Только когда за моей спиной захлопнулась стеклянная дверь в здание, я смогла вздохнуть полной грудью и расслабиться. Прохладный ветерок приятно дул в лицо, и мне сразу стало легче дышать. Теперь силы покинули меня, вся моя решимость осталась в стенах злополучного офиса, а за его пределами ждало полное осознание горькой правды.

Себастьян Андерсон предложил мне отказаться от Джеймса за половину акций Anderson Enterprises.

Отвращение - вот что я чувствовала сейчас. Словно здание за моей спиной было наполнено скользкими пауками, которые тянут все соки из своих жертв.

Заметив на парковке машину Джеймса и его самого, я невольно сглотнула и похолодела от осознания того, что мне придется ему сказать. Я не могу скрывать от него то, что узнала. Он должен знать, что здесь нам больше нечего делать.

Мужчина стоял, облокотившись на капот, со скрещенными на груди руками, его голова была опущена на грудь, а взгляд бродил по тротуару под ногами. Я вдруг снова почувствовала острое чувство жалости. Не знаю, что вызвало во мне его: может, поза Андерсона, а, может, понимание того, что он даже не подозревает о том, какой "сюрприз" готовит ему отец. Что если под маской ко всему равнодушного человека действительно скрывается лишенный отцовской любви мальчик? Кто тогда виноват в том, что он стал таким?

Я решительно направилась к Джеймсу. Я должна сказать ему все.

Когда я остановилась рядом с ним, мужчина медленно поднял на меня взгляд и, мгновенно заметив плохо скрытую горечь, нахмурился.

- Что он тебе сказал? - так, словно ему все уже было известно, спросил Джеймс и встал напротив меня.

Я замялась и опустила глаза. Давай же, Теа. Чем быстрее, тем лучше.

- Твой отец сказал, что разделит наследство между Итоном и мной, - тихо начала я, внимательно наблюдая за реакцией Джеймса. На удивление, его лицо не выразило никаких эмоций, ни один мускул не дрогнул. Ничего. Словно он и так все знал. Ожидал этого.

- Продолжай, - потребовал Андерсон. - Это не все, ведь так? - добавил он, заметив мой бегающий взгляд.

- Да, - согласилась я и на мгновение прикрыла глаза, чтобы собраться с силами. - Он сказал, что я получу акции только если расстанусь с тобой.

Взгляд Андерсона вспыхнул бессильной яростью. Я вдруг испугалась, что он бросится в офис и затеет ссору, но этого не случилось. Случилось что-то гораздо более ужасное.

- И ты, конечно, согласилась? - сцепив зубы, спросил Джеймс. Я опешила от вопроса и замерла с открытым ртом. Что это? В чем причина его злости? Он не доверяет мне или недоволен моим решением?

- Нет, - ответила я и нахмурилась. Джеймс скривился от досады и запустил руки в волосы, отвернувшись от меня. - Что происходит, Джеймс? - прямо спросила я и сделала шаг к нему, пытаясь заглянуть в лицо.

- Ты сейчас же пойдешь к нему и скажешь, что согласна на предложение! - мужчина снова повернулся ко мне и указал пальцем на вход в здание. Я потрясенно уставилась на него и отступила на шаг.

- Ты, кажется, плохо расслышал мои слова, - тихо произнесла я. - Он сказал...

- Нет, это ты не расслышала! - выкрикнул он, и я вновь ощутила знакомый страх: в его вмиг потемневших глазах плескалась подлинная ярость. - Речь идет о твоем будущем, Теа! Эти деньги помогут тебе исполнить все твои мечты, ты сможешь сделать все, что захочешь! - в его голосе прозвучали нотки мольбы, едва заметные и почти заглушенные злобой. - Я не могу позволить тебе отказаться от всего этого ради меня.

Я не верила своим ушам. Неужели он и впрямь подумал, что я могу хоть на секунду засомневаться в своем решении? Решил, что меня соблазнит сладкая сказка об исполнении желаний? Почему он никак не может понять, что деньги - не значит счастье? В те мгновения, проведенные рядом с ним, я чувствовала себя гораздо счастливее, чем любой миллиардер на планете!

- Нет, - вновь повторила я и отступила еще на шаг.

- Да как же ты не понимаешь! - Андерсон, похоже, всерьез поверил в то, что сможет переубедить меня. - Со мной ты не будешь счастлива, Теа!

- Это не тебе решать! - взорвалась я. Нет сил больше слушать эту глупую болтовню! - Хватит пытаться оттолкнуть меня, Джеймс! Ты хочешь пожертвовать собой ради меня, но не даешь мне сделать того же! В чем твоя проблема?!

- Если не думаешь о себе, подумай о корпорации! - Джеймс махнул рукой в сторону офисного здания и его глаза загорелись такой ненавистью, которой я еще никогда не замечала в нем. - Ты хочешь, чтобы всё досталось этому кретину? Он угробит все, что было нажито тяжелым трудом отца, он уничтожит и меня, и тебя...

- Значит, все из-за корпорации? - перебила я вдруг поняла, что сейчас разрыдаюсь. В носу предательски защипало, но я нашла в себе силы сцепить зубы и проглотить слезы. - Ты хочешь бросить меня из-за мести брату? Ты обещал, что все будет по-другому, Джеймс! Ты обещал, что больше не будет никаких расчетов!

- Это не расчет, а попытка спасти тебя! - он пнул ногой колесо машины и судорожно вздохнул. Было видно, что Джеймс снова пытается взять себя в руки, но никак не может унять свою ярость.

- Я не буду участвовать в ваших играх. Можете поубивать друг друга за эти деньги, но без меня, - я ткнула его в грудь указательным пальцем. - Я свой выбор сделала и менять его не собираюсь!

- Тогда его изменю я, - мрачно отозвался Джеймс. На его лицо легла тень, черты застыли в попытке вернуться к прежнему безразличию. - С этого момента все кончено. Мы расстаемся.

Слова повисли в воздухе, так и не достигнув моих ушей. Люди вокруг, гудки машин, голоса - все смешалось в один единый шум, уже неразличимый. В носу защипало, глаза наполнились слезами, а я просто стояла и смотрела на него, часто-часто моргая. Он вновь бросает меня, и на этот раз навсегда - это читается в наполненных болью и решимостью темных-темных глазах.

- Значит, так? - прошептала я. На этом все и кончится? Я уйду, а он будет думать, что сделал это для моего блага.

Блага?

- Знаешь... - тихо продолжала я, уже не в силах остановиться. - Это ничего не изменит, - я подняла на него полные слез глаза. - И твой отец, и ты считаете меня такой же, как вы? Думаешь, я отказываюсь от этих денег ради тебя? Нет, Джеймс. Я делаю это, чтобы не потерять себя, чтобы не стать такой же, как вы, - я судорожно вздохнула, борясь с приступами рыданий. - Мои мечты уже не вернуть: ты сломал их все до одной, - продолжала я. Пусть и ему будет так же больно, как и мне. Пусть он хоть на мгновение почувствует то, что чувствовала я. - Я бы так хотела ненавидеть тебя и дальше и сейчас смеяться тебе в лицо, но, видишь - не могу, - слезы текли по моим щекам, они мешали мне разглядеть лицо мужчины перед собой. - Просто... я просто... хочу сказать тебе... прощай...

Последние слова дались мне особенно трудно. Почему все кончается именно так? Где же счастливый конец, обещанный сказками? Почему я сейчас ухожу, яростно вытирая слезы, и ветер дует мне в лицо, уносит прочь все, что осталось в прошлом? Почему он не идет за мной, не кричит "прости", почему не остановит меня?

Да, мне больно. Так больно, как не было еще никогда в жизни. Все - от первой нашей встречи до последнего счастливого утра - проносится в голове вихрем потревоженных листьев, я стараюсь прогнать прочь каждое воспоминание, но они наоборот все прочнее укореняются в памяти, каждое короткое мгновение, проведенное с ним, всплывает из небытия.

Мы оказались слишком разными. Мы - доказательство того, что люди с разных планет никогда не смогут быть вместе. Он думает, что поступил правильно, а я... А мне просто больно. Все, что он делал, причиняло мне адскую боль, которую я терпела все это время. Я жила с ней и надеялась, что когда-нибудь мы будем счастливы, но это было лишь обманчивой мечтой.

Мы - как мотылек и свеча. Один летит на яркое пламя, хочет утонуть в нем и наконец обрести покой, а другой обжигает, отталкивает, заставляет медленно умирать в агонии... Разве это - любовь? Что это за любовь, когда мы оба стремимся сделать друг друга счастливыми, но причиняем лишь еще больше страданий? Что это за любовь? Что это за чувства, которые не выдержали даже маленького шторма?

Мы любили друг друга, и этого оказалось недостаточно, чтобы построить настоящие отношения. Всего, что мы пережили, оказалось недостаточно. И все, что осталось - боль в сердце.

Люди вокруг оборачиваются, осуждающе качают головами, перешептываются, а я продолжаю идти. Не знаю куда, зачем, почему - просто иду. Чтобы прогнать эту боль, выгнать из головы мысли, оставить позади страдания.

Часы летят минутами. А я все иду, не чувствуя боли в ногах, спотыкаясь на каждом шагу, глотая горькие слезы, замерзая то ли от холодного ветра, то ли от пустоты внутри... Я знаю, что эту пустоту уже ничем не заполнить. Он появилась там после смерти мамы, а теперь стала больше и, словно черная дыра, затягивает все живое, что еще осталось во мне, в темноту. В этой темноте я и погибну, как мотылек без света.

На улицы медленно спускается ночь, а я все продолжаю идти, бессильно перебираю ногами, не могу остановиться. Вокруг никого - только звенящая тишина и пустота, такая же черная и ужасающая, как и у меня внутри. Единственное, что я хочу сейчас - исчезнуть. Не умереть, не спрыгнуть с крыши, не выпить горсть таблеток и уснуть навсегда - только раствориться в воздухе, чтобы не осталось и воспоминания. Я хочу, чтобы меня не было. Чтобы никто не искал меня, никто не помнил даже моего имени, никто не судил меня, не осуждал.

Резкий визг шин сзади. Я медленно оборачиваюсь - и сердце на секунду останавливается, замирает в страхе. Из машины выходит мужчина в безрукавке, а на его руке чернеет татуировка в виде змеи от запястья до локтя. Слишком знакомая, чтобы не вспомнить ее. Я вдруг разом забываю и о своей боли, и о том, что совершенно одна на улице, в голове остается только стучащий молотком в висках страх.

Только не это.