Ветер с окна пах далеким морем. Одиночество вокруг стало холодным, как смерть.. В лучах солнца блестела нежная персиковая кожа, пока Эмили Виндзор не могла сделать и глотка воды. Медленно, но верно к ней подкрадывалась пустота. Чтобы избавиться от неё после смерти Виктора, Эмили потребовалось несколько лет. Теперь с уходом матери все повторялось. Крики, слезы, невыносимая боль и в конце.. Пустота. В сердце девушки все ещё жило горе, пылало чувство и были силы плакать. Но, пускай и мимолетно, она уже чувствовала прикосновение пустоты. Лёгкое, почти незаметное. И даже так вселявшее страх.
Пока подготовки к похоронам продолжались, а девушка оставалась возле закрытой комнаты, к дому Виндзоров второпях приближался Димитрий. Сердце колотилось у него в груди. А взгляд был томен и глубок, как тёмный океан. Он чувствовал прикосновение смерти. Хель, дочь Keros, наведалась к его суженной, пройдя мимо него и даже не взглянув. Возможно, юношу это, как брата, даже немного позлило.. Но с виду тогда он ни о чем не думал. Его походка была такой же медленной, как и время для Эмили и Эфрона. Он привык видеть смерти людей, слышать о них. И то, что только вчера они с Оделией мирно разговаривали в саду, а теперь она уже была мертва, никак его не удивляло. Нити жизни почти у всех очень тонкие. Редко рождаются люди, чьи не порежешь и не разорвёшь. Виктор считал, что их страдания гораздо хуже смерти, и даже им не избежать наказания. Димитрий же наоборот звал слова Виктора страхом ответственности и слабостью. « С другой стороны, ему это можно просить. Он ведь не сын Хаоса. Ему просто не дано..» - подумал он одним днём.
Наконец войдя в дом и пройдя по коридору к супружеской спальне, юноша заметил, что в доме почти не было света. Снаружи уже наступал вечер. А там даже свечи не зажгли. Казалось, будто весь дом решил вместе с Оделией опуститься под землю. Однако.. Димитрию все же попался на глаза луч света. Невинный, беззащитный. Слабый, но горящий, словно фитилёк. Медленно выходя из тени навстречу девушке, Димитрий восхищенно рассматривал ее. Он нашёл ее немного поломанной несколько лет назад. Чувство долга продолжало удерживать ее на плаву. А теперь.. она была на краю пропасти под названием простодушие. За это ее проклинал Арист, сын Луны. Презирал Виктор, флакон Keros. Ненавидел Вальтер, его отец. Одни люди боялись ее, другие - сожалели, прочие - не доверяли. « Неужели ради этого ты оставил ее живой, Виктор?» - мысленно спросил Димитрий, руша вокруг атмосферу горя и траура. Он уже начинал потешаться над ним, понимая, что теперь смерть и поступок Виктора явно были зря. Ни стойкости характера, ни верности долгу не будет. У Эмили просто нет сил бороться с простодушием. Истолковал ли Димитрий правильно поступки Виктора, тогда никто не знал. А юноше и интересно не было. Глаза цвета молодой травы приковали его. Расслышав шаги за спиной, девушка обернулась почти сразу. Их взгляды столкнулись, пока она, дрожа, сделала пару шагов навстречу, словно растерянная. Ей понадобилось время, чтобы осмелеть и броситься юноше на шею. Прижимая ее к себе, он чувствовал отчаяние в ее венах, и единственное, что мог, - это дарить ей себя рядом без слов, пока она сама не заговорила.

- Это случилось так внезапно.. Почему? Она ведь была совершенно здорова, Димитрий, столько лет прошло! - в перерывах между всхлипами затараторила девушка, еле дыша.

- Я знаю. - нежно касаясь губами ее макушки, юноша не выпускал ее из объятий, - Смерть часто приходит туда, где ее меньше всего ждут..

Спрятав лицо в его груди, Эмили плакала, но уже не так громко, как в спальне. В объятьях любви было тепло, безопасно. Горе растекалось по ее венам, и она открыла для него все двери, ведь теперь.. Когда Димитрий был рядом, ей казалось, что пустота ее не тронет. Лёд одиночества таял, хотя после смерти Виктора даже ее родители не могли его растопить. Такова была сила настоящей любви между мужчиной и женщиной. « Мама не ошиблась. » - подумала Эмили, осторожно подняв голову и чуть отстранившись. Чужие руки крепко держали ее, а взгляд Димитрия оставался глубоким, как дно океана. В нем можно было видеть все, что захочется, но только не правду.

- Она говорила со мной, Димитрий..
Последние силы тратила. - с трудом сдерживая новый поток слез, девушка смотрела юноше в глаза. Его губы были сжаты в тонкую полоску, а пальцы бегали по нежной коже.

- Что она сказала? - спросил он тихо и спокойно, аккуратно погладив ее по щеке. Глаза ее пустили слезу, одинокую и мерцающую, и та медленно упала ему на пальцы.

- Мама благословила нас, Димитрий, - осторожно опустив руки ему на грудь, Эмили чуть сжалась, - И пообещала, что отец рано или поздно тоже это сделает. Ведь он не враг.. настоящей любви. И он не заберёт ее у меня теперь, когда сам потерял.

Казалось, голос девушки никогда не был таким слабым и нежным. Рядом с Виктором у неё было хоть немного сил. Благодаря Anima и чувству долга. Теперь же она была беззащитна.
Безмолвно смотря на неё, Димитрий хотел что-то сказать, но не мог, будто его вечно отвлекали. Он слышал тяжёлые шаги.. Чувство опасности, угрозы невыносимо сковывало, но с виду юноша оставался расслабленным. Он был уверен, что у идущего сил осталось немного. Все остальное - лишь устрашающая фальшь, которую Димитрий давно научился отличать от правды.

- Димитрий. - прогремело в коридоре, когда тяжёлые шаги послышались совсем близко. Подняв голову, юноша посмотрел на Эфрона Виндзора, стоящего у дочери за спиной. Когда она обернулась, ее взгляд был полон растерянности и непонимания. Ей хотелось протянуть отцу руки, подойти, успокоить. Но, приблизившись первее, Эфрон пресёк любые попытки.

- Мистер Виндзор. - склонив голову, Димитрий опустил взгляд, - Мне жаль.

Мужчине становилось мерзко от каждого чужого слова. Яд напитывал его сердце, превращая в вещь осточертевшую и жестокую. Но он все ещё держал себя в руках. Не став хватать или оттаскивать юношу от дочери, Эфрон отошел от них и жестом подозвал его к себе. Его взгляд оставался нечитаемым. Не испугавшись, Димитрий подошел спокойно и даже немного вальяжно.

- Вот мой приказ, солдат. Убирайся. - говоря хрипло и грубо, мужчина стоял к нему почти вплотную, - Я не хочу видеть тебя рядом с моим домом, пока расследования не закончатся.

- Расследования? - тихо хмыкнув, Димитрий, казалось, нисколько не испугался, но и сопротивляться был не намерен.

- Совет принял решение не закрывать дело на юге. Предполагают, что эти два преступления связаны. Поэтому.. исполняй приказ. Убирайся, иначе с третьим делом ты уже не будешь так спокойно ходить.

Смотря мужчине в глаза, юноша был настолько спокоен, словно просчитал все наперёд. Но в свои мимику и взгляд он соизволил добавить щепотку растерянности. Чужие глаза цвета молодой травы все ещё оставались прикованы к нему, и их хозяйка приблизилась к ним, будто ураган.

- Папа, что происходит? - недоуменно и взволнованно спросила она.

- Успокойся, Эмили. Димитрию нужно идти. - ее взгляд наполнился горьким удивлением, пока юноша лишь склонил голову и направился прочь.

- Но почему? Папа, что ты ему сказал, зачем? - судорожно дыша, девушка отказывалась верить, что все произошло так просто. Она порывалась догнать юношу, разобраться, но..

- Хватит! - вовремя взяв ее за локоть, Эфрон грубо притянул дочь к себе, - Не перечь мне.

Сопротивление продлилось недолго, девушка осталась после тяжёлого дня совсем без сил. Глаза ее не могли плакать, тело - бороться. Заметив, что она остановилась и больше не дёргалась, Эфрон чуть ослабил хватку.

- Иди к себе. - погладив по ее предплечью, мужчина отпустил ее, - А вы проводите ее.

Вскинув голову, Эмили удивленно посмотрела на отца. Она стояла, не веря, что это происходит. Всего пару часов назад за дверью скоропостижно умерла ее мать, его жена. И теперь отец обращался с девушкой так, как она бы ни за что не позволила. Невольно Эмили вспомнился случай, как когда-то она чуть не угодила в покои царя. В тот день Эфрон сказал, что ее тело и душа бесценны. Но если бы это было так, стал бы он лишать ее любви? Посмотрев отцу в глаза, девушка медленно развернулась и направилась к себе. Она шла с опущенной головой, вся дрожащая, обнимая себя руками. Вдруг ей на глаза попался идущий навстречу юноша. Эмили уже видела его во дворце.. Стефан Латшон. Солдат из Асгарда шел как раз от кабинета Эфрона, но, заметив Эмили, остановился недалеко от неё и склонился.

- Мисс Виндзор.. Примите мои соболезнования. - его голос не имел красок и эмоций, оставляя его человеком без души. Рассматривая его, Эмили ловко выстроила у себя в голове картину произошедшего. Ее отец вдруг озверел, сорвался на Димитрия, прогнал его.. И нежданно у них дома оказался Стефан Латшон. « Какое совпадение.» - подумала девушка, гордо приподняв голову. Она сделала к юноше всего шаг, а ее взгляд уже сочился ядом.

- Значит.. мне ты соболезнуешь, а на невинного человека клеветать смеешь? Ещё и в доме моей семьи. - голос ее был полон отвращения и обиды, а руки опущены вдоль тела.

- Я исполняю свой долг. - подняв взгляд на неё, Стефан не дрогнул, - А точнее пытаюсь сохранить вашу честь.

Для Эмили чужие слова были предметом наглости и бессовестности. Юноша же, наблюдая за ней, видел только влюблённую, что готова была обвинить кого-угодно кроме избранника.

- Димитрия уважают в этом доме, а ты солдат из другого мира и смеешь проявлять такую наглость. - говоря резко и волнительно, девушка смотрела ему в глаза.

- Госпожа, не надо.. - робко окликнула ее служанка, стоящая за спиной.

- Выдвинуть обвинения в сторону члена армии. Немыслимо. - грудь Эмили прерывисто вздымалась, и она словно не слышала чужих слов.

- Пожалуйста, госпожа, успокойтесь.. - не унимавшись, приговаривала служанка. В конце концов девушка остановила ее одним жестом. Она не стала кричать и чуть опустила дрожащие плечи. Глаза Стефана наблюдали за ней, улавливая каждое покачивание ее тела. Он без труда видел, как она слаба, пусть и изо всех сил старалась постоять за своего любимого.

- Ваша мать, кажется, предупредила вас.. Семья и любовь. Две вещи, между которыми нельзя выбирать. Не забывайте об этом так скоро. - тяжело вздохнув, Стефан склонился, - Мисс Виндзор.

Не в силах больше говорить, девушка молча смотрела на солдата. В тот день ее словно лишили половины сердца.. Сперва ушла, оставив ее без добрых глаз и нежных слов, матушка. Потом, когда Эмили только поверила, что пустота ее не тронет, Димитрий. И в конце концов своими же руками Эфрон забрал у девушки отца. Она осталась одна. Наедине с избитыми надеждами на то, что история, как после смерти Виктора, не повторится. Она с трудом, но верила, что сможет оправдать Димитрия в глазах отца. Ведь причиной его действий.. был страх за неё. Чуть успокоившись и проводив взглядом Стефана, Эмили направилась к себе. Солнце опускалось за горизонт, пока юноша, не опускаясь до сентиментов, продолжал расследование. Дом, которого он коснулся, в его глазах был местом, где вечно боролись сильные и слабые чувства. Теперь они были настолько разными, что не могли ни объединиться, ни вырасти. Стефан верил, что все это не просто так и семью Виндзор намеренно вели к концу. Мог ли он с этим побороться и стоило ли, никто не знал. Кроме виновника, что уже его ждал.