Следующая ночь ничем не отличалась от остальных, летних и траурных. Окна все также были плотно закрыты. Подушка промокла от слез. Но сон.. оказался на удивление крепким. Когда солнце уже ярко било в не занавешенные окна, Эмили ворочалась на постели и отказывалась вставать. Открывая глаза, она вновь проваливалась в сон. Ее дыхание было медленным, изнуренным. Тело словно само просило об отдыхе. Но долго Эмили это терпеть не смогла. Вопреки головной боли она открыла глаза и приподнялась на постели. Легкий голод будоражил ее, а в мыслях уже вырисовывалась картина аппетитного завтрака. Ей вдруг захотелось порадовать отца, приготовить что-то вкусное для них обоих.
Поднимаясь с постели и медленно одеваясь, девушка сморщилась от неприятных звуков снаружи. Она не понимала, что происходит, и с трудом, наконец придя в себя, смогла различить крики и дребезг оружия. Эмили думала, что ей кажется, но посмотрев в окно, ужаснулась. Снаружи творился хаос. Повсюду кровь, улицы заполонили военные. Одни бросались на других. И многие не жалели даже испуганных жителей. Они не боялись напугать и ранить ни женщин, ни детей. Другие же хоть как-то пытались их отгородить. Они не столь думали себе, сколь о самой столице, что впервые за столько лет коснулся хаос.
Встряхнувшись, девушка оделась и прицепила к поясу кинжал. Она не понимала, что происходит, но хоть какие-то уроки войны не забыла. За дверями комнаты в коридоре ее сразу встретили перепуганные слуги.

- Что происходит? - обведя их взглядом , девушка нахмурилась.

- Бунт, мисс Виндзор. - взволнованно прошептала служанка, теребя платье.

- С раннего утра часть военного взвода творит хаос. Ваш отец послал пару солдат на расследование. Но.. вернулся только один. Услышав, кто возглавляет бунт, мистер Виндзор не смог.. оставаться здесь. - выдохнув, мужчина говорил ровным непоколебимым голосом, но его глаза выдавали все. Эмили видела, как волнение поглотило их. Слуги дрожали, сжимались, словно наступил конец света. Это был не простой бунт.. Обычного мятежника так не бояться.

- Кто, говори. Не томи же! - смотря на слугу, она сама уже вся извелась.

- По словам солдата.. Мистер Димитрий. - с тяжёлым сердцем сказал мужчина, опустив взгляд в пол. Он, казалось, и правда слышал, как девичья душа рассыпается. Ее пылкий взгляд стал растерянным, а руки, дрожа, не находили себе места. Не могло.. ее посетить это проклятье снова. Она отказывалась в это верить, как в тот день, когда впервые узнала о предательстве Виктора. Ее сердце болело, а душа противилась.

- Будьте в доме. - нащупав свой кинжал, девушка направилась к лестнице, но слуги тут же преградили ей путь.

- Простите, госпожа. Но у нас приказ, - тяжело дыша, мужчина склонил голову, - Вы должны остаться здесь до возвращения мистера Виндзора.

Удивленно смотря на него, Эмили помотала головой. Остаться и ждать.. За это время там могло случится что угодно. С отцом, с Димитрием.. Чужие слова казались выдумкой, чушью. Он не мог так поступить с ней, это ложь! С трудом держа себя в руках, девушка кивнула и вернулась в комнату. Она закрыла дверь и подождала всего пару минут, чтобы придти в себя. У неё не было времени собирать оружие. И в мыслях у неё ни разу не появилось картины боя с Димитрием. Там мог быть кто угодно, но не он. Открыв окно, Эмили уже не в первый раз осторожно спустилась вниз. Будучи ребёнком, она часто падала с этой стены, но всегда удачно, отделавшись лёгкими ссадинами. Матушка, протирая их водой, ворчала, а отец.. дарил ей тёплую улыбку. Он, не чая в ней души, готов был простить любую проказу. И только теперь, когда Эфрон оказался в опасности, девушка вспомнила последние слова матери. Семья и любовь.. Они не должны были столкнуться в бою, ведь Эмили отказывалась выбирать. Спеша остановить их, она выбежала на столичную улицу и сразу чуть не попала под нож. С испуганным вскриком ее тело упало на землю, грубо швыряемое каким-то солдатом. Другой, крепко держа меч, подбежал к ней и взял за плечо.

- Мисс Виндзор.. - беспокойно оглядывая ее, он искал на ее теле любые раны и ссадины.

- Где отец? - ее взволнованный, но твёрдый голос заставил его прекратить и поднять глаза.

- На окраине, у обрыва. Солдаты.. попытались увести мятежников из столицы. - сказал он, понимая, что с такими сведениями здесь девушка не останется.

- Димитрий там? - поднявшись с земли, Эмили заметила, что на нее никто не бросался. Солдаты были заняты простыми жителями и то.. не всеми. Они вели себя странно, не просто убивали, а забирали магию. Кто-то даже пил кровь. Последний раз Эмили видела что-то настолько чудовищное, когда Виктор покончил с Эстер.

- Да. - прикрывая ее, юноша не отступал от Эмили ни на шаг. Если уж дочь генерала решила броситься в пламя войны, он.. позаботится о ее безопасности. Солдат Кормон был верным подчинённым Эфрона Виндзора и никогда не оставлял службу. Даже ради несуществующей семьи, которую ему заменил полк.

Глянув на солдата, Эмили тихо выдохнула и помчалась к окраине самым коротким путём. Через район, что пару лет назад страшно затопило. Теперь он, спасённый ей и прихожанами библиотеки, вместо воды страдал от пламени и крови. На улице стало настолько жарко, что доски вспыхивали от одной искры. Не упустив такой возможности, мятежники поджигали дома и ловили беспомощных жителей. Их магия и кровь придавали им сил , позволяя хаосу разойтись повсюду.

- Осторожно! - крик Кормона заставил бегущую Эмили отпрыгнуть от горящего здания. Она чуть не попала под доски, но второпях продолжала бежать. Там, в горящей деревне, ей невольно вспомнились два дня ее жизни. Первый, когда они с Эстер бежали из подожженной лечебницы. И тот, что подвёл жизнь Виктора к концу. Эмили помнила ужас и боль, когда юноша магическим импульсом вышвырнул ее из-под крепости, а сам остался похороненным в ней. Пламя.. Невольно оно возвращало девушку не только к тем дням, но и к недавним разговорам. С отцом, с Димитрием. И к тому, что в них было. Отношение последнего к Фригг, к Виктору.. Все сказанное за эти годы. И доводы отца вместе с упрёком, что она крадет смысл у войны. Забывает уроки, повторяет ошибки. Девушка отказывалась верить, что это так. Одна ее часть, личность, что украл Димитрий взамен на ее душу, оставляла в Эмили семя сомнения. Но другая.. любящая, душой живая и боящаяся пустоты, с отчаянием верила в его невиновность.

С трудом пробравшись через горящую деревню и надышавшись дыма, девушка ослабела. Ее тело пошатывалось на ветру, а глаза вечно щипали, не видя ничего вокруг. Придерживая ее, юноша хотел попросить ее остаться, отвести подальше и спрятать. В его глазах она была не только дочерью генерала, но и девушкой, перенесшей слишком многое за свои юные годы. Сила его сострадания была велика. И, даже когда девушка наконец прозрела, оттолкнула его и зашагала дальше, он не оставил ее.

- Вон они. - его рука легла на чужое плечо, чуть останавливая, когда им открылся вид на равнину. Их силуэты прикрывали деревья с огромными стволами, но обожженной листвой. Там, вдалеке, Эмили видела толпище солдат. Они готовы были перегрызть друг другу глотки.. А недалеко от обрыва в паре шагов от них стояли двое мужчин. Эмили отказывалась верить, что это Димитрий и ее отец.

- Невозможно.. Кормон, что эти солдаты делают? В столице. - ее губами словно заговорила та украденная личность, что воспитала война.

- Я не совсем понимаю, но.. они бросаются на определённую категорию жителей. Не по расе, не по полу. Я не знаю, как они их выбирают, но вы видели, что делают. Питаются магией, кровью. Это безумство. - впервые за столько лет службы Кормон испытал гнетущий страх. Его слова повторялись в голове Эмили раз за разом, пока она все чётче понимала. На то, что происходило, была способна только Keros. Ничего не говоря, девушка сорвалась с места и метнулась по склону вниз, к равнине, заполоненной военными. Она толкала солдат, пытаясь протиснуться дальше, а Кормон боялся потерять ее в толпе.

- Кажется, у нас гости. - сказал Димитрий, стоя у обрыва напротив Эфрона. Его голос был обволакивающим, а глаза сверкали презрением и насмешкой. Он знал, чувствовал, как ненависть поедала мужчину изнутри, и только упивался. Спектакль длиной в несколько лет наконец подходил к концу.

- Пропустите ее. - чужой приказ отозвался в голове Эфрона эхом, и он не мог не увидеть в нем что-то опасное. Для чего посреди боя этому чудовищу пускать его дочь к ним.. Чтобы испугать, вселить ужас? Или расправиться с ней на глазах у отца?

- Ты не тронешь ее. - бросившись на Димитрия с мечом, Эфрон наносил удары без жалости. Он готов был погрязнуть в крови, лишь бы спасти свою дочь и покончить с этим чудовищем.

- Отец! - крики Эмили раздавались из толпы, которая вновь погрузилась в хаос. Мятежники под приказом Димитрия пытались пропустить ее, но верные солдаты Виндзора готовы были разорвать их в клочья.

- Кормон, уведи ее отсюда! - столкнувшись с товарищем, юноша сжал меч в руке и кивнул. Он немного растерялся, но приказа бы не ослушался. Эмили упала ему в руки, немного раненая и оттолкнутая толпой. Сердце в ее груди бешено билось, а глаза наполнились страхом. За отца.. и Димитрия.

- Пойдёмте отсюда, прошу вас. Вы ничем не поможете им. - вырываясь, девушка не обращала внимания на боль, разливавшуюся по всему телу. Взгляд Кормона упал на чужое плечо, рассеченное, истекающее кровью и все в грязи.

- Отец! Димитрий! - задыхаясь в толпе, девушка пыталась вырваться, но вдруг.. ей помогли. Кормона отшвырнуло мощным потоком магии, пока какой-то мятежник протягивал ей руку. Вопреки всему она схватилась за нее и наконец выбралась из толпы к обрыву. Ее взволнованный вид, кровь на одежде.. Все это заставило Димитрия и Эфрона наконец остановиться.

- Эмили, - оглядывая ее с ног до головы, юноша чуть улыбнулся, - Тебе больно. Перевяжите ей раны. 

Один из мятежников тут же приблизился к девушке с бинтом и флягой воды. Он был одним из врачебной роты, и Эмили часто видела его в лазарете, куда тот приходил от имени «Армейского Дома». Стоило ему протянуть к ней руки, чтобы помочь с ранами, как между ними оказался острый серебряный меч.

- Не прикасайся к моей дочери. - Эфрон держал его крепко, на Эмили даже не смотря. Она должна была исполнить его приказ.. Уйти и ждать его дома. Даже если бы он не вернулся. Вместо того девушка коснулась меча и опустила его, после шагнув к Димитрию. Ее грудь прерывисто вздымалась, а сердце все также не хотело верить в то, что творилось вокруг.

- Что здесь происходит? - вновь ее губами говорила личность, воспитанная годами войны, но.. сквозь неё невозможно было не услышать голос разбитого сердца.

- Увы, Эмили, но иногда нужно слушать отца, а не сердце. - смотря ей в глаза, юноша, казалось, держал под контролем все вокруг, - Ты так боялась пустоты, что совсем ослепла. Продала мне личность взамен на наивную душу.

Замотав головой, девушка не верила, что это говорил он.

- Хватит.. нести чушь. Объясни, что происходит. Творящееся в столице - твой приказ? - Димитрий наблюдал за ней и Эфроном, стоящим недалеко, понимая, что тот тоже ждал от него.. сведений. И ему было очень приятно их дать.

- Верно. Как ты знаешь, я учу людей тому, что знаю о хаосе, во имя предотвращения войны. Но никто.. даже не подумал, что я могу играть вовсе не на стороне вечности. - его тихая усмешка холодила дух, пока на лбу девушки от волнения выступила испарина.

- Что делают твои люди?

- Забирают силы у тех, кто того недостоин. Полукровки часто были оружием вечности, но теперь, благо, на них тоже нашлись свои охотники. - слушая каждое его слово, Эмили отказывалась верить в это. Медленно, но верно ее воспитанная жизнью личность подавляла возгласы разбитого сердца. Но даже его шёпот.. был громче любого ее приказа. Стоя недалеко от дочери, Эфрон также молча обдумывал услышанное. Юноша обвёл их вокруг пальца.. Все эти годы он воспитывал не солдат, а чудовищ. Эмили же, даже когда правда стала выбираться наружу, продолжала слепо верить ему. Теперь, беря ее за волосы, судьба сама окунала ее в омут той проклятой любви и топила.

- Димитрий, я прошу. - с трудом сдерживая слезы и опускаясь в смертельные воды, девушка подошла к нему почти вплотную, - Ты знаешь, через что я прошла. Пожалуйста.. Не повторяй его ошибок. Не заставляй меня видеть это снова.

Ее плечи дрожали, а понимание безысходности, как в первые встречи с Виктором во время войны, сводило с ума. Она совершила огромную ошибку. Но любящее сердце ещё твердило, что.. не все потеряно. Этот человек не был иллюзией. Они любили друг друга. Так может теперь, когда она от Димитрия не так далеко, как от Виктора, все пойдёт по-другому?

- Виктор не смог сделать то, что должен был. А я.. - смотря ей в глаза, Димитрий завел руку с мечом ей за спину и незаметно для неё занёс над ее шеей. Все происходило так быстро, что Эфрон, не думая, бросился на него с огнём в глазах. Он не позволил бы отобрать у него ещё и дочь. Ни Димитрию, ни смерти, ни Судьбе. Извернувшись, юноша словно предугадал чужие действия. Лезвие его меча прошлось по мужской шее, а тот, что принадлежал Эфрону, нежданно повернулся в его руке и вместо Димитрия.. вошёл в него самого. Прямо под сердцем. Раненый, с брызгами крови на шее и на груди, мужчина рухнул на землю. Последним, что он слышал, были дикие крики отчаяния. Слезы прыснули из глаз Эмили, когда она оттолкнула Димитрия и бросилась к отцу. Он смотрел в небо, ни о чем не жалевший. Его дочь осталась жива, а там, в мире грёз, ждала жена. Оделия.. Эфрон видел ее глаза в небесных красках и закрывал свои, на удивление, спокойно. Боясь лишь того.., что будет с дочерью теперь, когда она совсем одна.

- Отец.. - упав на колени рядом с ним, девушка коснулась его лица. Светлые мужские глаза уже были закрыты. А грудь испустила последний вздох, тяжёлый от боли, но легкий в надежде.

Наблюдая за трагичной сценой, Димитрий не испытывал ни капли сострадания по отношению к Эмили. Годы любви оказались ложью, частью спектакля. И теперь, когда он подошёл к концу, юноша с огромным удовольствием опускал занавес и покидал сцену. Он знал, все то, что было сокрыто актерами, теперь станет неотъемлемой частью жизни каждого зрителя. Охотники полукровок, как крысы в Мидгарде, будут повсюду. А Эмили останется наедине со своим страданием. Даже тогда, рыдая над телом отца, она уже корила себя за повторение ошибки. Много лет назад благодаря ней, отказавшейся от суда, Виктор избежал наказания. И именно поэтому.. война продолжилась. Они потеряли столько людей, включая Эстер и Неона. За каждую свою милость Эмили платила в сто крат больше. И теперь, слепо доверившись Димитрию, она начала новую бойню, первыми жертвами которой стали ее отец и мать. Чувство вины проникало Эмили в кровь, текло по венам и сковывало сердце. Зачем Виктор оставил ее в живых? Чтобы она все повторила? Рыдая на груди уже похолодевшего отца, Эмили боялась, но не войны. Не ужаса, творимого Димитрием. А себя, что даже тогда, у тела мертвого отца, его любила.