Мне не хотелось откладывать предстоящий визит, поэтому я попросила Элис прикрыть меня на лекциях и вышла через черный ход. Мой мотоцикл тоже остался в особняке, поэтому я решила взять такси. Мысль о том, что мне придется ехать в общественном транспорте в таком состоянии, ужасала. Мы с Элис долго пытались замаскировать красные и опухшие от слез глаза, но результаты были неутешительными. Одно радовало: красные щеки и нос удалось замазать тональным кремом.

Я не обращала внимания на редкие заинтересованные взгляды водителя. Мысли о предстоящем разговоре никак не выходили у меня из головы. Что я скажу ему? Хотя, зачем мне вообще с ним говорить? Одна половина меня убеждала, что не стоит топтать свою гордость, что я должна забыть о Джеймсе и при встрече только пройти мимо, даже не взглянув на него, но другая неизменно твердила, что я не могу потерять его. Хотя, разве мне есть что терять? Наши отношения, если они вообще существовали, не могли продлиться долго, что бы я себе ни говорила. Мы слишком разные. Он - эгоист, который никогда не думает ни о ком кроме себя. Мне никогда не стать для него больше, чем мимолетным увлечением.

Поговорить нам все-таки придется. Я не могу носить эту подвеску, зная, что в ней маячок слежения, и оставить ее тоже не имею права. Это одна из немногих вещей, что остались от мамы, память, которая мне очень дорога. Забавно, что даже это Андерсону почти удалось разрушить.

Когда такси остановилось у знакомых ворот, я с трудом заставила себя выйти из машины. Вся моя решимость тут же куда-то испарилась, рука никак не поднималась, чтобы нажать на кнопку звонка. Может быть, стоило плюнуть на все и навсегда забыть о подвеске? Сколько еще раз я пожалею о том, что прихожу в этот чертов дом вновь и вновь? Разве полученный на вокзале урок совсем не был усвоен?

- Ну же, соберись, - тихо прошептала я самой себе и глубоко вздохнула. Я должна поговорить с ним и забрать подвеску.

Я подняла руку и нажала на кнопку звонка с такой силой, что она чудом не осталась вдавленной в металл.

- Кто там?

Я с облегчением отметила, что это не сухой голос мисс Бром. Эта женщина не внушала мне ни малейшей симпатии, видимо, как и я ей. Я была почти уверена в том, что она не пустила бы меня в особняк.

- Это Теа Грин. Я пришла забрать свои вещи, - я постаралась придать голосу как можно больше холодной уверенности, однако получилось плохо: он по-прежнему немного дрожал.

- Проходите, мисс Грин, - без колебаний ответила горничная. Замок щелкнул, и я поспешила войти во двор, словно секундное промедление могло вновь заставить калитку захлопнуться. Сжимая вспотевшие от волнения ладони в кулаки, я торопливо шла к центральному входу и то и дело оглядывалась по сторонам. Нигде не было ни души - и это успокаивало меня, хотя я знала, что в особняке редко бывают гости.

Когда я вошла в дом, то чуть не столкнулась с мисс Бром на пороге. Она поджала губы и недовольно отступила на шаг, а я постаралась принять как можно более независимую и решительную позу.

- Мисс Грин, ваши вещи почти готовы. Вы могли не приходить сюда, водитель отве...

- Мне нужно поговорить с мистером Андерсоном, - перебила я. Холодный тон мисс Бром придал мне уверенности, я почувствовала себя уже не такой жалкой, какой покидала это место. Горничная, казалось, излучала неприязнь и презрение, что меня раздражало и злило. Если Джеймсу удалось сломать меня, то ей я этого сделать точно не позволю!

- Простите, но я не могу пропустить вас в дом, - не без скрытого удовлетворения ответила женщина, а на мой вопросительный взгляд добавила: - Личное распоряжение мистера Андерсона.

- Это важно, - настаивала я. - Передайте ему, что нам нужно уладить дело с одной моей вещью.

- Мистер Андерсон дал четкие указания, - непреклонно отозвалась мисс Бром. - К тому же, он сейчас занят. Ему не до вас.

Что-то в ее взгляде мне не понравилось. Что-то ехидное, мстительное, заставляющее все внутри сжаться от волнения. Она ведь не намекает на то, что он сейчас с другой? В груди вдруг закипела злость, и если раньше я еще могла смириться с отказом, то теперь точно знала, что не уйду, пока не увижу Андерсона.

- Прочь с дороги, - выдавила я и попыталась обойти горничную - она схватила меня за локоть и оттолкнула назад, а потом обернулась за спину и позвала:

- Охрана!

В коридоре показались два охранника в форме. Значит, мисс Бром знала, что я приду и поджидала меня не одна... Хотя, здесь ее вины, наверное, нет: это ведь приказ Джеймса, а не последствия ее неприязни ко мне. Эта мысль, словно острый кинжал, полоснула сердце.

- Отойдите, - потребовала я и бросила на Шарлотту угрожающий взгляд.

- Выведите отсюда эту ненормальную! - обычное спокойствие изменило ей, она нервно взмахнула рукой, как бы призывая охрану к действию. Мужчины мгновенно оказались с двух сторон от меня, подхватили под руки и поволокли к двери.

Я не сразу поняла, что происходит: слишком ошеломляющими были решительные действия охраны, а потом опомнилась.

- Отпустите!

Все мои попытки вырваться были тщетны: хватка охранников оказалась слишком сильной.

- Мне больно! - воскликнула я, когда один из них сдавил мое запястье. Даже Джеймс не сжимал мои руки так сильно! От острой боли на глазах выступили слезы. - Пустите! - я в отчаянии упиралась как могла, но один из охранников уже распахнул входную дверь, а другой тащил меня наружу. - Джеймс! - в отчаянии закричала я. Голос сорвался, я закашлялась и на мгновение позволила себе безвольно повиснуть в руках охраны. - Пожалуйста...

- Руки прочь.

Я вздрогнула, услышав знакомый голос, прозвучавший из глубин дома, словно отдаленный раскат грома. Мужчины в форме мгновенно отпустили меня, так что я смогла поправить съехавшую с плеч куртку и обернуться. Мисс Бром и охранники расступились и слегка склонили головы, а на лестнице в конце коридора появился силуэт Андерсона. Он был в одних брюках, босиком, с мокрыми после душа волосами.

Я сделала несколько несмелых шагов вперед, не в силах оторвать взгляда. Мужчина стоял прямо, на его лице застыла давно знакомая мне маска холодного равнодушия, а в глазах плескалась ярость, мощные кулаки судорожно сжимались. Он злится, только вот на что? На мой приход или на то, что охрана почти вышвырнула меня за дверь?

Что же, узнать это будет нетрудно. Я убрала надоедливые пряди с лица, глубоко вдохнула, чтобы собраться с силами, и решительно пошла вперед. Вот поворот в гостиную, вот ответвление коридора, ведущее в столовую, а вот и первые ступеньки лестницы. Я легко взбежала по ним и оказалась прямо перед мужчиной. От него веяло сильным ароматом дорогого алкоголя: Андерсон был сильно пьян. Да, сейчас вряд ли получится нормально поговорить.

- Кто дал вам право трогать ее? - после минутной паузы он наконец оторвал взгляд от меня и впился глазами в мисс Бром и охрану. Я неловко опустила глаза.

- Вы приказали не пускать... - начала было горничная, но мужчина перебил ее жестко и властно:

- В следующий раз вы все вылетите отсюда. Пошли вон, - когда коридор опустел, Джеймс снова перевел взгляд на меня. - Мы все обсудили, Грин. Хватит испытывать мое терпение. Забирай вещи - и проваливай.

- С радостью, - выдавила я со всей злостью, на которую только была способна.

Мой взгляд то и дело скользил ему за спину, туда, где коридор сворачивал к двери в спальню. Надеюсь, там никого нет. Хотя, какая в сущности разница? Я пришла сюда забрать свои вещи - и точка.

- Ты поставил маячок слежения в мою подвеску, - начала я, но Андерсон вдруг резко изменился в лице и перебил меня:

- Откуда ты знаешь? Они говорили с тобой?

- Кто - они? - не поняла я. Андерсон с минуту смотрел на меня пристальным, изучающим взглядом, а потом опять равнодушно отвернулся и пошел прочь. - Нет, минутку, - я подалась вперед и схватила его за локоть. Мужчина мгновенно обернулся и замер в нескольких сантиметрах от меня. Близость его тела, все еще разгоряченного после душа, опьяняла, я с трудом заставила себя отвести взгляд. - О ком ты говоришь?

- Это уже не важно, Грин. Чего ты хочешь от меня?

- Убери маячок.

- Нет, - его губы тронула легкая усмешка, которая тут же вывела меня из себя.

- Ты не имеешь права! - я ударила его кулаком в грудь, замахнулась во второй раз, однако мужчина перехватил обе мои руки и зажал мертвой хваткой.

- Я делаю то, что считаю нужным. Если ты хочешь всю жизнь провести в плену у шантажистов - можешь не надевать свою драгоценную подвеску, но маячок я не сниму.

- Тогда это сделает любой другой мастер, - выдавила я. Он спустился вниз и остановился на одной ступеньке со мной. Запах перегара раздражал меня, однако я старалась не подавать вида. - Отдай подвеску.

- Зачем? Без маячка в ней уже нет смысла.

Он издевался надо мной. Снова беспощадно насмехался, хотя знал, как больно мне было вчера вечером. Для него все это - игра. Подумаешь, разбитое сердце - ничего страшного.

- Нравится издеваться надо мной, да? - тихо спросила я. Джеймс нагло усмехнулся и утвердительно кивнул, потом наклонился и прошептал мне на ухо, обжигая щеку горячим дыханием:

- Ты выглядишь сексуально, когда злишься.

Я едва не задохнулась от возмущения и внезапной волны ненависти. Что он о себе возомнил?

- Оставь свои дешевые комплименты для других! - я вырвала свои руки, уперлась в плечи мужчины и оттолкнула его, едва удержавшись от пощечины. - Если ты думаешь, что сначала выставить меня за дверь, а потом как ни в чем не бывало флиртовать - это нормально, то глубоко ошибаешься!

Он не ответил. Только опустил голову так низко, что я не могла видеть лица.

- Я вернусь, когда ты протрезвеешь, - я отошла на шаг, помедлила еще немного и пошла вниз. Сердце в груди бешено стучало, а вчерашняя душевная рана болела все больше и больше. Не знаю, как я не расплакалась у него на глазах. Может быть, забытая гордость вновь проснулась и напомнила о себе? Наверное, да, иначе я не смогла бы оттолкнуть его.

- Забавно, - я замерла, услышав его голос. Уже не просто спокойный и равнодушный, а мертвый. Безжизненный голос человека, который вдруг осознал что-то очень важное, но слишком поздно. - Хотелось бы, чтобы тебя вообще не существовало, Теа.

- Тебя тоже, - ответила я, но он не услышал.

- Могу я попросить тебя кое о чем?

Я обернулась и кивнула. Я ведь не такая, как он, правда? Я не так жестока.

- Когда-нибудь они найдут тебя, - Андерсон запустил руку в волосы и наконец поднял голову. В темных глазах плескалась боль. - Не верь тому, что тебе скажут обо мне. Ни единому слову.

- А тебе я могу верить? - ответила я. - Ты обманул меня, Джеймс. Разрушил мою жизнь, запер здесь. Я, может быть, смогла бы простить тебе это, но...

Я запнулась и отвернеулась, чтобы он не видел слезинку, блеснувшую на щеке. Зачем что-то говорить? Все и так ясно.

- Но что? - он издал тихий смешок, а потом спустился на несколько ступенек вниз. Я стояла, словно завороженная, и смотрела в его глаза, в два колодца темноты, где хранятся тысячи разных масок. Как бы мне хотелось, чтобы сейчас он был настоящим... - Ты думаешь, что я единственный подонок в этой истории, Грин, и глубоко ошибаешься. Я слишком поздно понял, что тебе здесь не место, уничтожил гр*баный контракт, сказал тебе убираться - а ты снова здесь. Что, так хочется вляпаться в дерьмо по самые уши?

- О чем ты говоришь? - я насторожилась и сделала шаг вперед. Он что-то от меня скрывает, что-то очень важное. Возможно, именно это объяснит мне все. Андерсон пьян, значит, может случайно проболтаться - и я наконец узнаю правду. Главное сейчас - не разрыдаться у него на глазах.

- Я не настолько пьян, чтобы ты могла вертеть мной, как хочешь.

Он вдруг подался вперед, в одно мгновение спустился вниз и остановился так близко, что я невольно вздохнула от неожиданности. Джеймс изучал мое лицо своим излюбленным насмешливо-равнодушным взглядом, его глаза задержались на моих полураскрытых губах, потом метнулись вверх и вспыхнули лукавым огоньком.

- Не надо манипулировать мной, Грин.

- А я и не пытаюсь, - пролепетала я, хотя слова эти должны были прозвучать уверенно и независимо. Его близость не давала мне прийти в себя и собраться с мыслями. А от того, что мне нельзя было прикоснуться к нему, становилось еще больнее. Я готова была забыть обо всем, даже о причиненной боли, лишь бы еще раз ощутить вкус его губ, зарыться руками в лохматые волосы, прижаться к обнаженной груди, услышать произнесенное его хриплым шепотом свое имя.

- Забавно, - снова повторил он и наклонился надо мной. Я сглотнула и едва нашла в себе силы отвести корпус назад и запрокинуть голову. Черт! Зря я пришла сюда... - Впервые в жизни мне приходиться врать девушке.

Врать?

- Так не изменяй своим привычкам и скажи правду, - тихо отозвалась я и опустила глаза. Если я не буду смотреть на него, станет легче. Надеюсь.

- Правду? Правда в том, что я хочу защитить тебя. Поэтому сейчас ты заберешь подвеску с встроенным маячком и навсегда покинешь мой дом. Ясно?

На мгновение я растерялась и поняла, что все слова вылетели из головы. Внутри боролись гордость и желание поверить в его слова. Может быть, Элис права, и Джеймс говорит правду? Ведь если бы он тогда сказал мне, что хочет расстаться только потому, что боится за меня, я бы ни за что не ушла.

- Уходи, - сказал Андерсон.

Мгновение - и передо мной снова тот холодный и равнодушный мужчина, которому плевать на всех, кроме себя. Я вдруг вспомнила, как когда-то даже жалела его из-за одиночества, на которое он сам себя обрек. Да, Джеймс прав - все это забавно и нелепо... Я, наивная и доброжелательная девушка, и он - холодный и неприступный мужчина.

- Ты говоришь, что хочешь защитить меня, - я выпрямилась и облизнула пересохшие губы. - А сам бросаешь в одиночестве.

- Я не хочу, чтобы ты расплачивалась за мои ошибки, дура! - его внезапный крик ошеломил меня и заставил приклеиться к месту. Снова та ярость, которую он все это время держал внутри, вырвалась на свободу, чтобы смести все вокруг. - Сложно понять это, да?! Где твое самолюбие, где твой гр*баный инстинкт самосохранения? Ты - последнее, что у меня осталось, единственное, до чего они еще не смогли добраться!

- Поэтому ты делаешь мне больно?! - выкрикнула я в ответ. По щекам уже текли слезы, и я яростно пыталась вытереть их уже насквозь мокрым рукавом блузки. - Поэтому ты выставляешь меня за дверь? Врешь мне? Если так, то тебе плевать на меня, Андерсон!

- Плевать?! - он схватил меня за плечи и встряхнул так, что я на секунду забыла все гневные слова, которые уже готовы были сорваться с губ. - Я хочу защитить тебя от себя. Ты сама видишь, кто я. Разве так ты представляешь себе нормальные отношения?! - я смотрела в его глаза, словно завороженная. Они манили к себе, притягивали и заставляли молча внимать словам. Я смотрела на него и понимала, понимала все. Он хотел, чтобы я сама оттолкнула его, но недооценил мои чувства. А я - его. - Ты знаешь, что рано или поздно это кончится. Тогда тебе будет гораздо больнее, Грин. А мне - уже все равно.

- Я не хочу уходить, - прошептала я и неожиданно для самой себя подняла руку, чтобы коснуться его щеки. Как только мои пальцы дотронулись до покрытой легкой щетиной кожи, мускулы под ней напряглись и застыли. Только отчаянно мечущиеся глаза выдавали недавнее неистовство.

- Ты пожалеешь, - предупредил Джеймс.

- Ладно.

Больше мы ничего не говорили. Джеймс просто прижал меня к своей груди и осторожно поглаживал по волосам, а я, несмотря на текущие из глаз слезы, с тайным наслаждением вдыхала запах его тела и наслаждалась теплом обнаженной кожи. Все мои сомнения рухнули, домыслы и догадки рассеялись в чувстве облегчения. Нет, он не может лгать. Может быть, между нами есть какие-то тайны и недомолвки, но я точно знаю: Джеймс любит меня. Пусть это странная и непонятная любовь, но все же искренняя.