Если мир хочет оставить тебя без шанса на саму суть жизни - не верь ему. Пока у тебя есть пульс, ты должен бороться.
Этот хоспис был иным: никаких онкобольных пациентов, никаких ВИЧ-инфицированных, хотя все теже безнадежно-больные пациенты. Даже здесь можно остаться один на один со своим горем. Врачам они неинтересны: безнадежно больные занимают койки в реанимациях и тем самым блокируют проведение операций тем, кого еще можно спасти. Но все мы стали забывать, что они тоже люди.

- Доченька, ты мне можешь помочь? - голос мамы звучал ласково и манил к себе неподдельным теплом. - Я здесь, внизу.
Я осторожно протерла глаза. Лучи яркого солнца слепили меня, на ветру колыхались занавески, а в воздухе витал аромат свежей выпечки. Это утро было особенным, я точно помню.
В детстве все вокруг кажется необычным и увлекательным, а вылазка из собственной постели может превратиться в целое приключение.
"Вжжж!" - с неба кометой слетела вниз, врываясь на кухню. От мамы всегда пахло как-то особенно. Это успокаивало и давало сердцу новую дозу умиротворения. Каждый раз цепляясь пальцами за передник, я обнимаю ее изо всех сил.
- Я люблю тебя, мамочка.
Я помню этот запах, в котором смешалась абсолютно все вокруг. Она всегда собирала свои длинные волосы в пучок. Светлые или темные? Наверно, все-таки светлые волосы. У нее была родинка под левым глазом, я точно это помню. А еще ее улыбку.
- Я тебя тоже люблю, дорогая... - она целует меня в макушку.

Мне больно
Болезненный удар сердца в груди.

- Он толкнулся, - мама с восторгом брала руку папы и клала себе на живот. - Вот смотри. Наш малыш передает привет.
Очищенный от кожуры апельсин был разделен на части.
- Мамочка, - я протягиваю половину фрукта, - а это мой подарок Сене. Пусть растет здоровым и сильным. Будет защищать меня от соседского Шарика.
- Но он ведь будет совсем маленьким.
Точно, Сеня маленький. А кто же тогда будет взрослым?
- Мамочка? - но она не отвечает.

- ... Вставьте трубку, у нее затрудненное дыхание.

Мне больно
Боль повторилась. Уже сильнее и более четко, где-то в районе затылка. Медленно растекаясь по телу.

Группа звуков с одним ритмичным ударом. Они повторяются, я это уже понимаю. Здесь почему-то пахнет лимоном и гвоздикой. А еще слышу много шагов. У них тоже есть своя периодичность повторения.
Не ощущалось ничего, кроме пронизывающей боли. Иглы. Это напоминало тысячу шипов на поверхности кожи, которые в любой момент вонзались внутрь.
Хотелось кричать со всей силы. Но я не могла открыть рта, не могла заставить себя пошевелиться.

Среди всего кошмара боли была одна игла, приносящая равновесие мыслям и чувствам. Всего лишь одна.

Мне больно
Тишина и покой. Тогда почему мне так страшно и одиноко?

- Мам, я ведь уже взрослая. Почему я должна сидеть с Сеней, когда все мои друзья пойдут на дискотеку? - от злости по телу била дрожь.
- Ты обещала. Это первое. - Она ходила по дому, разыскивая свою тушь. Я так и не призналась, что забрала ее себе. - Всего лишь один вечер. Я тебя и так ни к чему не принуждаю. - Она остановилась у лестницы, измерив меня угрожающим взглядом. - Если ты взрослая, то умей брать ответственность!
Я хлопнула дверью.

Мне больно
Ужасная усталость. Перед глазами все плыло, словно, меня поместили в центрифугу.

Каждый новый поток ветра заставлял стучать открытое окно. Сегодня было очень ветрено. Там, в реальности 'мира за жалюзи', отдаленным эхом доносились лишь голоса. Изредка шум проезжающих машин и крики чаек. Однако, в моей реальности все было другим: тяжелым, глухим и болезненным. В мою тишину входили писк приборов, звуки фильтра воздуха, еле слышное гудение ламп. Эти звуки стали для ушей родными.

Мне больно
Мой личный вакуум - оболочка от внешнего хаоса.

- ...Предлагают положить на три недели в дом инвалидов. А потом?- мозг сразу среагировал на источник шума. Я слышу! О, Боже, я слышу что-то еще!
- Константин Иванович! У нее переходный возраст, начались личностные проблемы. Слепо-глухой ребенок, - молодой голос девушки, она заметно злиться и нервничает. - Состояла на учёте в детской и во взрослой поликлиниках. Девочка перестала спать. От госпитализации отказались в семи больницах Москвы.
- Она жива, это сейчас главное. - Второй голос говорил без тени сомнения. - Она вышла из комы. Осложнений нет. Так в чем проблема?
- Сегментарная нестабильность...

Мне больно
Почему именно лимон и гвоздика? Странный успокаивающий запах. Желудок сжался в ком. Мама всегда так делала летом, чтобы отгонять комаров на ночь. Мамочка, я так скучаю. Где ты?..

- Я не буду пить этот чай без лимона! Он отвратительный!
Мама схватилась за голову:
- Это всего лишь твой очередной каприз!
- Не буду!
- Ну, и ходи голодная, - содержимое чашки было перенесено в водосток раковины. - Что за ребёнка я воспитала. Ни грамма совести.
- Ненавижу тебя!..
Я плакала совсем немного. В тот день я просидела в своей комнате, стараясь не издавать звуки. Словно, меня не существует в их жизни вовсе.
Когда слезы высохли, ни осталось ничего - лишь опустошение. Сейчас, я бы вернулась и сказала, - "мам, черт с ним, с этим лимоном. Я не хочу с тобой ругаться из-за такой ерунды".
Но я этого не сделала. Гордость не позволила.

Мне больно
В каждой ситуации есть выбор. Главное, дышать. Мне нужен воздух! Я хочу жить.

Так легко задыхаться без причины.

- Борись за жизнь! - я слышала этот голос раньше. Уверена, он мне знаком. - Это стремление значит гораздо больше, чем ты себе можешь представить.
Я стала осторожно водить глазами по светлой комнате, в надежде наткнуться на источник столь позитивного мышления. Глаза как и прежде не могли сосредоточиться на чем-то одном, а новые попытки приводили к головной боли.
Пришлось закрыть глаза и просто слушать.
- Хорошая идея без действий – ничто. Мы справимся, дорогая. Борись изо всех сил.
- За что бороться? Я ведь умру.
Мой собеседник сделал глубокий вдох.
- Если ты думаешь, что это конец, то не права. Это не пропасть из которой невозможно выбраться. Неужели ты хочешь провести вот так всю жизнь?
Я не чувствовала своего тела. А мужчина ждал ответа.
- Нет.

Мне все еще было больно
С этими словами все стало иначе.

Спустя неделю я пришла в себя окончательно. Свет стал более различим. Я его видела и это было потрясающим чувством.
Но как и прежде от обезболивающего отказаться было невозможно. Хотя необходимости в нем не было. Медикаментозное лечение никак не влияло на сращивание позвонков.
С Костей мы говорили каждый день и он поддерживал во всём, хоть и был слишком строг.

-... Единственной причиной, по которой ты можешь сдаться - это смерть. До тех пор, пока жива, ты обязана предпринимать попытки и не сдаваться.

- Я объявляю себе войну, - улыбнулась я сквозь боль. - Хотя чувствую себя прикованной к стене.

Мудрые не по возрасту глаза, легкая щетина и скромная улыбка в ответ:
- Мы справимся. Ты сильнее, чем думаешь.

Мне все еще больно
Мне улыбнулись небеса. У меня появилась цель.

Я помню как врачи руками клали на лежак. Я смогла прочесть на их лицах страх, но Костя был другим. Немного чужим. Однако, я понимала как он гордится вспыхнувшей в сердце целеустремлённостью. Он стал лучшим человеком в жизни, заменив семью, друзей и весь мир в целом. А еще, я никак не решалась спросить, почему он в таком молодом возрасте ходит с тростью.

Этот хоспис был другим - маленьким светом из пропасти.

- У тебя всегда есть выбор кем быть. Сейчас твоя жизнь как светофор: мигает желтым.

Но ведь выжить могут лишь единицы. Шансы совсем не велики.

- Не упускай свой шанс, - требовал он.
- Я борюсь.
- Недостаточно!
До последнего биения пульса я буду бороться.

Мне очень больно
Из глаз падали горькие слезы. Бороться с собой сложнее всего.

- Мне больно! - истошный крик.
Каждая миллисекунда тянулась огнем сквозь вены. Мир катился в ту самую пропасть.
- Мы вдвоем, терпи. Через боль.
- Дай мне еще укол! - молила я сквозь слёзы. - Просто введи еще.
- Нельзя, уже достаточно. Будет передозировка, - рука Кости сжимала мою маленькую холодную ладонь.
Магма - моя кровь. Наверно, будь оно так на самом деле, я бы все вокруг превратила в пепел.
- Ты не понимаешь, - крик переходил на шепот, - как мне больно.
- Понимаю. Мне было 13, когда я был на твоем месте. - Его глаза помутнели. Он смотрел куда угодно, только не на меня. - Когда-то​ неудачно скатился с горы, будто ком. Я лежал там, внизу, пока мои друзья смеялись. Они не думали, что все настолько серьезно. Я не чувствовал тела и заплакал. Все смеялись, я не мог ничего сделать. А потом они разбежались. - Он смотрел в потолок, а из его глаз потекли слезы. - У меня не осталось никого, кроме врачей.

В этот момент я забыла как дышать. Он молчал долго, наверно, ждал ответа. А может просто думал, вспоминал:
- Хоть и все твои ночи похожи одна на одну, но ты поверь, близится восстановление.
- Кость. - Обратилась я, но совершенно не знала, что сказать. Ему не нужна моя жалость.
- Знаю, малышка. Мы справимся.

Отныне мне не больно
Эта злая жизнь заставила смеяться через боль. Костя нашел силы для нас двоих.

Через полгода я делаю в корсете первый шаг. А тело совсем слабое - сразу сложилась как веер. Я не могла согнуть ноги, словно, коленей нет вовсе.
- Нужно встать и идти! - причитал Костя, ставя меня опять у перила. - Поднимайся через силу.

Ступаю пяткой по полу, затаив дыхание. Но падаю вновь.

- Вероятность освоения чего-то с первого раза очень мала. Все требует времени, чтобы этому научиться, особенно сейчас.  Давай еще раз.

Опираясь локтями о перила, ступаю аккуратно, но ноги все еще слабы, и я опять падаю.

- Ладно, давай пока сделаем перерыв. - Мой друг усадил меня в инвалидное кресло. - Чем забита твоя головка?
Это было странно. Как он узнал?
- У меня нет друзей. Столько времени прошло. Все меня забыли?
...кроме обхода врачей. Как ты и говорил.
- Потерять друга невозможно, а вот потребность в нём - запросто. Это естественный процесс взросления.

Наверно, в моем взгляде было слишком много вопросов, и он продолжил:
- Не предавай саму себя. В жизни бывает много людей, которые говорят нам, что мы хотим достичь невозможного. Нельзя позволять никому рушить свои мечты.
- Но я ведь... - И тут до меня дошло. - Оу, прости. Я не подумала. Ты говорил о себе.
- Этот мерзкий недуг излечим. Так что давай продолжим биться.

Мне не больно
От бесконечной боли возможно очнуться.

Время шло, и темнота тут же исчезла. Пришел день выйти в мир.
- Спасибо, Кость. И наконец-то привет, - протягиваю руку ему, чтобы поздороваться.
Парень немного опешил.
- Я ведь обещал, что мы с тобой не погибнем.
Дежурная скромная улыбка.
- Если бы не ты и твои все те слова, - трость застучала по деревянному полу и парень подошел чуть ближе, неуклюже обняв одной рукой. Доза умиротворения как тогда с мамой.
Я заплакала, впервые с того самого момента. Он лишь улыбнулся и обнял сильнее:
- С тобой мне никогда не было больно.