Булатникова Анастасия не любит кофе.

  Булатникова дрожащей рукой открыла дверь в палату. Её встретила скучная бело-серая комната. К белой стене, ближе к окну стоит большая кровать. А на ней Логинов. И Анастасия даже больше ни на что не обратила внимание. Только на Дениса и кучу трубок с проводами, привязанные к нему. И в тех местах, где не было проводов или трубок, было огромное количество бинтов. Особенно бросается в глаза забинтованный лоб, на котором виднеется едва засохшая кровь.

  Губы Насти задрожали, голова затрещала, а ноги начали подкашиваться. Она тут же судорожно проглотила огромное количество воздуха, словно это не Логинов лежит на этой дурацкой койке и борется за свою жизнь, а Булатникова. Она ели доплелась до ближайшего стула и буквально плюхнулась на него и снова начала судорожно дышать. Паническая атака. Класс. Этого ей ещё не хватало. С тёмных глаз невольно потекли слёзы. Анастасия снова перевела взгляд на друга, вытирая нахлынувшие резко слёзы. Он сейчас выглядит таким спокойным, несмотря на...
...

— Привет, — еле слышно сказала Настя мёртвой тишине и снова посмотрела на спокойное лицо. — я не знаю, слышишь ли ты меня или нет, честно... — она замолчала, ожидая ответа.

  Тишина. Где-то на заднем плане пищала машина. И на что она рассчитывала?

— Ты ведь не против, если я тут... посижу немного? — спросила снова мёртвую тишину Настя.

  Хотя нет, тишина не совсем мёртвая. Слишком уж сильно режет уши медленное пищание от машины. Не дождавшись ответа, Булатникова снова присела на стул. Повисло молчание, прерываемое лишь надоедливым пищанием.

— Мы так и не посмотрели фильм... — вдруг сказала Анастасия, сама не зная зачем.

  Естественно было мёртвое молчание. Нервно сглотнув, Настя потянулась за телефоном. Было пять часов, три минуты. Булатникова полезла в сумку. Она вытащила оттуда знакомый белый конверт и снова сказала тишине:

— Ты ведь не против, если я сейчас открою..? Ты сказал можно открыть только вечером... сейчас вечер...

И снова не дождавшись ответа, Анастасия вскрыла конверт. В нём был небольшой помятый листок на котором было торопящимся почерке написано:

« Здравствуй, Насть.
Не буду тратить время и сразу перейду к делу. Просто потому что что я не тот человек, который может придумать миллион комплиментов. Лично я не могу придумать ни одного...эх, печалька... Но что-то я отвлёкся. Поэтому сразу спрашиваю тебя: Ты мне нравишься, а я тебе нравлюсь? И не делай такое удивлённое лицо. И да, я экстрасенс. И всё же,  ̶Т̶е̶б̶е̶ ̶н̶е̶ ̶п̶о̶с̶л̶ы̶ш̶а̶л̶о̶с̶ь̶  это никакая не отпечатка. Я не знаю каким  ̶б̶л̶и̶н̶  образом я в тебя втюрился. Вот просто не знаю и всё! И да я знаю, что это похоже на романтический фильм, где лучшие друзья в конце концов влюбляются. Ну вот получилось так. Как говорится: сердцу не прикажешь. И вот своему я тоже не смог приказать. И я НЕ знаю с чем это связано! То ли это из-за того что мы с тобой дружим  ̶х̶р̶е̶н̶  фиг знает сколько и у меня просто развилась настолько сильная привязанность, что она превратилась во влюблённость, то ли мне просто нравится как ты всё время возмущаешься и злишься. Серьёзно, ты такая милая, когда пытаешься разозлиться. Да и сама ты по себе красивая, моя белокурая дурочка. Я даже  ̶и̶н̶о̶г̶д̶а̶ ̶  всегда сравниваю нас с чаем. То есть ты — чёрный чай, горьковатый сорт чая, вечно обозлённый на весь мир! А я — сахар, который делает этот самый чай вкусным и сладким. И не возмущайся прямо сейчас. Я ведь не слепой. Замечаю, как ты иногда заворажённо смотришь в мои глаза. Это всё потому что ты — чай, а я — сахар, который делает твой вкус сладким. И при этом мы остаёмся вместе, понимаешь? Идеальный микс в напитке и идеальная команда в жизни. Знаю глупое сравнение, но всё-таки... Я тебя люблю, ценю и дорожу тобой. Так... я тебе нравлюсь, а, Насть? Ты меня любишь? Я тебя да. »

  А в самом конце маленькое сердечко.

  Настя со злости скомкала листок и кинула его на пол, а потом вдруг заплакала, тихо повторяя: «Идиот». На минуту успокоившись, она на порыве эмоций встала, подошла к кровати и тихо-тихо прошептала над ухом:

— Я тебя тоже люблю, идиот...

  И внезапно, на удивление самой себя, Булатникова аккуратно соприкоснула свои губы с губами Логинова. А на заднем плане раздался предательский протяжный звук машины...

Перед глазами у Насти пролетело всё перед глазами. Воспоминания, чувства, эмоции... Они летели словно птицы. И эти «птицы» имели направление на юг, явно не желая больше возвращаться. Всё словно в её организме притупилось. Она не позвала медсестёр или докторов, потому что она не могла заставить себя сдвинутся с места. Будто приковали кандалами. Булатникова смотрела на Дениса и словно не понимала, что только что произошло. Ручьи из глаз продолжали течь, легонько обжигая румяные щёки.

Настя не заметила, как вошли паникующие с доктором медсёстры.

Она не почувствовала, как её вывели из палаты.

Булатникова не запомнила, как пришла домой.

Она не услышала, как закричала на всю квартиру, явно беспокоя соседей.

В руках было письмо, а на языке сахарный привкус.

К сожалению, вся правда состоит в том, что сахар в кружке чая всегда растворяется.

— Как обычно?

— Нет. Чёрный чай с одной ложкой сахара, пожалуйста.

— Что же так? Вы всегда заказывали кофе.

— Вкусы меняются.

Настя любит чай. Чёрный чай с сахаром...