Теа

Свежий воздух немного отрезвил меня. Ярость боролась внутри с ледяном холодностью, в обьятия которой я в конце концов и отдалась без капли сожаления. Здесь меня наконец перестали преследовать взгляды толпы, и спокойствие, царящие вокруг, показалось неестественным.

Из открытых дверей зала доносилось гудение голосов, наполовину заглушенное скрипкой на фоне. Несколько пар стояли на террасе, уходящей вправо и влево от крыльца, и тихо беседовали. Чуть слева от входа собралась компания молодежи, и они не обратили на меня никакого внимания, когда я прошла мимо.

Репортеров уже не было. Я начала спускаться по ступенькам и замерла на середине лестницы. Водителя Джеймса нигде не было видно, как и машины, на которой мы приехали. Вот же черт... Не хочу возвращаться назад. Это будет просто смешно.

– Мисс Грин!

Я обернулась на внезапно прозвучавший за спиной мужской голос, принадлежащий уже знакомому мне парню в синем костюме. На вид ему можно было дать не больше двадцати лет, в глазах вечно плясали веселые огоньки, даже когда тонкие губы переставали улыбаться.

В этом он был схож с Итоном Андерсоном.

– Мы так и не познакомились. Колин Гриффин, – он протянул мне руку, и я пожала ее, зажав клатч подмышкой.

– Теа Грин. Хотя ты и так знаешь.

Его улыбка стала шире.

– Ты ушла красиво, Теа Грин. Кэрол горячая штучка, вот и бесится, что у нее появилась конкурентка.

Эти слова привели меня в замешательство – их можно было расценить и как комплимент, и как оскорбление. Я решила остаться на нейтральной территории и ответила сдержанной улыбкой.

– Замерзла? – заметив, что плечи мои слегка дрожат, спросил Колин.

– Немного, – честно призналась я. Холодный ветер уже успел дать о себе знать, а на мне было только тонкое платье без рукавов.

– Сейчас, – прежде, чем я успела возразить, он снял пиджак и протянул мне. – Вот, возьми.

– Не надо... Все в порядке, правда.

Наши взгляды пересеклись, и я вдруг подумала о Джеймсе. Черт, он устроит мне скандал, если увидит на моих плечах чужой пиджак.

И эта мысль тут же вызвала на губах улыбку. Я повернулась, позволяя Колину набросить пиджак мне на плечи.

Если тебя нет рядом со мной, будет кто-то другой. Придется тебе это запомнить, Андерсон.

– Спасибо.

Мы стали спускаться вниз уже вместе.

– Давно вы с Джеймсом вместе?

В моей голове завертелся маленький воображаемый календарь, но я так и не смогла вспомнить точную дату. Да и что считать началом наших отношений? Поцелуй на вокзале, появление на вечеринке вместе, первый секс?

– Несколько месяцев, – наконец ответила я.

– Удивительно, что ты еще не сбежала от него, – хоть я и знала, что слова эти сказаны в шутку, грудь все равно сжало холодными клещами.

– Он не такой уж и плохо. Просто...

– ... жесткий и скрытный?

– Да, – я не могла не согласиться.

– Мы здесь знаем его куда дольше тебя. Будь осторожна, Теа. Андерсоны – опасные люди.

– Я знаю.

Наверное, что-то в моем тоне подсказало ему, что лучше сменить тему, потому что Колин выждал немного, а потом спросил все тем же беззаботным тоном:

– Уже уезжаешь? Можем вернуться в зал и потанцевать.

Предложение было заманчивым, но что-то помешало мне принять его. Возможно, остатки порядочности, которые Джеймс не успел уничтожить во мне. Не буду же я использовать этого парня, чтобы отомстить Андерсону?

Я выше этого.

– Спасибо, но нет. Я правда устала.

– Вызвать тебе такси?

И почему я раньше не подумала об этом?

– Ты дождалась меня? Отлично.

Я едва не подпрыгнула на месте. Джеймс подошел к нам так тихо, что я даже не заметила.

– Черт, Андерсон... – Колин картинно схватился за сердце. – Ты умеешь напугать.

Джеймс проигнорировал его. Глаза его остановились на мне, и я ответила а этот испепеляющий взгляд вызывающе вздернутым подбородком.

– Решила сменить стиль? – он почти что сорвал пиджак с моих плеч и бросил его Колину. – Хорошего вечера, Гриффин.

Андерсон взял меня за локоть и повел прочь. На Колина он даже не посмотрел.

– И тебе того же, Андерсон! – крикнул молодой человек нам вслед.

– Рада была познакомиться, – я обернулась и улыбнулась ему.

Хотела добавить еще несколько слов, но Джеймс сжал мою руку.

– Прекрати.

– Отпусти меня, – прошипела я и дернулась.

– Я сказал прекрати, Теа.

Он остановился, и я наконец сбросила его пальцы со своего предплечья.

– Мог бы быть повежливее.

– Почему на тебе был его пиджак?

– Потому что мне было холодно.

Из-за поворота показалась наша машина, и я с облегчением вздохнула. Наконец-то мы уедем отсюда...

– Ты хоть думаешь, что делаешь? А если вас засняли на камеру, пока вы так мило беседовали и скалили зубы в улыбках?! – он говорил тихо, но с так плохо скрытым бешенством, что я едва не рассмеялась от нелепости попыток скрыть ревность и оправдать ее здравым смыслом.

– А если бы кто-то сфотографировал тебя с Кэрол?

– Внутрь фотографов не пускают.

Злость хлестнула по ребрам, и я едва удержалась, чтобы не ударить его.

– И это значит, что ты можешь на моих глазах флиртовать со своей бывшей шл*хой?!

– Садись в машину, – Джеймс открыл дверцу и подтолкнул меня вперед.

Действительно, лучше устроить скандал подальше от чужих глаз. Я раздраженно опустилась на сиденье и, дождавшись, пока Джеймс обойдет машину и сядет рядом, повернулась к нему с прежней яростью.

– Ты обещал мне, что все будет по-другому, мать его, так какого хр*на выставил меня на посмешище? Думаешь, я не слышала, что они говорят? Как они спорят, когда ты снова ее тр*хнешь?

Джеймс стиснул зубы, неотрывно глядя мне в глаза, словно хотел одним взглядом превратить меня в горстку пепла. Я чувствовала тоже самое.

– Между нами давно ничего нет. Я уже говорил тебе, что мне надо поддерживать хорошие связи...

– А хорошие случайно не значит интимные?!

– Будь добра, засунь свою ревность подальше, потому что она мешает нашей цели. Ты устроила цирк...

– Если я тебе так мешаю, может, мне вообще уйти? Ты ведь и один прекрасно справляешься с налаживанием связей!

Он поджал губы, и я поняла, что этот раунд остался за мной. Но остановиться уже не смогла.

– Если мою ревность ты называешь цирком, то как окрестим твою? Клоунада? Абсурд?! Что же ты не подумал о фотографах, когда устраивал сцену на улице?!

– И чего ты ждешь от меня? Какой смысл в твоих упреках? Какого хр*на ты каждый раз выносишь мне мозг?!

Потому что ты, бл*ть, меня не слышишь.

– Да потому что по-другому до тебя не доходит, Джеймс! Скажи, хоть раз мы поговорили нормально? Хоть раз?! Хоть раз ты меня выслушал?

– Может, ты просто истеричка, которая нормально разговаривать не умеет? – не выдержал Андерсон. – Ты сама начинаешь орать и раздуваешь мелочи во вселенскую, мать его, проблему...

– То есть то, что в наших отношениях из нормального остался только секс, ты называешь мелочью?!

– Когда ты на эти отношения соглашалась, тебя все устраивало!

Я беспомощно развела руками.

– Теперь сложишь всю ответственность на меня? Браво, Андерсон, так держать!

Его рот дернулся в гримасе, и Джеймс отвернулся к окну.

– Хорошо. Я извинюсь за свое поведение, а ты – за свое. Довольна?

– Да, бл*ть, это же именно то, что я пытаюсь до тебя донести, – сарказм в моем голосе был слишком явным, чтобы его не заметить, но Андерсон закрыл на это глаза.

– Мы поговорим обо всем, когда ты успокоишься. Поверь, Теа, если бы я тебя не любил, выкинул бы нахр*н из машины с твоими истериками и скандалами.

У меня перехватило дыхание от нового приступа возмущения.

– Серьезно?!

– Дай угадаю, из всего сказанного ты услышала только про машину и истерики?

Мне хотелось придумать в ответ что-нибудь язвительное и такое же ядовитое, но ничего не шло в голову. Чертов кретин! Он умеет играть со словами куда лучше меня.

Несмотря на то, что желание ударить его никуда не делось, я все же понимала, что запал мой постепенно сходит на нет.

Разве это – любовь? Что это за любовь, когда мы оба стремимся сделать друг друга счастливыми, но причиняем лишь еще больше страданий? Что это за любовь? Что это за чувства, которые не выдержат даже маленького шторма?

Я отвернулась к окну и поджала губы.

– Иногда одной любви недостаточно, Джеймс.

...

Проснулась я поздно. Джеймса не было рядом со мной на постели, а когда я позвала его, никто мне не ответил. Значит, Андерсон снова уехал по каким-то своим делам.

Разве мы не должны были сегодня идти в офис к Себастьяну? У нас в запасе еще один день, но лучше покончить с самым важным из наших дел побыстрее.

С другой стороны, после вчерашней ссоры мы вряд ли смогли бы изобразить любящую пару и убедить Андерсона-старшего в своим словах.

К черту.

После душа и коротких утренних процедур я набросила на плечи халат и позвонила Майклу. Он и Джошуа, а еще Мэйсон и другой, угрюмый и вечно молчаливый бодигард Андерсона, которого я видела мельком всего пару раз, приехали в Вашингтон вместе с нами.

Я попросила Майкла подготовить машину. Готовить завтрак самостоятельно мне было лень, хоть полки холодильника и были заполнены разнообразием продуктов. К тому же, мне давно хотелось посмотреть город.

Поэтому час спустя я уже сидела в машине, облокотившись на подлокотник и рассматривая улицы из-за тонированного стекла.

День пролетел незаметно. Я просила Майкла остановиться каждый раз, когда видела парк или сквер, и за те несколько часов, что мы провели в городе, успела съесть столько мороженого, круассанов и фруктов из местных магазинчиков, что пообещала себе сходить в спортзал лишний раз.

Когда сумерки окутали Вашингтон, а солнце постепенно скрылось за горизонтом, осветив верхушки небоскребов своими последними лучами, город засветился тысячей огней. Вечером улицы выглядели еще красивее, чем днем. Конечно, с блеском Нью-Йорка соперничать было трудно, но здешняя атмосфера все равно завораживала.

Пока я искала в интернете, где здесь можно вкусно поужинать, у Джошуа зазвонил телефон. По коротким ответам и почтительному тону я догадалась, что он говорит с Андерсоном. Майкл продолжал невозмутимо вести машину, а когда бодигард сообщил ему адрес, развернулся на первом же перекрестке.

– В чем дело? – тут же спросила я.

– Мистер Андерсон хочет вас видеть.

– Почему он не позвонил мне и не сказал об этом лично?

Джошуа проигнорировал холодность в моем голосе.

– Простите, мисс Грин, мистер Андерсон не объясняет мне причин, только отдает распоряжения.

Я закатила глаза и раздраженно бросила телефон на сиденье рядом с собой. Черт, мне надо нанять собственных людей, иначе Джеймс вечно будет распоряжаться мной и моими передвижениями. Конечно, нет никакой проблемы в том, чтобы ездить на такси самостоятельно, но память о неудавшемся похищении все еще жила в моей памяти.

Может, мне удастся переманить Майкла на свою сторону? Андерсон каждый месяц исправно переводил на мой счет указанную в договоре сумму, и этих денег вполне хватит, чтобы платить бодигарду больше, чем он получает сейчас... К тому же, мне показалось, что между нами есть даже что-то вроде дружеской симпатии.

Я подняла глаза и задумчиво прищурилась, глядя в зеркало заднего вида, где отражалось сосредоточенное на дороге лицо Майкла. Надо подумать, как осторожно завести с ним разговор. И лучше сделать это в отсутствие Джошуа.

Мы остановились возле высокого здания, застекленного сверху донизу и благодаря отражающимся в окнах огням похожего на зеркальный шар. Майкла открыл мне дверцу и провел до дверей. В холле было довольно людно. По надписи над аркой входа я поняла, что это отель.

– Лифты в той стороне, – Майкл указал мне направо, и я нервно улыбнулась ему. – Мистер Андерсон ждет вас в ресторане наверху.

Вот же черт...

– Можешь проводить меня наверх, пожалуйста? – попросила я.

Если останусь в лифте одна, у меня точно будет приступ, особенно учитывая натянутые нервы и постоянное напряжение последних дней.

– Конечно, мисс Грин.

Мы завернули за угол. К моему удивлению возле гладкой черной панели с кнопками стоял Андерсон. Он проверял время на часах на запястье и как раз поднял голову, когда мы с Майклом остановились рядом.

– Спасибо, Майкл. Вы с Джошуа свободны, Теа вернется со мной.

Бодигард кивнул и оставил нас одних.

– Идем. У нас заказан столик, – Джеймс обернулся к лифту, дверцы которого как раз разъехались в стороны, и пропустил меня вперед.

Рука его легла на мою талию, и я, секунду помедлив, вошла в лифт.

– Майкл сказал, ты будешь ждать меня наверху.

– Я не идиот, чтобы пустить тебя одну в лифт, Теа.

Но ты был настолько идиотом, чтобы запереть меня в подвале.

Эти слова я предпочла оставить при себе. Все же, он заботится обо мне – хотя бы сейчас.

Лифт стрелой поднялся на последний этаж, так что я почти не успела задуматься о том, какие тут узкие стены и низкий потолок. Но все равно вздохнула с облегчением и невольно схватилась за горло, когда мы вышли в коридор. Такое ощущение, будто я все эти тридцать с лишним этажей поднималась пешком...

– Сюда, – Джеймс повел меня налево, к лестнице, ведущей на открытую площадку на крыше.

Там расположился десяток столиков. Менеджер даже не спросил нас – просто провел в центр, где уже было накрыто на двоих.

Я опустилась на отодвинутый для меня стул и тут же взяла бокал воды.

– Все хорошо?

– Да, – я выждала еще несколько секунд, чтобы окончательно успокоиться, и спросила: – Почему мы здесь?

– Считай, что это свидание, – Джеймс к воде не притронулся – сразу попросил у подошедшего официанта бокал вина. – Нам надо поговорить.

Эти слова меня насторожили, но я продолжала играть невозмутимость. Вчерашняя ссора повисла между нами непреодолимым занавесом, прозрачным, но ужасающе прочным.

Может, сквозь него мы и могли видеть друг друга, но явно не слышали. Так ли нам нужен разговор, которого я так добивалась?

Я отогнала эти мысли. Не время менять свои решения и сомневаться.

– Начнем с Кэрол, – когда нам принесли вино, заговорил Джеймс.

Я ощетинилась и мгновенно одарила его резким взглядом, от чего Андерсон только закатил глаза.

– Прекрати, Теа, иначе я не буду тебе ничего объяснять.

– Я молчала, – я снова сделала глоток и пожалела, что не последовала примеру мужчины. Без алкоголя разговаривать с ним просто невозможно.

– Кэрол – мой информатор. Думаю, среди тех сплетен, которые ты успела услышать, проскользнула парочка о том, что спит она не только со мной.

Я со звоном поставила бокал на стол.

– Спала, – Андерсон прикрыл глаза, исправляясь. – Она любовница Итона. Он думает, что она работает на него, но Кэрол сообщает ему только то, что я разрешаю.

Его слова меня мало удивили, а успокоили и того меньше. Официант принес нам салат – похоже, Джеймс сделала заказ до моего прихода. Еда занимала в списке моих мыслей последнее место, поэтому я даже не стала просматривать меню.

– Не стану скрывать, что Кэрол давно хочет дорваться до моих денег, – продолжал Джеймс, в свою очередь взяв в руки вилку и нож, – но получать она их будет только за выполненную работу. Благодаря Митчелл у нас есть кое-что на Итона.

– Кое-что? – переспросила я.

– Да. Сегодня она передала мне ценную аудиозапись...

– Значит, ты встречался с ней?

Андерсон снова с шумом втянул воздух через нос.

– Да, Теа, я встречался с ней и еще с десятком людей сегодня, и все потому что ты, бл*ть, заставила меня поменять все планы и убеждать отца в том, что его любимый сын м*дак.

На это мне ответить было нечего. Пора бы взять себя в руки. Еще немного – и на посмешище я выставлю себя сама.

– Хорошо. Значит, завтра мы поедем в офис?

– Да.

Я выжидающе смотрела на Джеймса, но он продолжал молча поглощать салат. Он что, вообще не собирается посвятить меня в детали предстоящего разговора? Неплохо было бы понять, что за аудиозапись ему принесла Митчелл и какие вообще доказательства у нас есть.

Как я буду убеждать Себастьяна, если единственное, что у меня есть – это слова Джеймса?

– Что за аудиозапись? – после еще одной минуты неловкого молчания спросила я. – Расскажи мне о доказательствах, Джеймс.

– Не здесь, – он покачал головой. Вернемся домой, и я все тебе объясню.

Я кивнула и снова вернулась к своему салату. Разговор не клеился, и я молча размазывала остатки зелени по тарелке, хоть это занятие и не вписывалась в аристократичную атмосферу заведения. Даже живая музыка навевала тоску, и я молилась, чтобы этот ужин кончился как можно быстрее.

Скоро Джеймс заметил это, но я не обращала внимания на его вопросительные взгляды. Но в этот раз, к моему удивлению, он не ограничился своим обычным безразличием.

Мужчина неожиданно протянул руку и сжал мою ладонь. Глаза его стали как будто на оттенок теплее, и мое сердце как всегда отозвалось на этот внезапный прилив нежности легким трепетом.

– Мне сказали, что скоро в Вашингтоне пройдет неделя моды для начинающих дизайнеров. Если хочешь, я достану тебе приглашение на все показы, лекции и выставки.

Мне не удалось сдержать свою радость, и я невольно заерзала на стуле. Я всегда мечтала попасть на подобное мероприятие, но финансы редко позволяли мне это, а одна мысль о Вашингтоне казалась сумасшедшей.

Мои горящие глаза говорили сами за себя, однако я все же медлила с ответом. Слишком это не вовремя...

– Уверен, что... – начала я, но Джеймс прервал меня ответом на незаданный еще вопрос:

– К тому времени все будет кончено, Теа. Не думай о делах. Даже если мы проиграем, у тебя будет достаточно денег, чтобы построить карьеру здесь.

– Карьеру? – переспросила я.

Откуда он знает, что я хочу строить здесь карьеру? Такое ощущение, что этот человек может проникнуть не только во все детали моей биографии, но и в мои мысли.

– Да. Ты хочешь стать дизайнером, а здесь возможностей больше всего. В этом году будешь только слушателем и зрителем, а в следующем сможешь поучаствовать в показах. Тебе больше не нужны стипендии и гранты. Я оплачу все расходы, даже если мы оба останемся без наследства.

В сердце разлилась странная теплота, которая поглотила меня безвозвратно, как и взгляд темных глаз, сейчас таких спокойных, таких... любимых. Джеймс говорил о будущем без единого сомнения, так, будто не существовало исхода, где мы не будем вместе.

Как не существовало его и в моей голове.

Передо мной была моя мечта – мечта, о которой я почти забыла. Андерсон задушил ее мечту, заставил меня забыть о ней, барахтаться в паутине интриг, задыхаться... И сам показал желаемое снова, принес мои невысказанные надежды в реальность, сделал их возможными.

Он разрушил мою жизнь и создал ее снова.

– Спасибо, – я пожала его руку в ответ. Губы сами собой расплылись в улыбке. – Только я не знаю, справлюсь ли... Я никогда не думала над созданием собственной коллекции.

– У тебя прекрасное чувство стиля, – он пожал плечами. – И подходящее образование.

Мои брови поползли вверх. Иронично...

– Не ты ли критиковал мою одежду каждый день буквально несколько месяцев назад?

Если он сейчас скажет, что за это время я переняла у него чувство стиля, я запущу в него остатками своего салата.

– Критика – часть обучения, – невозмутимо ответил Андерсон. – К тому же я сомневаюсь, что хотя бы половина х*рни, которую ты наговорила мне, правда.

Резонно. Хотя про половину я бы поспорила...

– Скажи мне... – я замялась, – скажи, когда ты понял, что любишь меня? Когда все это перестало быть игрой?

Джеймс поболтал остатки вина в бокале и залпом выпил его.

– Наши отношения никогда не были игрой, Теа. Для меня – нет. Тот поцелуй на вокзале – не часть плана. Черт, я думал ты правда бросишься под поезд...

Меня пробрало на нервный хохот.

– Стоило делать так почаще. Может, ты был бы меньшим м*даком.

– Я говорил тебе, что прекрасного принца стоит поискать в другом месте.

– Да, только мое чудовище больше меня не отпустит.

Наверное, такие слова не должны звучать романтично. Они вообще не должны звучать, не должны вызывать во мне такие чувства. Теплота, нежность... Жар, ползущий по венам.

Джеймс усмехнулся.

– Никогда.

...

Пить вечером перед важной встречей – отвратительная идея, но слушать план Джеймса на трезвую голову было еще хуже, поэтому я без особых угрызений совести прикончила бутылку вина, половина которой ушла еще прошлым вечером.

Горячий душ совсем разморил меня, и я придержалась за стену, на ходу запахивая халат. Джеймс уже лежал в постели. Он пил мало, но предпочел более крепкий алкоголь.

Я подошла и собралась разбросанные на кровати бумаги. Сложила их на столе, захлопнула крышку ноутбука и задернула шторы. Пусть мы и жили на пятнадцатом этаже, мне все равно было некомфортно спать прямо перед широким окном во всю стену.

– Во сколько встреча с Себастьяном? – спросила я и свернула покрывало с кровати, чтобы спрятать его в шкаф.

Черт, последний бокал, наверное, был лишним. Голова кружилась, и я уже предвидела утреннюю мигрень.

– Два часа дня.

Джеймс отложил телефон, когда я забралась под одеяло и легла у него под боком. Мужчина обнял, притягивая ближе, и я прижалась щекой к его груди. Городской шум, не утихающий даже ночью, стал тише, а голос Андерсона доносился приглушенно.

– Тебе надо убедить его, – он снова заговорил о деле, хотя, казалось, в последние два часа мы обговорили буквально все детали плана и каждую мелочь, которая могла пойти не так. – Ты сыграешь на чувствах, а я – на фактах. Мой отец только хочет казаться верным каким-то принципам, идеям и привязанностям, но на самом деле он рационалист. Ему нужен только повод, эмоциональная составляющая. Ей будешь ты.

Согласиться с ним было трудно. Несмотря на то, что я разговаривала с Себастьяном не больше получаса, он не показался мне сухим и расчетливым, каким его описывал Джеймс. Даже маска Итона не была такой идеальной, как казалось на первый взгляд.

А Джеймс судит по себе, и в этом его ошибка. Может быть, не будь он сам таким рационалистом, их отношения с отцом были бы другими.

Но я предпочла промолчать. Лучше поговорим об этом позже, когда победим или проиграем. Сейчас я предоставлю Джеймсу действовать и думать по своему. У меня было достаточно времени убедиться в успехе его методов, да и менять сценарий пьесы во время спектакля слишком глупо.

Отбросить сомнения, сыграть роль.

Не выбраться из чертовой паутины, а распутать ее и уничтожить навсегда.