«Это страшно, когда от боли, от несправедливости кричат те, кто привык встречать любую беду молча.»

– Вера Камша

Ужасная ухмылка, пробирающая до мурашек. Черный костюм, солнцезащитные очки, большая сигара – все это не делает его брутальным. Джойс стоит посредине склада и кого-то поджидает, то и дело глядя на часы. Я нахожусь совсем рядом, но он не видит меня. Почему-то. Прохожу прямо перед ним и машу руками, чтобы заметил, что-то кричу – все попытки тщетны, Мартин меня не видит, словно я здесь только для того, что наблюдать за происходящим. Спустя пару минут дверь со скрипом открывается и появляется Хантер. Бегу к нему в надежде, что уж он то точно меня заметит. Мужчина проходит сквозь меня и встает напротив своего врага, смотря с животной ненавистью. Кажется, еще секунда и он вцепится в его глотку.

– За что ты так с ней, ублюдок? – Его голос очень груб и совсем непохож на привычный. Словно его растоптали, морально уничтожили. – Почему не убил меня?! Тебе ведь нужен только я! Я перешел тебе дорогу! Я!

Не понимаю, о чем идет речь, но от его слов сердце в груди сжимается и почему-то хочется плакать. Никогда не видела его таким.

– Потому что я знал, что это убьет тебя морально, – ублюдок мерзко рассмеялся, глядя на Хантера так, словно выиграл. – А сейчас, я убью тебя и физически, но от этого тебе не будет уже так больно! Ведь твоя душа погибла еще вчера, – он снова рассмеялся, но в этот раз громче.

Достав откуда-то пистолет, он направил его прямо в лоб Хантеру. Я подбегаю к мужчине и прикрываю собой. Жду от него хоть какого-то сопротивления. Поворачиваюсь к нему лицом и, наконец, замечаю, что он действительно уничтожен морально. Глаза такие красные, словно он плакал; волосы растрепаны и даже щетина смотрится как-то иначе. На серой футболке виднеются следы от крови. Их немного, но они достаточно большие, чтобы увидеть.

– Хантер! Борись! Пожалуйста, ради меня, борись! – Слезы брызнули из моих глаз. Я стараюсь коснуться мужчину, но рука все время летит мимо, хватая лишь воздух. – Наша история не может кончиться вот так! Пожалуйста, услышь меня!

Я все также стою, прикрывая его, но уже понимаю, что это вряд ли поможет. Это как сон, от которого никак не получается проснуться, но совершенно не хочется смотреть продолжение. Громкий хлопок, оглушаю настолько же, насколько и убийственен. Широко распахиваю глаза и наблюдаю за тем, как пуля проносится сквозь меня, попадая прямо в сердце любимого мужчины. Он падает, не издав ни единого звука. Я опускаюсь на колени прямо перед ним и стараюсь зажать рану, но по-прежнему не могу даже коснуться его. Истерика становится сильнее. Она сравнима с кровью, что брызжет из раны.

– Все конечно! – Снова оглушающий смех, противный до жути. Джойс разворачивается и уходить прочь, оставив неподвижного Хантера истекать кровью.

– Помогите! Пожалуйста! – Кричу в пустоту, сидя рядом с любимым мужчиной.

Это утро стало первым после долгого времени, когда я проснулась от кошмара. Пропитанной потом и слезами, мне сразу не удается осознать, что это было не реальностью, а просто сном. Обычно такое состояние длится не более пятнадцати секунд. Их человеку вполне достаточно, чтобы осознать, что все приснившееся – ужасный плод фантазии. Сегодняшний день стал исключением. Я до сих пор паникую. Всегда придавала снам большее значение, чем есть. Мне кажется, что случилось что-то ужасное. Мои страхи подстегиваются тем, что я не могу дозвониться до Криса и Хантера. Возможно, они еще спят, ведь еще только раннее утро, но меня в этом не убедить. Паника настолько сильна, что никакой здравый смысл не способен до меня достучаться.

Я быстро пришла в себя после ранения. Доктор, как и обещал, выписывает меня ровно через два дня – сегодня. Анализы все в норме, да и Хантер ему пообещал, что я буду под четким контролем выполнять абсолютно все указания. И, хотя Мартин Джойс уже за решеткой и скорее всего проведет там остаток своих дней, ужасный страх не опускает меня. Кажется, он сломает мою жизнь даже находясь там. Я так плотно сидела в объятиях страха всю свою осознанную жизнь, что даже сейчас, когда бояться уже нечего – привычка паниковать остается.

Папа посещал меня каждый день. Приносил с собой старые альбомы и какие-то мелочи, типа наших с мамой поделок в детский сад и моих рисунков. Мы часами рассматривали старые фотографии, он рассказывал забавные истории из моего детства. Перед сном он звонил пожелать мне сладких снов, а потом я еще час говорила с Хантером. В первую ночь ему удалось пробраться ко мне, но доктор быстро заметил и стал следить, чтобы ночью со мной никого не было. Поэтому, Хантер подъезжал к больнице, вставал под окнами моей палаты и звонил мне. Так, мы могли видеть друг друга.

Вчера оказалось, что он перенес все мои вещи в свою комнату. Хантер аргументировал это тем, что за это время он понял, как ему не нравится спать без меня. Так непривычно слышать от него милые слова. С виду он грубый, жестокий, но лишь я могу видеть, какой Хантер на самом деле. Нежности в его душе гораздо больше, чем во всех мужчинах этой планеты, а, быть может, и целой Вселенной.

Я жду момента выписки с огромным нетерпением. Мне хочется скорее оказаться в нашей крепости. Обнимать там Хантера, общаться с отцом, читать книги с Крисом. Должна признать, что Кристофер принял наши отношения с Хантером. Вчера он пришел очень рано. Принес с собой какую-то книгу. Мы сразу убрали ее в тумбочку. Я так хотела капучино, просто до невыносимости, но доктор запрещал. Крис поддался уговорам и принес мне маленький стаканчик с напитком.

«– Знаешь, я так рад, что ты появилась в нашей жизни, – говорил он. – Жаль, конечно, что при таких обстоятельствах. Но, кто знает, приняла бы ты нас, если не было тех опасностей? Рейчел, ты так изменила нас. Даже Хантера. Я рад, что вы вместе и очень завидую ему. Не думай, я не держу зла и отношусь к тебе к младшей сестре, но, очень надеюсь, что встречу такую же, как ты. Способную принять все мои пороки, как ты приняла Хантера. Он ведь далеко не идеален, но ты смогла полюбить все плохое, что есть, а не только хорошее. Ты не пытаешься его изменить, а это очень важно. Мой брат не выглядел таим счастливым даже с ней... Понимаешь? Проблема большинства людей в том, что они ждут, что другие станут такими, какими они ожидают. Человек хочет просто быть принятым со всеми своими пороками и любимым.»

Время тянется мучительно медленно, а мужчины так и не спешат перезвонить. Может быть готовят сюрприз? Наконец, спустя час, когда я уже одета, а бумаги к выписке полностью готовы, на пороге палаты появляется отец. Шаги еще более неуверенные, чем тогда, когда он появился тут впервые. Папа прячет от меня взгляд, заселяя не то что панику, а вселенский страх.

– Пап, что случилось?! – Я фактически готова расплакаться, не могу двинуться с места, но он оставляет мои вопросы без ответа, просто взяв сумку с вещами в руки. – Скажи мне, где Хантер?!

Уже начинает казаться, что сон был не просто выбросом фантазий, а чем-то большим. Вдруг с ним что-то случилось, а отец не знает, как мне сказать об этом и потому так долго молчит? Подхожу к нему и встаю напротив, стараясь поймать бегающий повсюду взгляд. Он обнимает меня так крепко, что я замечаю дрожь.

–Пожалуйста, детка, поехали домой, – произносит он голосом, который я уже слышала однажды. В тот день, когда мамы не стало.

– Почему Хантер не приехал за мной? – Я не унимаюсь. – Пожалуйста, скажи, что с ним все хорошо.

– У него есть очень важные дела, – взгляд снова опущен. – Патрик ждет нас внизу. Идем?

Я бегу в машину по лестницам, совершенно не обращая внимания на людей и на то, что мне запрещена такая нагрузка. У Патрика вид ничем не лучше, чем у отца. Я надеялась выспросить все у него. Мы вроде как нашли общий язык в прошлый раз, он больше не считает меня надоедливой выскочкой.

­– Я рад, что тебя выписали, Рейчел, – произносит он, стараясь улыбнуться. Обычно безэмоциональный парень, сейчас готов разрыдаться. Это ли не самое страшное? Если в этом человеке не осталось сил быть уверенным, то стоит ли допускать мысль о том, что все хорошо?

Я не решаюсь задавать вопросы, ведь ответ услышать настолько страшно. Вдруг он скажет, что что-то случилось с Хантером? Он ведь не мог не встретить меня просто так. Как назло, мы попали в пробку. Время будто бы вообще остановилось. Дождь бьет крупными каплями по стеклу, усугубляя тоску и добавляя моменту еще больше тьмы и драмы. Как в сопливой мелодраме. Я без остановки набираю номера парней, но оба по-прежнему недоступны. Даже выбравшись из огромного затора, мне кажется, что мы движемся очень медленно. Папа сжимает мою руку в своей, но так и не решается взглянуть на меня.

Я ворвалась в дом, как только мы подъехали, оставив мужчин позади. Они и не спешили входить, просто стояли, смотрели мне вслед. Паника уже не просто овладела – она стала мною. В доме тишина, такая громкая, что надежды на что-то хорошее совсем не остается. Я встретила Хантера, спускающегося со второго этажа. На нем нет лица. То, что мне снилось, кажется глупой сказкой, в сравнении с тем, как он выглядит сейчас. Разве что футболка без пятен крови и совсем не серая. Не задумываясь подбегаю к нему и прижимаюсь, стараясь обнять сквозь боль в плече. Хантер прижимает меня к себе и всхлипывает.

– Что случилось? Почему на всех лица нет? – Сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Слезы сами собой льются из глаз.

– Крис... – Произносит он охрипшим голосом.

Нет, пожалуйста, только не он. Это все шутка. Глупая, не смешная шутка. Вырываюсь из его хватки и бегу в комнату парня. Пусто. Только не заправленная постель и говорит о том, что кто-то тут был в последнее время. Опускаюсь на пол и даю волю эмоциям.

– Нет! Это не может быть правдой! Где Крис?! – Бью руками по полу, пока на костяшках не появляется кровь.

Хантер берет меня на руки и уносит в свою комнату. Истерика не отпускает. Не могу поверить, что нашего светлого мальчика больше нет. Всхлипы фактически не дают дышать.

– Выпей! – Хантер протянул мне стакан и две таблетки. С трудом глотаю и запиваю водой, опустошив стакан.

– Что с ним произошло? – Голос охрип от истерики.

– Шестерки Джойса... – Он снова прижал меня к себе, поглаживая по спине. – Аманда и Джек Гессер. Они подстроили аварию. Тоже мертвы.

– Почему их не арестовали вместе с этим ублюдком?

– Их не могли найти. Детектив даже думал, что они сбежали, чтобы не отвечать за свои дела.

Обнимаю Хантера так сильно, как только могу. Он потерял самого близкого человека. Свою семью. Он фактически воспитывал Криса сам... Если бы я знала, что случится такое, не отпустила бы его из палаты под любым предлогом.

– Когда похороны? – Задаю вопрос спустя несколько минут молчания, сопровождающегося нашими слезами.

– Завтра. – Он опускает голову на кровать и смотрит в потолок. – Рейчел?

– Да?

– Не оставляй меня никогда, пожалуйста. – Неожиданно произносит он, после пятиминутного молчания. – Я не выдержу потерять и тебя. Мне хочется умереть. Я не смог уберечь его. Не смог. Понимаешь? – Он горько усмехается. – Может вообще нам лучше расстаться? Пока я и тебя не подверг этому. Все, кого я люблю умирают. Я не вынесу потерять тебя...

­– Тссс, – накрываю его губы своими на несколько секунд и отстраняюсь. Я понимаю, что он чувствует, ведь Крис был близок и мне. – Не смей оставлять меня, слышишь? Только вдвоем мы сможем выдержать это все. Я понимаю, как тебе больно, Хантер. Я чувствую то же. Пожалуйста, не отказывайся от меня!

– Это никогда не кончится. Рано или поздно он достанет и тебя. Джойс не успокоится, пока не уничтожит всех, кто дорог мне.

­– Мы улетим отсюда. Помнишь? Ты обещал. Крис этого хотел. Он мечтал о том, что мы улетим отсюда и будем жить спокойно. – Я смотрю прямо в его глаза, ища хоть что-то, что даст мне надежду на то, что он не бросит меня.

– Мне нужно побыть одному, Рейчел, обдумать все.

Я молча вышла из его комнаты и села у камина. Мне жутко холодно. Не физически, а морально, но все же теплится надежда на то, что камин отогреет. Мне так не хочется, чтобы он переживал эту боль в одиночку, но по-другому Хантер не умеет. Хватить ли в нем сил, чтобы поступить, как обещал, и не оставлять меня? Он пришел ко мне спустя какое-то время. Я все не могла отойти от чертова камина. Кажется, будто только здесь я могу чувствовать себя живой.

– Знаешь, Рейчел, – начал Хантер, протягивая мне кружку горячего ромашкового чая. Этот запах я узнаю из тысячи. – Я завидую твоей эмоциональности. Мне хочется кричать, но все что я могу – молчать, поедая себя изнутри муками совести. Иногда мне кажется, что у меня не хватит эмоций, чтобы показать свою любовь к тебе. Мне, черт возьми, не хватало эмоций, чтобы показывать Крису, как он мне дорог. Я держал его в ежовых рукавицах, не давая расслабиться, подвергал чертовской опасности, стараясь обеспечить жизнь, которую он заслуживал.

– Ты прав, у меня их переизбыток. Если что, этого запаса хватит на двоих. Только если ты решишь пройти через это все вместе.

Он посмотрел мне в глаза, будто ища в них что-то. В душе возникает гадкое чувство, что он все-таки оставит меня. Вся наша жизнь состоит из огромных неудач и маленьких побед, свои я хочу пережить именно с ним. Идти рука об руку, что бы не случилось, какая бы неприятность нас не настигла. Кристофер навсегда останется в наших сердцах. Именно он научил нас смотреть друг на друга прямо, не выискивая недостатки. Разве это честно, любя человека оставить его?

– Прости, мне нужно проветриться, – произнес он отстраненно и встал с кресла. – Ложись спать, не жди меня.

Уже находясь у двери, Хантер обернулся и посмотрел на меня. Буквально пара секунд и раздался громкий хлопок. Закрываю глаза, в попытке успокоиться и прийти в себя. Все это похоже на чудовищный сон. Эта боль гораздо хуже физической. Она ранит так, что шрамы останутся на душе. Там, где их невозможно излечить или удалить лазером.