«Самое страшное – потерять себя, в попытке унять свои кошмары. Лишь глядя им в глаза можно быть честным с собой. Борьба со своими страхами и есть жизнь.»

Противное чувство липкости овладело каждой клеточкой моей кожи, стоило только очнуться. Потеряла сознание или уснула от усталости и переизбытка эмоций? Уже не важно. Места ушибов мерзко ноют. Не единой щели и даже самого маленького окошка в этом здании нет. Невозможно понять, какое время суток и сколько я пробыла без сознания. Может перегрызть веревку? Бред, она слишком крепкая. Откидывая с себя все предметы, сажусь на пол. В горле пересохло так, что больно даже проглотить слюну. Сколько меня тут намерены держать эти люди? Какой им толк от меня?

Можно предположить, что за всем стоит тот самый Мартин Джойс. Понятно, что у них сложные отношения с Хантером – конкуренция, то убийство, еще и я ухудшила их взаимоотношения во время ужина. Кто тянул меня за язык? Хорошо, допустим это по его указке меня похитили и упрятали сюда, но для чего? Что я могу дать ему? Если все это лишь для моего устранения, как свидетеля, то к чему тогда лишние сложности не понятно. Логично, что ему от меня что-то нужно. Значит, смею предположить, что со мной захотят поговорить. Шанс того, что мне даруют жизнь – ничтожно мал. Я должна что-то придумать.

Темнота, хоть глаз выколи. Только сейчас начинаю понимать, что не боюсь этой самой тьмы. Боюсь лишь того, что меня ожидает, когда она развеется. Чувство беспомощности, смешанное с неопределенностью – едкая смесь, которая не дает человеку размышлять трезво.

Встав на ноги, чувствую адскую боль в правой щиколотке. По памяти иду к двери, стараясь не споткнуться, но стоило мне приблизиться к ней, как она распахнулась. Яркий свет ворвался в помещение, причиняя режущую боль в глазах. Игнорируя этот дискомфорт, срываюсь с места, стараясь миновать похитителя, что сидел за рулем, но попытка тщетна. Мужчина хватает меня за волосы одной рукой, а второй ударяет по лицу с такой силой, что от боли мутнеет в глазах. Слезы побежали ручьем. Еще одна едкая смесь – обида и боль. Нет сил для сопротивления. Да, и есть ли в нем смысл?

Не отпуская моих волос, он тащит меня в неизвестном направлении. Его скорость превышает мою, я то и дел спотыкаюсь, то о камни, то о собственные ноги. Миновав метров десять, мы оказались внутри дома. Роскошью, или хотя бы порядком, тут и не пахнет. Запах медикаментов и протухшей еды плотно засел в этом помещении. Мужчина ослабил хватку с моих волос, а еще спустя несколько секунд и вовсе отпустил. Поднимаю голову и смотрю вперед. Мои догадки оказались верными – прямо передо мной сидит Мартин, вальяжно запрокинув одну ногу на другую.

– Выйди, – раздраженно процедил он, смотря на мужчину, притащившего меня сюда. – Быстро!

Тот послушно выполнил приказ своего хозяина и уже спустя несколько секунд дверь тихо захлопнулась. Мартин освободил мои руки от веревки и сел обратно.

– Присаживайся, – уже спокойно произнес он, указав мне на стул.

– Я постою, – отвечаю, как можно увереннее. Его наглая ухмылка не заставляет себя ждать. Взгляд такой, будто он победил.

– Как хочешь, – он развел руками, а затем достал сигару из брюк и закурил. – Разговор на самом деле короткий. Ты должна понимать, я редко даю людям шанс на жизнь, если они разочаровали меня однажды.

Едкий запах дыма наполнил комнату. Все же сажусь на стул, который находится прямо напротив Мартина. Бросив взгляд на свои ноги, ужасаюсь. Куча различного цвета синяков, ссадины, кровь, грязь. Ужас охватывает, вызывая неприятную дрожь.

– Ты должна убить Хантера. – Заявил Мартин, кашляя от дыма. – Прежде чем что-то сказать, пойми, что в случае отказа вы умрете оба, а выполнив мою маленькую просьбу ты подаришь себе спокойную и, что не менее важно, свободную жизнь, где-нибудь за границей.

– Нет, – уверенно отвечаю. – Я лучше умру, чем стану убивать!

– Твое право, – безразлично ответил он, бросив сигару на пол и притоптав ее ногой. – Ты не оставляешь мне другого выбора. Такая же, как и твоя мать!

Он встал со стула и подошел к окну. Мартин махнул кому-то рукой и пошел к выходу.

– Прощай, Рейчел Джонсон. – Произнес он.

– Запомните. Вы самый жалкий трус, из всех, что мне приходилось встречать! Вы даже не можете решить все проблемы сам. Приказываете своим шавкам кого-то избить, украсть, привезти! Я желаю сгореть вам в Аду, а еще лучше, попасть туда от руки Хантера! – кричу сквозь слезы, тут же стирая их руками.

В этот же момент в доме появляется водитель.

– Увези ее, – приказывает Джойс. – Ты знаешь, что делать.

Он скрывается за дверью, оставив меня один на один с этим мучителем. Тот хватает меня на руки и закидывает в машину. Мы движемся быстро. Лес становится все глубже и беспросветнее. Я понимаю, что меня ожидает. Страшно ли? До ужаса.

– Отпусти меня, пожалуйста! – стараюсь разжалобить мужчину. Ни один нерв на его лице не дергается, убивая мою последнюю надежду. – Обещаю, ты мен не увидишь, я смогу скрыться! Ну, будь же ты человеком, в конце то концов!

Молчание. Безразличие. Сердце колотится так быстро, что становится не по себе. Надеюсь, Хантер сумеет выбраться из всей этой передряги и отомстит Джойсу. Нельзя желать людям смерти, но другого Мартин и не заслуживает.

Выстрел. Еще один. Машину начинает бросать по сторонам. Водитель агрессивно ругается, стараясь затормозить и не врезаться в деревья. Увидев в зеркале знакомую машину в моей душе появилась мизерная надежда. Нет, не мизерная, пожалуй, все-таки она огромная. Раз уж сам Хантер взялся за мое спасение – он доведет дело до конца, а уж если он с Крисом, то проблем вообще не останется. Кому-кому, а этим двоим и жизнь свою доверить не страшно.

Наконец, затормозив, водитель выбегает из машины навстречу к Дьяволу в лице Хантера. Едкая улыбка расползается по моему лицу. Выхожу из автомобиля и вижу убегающего похитителя. Бегу к Хантеру и бросаюсь к нему в объятия. Не важно, как я сейчас выгляжу и что у меня болит, главное, что жива. Пока что жива. Неизвестно, что еще предпримет Джойс, узнав о том, что меня спасли. Ясно одно: мы должны быть предельно осторожны.

Обычно отстраненный Хантер охотно принимает меня в свои объятия, делая их еще крепче. Не выдержав я разрыдалась.

– А Крис? Где Крис? – спрашиваю сквозь истерику.

– Он на выезде из леса. Мы предполагали, что этот ублюдок захочет сбежать. Нам не нужно, чтобы Мартин знал о твоем спасении. Но все это не важно. – Он ласково гладит меня по голове, играясь с волосами. – Идем в машину, я должен тебя осмотреть.

Взяв меня на руки, Хантер пронес меня прямо до машины, а затем усадил на заднее сидение.

– Я убью Джойса, – сказал он, оглядывая мои раны. – И каждую его шестерку.

– Пить... – Произношу, еле держась в сознании. Незамедлительно достает бутылку с водой и придерживает, пока пью. Каждый глоток – словно воздух.

Хантер кладет подушку и укладывает меня на нее, а затем накрывает пледом.

– Совсем скоро мы будем дома, – говорит он, садясь за руль.

Уснуть в дороге я так и не смогла. Мне не верится, что нахожусь в безопасности. Мне не верится, что спас меня именно Хантер. Я так ненавидела его, презирала все, что он делает, но вопреки этому всему, Хантер рисковал своей жизнью из-за меня. Он хороший человек, хотя и отрицает это. Мне казалось, что мы снова приедем в квартиру, но нет.

– Ты же говорил, что тут небезопасно, – произношу тихо, сквозь боль в горле.

– На данный момент нет места где мы были бы в большей безопасности, – он подхватил меня на руки и понес в дом. – Я усилил охрану, добавил камер видеонаблюдения. Тебе не о чем беспокоиться, я смогу тебя защитить.

– Но... – Стоит ли задавать такой вопрос? Хотя, я же ничего от этого не теряю. Будь, что будет. – Зачем тебе это?

– Ты дорога мне, – отвечает он, не задумываясь, словно предвидел этот вопрос.

Улыбаюсь, кладя голову на его плечо. Жестокий, иногда грубый Хантер, сейчас сосредоточен лишь на мне, нежен и дорожит мной.

Душ оказался для меня болезненной процедурой. Никак не могла настроить воду. Прохладная неприятно колола ссадины, а чуть горячее – жгла. Сколько бы я не намыливала кожу, не мыла голову – чувство грязи не покидало меня. Слезы ручьем лились из глаз. Мне страшно даже смотреть на себя. Лицо в синяках и ссадинах, собственно, как и все тело. Не помню, чтобы хоть когда-то выглядела подобно. В момент той истерики Хантер вошел в комнату и вынес меня оттуда. Уже сейчас, я сижу на кресле, держа в руках кружку ромашкового чая, а мужчина заботливо обрабатывает каждую царапинку на коже антисептиком.

– Прости меня, – произносит он. – Я должен был это предвидеть. Черт, и зачем я только разрешил тебе выходить!

– Ты не виноват! – убираю из его рук вату и антисептик, затем приближаюсь к его лицу. Рукой провожу по его щеке. Легкая щетина приятно покалывает ладонь. – Ты спас меня. Я благодарна тебе.

– Бедная, моя нежная девочка... – Его рука заправила прядь моих волос за ухо.

«Моя», – из его уст звучит как-то по-другому. Так, как я не слышала раньше. Мужественно, уверенно, чертовски сексуально. Поддаюсь искушению и касаюсь его губ своими. Он охотно отвечает, углубляя поцелуй. Настойчиво, чувственно, вкладывая в этот жест все эмоции, всю тоску. Перебираюсь на его колени. Правая ладонь поглаживает мою спину.

– Рейчел... – Прерывая поцелуй шепчет Хантер и смотрит в глаза. Мне не хочется разговаривать, не хочется думать о чем-то. Все, чего я желаю – он.

– Хантер... – Расстегиваю пуговки на его рубашке и провожу рукой по горячей груди, спускаясь ниже, к ширинке брюк.

Он аккуратно сбрасывает с плеч мой халат и снова целует, но в этот раз уже более страстно, кусая нижнюю губу. Не прерывая поцелуй, он унес меня в свою комнату.

Кровать кажется огромной. Дорожка поцелуев тянется от шеи к животу. Приятная дрожь от касаний этого мужчины и мурашки распространяются по всему телу. Хватаюсь рукой за его волосы и тяну к себе. Поцелуев с ним мне чертовски мало. Он нависает надо мной, но не целует – дразнит. Принимаю правила его игры и провожу рукой от нижней губы, провожу по груди, спускаясь ниже и в паре сантиметров от желаемого, снова веду вверх, к шее. Он тяжело вздыхает, закрывает глаза и впивается в губы.

– Моя, – рыком произносит он. Возбуждение усиливается. Прикусив правый сосок, н входит в меня.

– Че-е-ерт, – протягиваю я от удовольствия и желания.

– Ты нужна мне, – его движения то ускоряются, то снова замедляются.

Сложно сказать, от чего я получаю большее удовольствие: от его присутствия во мне, или от тех слов, что слышу. Это как мощная волна, накрывающая с головой. Еще одна смесь – удовольствие, страсть, похоть. И она мне нравится куда больше, нежели то, что я испытала за весь день.

Двигаюсь в такт ему. Этот момент – мы одно целое. То, что по сути невозможно, совершенно нереально, от того и еще больше приятно. Сильные руки касаются моего тела, губы целуют шею, задевая какие-то особые струны моей души.

– Моя... – тихо шепчет, ускоряя. – Моя...

Чем быстрее темп, тем ближе апогей удовольствия. Стоны становятся все громче, дыхание сбивается, а его руки кажутся горячее. Несколько минут и я обессиленно валюсь на его грудь, счастливая и удовлетворенная.

К чему приведет этот неожиданный порыв страсти? Сложно предсказать. Все, что я поняла, из всех этих событий – нужно жить моментом, быть счастливым сейчас, не думая о том, что было бы. Сейчас мне комфортно в его объятиях и будь, что будет.