" Силы почти закончились.

Разум вторил "беги",

руки сжимали мёртвой хваткой тряпичный комок.

"Остановиться, лишь на секунду,

чтобы взглянуть назад

и не увидеть ничего,

что заставило бы вернуться.

Это придаст сил. Это спасёт меня." "

Проверка была действительно доскональной, и ко всему прочему, нужно было заполнить кучу бумаг.

«Цель вашего приезда?»

Парень долго смотрел на этот вопрос в анкете, и, чтобы не врать, оставил его незаполненным.

Дэни уже час сидел у кабинета какого-то инспектора, который отчего-то решил дополнительно побеседовать с его матерью. Он порядком устал, и яркий свет ламп действовал ему на нервы. Вместе с ним в коридоре было еще по меньшей мере около двадцати человек ожидающих, они все то и дело поглядывали на часы. А Дэни думал о тех, кто так и не успел за полночь пересечь границу. Им придется ночевать перед Воротами Мира.

Плеер в телефоне уже в сотый раз проиграл одну и ту же песню, но его мама
все не выходила. Тогда он решил пройтись и, если повезет, найти хотя бы автомат с шоколадными батончиками. Но ни автомата, ни какого-либо другого намека на еду Дэни так и не нашел. Пару раз наткнувшись на полицейских, которые как-то недоверчиво на него смотрели, он решил вернуться обратно, но по дороге понял, что основательно заблудился. Все коридоры были похожи друг на друга. В какой-то момент Дэни повернул в один из них, там совсем никого не было, лишь белый кафель, белые двери и яркий белый свет. Все это до боли напоминало больницу. Он развернулся, но на месте, откуда он только что пришел, Дэниел увидел целую кучу военных, стоявших с ружьями. Глаза Дэни округлились и он инстинктивно сделал шаг обратно за угол, но один из военных его все же заметил и в две секунды подойдя к нему, практически за уши вывел в самый центр.

- Это еще кто? - сказал военный, который на вид был постарше всех. Он разглядывал Дэни, чья яркая одежда отличалась от той, что носили чопорные северяне.

- Отвечай, парень, и лучше честно, а то хуже ведь будет, - проговорил тот, что держал его за ухо.

- Я просто заблудился, не могу найти дорогу. Там моя мама, ее какой-то тип допрашивает больше часа, я хотел найти что-нибудь перекусить.. и вот.

- Я видел, ты прятался от кого-то.

- От вас и прятался. Знаете, не каждый день видишь до зубов вооруженных солдат, в мирное-то время. Ай, вы мне точно ухо оторвете.

- По-видимому, он с юга, непривычен к нашим порядкам. Отпусти его и проводи к матери, чтоб не плутал больше. И проверь заодно, не врет ли.

Старший офицер не успел договорить, как открылась одна из дверей в коридоре, которую они и охраняли, и все, будто по команде, встали в один ряд. Дэни, наконец, смог пощупать свое горящее ухо, но он тут же забыл про него, когда перед ним выросла фигура мужчины. Он не знал, кто это, но этот кто-то был явно очень важной персоной, если по его душу собралось столько военных.

Мужчина был очень высоким с очень четкими, будто вырезанными из камня, чертами лица. Дэни не знал, как выглядят аристократы, но в эту секунду он подумал о том, что непременно именно так. Гордое выражение лица, осанка, высокомерный взгляд, глубокие морщины на лбу, которые, как показалось Дэни, стали еще глубже, как только мужчина бросил на него свой взгляд. Дэни окаменел, а старший офицер без запинки отрапортовал:
- Гражданский, сэр, был замечен нами прячущимся. Утверждает, что потерялся.

Мужчина даже ухом не повел, но не отрывая взгляда от Дэни, вдруг просто прошел мимо него, а за ним и вся военная делегация. Остался лишь тот военный, который должен был его сопроводить.

- Ну что, пойдем искать твою маму, и моли Бога, чтобы она действительно оказалась здесь.
Дэни ничего не ответил и даже не пошевелился. Вдруг он понял, что задержал дыхание и не дышал все это время.

- Эй парень, ты чего с тобой все в порядке?

Дэни вдруг выдохнул и начал часто-часто дышать.

- Кто это был? - повернувшись, наконец, к солдату, спроси Дэни.
Тот от удивления поднял брови, но когда понял, что парень вполне серьезен, ответил.

- Граф Адам Флайстоун.

Дэни был удивлен.

- Он чертовски жуткий тип.

- Э..я б на твоем месте вслух таких вещей не произносил. Хотя я смотрю эмоции он в тебе и вправду жуткие вызвал. Пошли, пока твоя мама не кинулась тебя искать.
Ее они нашли на удивление быстро. Поблагодарив офицера за доставленного сына и бросив сердитый взгляд на Дэни, она направилась заполнять еще какие-то бумаги.

Когда с процедурой оформления пропуска было покончено, Мэриан с сыном, наконец, заехали в город. Бабушка, как того и стоило ожидать, не ложилась спать в предвкушении встречи с дочерью и внуком.

Бабушка встретила их со словами: «Ну вот, мы вновь вместе и теперь все наладится!»

«НАЛАДИТСЯ» - второе слово после «Севера», которое стало очень раздражать Дэни. Она принялась так сильно обнимать и прижимать к себе внука, что тот лишь с трудом смог выбраться.

- Ба, мне нужно вернуться за остальными сумками, прошу тебя, отпусти, иначе ты выдавишь из меня последние мои силы.

- Мальчик мой, так исхудал! Дай я на тебя еще раз посмотрю.

В детстве Дэни очень боялся свою бабушку, она казалась ему очень странной и напоминала злодеек из мультиков, а все из-за ее суровой внешности. Его мама была такой милой и нежной, как по характеру, так и внешне - светлые волосы и глаза, мраморная кожа, и очаровательно-милая улыбка. Бабушка же была ее полной противоположностью, смолянисто-черные волосы с небольшой проседью, тяжелые скулы, хмурый и почти никогда не улыбающийся рот, а самое главное- черные глаза, пронизывающие тебя насквозь, они будто блуждают где-то у тебя в сознании и потихоньку выуживают всю информацию из твоей головы.

Стоило ей посмотреть вот этим самым взглядом на Дэни, как он выдавал ей всю правду, поэтому уж если мальчик что-то умудрялся натворить, он избегал встречи с бабушкой. К счастью, она редко их навещала, и Дэни видел ее лишь на семейных праздниках. Но счастье, как всем известно, длится не долго.

Вырваться из объятий соскучившейся бабушки ему все же удалось, и, забрав из багажника оставшиеся вещи, он поднялся наверх, разыскивая свои шестнадцать квадратных метров... вниз по коридору, последняя дверь справа...

Дэни неуверенно открыл дверь в ожидании того, какой сюрприз подготовила ему бабушка.

Мальчик вздохнул с облегчением, когда увидел, что ажурных занавесок, покрывал и обоев в цветочек ему удалось миновать. Спальня оказалась на удивление просторной. В комнате был лишь комод, маленький письменный стол и кровать. Видно бабуля решила, что парню шкаф для одежды без надобности, так может и вовсе оставить вещи в сумке. «Вот твой новый дом», - сказал сам себе Дэни. Он запрокинул голову от усталости и досады, затем посмотрел вперед и шагнул в свою новую комнату, или, быть может, в свою новую жизнь.

Окно из спальни выходило прямиком на их лужайку, где росло огромных размеров шерди. Дерево абсолютно бесполезное, но с очень крепкими корнями, такое просто так не вырубишь. Он властно раскидал свои ветви и тихо покачивался в унисон ветру. Дэни прижался к окну, пытаясь разглядеть звезды. Тщетно. Ни одного яркого пятна. «Видно, будет дождь», - подумал он и побрел к своей кровати. Снова надев наушники и сделав звук погромче, он стал медленно засыпать.

Дверь спальни тихонько открылась, Мэриан лишь на секунду заглянула, чтобы удостовериться, что ее сын спит. Также неслышно она закрыла за собой дверь и поспешила обратно вниз в гостиную.

- Спит, - шепотом сказала она ожидавшей ее матери.
Миссис Питерсон сидела в кресле, разложив на коленях фотографии. Она перекладывала их из одной стопки в другую, изредка задерживаясь на той, которая вдруг нагоняла старые воспоминания. Услышав дочь, она подняла глаза и посмотрела на нее из-под очков. Затем вновь перевела свой взгляд на фотографии.

- Ну, и что же ты теперь собираешься делать, Мэри? - не глядя на дочь, спросила миссис Питерсон.
Мариан, присев на край дивана, пожала плечами.

- Не знаю, мам. Еще не знаю. Но одно точно, я никуда отсюда больше не уеду. Я не буду больше мучить своего сына. Один Бог знает, как нелегко нам с ним было. Все! В конце концов, я устала, - она спрятала лицо в ладонях и заплакала.

Миссис Питерсон отложила фотографии, и подошла к окну.

Шел дождь.

Она молчала, наблюдая за ручейками, бегущими по стеклу. Наконец, Мэри взяла себя в руки и успокоилась, а старая миссис заговорила.

- В ту ночь, когда ты уехала отсюда, я боялась, что уговорив тебя оставить свою прежнюю жизнь здесь и начать там, на Юге, новую, я разрушаю твой мир. Я понимаю, что в тот момент нужно было поступить именно так, и я не жалею. Теперь я уговорила тебя вернуться, но я не знаю, на что ты рассчитываешь, Мэри. Если ты думаешь, что сможешь теперь, когда самое опасное миновало, жить спокойно, растворившись в суете, забыв обо всем, то напрасно. Не то, чего ты боялась столько лет, настоящая угроза. Бомбу замедленного действия все эти годы ты возила с собой, и поверь, он повзрослел, и теперь близок к правде, как никогда раньше.

- Мама, я не хочу об этом даже слышать! Прошу тебя! Хватит вмешиваться в мою жизнь. Дай мне, наконец, решать как мне и моему сыну жить. Ты никогда не давала мне права выбора!

- И что же, разве не так же ты сейчас поступаешь со своим сыном, лишая его права выбора?!

- Я делаю это ради него же самого, и ты прекрасно это знаешь, мама.

- Вот именно также и я тебя оберегала. И что теперь? Все закончилось тем же, чем и началось. Ты вновь здесь.

- Да, мама, здесь, но это уже совсем другая я, - сказав это, она собралась было подняться наверх, но вдруг остановилась и повернулась к матери, - Прошу тебя, не говори ему ничего, заклинаю! Я знаю, что у тебя в голове, и прошу - не говори! Пусть все останется так, как есть.

Миссис Питерсон ничего не ответила. Но Мэриан и не ждала ответа, она знала свою мать, и знала, что у нее на все всегда свое мнение, даже если она его не высказывает.

Мэриан ушла спать, а старая Миссис вернулась вновь к своим фотографиям.

- Не говори... - повторила она вслух, - да он же вылитый отец, тут и говорить нечего, неужели моя дочь не понимает этого. Ох, мой дорогой Гудвин, если бы ты был жив, ты бы никогда не допустил такого, - сказала она фотографии, которую держала в руке.