Теа

Удивительно, но на следующий день меня разбудил не звук будильника, а настойчивый стук в дверь. Я с трудом открыла глаза, вырываясь из сладких объятий сна, и наощупь нашла телефон на тумбочке у кровати.

– Твою мать... – я несколько раз попыталась включить его, потом постучала по экрану.

Черт, забыла зарядить! Значит, будильник не сработал, и я проспала...

Стук повторился – и, не успела я ответить, как дверь распахнулась.

Я подскочила, будто кто-то передал мне дневной заряд бодрости, и натянула одеяло чуть не до носа, хотя была во вполне себе приличной пижаме.

– Решила прогулять колледж? – Андерсон прислонился к дверному косяку, глядя на меня сверху вниз каким-то странно насмешливым взглядом.

– Я... – я едва не начала оправдываться перед ним, но тут же опомнилась. – Это не твое дело.

– Прекрасно. Тогда составишь мне компанию.

Я вопросительно вскинула брови, твердо решив и на этот раз настоять на своем. Никуда я с ним не поеду!

– Не делай такое возмущенное лицо, оно тебе не идет. Выглядишь дешево.

– Ты явно последний человек, которому я буду доверять в подобных вопросах, – прошипела я, едва не добавив к этому пару ругательств.

– Как мило. Одевайся, Теа.

– Я никуда с тобой не поеду.

– Я не просил тебя никуда со мной ехать, – уголки его губ приподнялись в улыбке. – Но раз ты настаиваешь – пожалуйста. Поговорим не здесь.

– Я...

– Полчаса, Грин.

– Я сказала: нет! – выкрикнула я, но Джеймс повернулся и, абсолютно игнорируя меня, вышел вон. – Андерсон! Стой!

Дверь захлопнулась, и я осталась в одиночестве. Губы у меня дрожали от бессилия. Я схватила подушку и в ярости швырнула ее на пол. Потом вскочила на ноги и принялась расхаживать туда-сюда по комнате.

Почему ему так нравится мной командовать? Что за дурацкий способ самоутвердиться за мой счет? Или ему настолько хочется все контролировать, что все вокруг должны скакать, будто его марионетки?

Чуть поостыв, я с горечью поняла, что вся моя бравада – пустой звук по сравнению с тем, что Андерсон действительно может сделать. Всегда наши споры заканчивались для меня одинаково. Видимо, выбора у меня действительно не было.

Все еще раздраженная своим бессилием, которое жгло изнутри, будто раскаленный металл, я пошла в душ.

Сегодня Джеймс вел себя странно. Мне даже показалось, что у него впервые за время нашего знакомства хорошее настроение. В его издевках не было того ледяного холода, который меня так пугал.

Впервые передо мной стоял не клубок отрицательных эмоций, а живой человек.

А впервые ли?

Что-то между нами неуловимо менялось. Я чувствовала это подсознательно, но никак не могла принять. Мне было страшно.

Что если однажды я настолько привяжусь к нему, что не смогу отпустить?

Я ни разу так и не смогла оценить ситуацию объективно. Вначале я ненавидела Джеймса, теперь пытаюсь его понять. Но он никогда не был мне безразличен настолько, чтобы судить о его поступках без предубеждения.

Что он, в сущности, за человек? Его мысли невозможно угадать. Он будто буря – изменчивый, противоречивый, неумолимый. А я... Я в самом эпицентре этого торнадо.

Прошло куда больше получаса, когда я наконец спустилась вниз. На мне было легкое платье, а поверх него – тонкая белая рубашка. Белые кроссовки, которые я с трудом отмыла от уличной пыли, блестели от чистоты.

Сама не знаю почему, но я хотела предстать перед Андерсоном в лучшем виде. Меня задели его слова о том, что я выгляжу дешево. Да и вообще, он не раз бросал мне что-нибудь обидное по поводу моего внешнего вида. То ему не нравился макияж, то он критиковал мои волосы, то пренебрежительно указывал на безвкусную одежду.

Джеймс ждал меня в гостиной. Едва заслышав мои шаги, он рассеянно поднял голову от экрана ноутбука и на мгновение замер. Честно говоря, я не знала, чего ожидала от него – быть может, удивления или подчеркнутого безразличия.

Но Джеймс просто смотрел. Чуть отстраненно, внимательно. На меня – на мое лицо. Хорошо, что я нанесла тональный крем, иначе мои щеки вмиг покрылись бы румянцем. Взгляд мужчины заставил меня почувствовать себя неуютно, но это быстро прошло.

Пожалуй, я своего добилась.

– Куда мы поедем? – как можно холоднее спросила я.

– Пообедаем где-нибудь.

Он встал, и на его лице снова отразилась маска равнодушия. Джеймс закрыл ноутбук, обошел журнальный столик и, не взглянув на меня, прошел мимо, к двери.

Я не удержалась и закатила глаза.

На подъездной дорожке уже стоял выгнанный из гаража белый внедорожник.

Мы сели в машину все в том же неуютном молчании, поэтому я несказанно обрадовалась, когда телефон у меня в сумке завибрировал. Я успела немного зарядить его и надеялась, что батарея продержится, пока мы не вернемся.

Бросив быстрый взгляд на Андерсона, я ответила звонок. Это была Элис.

– Привет.

– Слава богу... Я уже подумала, что Андерсон тебя убил, – с ходу начала Элис. – Где тебя носит? Первую пару ты уже прогуляла, между прочим.

Андерсон едва слышно хмыкнул, и я сцепила зубы, поняв, что ему слышно каждое слово подруги. Пришлось уменьшить громкость почти до минимума, так что даже до меня едва долетали реплики Элис.

– Я проспала. Телефон сел. Отдохну сегодня.

– Ленивая задница, – проворчала Элис. – Что я должна тут без тебя делать? И вообще, ты помнишь, что обещала Эдди встречу?

Твою мать! Я совсем забыла...

Я покосилась на Андерсона, надеясь, что он ничего не слышал. Незачем ему знать, с кем я собираюсь встретиться. Надеюсь, наша поездка не затянется на весь день.

– М-да, судя по твоему молчанию, ты именно это и сделала – забыла о встрече.

– Нет... Ладно, я перезвоню позже. Не могу говорить.

– Ты не одна? – насторожилась Элис. – Я слышу шум машины. Куда ты едешь?

– Элис, – вкладывая в это слово как можно больше внушения, сказала я, – поговорим позже.

– Как скажешь. Но помни: я обижена. И волнуюсь за тебя.

– Договорились.

Я спрятала телефон в сумку. Однако сколько я ни уговаривала себя отвернуться к окну, все-таки не удержалась и повернула голову. Глаза Андерсона тут же нашли мои, и мне показалось, что мы смотрели друг на друга мучительно долго – так долго, что это становилось опасным.

– Следи за дорогой, – буркнула я и отвернулась.

– Разве тебе не понравилась наша прошлая поездка?

Я сначала не поняла о чем он говорит, а потом вспомнила, на какой бешеной скорости мы мчались назад в особняк, когда он забрал меня из колледжа. Я ведь тогда поклялась никогда в жизни больше не садиться к нему в машину...

Еще одно обещание самой себе, которое я нарушила.

И все. Из-за. Андерсона.

– Перестань царапать сиденье. Мне нравится мой кожаный салон в том виде, в каком он сейчас.

Моргнув, я невольно перевела взгляд на свои пальцы – они действительно вцепились в белую кожу сиденья.

– Ничего, не обеднеешь, – пробормотала я, но руку убрала, намотав на нее ремешок сумки, чтобы хоть как-то успокоить нервы.

Надо бы купить какую-нибудь модную безделушку-антистресс. Интернет говорит, что они правда помогают.

– Конечно, нет. Я ведь вычту стоимость из денег, которые плачу тебе.

Деньги, которые он платит мне... Подходил к концу второй месяц моего пребывания в особняке, и на моем банковском счету было уже шестнадцать тысяч долларов, а я не потратила из них ни цента. Я до конца не знала, на что употреблю их, когда все это кончится. Если кончится.

Честно говоря, я уже не верила, что когда-нибудь вернусь к прежней жизни. Да, мне всей душой хотелось этого, но в глубине души я знала, что мечтаю о невозможном. Изменилось не только все вокруг – изменилась я.

Джеймс повез меня к Бруклинскому мосту, в довольно милый ресторан с видом на Ист-Ривер и нижний Манхэттен. Мы с Эдди любили посидеть в таких местах – конечно, куда более дешевых, но не менее уютных. Особенно на свежем воздухе в теплые летние вечера, когда речная прохлада приятно освежает...

– Мистер Андерсон, добро пожаловать, – хостес, молодой парень в белой рубашке и ярко-красном жилете, вышел из-за стойки с ослепительной улыбкой. – Ваш столик свободен. Энни, проведи мистера Андерсона и его даму.

Девушка, которая как раз заканчивала разбирать какие-то бумаги за стойкой, оставила свое занятие и подошла к нам, оправив юбку.

– Прошу за мной.

Нас провели в дальний конец ресторана, туда, где в уединенном уголке расположилось несколько столиков для двоих. Довольно удобное место для свиданий или деловых встреч.

Честно говоря, место мне понравилось. Тихая, ненавязчивая живая музыка, интерьер с намеком на подражание старинному стилю, улыбчивый и вежливый персонал. Для меня это было в новинку. Наверное, у людей с деньгами вся жизнь проходит в таком ритме – неторопливо, степенно, со вкусом.

Только как-то... Закостенело. Будто кто-то намеренно вогнал тебя в рамки, ограничил скорость, не позволяя выжать рычаг газа до предела и нестись далеко-далеко, за горизонт.

Здесь я чувствовала себя обязанной держать лицо, есть аккуратно, говорить тихо, улыбаться сдержанно. Здесь я не могла хохотать до слез, как, бывало, в летнем кафе с Элис и Эдди.

А еще здесь был Джеймс, который путал мои мысли – все до единой.

Первая половина нашего обеда проходила в молчании. Меня это, честно говоря, устраивало. Я смотрела на реку, на город за ней, и наслаждалась видами. Погружалась в свои мысли, вспоминала, оценивала... Странно, но именно сейчас, когда Джеймс сидел напротив меня, я могла наконец не думать о нем. Он просто был рядом, и этого было достаточно, чтобы успокоить хаос в душе.

– Тебе не интересно, о чем я хотел с тобой поговорить?

– Мы разве собирались разговаривать? – спросила я. У меня совсем вылетело из головы, что он хотел сказать мне что-то важное.

На мгновение в душе мелькнула надежда, что все закончилось – вот сейчас он скажет, что я свободна, и...

– На этих выходных нам придется пойти на вечеринку, которую устраивает мой... приятель.

Ну конечно. У него не могло быть друзей – только приятели.

– Один из тех, компромат на кого ты собирал годами?

– Обычно мне нужно куда меньше времени, – хищная, но – странно – совсем не злая улыбка прорезала его черты. – Блейз Ваттини. Слышала о нем?

Я пожала плечами. Знакомая фамилия... Может, Элис говорила мне о нем...

– У него свой бренд. Духи.

– М-м-м, – я кивнула, давая понять, что вспомнила, о ком речь.

Точно. Эдди дарил мне его духи полгода назад. Правда, они оказались дрянными, но стоили прилично, поэтому я так и не сказала другу, что ни разу ими не воспользовалась.

– Это он устраивает вечеринку? – спросила я, отпив немного шампанского из высокого бокала, в котором отражалось пламя свечей.

Со стороны мы, наверное, выглядели обычной парой, которая пришла на свидание. Андерсону это на руку. Хорошо еще, что мы до сих пор не начали ругаться и кричать друг на друга. Джеймс сегодня был удивительно милым – у меня даже ни разу не возникало желания задушить его голыми руками.

– Да. Раньше я ходил на эти сборища идиотов один. Теперь пойдем вместе.

– Отлично. Только сборища идиотов мне не хватало.

– О, не огорчайся, – он повертел в руках свой бокал. – Ты от них мало отличаешься. Думаю, разницы не заметишь.

Я яростно воткнула вилку в салат и опустила голову, чтобы волосы скрыли мое недовольное лицо. Другие посетители иногда поглядывали на нас с любопытством – думаю, они узнали Андерсона, а некоторые даже были с ним знакомы. И, конечно, хотели вдоволь насмотреться на нас, чтобы потом поделиться с другими своими «приятелями» свежими сплетнями.

– И для того, чтобы сообщить мне это, ты привез меня... сюда?

– Я привез тебя сюда пообедать, – уточнил Андерсон. – Или тебе что-то не нравится?

Солгать я не решилась. Все-таки, это не худшее времяпрепровождение, которое у нас было.

– Мне все нравится. Ты хотя бы не пытаешься меня покалечить или оскорбить – уже хорошо.

– Какая же ты невыносимая, – не выдержал он. – Ты вообще умеешь нормально разговаривать?

– Чья бы корова мычала.

Андерсон с трудом удержался от тяжелого вздоха и положил вилку на край тарелки.

– Сегодня Майкл отвезет тебя в салон. Выбери себе платье.

– Только платить за это будешь ты, – уточнила я.

– Естественно, – уголок его губ дернулся в улыбке.

Андерсон откинулся на спинку стула и смерил меня насмешливым взглядом.

– Раз уж мы в такой приятной обстановке, можешь рассказать мне о себе.

– Разве это не называется «предоставление информации противнику»? – уточнила я.

Ухмылка Джеймса стала шире.

– О, ты все еще хочешь сыграть со мной, Теа? Весьма польщен. Совет на будущее: выбирай себе равных противников, детка.

– Раз уж мы перешли в сферу советов, у меня для тебя тоже есть один: никогда не стоит недооценивать своих противников.

– И переоценивать свои силы.

Мы смотрели друг на друга, и глаза наши – я почему-то была в этом уверена – одинаково сверкали. Не знаю почему, но мне вдруг пришла в голову мысль, что вот она – та самая химия, о которой столько говорят. Когда пространство между двумя людьми бурлит, искрится, беснуется. Так же, как и мое сердце.

– У тебя любопытные взгляды на жизнь, Теа, – он наклонился вперед, отодвинул пустую тарелку, положив руки на стол, принялся изучать меня своим излюбленным чуть прищуренным взглядом. – Ты правда думаешь, что зло всегда будет наказано? Ты правда веришь, что в мире существует справедливость?

Я верила. До того, как он встал на моем пути. Или я на его. Это как посмотреть.

Кажется, Джеймс понял все по моему лицу. Он усмехнулся.

– Можешь сказать мне «спасибо» за то, что развеял твои иллюзии. Поверь, жить с ними в этом мире ох как непросто.

– До этого мне жилось прекрасно, – мрачно отозвалась я.

– И куда это тебя привело? Даже последняя дура не взяла бы ту папку из рук моего секретаря. А вот наивная дура – взяла.

– Даже самый последний кретин не стал бы заниматься тем, чем занимаешься ты, – тоже наклонившись вперед и скопировав его позу, прошипела я. – А вот мерзкий ублюдок – стал.

– Такой острый язычок... Жаль, что об уме нельзя сказать того же.

– Повторяешься, Андерсон.

Глаза его снова сверкнули. И я вдруг поняла – будто гром с неба – как близко наши лица. Еще немного – и его губы могли бы...

Нет. Не могли.

Я хотела отклониться, но Джеймс вдруг одной рукой взял мою ладонь, а другую поднял – и холодные пальцы сомкнулись у меня на подбородке. Судорожный вздох – и я почувствовала, как он притянул меня к себе, а потом... Поцелуй. Снова. Снова – как будто цунами, что смывает меня, уносит в глубину. И я тону, тону, тону...

Сначала поцелуй был легким, скорее показным, чем настоящим, но потом вдруг – не знаю, когда я точно поняла это – мои губы приоткрылись, и язык Джеймса проник в мой рот. А я... Я ответила ему.

Всего на одно мгновение... но ответила.

Я подалась назад, но пальцы Джеймса сжались сильнее, удерживая меня. Он поднял глаза – и снова эти темные зрачки, что будто видят меня насквозь, пропускают сквозь себя и поглощают, и так по кругу...

– На нас смотрят.

Вот оно что. Я была права – все показуха.

На секунду меня охватили разочарование и обида. Потом – злость.

А я... я подумала... Боже.

– Тогда спектакль окончен, – сквозь зубы выдавила я и хотела вырваться силой, но этого не потребовалось: Джеймс отпустил меня сам.

Я тут же поднялась с места.

– Скоро вернусь.

– Не задерживайся, дорогая.

Наверное, я вспыхнула до корней волос. Безумный коктейль из обиды и ярости жег мне горло, и выносить дальше этот чуть насмешливый, по-кошачьи удовлетворенный взгляд, было невозможно. Я быстро, чуть ли не бегом бросилась в уборную и скрылась за спасительной дверью, будто за мной гнался отряд вооруженных всадников – не меньше.

Только вот я забыла, что погоня эта происходила у меня в голове.

Собственные чувства гнались за мной, загоняли в угол. С одной стороны – гордость и злость. С другой – разочарование и обида. А за ними, будто тысячи последних капель, теснились страх, отчаяние, непонимание и беспомощность.

О да, я была беспомощна. Чертовски беспомощна, потому что хоть на мгновение позволила себе думать, что Джеймс Андерсон поцеловал меня просто так, если допустила, чтобы мне это нравилось.

Элис во всем была права.

Я так заигралась в ненависть, что не заметила, как за этой стеной из отвращения, которую я выстроила, родилось что-то другое. Что-то пугающее.

...

После нашего обеда с Джеймсом я, сама не знаю почему, соврала ему, что собираюсь сходить за покупками. Мне не хотелось посвящать его в детали своей встречи с Эдвардом.

Наверное, я просто боялась, что он начнет читать мне лекции о том, что, встречаясь на людях с другими парнями, я компрометирую себя.

Или нет.

Слава Богу, Эдди был довольно милым сегодня. Как всегда. Он не стал спрашивать меня о Джеймсе, он вообще мало говорил о том, в каком положении я оказалась.

Мы просто обменивалась новостями об учебе, новых знакомых, обсуждали только вышедшие на экран фильмы и сериалы. В конце концов мы договорились сходить в кино втроем – я, он и Элис. Как раньше.

Вернулась я поздно. Если бы Майкл мне не напомнил, я бы, наверное, совсем забыла, что мне нужно выбрать платье на выходные.

Обычно я довольно тщательно подхожу к выбору одежды, но сегодня я так устала, что у меня не было абсолютно никакого желания долго задерживаться в примерочной. Поэтому я выбрала одно из первых платьев, которые предложил консультант, и со спокойной совестью уехала домой.

В столовой как всегда горел свет. Я вспомнила, что сегодня вечер пятницы – значит, Андерсон опять пьет. Черт! Надеюсь, он не станет ко мне цепляться.

– Вернулась?

Я остановилась у лестницы и скорчила ведущим наверх ступенькам недовольную рожицу. Однако не стала подниматься – пошла прямиком в столовую. Мне абсолютно не хотелось снова сцепиться с Джеймсом. Просто выпью пару бокалов и уйду к себе.

Что тут такого?

– Надо же, пришла...

Андерсон сидел, развалившись на стуле и качаясь на нем. Надеюсь, когда-нибудь он с этого стула грохнется и сломает себе шею. Ноги мужчины, обутые в безупречно начищенные ботинки, лежали на столе. Будь он в моем доме, я бы ни за что не позволила такого хамства.

Рядом с его ногами стояла бутылка. Стакан Джеймс болтал в руке. Его глаза наблюдали за тем, как янтарная жидкость обтекает большие кубики льда за стеклом. Пустой взгляд, чуть приподнятые уголки рта. Взъерошенные волосы.

– Как там твой друг? Не устал др*чить в одиночестве?

Я поперхнулась всеми словами, которые хотела ему сказать. Что... Какая мерзость! Господи, зачем вообще говорить об этом?

– Ты пьян, – сквозь зубы выдавила я, не в силах скрыть свое отвращение. Пьяное животное. Пусть подавится этим виски!

– А ты мне врешь.

– А я и не обязана быть с тобой честной. Этого условия договора не предусматривают, – сдерживая закипавшую внутри злость, отозвалась я. – Тем более, я не обязана докладывать тебе обо всем, особенно когда дело касается моей личной жизни.

Андерсон усмехнулся.

– Какой он у тебя удобный. Позовешь – прибежит. Скажешь уйти – уйдет. Прямо мокрая мечта старшеклассницы.

Несмотря на то, что с каждым его словом отвращение во мне пересиливало все другие чувства, в голове пронеслась мысль, что мечта старшеклассниц здесь, скорее, кое-кто другой.

– Рада, что ты одобряешь мой выбор, хотя мне глубоко плевать на твое мнение, – я оперлась руками о стол и наклонилась к нему. Глаза мои сверкали. – Когда этот фарс с нашими отношениями кончится, я буду глубоко счастлива построить семью с таким, как он.

– А не соскучишься, Грин?

– Хотя бы не умру в одиночестве, как ты, Андерсон.

Прошипела я. И вдруг поняла – отчетливо, очень четко, – что сказала это вовсе не потому, что действительно так думаю. Мне просто хотелось сделать ему больно. Я действительно становилась такой же, как он. Бросалась на запах крови, будто дикий зверь, и добивала раненого.

А Джеймс был ранен. Не знаю, почему, но я была в этом уверена. Все в поведении, позе мужчины говорило об этом. Он топил что-то в этом бездонном стакане.

Что?

Я отшатнулась от него, осознавая, насколько отвратительно вела себя. Я не хочу уподобляться ему. Никогда.

Джеймс чуть нахмурился – видно, все эмоции читались у меня на лице. Но прежде, чем он успел спросить хоть что-нибудь, я развернулась на пятках и почти бегом покинула комнату.