Весь мир будто перевернулся с ног на голову. Парфюмер заметил, что Чонгук захотел стянуть ключ. Это очень не хорошо... Очень... 

  — Сладкий, отпусти ключик и продолжай работать ротиком, — мягко говорит темноволосый, слегка сжимая бёдра Чона — иначе упустишь свой шанс на свободу — сладко, но при этом злобно тянет убийца 

  — Почему не убьёшь меня сейчас? — интересуется Чон, ведь правда не понимает 

  — Глупый, разве я могу убить рабочий язычок? — с издёвкой спрашивает старший 

  Чонгук в шоке. Сейчас, юноша был на волоске от смерти. Парень хочет слезть с торса темноволосого, однако ему не дают сдвинуться. Парфюмер силой сажает Чона, смотря тому в глаза, прогрызая душу. Младший не может удержаться, из-за чего наваливается на грудь психопата. Чонгуку страшно, и на это, парфюмер пускает лёгкий смешок. 

  — Сладкий, ты упускаешь шанс — шепчет в ухо младшего 

  Старший попадает именно по тому шрамику, который сам же и оставил. Это место парфюмер обожал кусать. Да и делал он это не единожды. Кровь наполняет его рот, скатываясь по губам, шее и выразительным ключицам. Алая жидкость сладка на вкус, особенно если это кровь Чона. Парень не ожидая от себя пискнул, ведь ему было довольно таки неприятно. Старший высасывает медленно, растягивая удовольствие. Его уста редко отстранялись с причмокиванием, однако вновь приковывались к своеобразной сладости. 

  Парфюмер отстраняется от уха младшего, а после откидывает его от себя. Черноволосый падает на пол, ударяясь спиной о Юнджина, сбивая того с колен. Старший встаёт на ноги, немного покачиваясь из-за дозы травки и остаточного эффекта оргазма. Слабость во всём теле была предельно видной, однако парень был полон сил. 

  — Отпусти нас — якобы напоминает об уговоре Чонгук 

  — Сладкий, поверь мне, ты упустил свой шанс на уход, — сказал парфюмер — это же надо додуматься стянуть ключ с меня? Скажи мне, на что ты рассчитывал? — спрашивает, наклоняясь к Чону — Благодари Сатану за свой ротик, иначе я бы убил тебя сразу же. Ты бы и понять не смог — насмехается над черноволосым, отталкивая того от себя

  — Отродье Сатаны - это ты, а я отрок Бога — молвит младший 

  — Те, кто верит в Бога - верующие, а ты не входишь в их число. 

  — Это ещё почему? — спрашивает Чон, поднимаясь на ноги 

  — Глупыш, был бы я в твоей ситуации... — парфюмер заливается громким смехом, застёгивая свои джинсы — Я бы читал молитвы, стоя на коленях, как последняя сучка, и вымаливал пощады, — строго говорит старший — а ты вместо этого, распускаешь свой длинный язычок, который не мешает укоротить. 

  — Просто убей меня! — повышает голос Чон, на что получает вопросительные взгляды всех присутствующих 

  — Убить? А зачем? — интересуется старший, подходя к черноволосому 

  — Лучше быть там! На небесах, чем здесь с таким демоном! 

  — Демоном? Как не красиво. У меня имя есть, как и у любого человека. 

  Парфюмер подходит к Чону, плотно прижимаясь. Чонгук хочет отойти, однако ему не позволяет рука старшего, что легла на его тонкую талию. 

  — Просто представь, — темноволосый наклоняется к уху младшего — ты и я... Только мы вдвоём... Ночь и тишина, которую разрывают твои громкие крики и стоны, что мешаются в бриллиантовом коктейле. — соблазнительным тоном молвит старший — Но чаще всего — берёт глубокую паузу — с твоих уст срывается: "Ким Тэхён, быстрее папочка-а~" — продолжает парень, простанывая фразу 

  — К..Ким Тэхён? — осторожно спрашивает Чон 

  — Да, только ты не сможешь это проговаривать так легко, сладкий. — шепчет на ухо — Это будет наш секретик, хорошо? 

  — Я знаю твоё имя, я сдам тебя полиции! 

  — Сладкий, ты не сделаешь это... По крайней мере живым. — слегка смеётся Ким — Поэтому, тс-с~, ладно? 

  — Сукин сын — рычит младший 

  — Ты прав. 

  Старший отстраняется от младшего, отходя назад. 

  — Как бы это грустно не звучало... — Ким берёт глубокую паузу — Юнджин... Нам пора прощаться. Как я и обещал, ты выйдешь отсюда. 

  — Он?! — взвизгнул Ёнхён 

  — Что-то не устраивает? — рыкнул старший, бросая злобный взгляд в сторону юноши 

  — Свобода — шепчет Юнджин 

  — Чёрт, везёт же. — шипит Сонгюн — Только зря ублажал этого придурка. 

  — Ладно, всё это очень трогательно, — саркастически начинает Ким — но учти, я могу и передумать... Проваливай. 

  Юнджину повторять не нужно. Юноша моментально берёт себя в руки, а после срывается с места. Ноги несут исхудалое тело к двери, однако парень совершенно забыл о том,  что она заперта. Парфюмер неспешно подходит к лестнице, а после и к той двери, что разделяла это помещение пыток и безграничную свободу. Старший оголяет свою грудь, а затем ключом открывает замок. Вот он. Тот самый щелчок, звук которого не мог не ласкать слух. 

  — Свобода — словно в бреду шепчет парень 

  — Я могу передумать. 

  После этой фразы парфюмера, Юнджин срывается с места, оставляя  за собой лёгкий ветерок. Все остальные пленные лишь поджимали губы и опускали завистливые взгляды. 

  — На место! — рычит убийца, приказывая разойтись 

  Юношам ничего не остаётся, как просто повиноваться, ведь если ослушаться, то можно уже заказывать ритуальные услуги. 

***

  Рыжеволосый бежит по улице, не оглядываясь назад. Ему хорошо, ведь тёплый ветерок дует в лицо, смахивая слёзы радости. Сейчас, Юнджин напоминал счастливого мальчишку, которому дали новый велосипед и пустили во двор. Ему слишком хорошо. Слишком приятен вкус независимости. 

  Пусть ноги жутко болят из-за камней, что впивались в огрубевшую кожу голых ступней. Пусть тёмное небесное покрывало и лёгкий туман не давали увидеть, что ждёт юношу через несколько метров... Пусть. 

  В его голове только представления о том, как парень сейчас выпьет свой любимый кофе под просмотр какой-нибудь новой дорамки. Счастливые времена настают именно здесь и сейчас. 

  Когда парень бежит на протяжении получаса, то его ноги не выдерживают и подкашиваются, из-за чего рыжеволосый валится на холодный асфальт, раздирая свои колени в кровь. Однако улыбка так и не сходит с лица. Парень опирается на свои локти, поднимаясь, но слышит щелчок. 

  — Что за...

  — Нагулялся? 

  Этот голос. Снова и снова вертится в голове, отражаясь эхом. Все картинки из того подвала, крики, ужасные кровавые зрелища и насилия. Всё это сильно давит на виски. 

  — Ты обещал отпустить меня —напоминает рыжеволосый, медленно поворачиваясь на парфюмера 

  —Милый мой, скажи мне, а где ты сейчас? Разве это тот самый подвал? Или та самая клетка? — иронизирует старший 

  — Скотина! Ублюд... 

  Громкий выстрел. Рыжеволосый падает замертво, даже не успев закрыть глаза. 

  — Я знаю, мой хороший, знаю, какая я редкостная тварь — смеётся Тэхён, убирая оружие. 

***

  — Парам-пам! Я вернулся! — смеётся парфюмер, громко хлопая в ладоши 

  Темноволосый парень проходит по старой лестнице, которая сыпалась под каждым его шагом. Убийца проходит дальше, останавливаясь около аппарата для своих собственных ароматов. В нос резко ударяет приторный запах цветов, ягод, алкоголя и спирта. 

  — Почему молчите? Разве вы меня не ждали? 

  — Лучше бы ты заблудился в переулках — шепчет под нос Чонгук 

  Старший не слышит тихий бубнёж, поэтому продолжает выхаживать по помещению, подобно актёру погорелого театра. 

  — Не хотите отправиться за... Как его имя? А, не важно — вновь смеётся парфюмер 

  Парни начали переглядываться. Никто не понимал к чему этот вопрос, хотя догадаться было не так сложно. 

  — Что ты сделал? — спрашивает Сонгюн 

  — М-м~, интересно? — старший начинает подходить к клетке парня — Он... — берёт глубокую паузу, задумываясь — Ах, точно! Он же мёртв. 

  Вновь этот ненормальный смех. Парни вжимаются в свои камеры, наблюдая за насильником. 

  — Господи, бедный Юнджин... Он был так близок к свободе — тихо проговорил Ёнхён 

  — Ох, неужели ты расстроился из-за какого-то мальчишки? — с насмешкой спрашивает старший, обходя кожаный диван — Запомни, люди приходят и уходят. Это закон сансары, детка. Ты ничего не сможешь с этим поделать. 

  — Ты обещал ему свободу! Твои внутренние демоны вообще держат обещания?! — рычит Чонгук, вцепившись в решётку 

  Парфюмер оборачивается на темноволосого. Убийца неспешно подходит, растягивая минуты ожидания. 

  — Сладкий, сейчас в твоих словах, — приближается максимально близко к металлическим прутьям — есть два изъяна... — обхватывает руки младшего, крепко сжимая их — первое, я никогда ничего не обещаю, — сильные пальцы давят на костяшки, доставляя лёгкую боль — второе, мои, как ты выразился, "внутренние демоны" смотрят на меня и сомневаются в том, что демоны - это они. 

  — На такое бесчеловечное лицо нельзя смотреть...  Оно слишком ужасно. 

  — Однако, как бы ты не старался, — в его тоне слышится усмешка — сладкий, твой взгляд прикован только ко мне — максимально тихо шепчет старший — Как насчёт игр? — парфюмер изгибает бровь, оглядывая присутствующих

  — Твои игры к хорошему не приводят — рычит Сонгюн 

  — Почему же? Разве вам не нравится играть со мной? — подобно ребёнку интересуется старший 

  — В игры без правил? — переспрашивает Чонгук 

  — Я не подчиняюсь правилам, сладкий, но ты должен, —наклоняется к его уху — и моё единственное правило - кричи громче, пока я втрахиваю тебя в кровать 

  Убийца отходит от решётки, не прерывая зрительного контакта. 

  — Изверг —рычит Чон 

  — Изверг? Приму за комплимент — усмехается на один бок 

  — Принимай как хочешь, но скоро тебя найдёт полиция! 

  — Сладкий, знаешь, а ты меня немного раздражаешь — пальцами показывает небольшой размер — поэтому, раз никто из вас не оценил мои игры, предлагаю поменять правила. 

  Лисья коварная улыбка расплывается на бледной коже. 

  — Что? —шепчет Ёнхён 

  — Если в прошлый раз я выбрал "лучшего", — пальцами показывает кавычки — то в этот раз, — берёт небольшую паузу — я убью худшего... На месте. 

  Парни потеряли дар речи. Игра будет не на жизнь, а на смерть. 

*** 

  Трое голых юношей стоят около дивана, что находился по середине помещения. Парфюмер выседает на нём, будто король на троне. Он ждёт. 

  — Мальчики, у вас нет ограничений, вы можете начинать, — однако даже после слов психопата никто не сдвинулся с места — Мне убить вас всех разом? 

  Чонгук, взяв инициативу в свои руки, подошёл первым:

— Есть какие-либо условия? — интересуется младший, ведь помнит, как Ким отказался целовать Сонгюна 

— Нет, игра без правил, — эту улыбку Тэхёна можно показывать в фильмах ужасов — Так интереснее. 

  Желание, стыд и страх борются за первое место, и желание побеждает, оставляя позади "конкурентов". Чонгук сам начинает расстёгивать пуговицы чужой рубашки. Мужская рука перехватывает юношескую и Ким продолжает сам. Он губами прильнул к шее, посасывая кожу и оставляя на ней бледно-розовые пятна. Ёнхён присел на корточки и стянул слегка зауженные джинсы, отбрасывая ремень. Две пары рук раздевают убийцу, параллельно поглаживая интимные места. Казалось, что прошло всего пару секунд, но Тэхён был  уже обнажен. От их ласк был готов кончить сейчас, но... Это ведь только начало.

— Смелее, — шепчет на ухо старший, укладывая свои руки на круглую попку Чонгука — Возбудите меня.

  Ёнхён прекращает действия старшего, перехватывая младшенького. 

  — Прости меня, Чонгук — шепчет Им

  Блондин провёл по возбуждённому органу пару раз, задевая головку и растирая естественную смазку, он жмурится и переключается на Чонгука. Толкает грубо на роскошный диван. Его уста приковывается к молочной шее парня, но не вызывая ни единого стона наслаждения. 

  Тэхён смотрит на это, а после прикусывает нижнюю губу. Картина, что вытворялась на его диване просто не могла не заворожить. Ким укладывает руки на талию Ёнхёна, а после стаскивает блондина с Чонгука. Старший быстро пристраивается между раздвинутых ножек, а затем резко входит до упора, не дав привыкнуть. Громкий крик срывается с губ младшего, а по бледному телу бегут тысячи мурашек.

  Ёнхён, стоял позади, любуясь этой картиной и вслушиваясь в каждый стон, в каждый хрип, всё быстрее надрачивая орган, истекающий смазкой. Блондин садится на диван, не в силах больше удерживаться на ногах.

  Ким смачно втрахивает черноволосого, в руках сжимая темные кудрявые пряди, дышит рвано и часто, иногда не сдерживаясь, даёт пощёчину смачным шлепком, и по комнате раздаётся характерный звук, а Чону только и остаётся, как цепляться руками за широкие плечи и, ногтями царапая кожу.

  Парфюмер выходит из размякшего тела, давая небольшой передых, и приближается к Сонгюну.

— Долго без дела стоять будем? — кивком темноволосый показал на дрожащие колени

  Сонгюн молча опускается на пол, сразу же вбирая набухший орган старшего в рот. Юноша не церемонится, заглатывает сразу половину, а затем углубляется. Ким стонет в голос, откидывается на рядом стоящую мебель, руками сжимая кожаную обивку дивана. 

  Чонгук медленно поднимается, подходя к Тэхёну и Сонгюну, и присаживается рядом, рукой дотрагиваясь до уже пульсирующего органа старшего и двигаешь часто вверх-вниз. Сонгюн сосёт хорошо, можно сказать, даже превосходно! Он заглатывает целиком, слегка давится, но не прекращает, языком вырисовывает на стволе понятные только ему узоры.

  Экстаз... У старшего искры перед глазами загораются, он стонет громко, не может сдержать своих ощущений. У Кима и сил нет выговориться, он кончает, жидкость стекает по органу, капая на ковёр.

  За руку Чон ведёт старшего к дивану, толкая, устраиваясь на чужих бёдрах, промежностью трётся о колом стоящий член, дразня старшего. Тот не выдерживает пытки, сам насаживает парня, одним толчком из лёгких к чертям весь воздух выбивая, до бессознательного состояния доводит, трахает быстро, методично, членом проезжаясь по самым чувствительным точкам внутри, рычит, чуть ли не на грани безумия. 

  По всему помещению эхом доносились стоны, крики и рыки. Тэхён постоянно закусывал губу, запрокидывал голову и от наслаждения закатывал глаза, которое по венам сладким вином растекалось. Кончает в презерватив, с уст слетает протяжный стон. Старший кончает, спихивая с себя обмякшее тело Чонгука.

  Блондин, видимо, уже немного отошёл от мощной эйфории. Он валится спиной на пол, ведь впервые его не рвут со всех сторон.

— Неплохо, — заявляет парфюмер — но один из вас проиграл.