***

    Что значит "свобода"? Не знаю точно, но... наверное это то пьянящее чувство, когда нет запретов. Чем она пахнет? Для меня это адреналин и металлический вкус крови, оставшейся на лезвии, одежде и руках. Этот запах мне противен, но необходим. Иногда – когда выдаётся свободная минутка – я люблю, закрыв глаза, представлять совершено другую свободу, не ударяющую в нос ядом. Но этот миг длится не долго – меня опять находят, и я опять убегаю. Да, признаю, часто бывает трудно сдерживать слёзы, особенно когда считаешь конец близким и мучительным. А дальше... Что дальше? Когда надежда угасает, а чувства вместе с силами истощаются – сдаёшься. Тебе становится плевать на смерть и боль, ожидающие впереди. Сейчас я сижу, прячась за кустом, испытывая полную апатию к миру.

    «Если это судьба, то почему бы не принять её?» – вопрос, мучавшись меня сейчас, когда уже совсем нет сил бежать к жизни.

    Трава до ужаса холодная, а насквозь промокшая под ливнем одежда неприятно липла к телу. Я не могла пошевелить ничем, даже не могла вдохнуть без режущей боли в лёгких. Еле державшись чтобы не вскрикнуть, я с замиранием сердца следила за слабым огоньком где-то в чаще леса. Прислушиваясь, улавливала голоса людей, ругавшихся и кричавших. Крупные капли ледяного дождя били по листьям деревьев, с шумом разбиваясь о зелёную поверхность, разбрызгивая во все стороны капли поменьше. Голоса приближались как и огни, страх быть обнаруженной расползался по венам, замораживая кровь, заставляя сжиматься сердце, которое грозилось выпрыгнуть из груди, стуча, как бешеное.

    Я надеялась, что туман, гулявший между деревьев, скроет меня от глаз, но он окутывал и так мутное сознание непроглядной белой пеленой. Я не чувствовала тела, только липкий, скользящий по венам страх. Усталось одолевала, но засыпать сейчас – глупость. Я жду, пока огоньки уйдут.

    Вот, наконец-то они растворились в темноте леса. Пересилив себя, я еле поднялась с травы. Вода била по капюшону, но придавала бодрости, которой сейчас не хватает. Я не понимаю, где нахожусь, но знаю одно – надо поскорее выбежать из леса, ведь они могут найти меня в любую минуту, а плохая видимость повышает их шансы. Я вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться и удержаться на дрожащих, толи от холода, толи от страха, ногах. Да, мысли сдаться ушли, но в душе всё равно остался неприятный осадок злости на себя.

«Я так долго убегала, перенесла так много ран и боли, что сдаться невозможно. Как я помогла подумать о таком, ведь я почти на пороге новой жизни, которая, как мне кажется, будет намного лучше этой, наполненной побегами, злобой и страхом.», – с этими мыслями я шла, цепляясь рукой за стволы деревьев; сотню раз падала, разбивая колени и локти в кровь, что ткань пропиталась алой жидкостью, но поднималась и опять шла. Не знаю куда, но я шла, надеясь найти выход из этого жуткого места и остаться незамеченной.

***

    Но сколько бы шагов я не сделала, сколько бы часов не прошла – всё в бестолку. Лес казался бесконечным и ещё более устращающим. Пару раз меня чуть не обнаружили, но проходили мимо. Дождь никак не утихал, всё так же хлестая по лицу резкими и ледяными каплями. Я чувствовала, что скоро просто упаду без сил, но, опять же, страх гнал дальше. Я молила бога о спасении, читая одну и туже мантру изо дня в день, но, видимо, мой грех непростителен и всевышний просто наблюдатель моих скитаний. Я смирилась с этим, даже не обвиняя создателя.

    — Вот она! Ловите, идиоты безрукие! – крик разрезал плотную стену дождя, донесясь до меня немного приглушённо, но я по рефлексу рванула со скоростью молнии, забыв о недавних боли и бессилии.

    Деревья были похожи друг на друга, поэтому ориентироваться на них невозможно. Преследователи не отстают, я с каждым шагом слышу их яростные крики и проклятия в мой адрес. Мои ноги побежали быстрее, а я судорожно думала куда свернуть, чтобы оторваться. Опять падения, моя кровь смешалась с грязью и травой, но это не помешает продолжать уходить от них. Главный страх тут не в боли, а в том, что они смогут схватить меня своими порочными руками… хотя, я сама не лучше этой толпы.

    Чувствуя, что силы стремительно покидают меня, я пулей залетела за широкое дерево, хватаясь ледяными пальцами за жёсткую кору ствола, пытаясь отдышаться. Всё тело сковала неописуемая боль, заставившая меня согнуться пополам и упасть на землю. Я чуть ли не выла от этой агонии, как одинокий волк от одиночества. Все мои мысли мгновенно ушли, оставляя голову пустой. Перед глазами плясали разноцветные пятна, я жмурилась, пытаясь убрать их, но они новым потоком, словно палитра, закрывали взор. Становилось всё холоднее, холод будто забирался внутрь.

    «Неужели болезнь? Только этого сейчас не хватало», – так оно и есть. А на что другое я рассчитывала, бегая по лесу в мокрой холодной одежде, да и не спавшая два дня? Правильно, только на простуду минимум. О чём я вообще думала, а, да, точно, о побеге и шансе на жизнь.

    Мужские голоса были уже совсем близко. Я слышала лязг железа и хлюпанье грязи под начисто натёртыми сапогами. Вокруг меня становилось всё темнее и темнее, через минуту я уже не могла разглядеть окружение даже в метре от меня. Казалось, что я в бесконечной пустоте. Я чувствовала, как костлявые руки старухи-смерти замерли на моей шее, слегка сжимая и оставляя след, но я упрямо держалась, не желая поддаваться её приказам.

Но ничто не вечно, особенно силы…