- А... А если демон всё-таки завладеет моим телом, то что тогда? - спросил Юичиро, нетерпеливо глядя в сторону гигантских уродливых статуй, рядом с которыми находилось вожделенное оружие. Мы находились в огромном зале, в который спустились на лифте, и зал этот, честно говоря, внушал мне какой-то непонятный страх. Возможно, виной этому высеченные из камня отвратительные зубастые рожи демоном, а может, на меня давило все это пространство. Если честно, чёрт его знает, но мне здесь не нравилось. Хотелось поскорее смыться отсюда и больше никогда не возвращаться.

- Если кем-то из вас за владеет демон, то мне придётся его убить, - легко пожал плечами Гурен. Он так легко это сказал, словно рассуждал о погоде, а не о том, как нас убьют, пойди что-то не так. Я тяжело сглотнула и начала нервно перетаптываться с ноги на ногу, а затем и вовсе пошла посмотреть на оружие поближе. Меня, как ни странно, никто не остановил.

Я подошла к первой статуе, у которой лежала катана. Уже протягивая к ней руку, я вдруг услышала голос:

- Не это.

- Кто это сказал? - спросила я и начала оглядываться по сторонам. Гурен сразу же замолчал, и все находящиеся в зале уставились на меня, как баран на новые ворота.

- Что такое, Рина? - спросил подполковник, наверное заметив, что я веду себя как-то странно.

- Нет-нет, ничего. Просто мне показалось, что ко мне кто-то обратился... - тихо пробормотала я и пошла к другой статуе, у которой лежал огромный, похожий на палаш, меч. Я осмотрела его со всех сторон, думая, насколько мне подойдёт это оружие, но голос раздался снова и сообщил:

- Не это. И не это. Нет. Не то. И не это тоже.

- Да кто ты, чёрт возьми? - тихо прошептала я, убедившись, что рядом никого нет и меня не сочтут за психопатку. Голос на мой вопрос не ответил, и я решила к нему и вовсе не прислушиваться и выбрать то, что мне по душе, но когда я проходила мимо очередного гобелена, полный восторга голос тихо сообщил:

- Это...

Я подошла поближе, чтобы посмотреть, что же это мне тут такое посоветовали. Огромная двуручная секира, которая размером наверняка больше меня, внушительная и массивная, но вместе с тем на удивление изящная, с аккуратными узорами, которые похожи на рисунок мороза на зимнем окне. И если сперва меня одолевали сомнения, то когда я взялась обеими ладонями за рукоять и вытащила секиру из серого песка, то я как-то сразу поняла, что это моё. Она вовсе не была тяжёлой, как я сперва подумала, и в руки легла на удивление удобно, и я уже не говорю о том, как красиво отражался тусклый свет на обоюдоостром бритвенно-остром чёрном лезвии.

Одно интересно: кто мне это посоветовал? Судя по всему, это не кто-то из своих. И голос слышала я одна. А ещё только сейчас до меня дошло, что голос словно слышался рядом и эхом отдавался в голове. Надеюсь, я не схожу с ума.

- Рина, стой! - вдруг раздался голос Гурена. - Ты что, дейс...

Я не услышала, что он сказал потом, потому что хотела шагнуть к нему, чтобы лучше слышать, а потом вдруг поняла, что прокололась и встала прямо в ярко вспыхнувший голубовато-белый круг. Однако, так могло только мне повезти.

Вспышка, боль, и вот я завалилась на бок, потому что ноги вмиг отказались меня держать. Последнее, что я увидела, это слегка расширенные от непойми чего тёмные глаза Ичиносе. А ведь если что-то пойдёт не так, то он меня прикончит...

* * * *

Вокруг были заброшенные дома, которые смотрели на дорогу тёмными глазницами разбитых старых окон с немым укором. Такое чувство, будто эти здания были живыми, и оплакивали свою горькую судьбу. "Бросили вы нас, бросили... Даже досками глаза нам не закрыли... А мы ещё помним, нам ещё снится..."

Я стояла посреди этого серого бетонного уныния и оглядывалась по сторонам. Взгляд цеплялся и за оборванные провода линий электропередач, и за проржавевшие от времени и погодных условий автомобили, и за готовые вот-вот рухнуть фонарные столбы. Вроде бы уже привычная взгляду картина, но что-то было не так...

Из-за угла показалась маленькая девочка, которая прижимала к груди широкий бумажный пакет с какими-то банками и свёртками. Девочка постоянно оглядывалась по сторонам, словно боясь, что её ношу вот-вот отбирут, и, как оказалось, боялась она вполне оправданно.

Девочка споткнулась и упала на землю. Из пакета выпало почти всё, что там было, и банки с жестяным скрежетом покатились по разбитому асфальту. Ребёнок тут же упал на колени и начал собирать свою скудную провизию, но тут появилось ещё одно действующее лицо.

Откуда-то из окна выскочила девушка, завёрнутая в драную кожаную куртку, и вмиг оказалась рядом с девочкой, нацелив на неё пистолет.

- Уйди. - сказала девушка и передёрнула затвор. Глаза малютки тут же наполнились слезами, и она испуганно попятилась назад.

- Не... Не надо! Это братику... Он... Он умирает от голода! Тётенька, пожалуйста!..

- Мне пофиг! - рявкнула девушка, тряхнув пистолетом. - Я тоже хочу есть.

Я, решив, что больше не могу наблюдать за этим беспределом, подбежала к девочке и закрыла её собой, глядя на воровку.

- Эй, а ты ничего не перепу... - и тут я резко осеклась, вглядываясь в девушку, которая стояла напротив.

Длинные огненно-рыжие волосы грязными и нечёсанными космами спускались до поясницы тяжёлыми локонами, но росли они неравномерно: чёлка была очень кривая, словно девушка одним махом срезала её тупыми ножницами. И чёлка эта, покусанными и неровными прядками, падала на ввалившиеся от истощения ярко-жёлтые, почти что золотисто-янтарные глаза, которые обрамляли густые тёмные ресницы. Но взгляд этих глаз потухший, и в уголках собирались слёзы, словно девушке было очень жаль, что приходится так поступать с ребёнком. Скулы торчали как у скелета, и натягивали бледную болезненного вида кожу с впалыми щеками и почти что обескровленными, искусанными до мяса, губами. Следы длительного голодания и дикого истощения просто налицо. Но всмотревшись повнимательнее, я отшатнулась и сделала пару шагов назад, задев девочку, которая словно меня не замечала.

Я смотрела на саму себя. На такую, какой я была два года назад.

- Тёть... Пожалуйста... - шептала девочка. Пистолет в руке рыжеволосой дрогнул, и она начала непреклонно собирать банки с едой в свой рюкзак, не обращая внимание на плачущего ребёнка.

- Нет... Стой... Не надо... - тихо прошептала я, глядя, как в рюкзаке одна за другой исчезают банки. Неужели... Неужели я действительно могла так поступить? И поступила же... Да, точно. Я так и сделала. Я ограбила маленькую девочку и ушла, оставив её на произвол судьбы.

- Что не надо? - спросила рыжая. - Эгоистично ты тогда поступила, но совершенно правильно. Какая разница, что будет с этим никчёмышем? Зато жива... Зато покушала.

- Ты демон... - прошептала я, глядя в свои собственные усталые глаза, в которых плясали самые настоящие огоньки.

- Да, демон. - хмыкнула рыжая, и вокруг нас всё вдруг стало размытое, словно в тумане. Плачущая девочка куда-то исчезла. Остались только мы. - Вот только я – это ты. А ты – это...ты.

- Я... Мне надо контракт с тобой заключить... - сглотнула я. Девушка напротив меня прищурилась и подошла ко мне вплотную, положив исхудалую холодную ладонь мне на щеку.

- Какой тебе контракт? - вкрадчиво спросила она, что-то выискивая в моих глазах. - Нет ни злобы, ни жажды мести... Даже эгоизм – и тот вызван исключительно безысходностью. Зато доброты, доброжелательности и чувствительности хоть отбавляй. Ты серьёзно думаешь, что я буду подчиняться такой рохле, как ты?

- Да у тебя нет выбора, - хмыкнула я и сложила руки на груди. - Если хочешь жить, то тебе придётся покориться. Нет, ты можешь завладеть моим телом, и тогда нас обеих прикончат. Хорошая перспектива, я не хочу ничего сказать. Только мне терять нечего. Могли бы, между прочим, обе ещё пожить.

- Я бы тебя придушила!.. - зашипела демон, и посмотрела на меня с такой яростью, что мне стало как-то не по себе. - Я бы никогда, слышишь!!! Никогда тебе не подчинилась. Но такое дело...

Вокруг нас вдруг все завертелось и закружилось, превращаясь в одно мелькающее грязно-серое пятно. Очертания девушки тоже начали размазываться, приобретая новые черты, и вот передо мной стояла удивительно красивая и гибкая красавица с длинными белыми волосами, развивающимися во все стороны. Красивая, с огромными алыми глазами и с такими правильными чертами, что она казалась дорогой фарфоровой куклой. Фигура девушки была словно объята пламенем, которое, растекаясь и играючи, обнимало девушку, принимая форму короткого облегающего платья. Продолговатые ушки, вертикальные зрачки и острые клычки удивительно вписывались в картину.

- Это не ты меня выбрала, а я тебя. - недовольно сказала девушка, откинув жемчужно-белую прядь с лица. - Причём ещё до твоего рождения. Ещё до того, как случился Апокалипсис. И до того, как люди научились укрощать демонов. Я выбрала тебя ещё тогда, когда твоя мать согласилась на эксперимент. Мы с тобой – одно целое, Самоцвет. И мы неделимы.

Продолжение следует...