Дэймос Кеннинг Блэйд Вива
Терра Арссе. Дорога к Бар-Эбирскому хребту.

♫ Two Steps from Hell – No honor in blood

Если это не притяжение и не зов, то что это?

Незнакомые, непривычные и, главное, ненужные ощущения не давали мне покоя с того момента, как я покинул лагерь Следующих и Тэтрилин в частности.

С моего отъезда не прошло и пары часов, как меня со страшной силой потянуло назад. Двигаться вперед было почти физически больно. Было тяжело дышать, а сердце отчаянно билось. То и дело бросало то в жар, то в холод. От желания бросить все и повернуть назад сводило скулы. Мне нужно было, во что бы то ни стало, вернуться к Пятой Следующей. И не покидать ее никогда.

На рассвете, не в силах больше себя контролировать, я остановился и спешился. Опустился на корточки прямо у копыт, опешившей от такого поведения седока, Прады.

Уперся добела стиснутыми кулаками в сырую мягкую землю. Зарычал от бессильной злобы на самого себя и на ситуацию в целом.

Теперь я видел ее, словно со стороны, и происходящее казалось мне до ужаса очевидным. «Невидимая стена», не пустившая меня в Галатилион, это и было пресловутым притяжением.

Каким же идиотом я был?! Как мог, всю жизнь ненавидя отца за его ошибку, попасть в точно такие же сети? Его сгубила та же самая привязанность к огненной волшебнице, что сейчас изводила и меня самого. Но, Тайра хотя бы была сильным магом, а у Тэт даже сила еще не проснулась.

Как я мог позволить чувствам ослепить меня, не смотря на предупреждения Миры и мои собственные убеждения о том, что любовь - это в первую очередь - уязвимость?

Меня погубила моя же самонадеянность, пустившая под откос все амбиции и ответственность перед Терра Вива.

Я шумно вдохнул полной грудью морозный воздух. Сжал виски обеими руками. Мне казалось, что голос Тэт наполняет все пространство вокруг. Голос, говоривший мне вернуться и быть с ней рядом.

Прада вопросительно заржала, но этот звук донесся будто издалека. Перед глазами потемнело.

Как вообще этому сопротивляться? Неужели у меня не было другого выбора, кроме возвращения назад? Я словно находился в каком—то замкнутом пространстве, без возможности пошевелиться и что-то еще предпринять. Задыхался и не мог сфокусировать взгляд на чем-то конкретном...

Наваждение спало так же неожиданно, как и нахлынуло. Не знал, сколько времени это продлилось.

Я обнаружил себя, стоящим на коленях в сырой и рыхлой земле. Руки были грязными. Кажется, в порыве беспамятства, я цеплял пальцами траву и грунт.

Вытер пот с лица, огляделся вокруг. Прада спокойно щипала неподалеку сухую траву, не смотря на, покрывавшую ее, белую изморозь. Мое, неожиданно нагрянувшее, сумасшествие, казалось, ее вовсе не побеспокоило. Кьярд вела себя так, словно подобные приступы случались со мной едва ли не ежедневно.

Вряд ли я потерял много времени. В небе со стороны Терра-Вива все-ещё алел рассвет. Восходящее солнце сдвинулось лишь на пару сантиметров.

Я оттряхнул от земли испачканные колени и руки. Подозвал Праду. Достал из седельных сумок, заранее свернутую, сигарету, отметив, что их осталось всего две. Закурил. И, немного успокоившись, решил во что бы то ни стало, продолжить свой путь.

Даже если то, что произошло только что, и есть пресловутое притяжение - я буду сопротивляться ему столько, сколько смогу.

Пережить подобное - врагу не пожелаешь. Впервые на своей памяти я чувствовал себя настолько уязвимым и беспомощным и не хотел бы ощутить это вновь.

Но дальнейший путь прошел вполне спокойно. Я старался, чтобы он пролегал по безлюдной местности, не видя причин заезжать в Онодрим и примыкающие к нему деревеньки. Небольшого запаса провизии должно было хватить на ближайшее время.

Я старался не думать о том, что будет, когда я, наконец, достану Кристальный гладиус. Заветный меч был для меня словно финальной точкой, по достижении которой весь мир для меня перевернется.

Пару лет назад я не верил в то, что найду его. И вот, до артефакта пара шагов. И ничто не помешает мне достать его.

Я так торопился, что без устали гнал Праду к цели. Будь она обычной кобылой, пала бы уже к обеду, однако, не зря в выносливости и скорости кьярдам нет равных.

Себе я тоже отдыха не давал, считая меч приоритетнее даже еды и питья. Не чувствуя мороза и голода я мчался вперед. Из-за высокой скорости почти не различал дороги, однако, когда начало смеркаться, моя вороная кобыла замедлилась.

Заозиравшись по сторонам в поисках причины такого поведения, я заметил на фоне темнеющего неба птичий силуэт. Обычная птица с большой долей вероятности осталась бы для Прады незамеченной, но приближение Люциуса она чувствовала всегда.

И, будучи уверенными в том, что именно ворон Миры летит в нашу сторону, мы поскакали ему навстречу. На подлете я протянул вперед вытянутую руку, позволяя птице приземлиться прямо на нее и вцепиться острыми коготками в рукав.

- Ну привет, пернатый! - обрадовался я и аккуратно почесал его блестящую черную шею.

Даже Прада издала короткое ржание, что можно было одинаково расценивать как приветствие и как радость от остановки после долгой беспрерывной скачки.

- Пррривет-прривет! - поздоровался Люцик, выпуская из крепко сжатого клюва, свернутый в трубочку бумажный лист, перевязанный атласной лентой.

Я поймал письмо на лету и, пока птица перемещалась с моего локтя на плечо, уже развязывал, стягивающий бумагу, узелок.

- Как дела, Люц?

- Как дела, как дела... - проворчал пернатый. - Голова еще цела. Но хозяйка грррозилась запечь в яблоках и завести вместо меня голубя.

- Небось мнение свое птичье высказывал, когда не просили? - без особого труда догадался я.

Любовь Люциуса к разговорам, непрошенным советам и ненужным замечаниям была широко известна всем его знакомым, в том числе и мне. И не раз приводила к угрозе его жизни. Иногда серьезной, иногда не очень.

Помнится, Рус однажды даже стукнул его тяжелой лапой, чуть не переломав легкие вороновы косточки. Но Мира - больше угрожала, да и то, скорее, в воспитательных целях.

- Может и высказывал, куда же без этого. - согласился ворон. - А кто ж ей глазки-то откррроет, как не мудрррый фамильяррр?

- И на что ты Мире «глазки открыл»? - не сдержал добродушной усмешки я.

Рад был видеть Люциуса. И не только потому, что он принес какие-то новости от Эмираты. Ворон был тем, кто сопровождал меня почти все время моих странствий по землям Терра-Арссе, делил со мной и радости и невзгоды. Само-собой, я успел к нему привязаться и, наверное, даже буду скучать по нему, когда вернусь в родное королевство.

Узел ленты был стянут туго и не поддавался, все время норовя выскользнуть из рук. Устав его развязывать, я потянулся за небольшим кинжалом, спрятанным в голенище сапога.

Ворон перебрался на мое левое плечо, чтобы не упасть.

- На то, что Рррус давно уже больше зверррь, чем человек. - поведал он, громко и доверительно сообщив мне это в самое ухо.

- И Рус тебя за это не пришиб? - удивился я.

Характер у саблезубого тигра был далеко не ангельским, а его чисто звериные замашки ни для кого не были секретом. Он сдерживался с Мирой, поскольку уважал и любил ее, но с остальными не утруждал себя ни вежливостью, ни соблюдением личных границ.

- Так не было его. Не совсем же я идиот, чтобы пррри нем такое говорррить. Еще свежи воспоминания, как он чуть не ррразорвал меня зубами на двух воррронов поменьше.

- А с каких пор преобладание в Русе звериного над человеческим стало для Миры новостью?

Я аккуратно разрезал атласную ленту и развернул пергамент, глянул на объем его содержимого, но к чтению еще не приступал, слушая ответ Люциуса.

- С тех самых поррр, дорогой ион гваззл, как он стал пррроводить больше врремени со своей стаей, чем с моей хозяйкой.

- Стаей? - недоверчиво переспросил я, смерив ворона удивленным взглядом.

Эта новость заставила меня отвлечься от письма, снова переключив все внимание на птицу, принесшую его.

- Ага. - подтвердил он. - Ты не ослышался. Он теперь - вожак тигррриной стаи Гваэлонского леса. Альфа самец, чтоб его Гхарра сожрррала.

- Вот же... - запнулся я, не находя нужных цензурных слов.

А подходящих нецензурных было столь много, что я затруднялся определиться с выбором верного.

Вздохнул устало. Кажется, у видящей тоже не все так просто. Я понимал причины, побудившие Руса все чаще уходить в лес. Он отчаялся. Он больше не верил в то, что сможет вернуть себе человеческий облик.

Представлял, что чувствует Эмирата. Хотя, пожалуй, даже не представлял.

Заставил себя переключить внимание на, только что полученное, письмо. Тревога Миры сквозила в каждой его строчке.

Суть сводилась к тому, чтобы я, отринув все преграды, не обращая внимания ни на что, мчался прямиком за мечом.

Видящая использовала все имеющиеся у нее рычаги давления, чтобы убедить меня последовать ее совету. Взывала к моему здравому смыслу. Напоминала об ответственности перед семьей и королевством. Припомнила о том, что вышло, когда я ее не слушал и действовал по-своему. Припугнула самыми неблагоприятными последствиями. И, самое главное - сообщила, что к «невидимой стене» не имеет абсолютно никакого отношения, полностью подтвердив мои догадки о том, что в этом виновато то самое притяжение между мной и Пятой Следующей Тэтрилин.

И я не знал, расстраиваться мне или злиться. Конечно, в этот раз я постараюсь последовать ее совету. Но вдруг кое о чем вспомнил.

- Послушай-ка, Люцик... - осторожно начал я. - А не делилась ли с тобой Эмирата соображениями, почему именно я должен, во что бы то ни стало, сломя голову мчаться за мечом?

Я специально задал вопрос подобным образом. Отрицательный ответ снизил бы важность себялюбивого ворона в его собственных глазах. И он бы вряд ли позволил бы этому случиться.

- Пррредположим, делилась.

- И не связана ли необходимость моего присутствия в Бар-Эбире с необходимостью моего отсутствия в каком-нибудь другом месте?

- Связана. Но больше я ничего тебе не скажу, потому что иначе Миррра все-таки запечет меня в яблоках и заведет себе голубя!

Я, не особо церемонясь, сгреб птицу с плеча и крепко сжал обеими руками, прошипев:

- А если не скажешь, то даже до яблок не доживешь!

- Отпусти! - заверещал Люциус.

Благо, что мы находились на опушке безмолвного и, безлюдного в вечерних сумерках, леса и его крики не могли никого напугать. Меня же они не впечатлили. Зная Люца я был готов к тому, что, спасая собственную пернатую шкуру, он выкинет нечто эпатажное.

- Не отпущу, пока не скажешь! А если решишь хранить молчание - ощипаю как курицу!

- Хватит, Дэймос! - продолжал кричать он, но я, в ответ только сжимал его еще крепче.

Мира не зря использовала в письме все, известные ей, методы убеждения. Она хотела, чтобы я не появлялся там, где Тэтрилин погибнет, выпрыгнув из окон какой-то башни. И, судя по всему, видящая прекрасно знала, из какой именно. И я тоже, во что бы то не стало, должен был это узнать.

- Отпусти меня! - уже тише взмолился Люц и я немного ослабил хватку, пожалев пернатого друга.

Конечно, я не стал бы его ощипывать, но иного способа припугнуть ворона не придумал.

- Говори! - стараясь придать голосу как можно больше напускной суровости, приказал я.

- Ты все-ррравно ее не спасешь!

- Я тебя не об этом спросил. Говори: куда именно Мира сказала меня не пускать?

- В Сарррн-Атррад. Но ты и сам погибнешь, и ее не спасешь! Послушай Миррру в кои то веки, а не собственную, ищущую пррриключений, задницу!

- Не тебе решать, что мне делать! - уже неподдельно огрызнулся я. - Твоя задача - передавать информацию. Ее и выполняй.

- А я и выполняю! - в тон мне ответил ворон.

После этого я отпустил его и еще раз перечитал письмо, уверившись в своих подозрениях. Снедаемая беспокойством за меня, Мира любой ценой не желала допустить моего присутствия в Сарн-Атраде в момент гибели Тэт.

Который обернется моей собственной смертью, если я все-таки примчусь ей на выручку. Все-таки это именно видящая наслала на Тэтрилин тот сон, который Следующая посчитала странным кошмаром.

Поняв, что чувства к Пятой Следующей привели меня к уйме проблем, я на протяжении всего дня ее почти ненавидел. Как и себя вместе с ней, за то, что по собственной глупости вляпался в это «притяжение».

Я не единожды посылал ее к Гхаре. Клялся себе, что больше никогда к ней за километр не подойду. Убеждал себя, что вскоре покину Терра Арссе и никогда ее не увижу. Что забуду навсегда и никогда не вспомню. Но я определенно не желал ее смерти.

Вопреки всему, что я думал о ней на протяжении всего дня, мысль о том, что Тэтрилин не станет, отозвалась в груди тупой ноющей болью.

- Где именно в Сарн-Атраде? - спокойно спросил у ворона я.

- И не пррроси, я ничего тебе не рррасскажу.

- Не заставляй меня снова тебе угрожать.

Ворон отлетел от меня немного, боясь снова быть пойманным, но не далеко, принявшись кружить надо мной и Прадой.

- Что мне твои угррозы?! Я итак сказал тебе лишнее, мне теперь Эмирррата башку отвинтит!

- Ну раз тебе все-равно нечего терять, скажи мне, из какой именно башни Тэтрилин прыгнет вниз.

Он поднялся чуть выше и принялся что-то бормотать, что именно - я не слышал. То ли Люциус ворчал на самого себя за излишнюю разговорчивость, то ли покрывал проклятиями мою «бедовую голову» - издалека было не разобрать. Однако, закончив свой монолог, он вскоре спустился и, заложив рядом со мной очередной вираж, произнёс:

- Северрная башня в королевском замке. Ее окна выходят на Терра-Вива. Та самая, спрррыгнув с которой погибла Тайррра. Внизу небольшая отмель. Учти, если будешь там - погибнете оба. Еще и моя смеррть от рук Миррры будет на твоей совести!

- Учту, пернатый, спасибо! - отозвался я. - Зато погибнешь как герой Терры, до последнего преданный нашей дружбе!

- А ты как дурррак, бедовая твоя голова! А если даже и чудом выживешь там - Миррра точно тебя убьет!

Миры я опасался меньше всего, но говорить ему об этом не стал.

- Ябедничать полетишь?

- Не ябедничать, а выполнять пррриказ хозяйки. Сказала, сразу же доложить ей о твоем рррешении.

- Ну доложи-доложи, стукач пернатый.

⁃ И тебе счастливо погибнуть, вивианский балбес! Ты еще пожалеешь о своем выборрре!

- Не сомневаюсь.

На том и распрощались. Когда ворон ругается, это обычно хороший знак.

Сказать по правде, гибель Тэтрилин где бы то ни было и по любой из причин на раз решила бы проблему с ненужным притяжением. Можно было бы спокойно идти за мечом, ни на что не отвлекаясь. Но не все было так просто.

Я не мог позволить себе сидеть сложа руки, зная об угрожающей Тэт опасности. Вообще никак не мог. Даже если это сулило гибель мне самому.
_____________________________________
«Ион гваззл» - сын названной сестры (перевод с синдарина)