно, что она видит этот свет и эту квартиру в последний раз, потому что муж уже обо всём мог узнать. А если не узнал? По её перекошенной роже он сразу поймёт, что что-то случилось, будет спрашивать, а она же бледная, как мел, расколется, потому что у неё хребет, как у медузы, и врать она не умеет. Зачем?! Вот зачем она поддалась? Сейчас бы жила спокойно, радостно встретила мужа, он уже выспался, скорее всего, самолёт прилетел утром чуть позже того времени, как она выезжает на работу. Муж дома, он её любит и ждёт. А она – грязная похотливая сука, которая сходила налево, как только подвернулась такая возможность. Ей хотелось, да! Но почему же тогда она не обсуждала свои желания с мужем, что ей хочется чаще? Или что-то новое? Ведь он – самый близкий человек, который всё поймёт и не осудит, если сказать правду. А здесь она по телефону была с ним милой и приятной, а тут вдруг сделает лицо кирпичом, зуб на зуб не попадает, да и на лице всё написано, что виновата.

Погода стала ещё хуже, и мокрый снег крупными кусками падал на лобовое стекло, где трудились без перерыва стеклоочистители. Почему-то по радио как-то невпопад прозвучало «погодка сегодня особенно паршивая, возможны несчастные случаи. Оставайтесь на нашем канале и ждите прогноза на пять дней вперёд! А теперь... немного музыки», и заиграло то, что вообще не подходит для этой станции. Что-то вмешалось в эфир. Звучала песня, в которой чётко слышна английская речь, Мила хорошо знала английский.

Tell me what's in a kiss

If your heart's not in it

We could have wedded bliss

If we'd only begin it

I'm feelin' low down

You know what I'm talkin' about

You let the blues move in, now I'm movin' out

This old house ain't a home

With no love inside it

We set out pretty strong

Now we just can't fight it

I'm leavin' today

I don't want to argue or shout

You let the blues move in, now I'm movin' out

What's the use in buyin' a car

If you won't buy gasoline

We used to be two under par

Now we can't get on the green

Дальше она слушать просто не стала и выключила магнитолу. И с каких пор на «Европе плюс» гоняют такую музыку? Но, чёрт возьми, она бьёт в самую душу. Эта песня звучала так, будто кто-то поставил музыку для Милы целенаправленно, как будто что-то хотел сказать. Возможно, он хотел сказать ей, что она не любит своего мужа. Она привыкла к нему, но не любит. Но ведь она любит! Если бы было возможно, она бы повернула время вспять и ни за что бы не изменила ему. А так даже на родные окна без слёз взглянуть невозможно. Она может ещё сколько угодно долго просидеть в машине, но это ничего не изменит.

Мила вышла в мрачную сырую погоду, в спешке закрыла дверь и нажала на брелок, чтобы автомобиль закрылся, поспешила к подъезду, иначе под таким снегом можно промокнуть в один момент, если задержаться чуть дольше. И чем ближе девушка подходила к своему дому, тем больше у неё тряслись руки, она выронила ключи возле подъезда и не сразу заметила, куда именно ни упали, в полумраке и при такой погоде разглядеть очень непросто.

- Держите, это ваше. – Услышала она голос рядом с собой, повернулась и увидела странного молодого человека. Как бы ничего особенного, просто тёмная куртка, тёмные штаны, кроссовки, всё как всегда. Странными же были, скорее, его светящиеся оранжевые глаза. Это не блик, они по-настоящему светятся, так не кажется...

- Да, спасибо. – Мила попыталась натянуть дежурную улыбку, но не смогла, потому что слёзы сами начали пробиваться, и её лицо, скорее, скорчилось от внутренней боли и обиды на саму себя.

- У вас что-то случилось? – Он говорил это так спокойно, будто и снега рядом этого не было, и её волнение – это пустяки. Буднично, без какого-либо сочувствия.

- Нет, всё в порядке. – Она развернулась и поспешила к двери в подъезд. – Спасибо.

- Но ведь не всё в порядке, правда? Ты ведь не хотела?

- Простите, но какое ваше дело, чего я не хотела?! – Девушка почти сорвалась и повысила голос, но мужчина подошёл почти вплотную.

- Так ведь не было же никакой измены. Я не знаю, чего ты волнуешься. – Сказал он и улыбнулся, как добрый волшебник, но его глаза говорили о том, что если он и волшебник, то точно не добрый.

- А ведь... и правда... - Мила так и застыла с поднятым ключом возле двери. – Ничего не было. Я... я всё помню... и правда...

- Не было. Я тебе говорю, что не было. Ты ни с кем не трахалась. Физически ты не изменяла никому. Та-дам! – Парень широко улыбнулся и издал маленький, но довольно жуткий смешок. И ушёл куда-то в тень, где слился с окружающей обстановкой и плохой видимостью.

Мила забежала в подъезд и начала трогать себя за живот и за ноги, как будто там что-то изменилось. Она сейчас точно ощутила, что знает, что не было никакого секса, и она даже не напилась. Так, культурно посидели, и всё, ничего не было. Физически ничего не было. Только внутреннего спокойствия это всё равно особо не добавило, хотя домой явиться стало несколько проще. На своём этаже тихо, входная дверь по традиции заперта на задвижку внутри, нужно звонить в дверь.

Муж встретил её и радостно обнял, даже несмотря на то, что она была в мокрой куртке и всё ещё с большим количеством мокрого снега. Он очень рад её видеть, а ей почему-то всё равно погано от себя, отвратно на душе. Да, у неё не было никакого секса, она точно может это сказать, но почему всё равно плохо? Весь вечер она держалась и старалась для мужа выглядеть счастливой, но внутреннее напряжение нарастало с каждой минутой и понятно, почему. Потому что измена была в первую очередь в голове. Она, вроде, честна с мужем, но сейчас стало ещё поганее, потому что она думала и хотела на самом деле.

Ночью, когда муж спокойно и сладко спал на своей половине кровати, Мила бесшумно рыдала в подушку и проклинала себя даже за мысли об измене. Она действительно любит его, но вот внутренне ощущение, что хочется налево, никак не давало ей покоя. А ещё не давало покоя то, что она чувствовала какую-то странную двойственность сознания. Как будто бы измена всё же была, просто не здесь и не сейчас. Или она уже себя так накрутила? Это невозможно держать в себе, это так сложно, хочется уже всё рассказать и сознаться, что она хочет сходить к другому мужчине для других ощущений, и вообще рассказать ему всё. Но он так хорошо спит, он счастлив, что...

Она набралась смелости и разбудила его, сначала разрыдалась, а затем рассказала всё о своих ощущениях, о мыслях и о том, чего она хочет, и что её гложет. Несмотря на то, что муж в какой-то степени выглядел раздосадованным, он понял свою жену и поблагодарил за честность. После этих слов Миле стало ещё более скверно, и она никак не могла остановиться и прекратить рыдать, потому что она чувствовала – никакой честностью на самом деле и не пахнет. Она ему изменила в первую очередь сердцем, не смогла держать в себе и это, созналась в своих ощущениях. Но он только успокаивал её, говорил, что всё хорошо, и они обязательно проработают этот момент не только вместе, но и с грамотным психологом, и она просто себя излишне накрутила.

На следующее утро Мила немного успокоилась, но внутри себя всё равно знала и понимала, что отвратное чувство по-прежнему на месте, и теперь с этим как-то нужно жить. Каждый день. Каждый час. И внутреннее состояние грязи ещё долго будет её преследовать.