Разумно было предполагать, что Леон всё-таки явится ночью проводить меня до дома, потому, застав папу утром на улице, копавшимся в капоте машины, я попросила его меня сегодня забрать, так как «у Леона не получается».
Папа выпрямился, массируя затёкшую поясницу, и вытер руки, испачканные маслом, моей старой зелёной футболкой, которая теперь служила отцу тряпкой.
— Понятно, - прищурился он, встав ко мне телом, — я сделаю это. Но, маленькая мисс, мне бы хотелось, чтобы это прекратилось.
— Что прекратилось? - я думала, он говорил про поздние прогулки после работы в компании Беккера.
— Твоя работа. Прежде чем ты начнёшь возникать, - поспешил перебить папа, заметив мою мину, — я не против, чтобы ты сама зарабатывала, это даже похвально. Но согласись, Эгги, твоя смена заканчивается довольно поздно. Тебе всего семнадцать, а этот мир небезопасный.
Он как всегда переживал обо мне, и я даже разделяла его мнение. Подумав немного, я взглянула на серое небо, где местами просвечивалась голубизна сквозь облачный покров.
— Окей. Я что-нибудь придумаю.
— Нет. Придумаю я, - покачал головой тот. Возмущение отразилось в моём взгляде, — я поговорю с Тайлером, моим старым другом. Возможно, в рыбном магазине требуются руки.
— Меня тошнит от запаха сырой рыбы, - напомнила с брезгливостью я.
Так раздражает, что отец снова лезет со своим контролем. Может быть, мне хочется самостоятельно найти работу? Он подумал об этом?
— Ну да, - закивал головой и резко прояснился в лице, — а что насчёт магазина, в котором подрабатывает Леон?
Так и хотелось рассмеяться. Перед носом вырос образ двуличной Скарлетт и её слова, словно вытатуированные под кожу. Даже чесаться захотелось.
Вчера она дала мне понять, что я для неё помеха, которую, кстати, она, судя по её распираемой уверенности, не страшится.
А Леон мне звонил. Сам. Хоть я обещала обратное. Он звонил три раза с промежутками в пять минут. Мне очень хотелось поднять трубку, сказать это гребаное «алло», услышать очередную язвительную шутку, улыбнуться, послать его к чёрту и ещё раз улыбнуться, услышав его грудной мелодичный смех. И я бы это сделала, если бы не Скар.
Сомнения парализовали, отравили - отныне мне кажется, будто я пользуюсь добротой Леона, но это, конечно же, не так! Он мой друг, пусть нас и сблизила покойная Бьянка. Он правда мне дорог.
— Эй! Я с кем говорю? - папа махал ладонью перед моим лицом.
Я встрепенулась.
— Боюсь, вакансий нет.
— Грустно, - вздохнул он, — ты же жить без музыки не можешь. Это была бы идеальная партия для тебя.
— Ну да.
Сегодня отца я больше не видела. Зато полицейского Филча, папиного одноклассника, пару ребят из школы и других незнакомцев я встречала со словами «здравствуйте, чем могу помочь?» и провожала «до свидания, ждём вас снова!».
Пятнадцать часов тянулись медленно, как засохшая под партой жевательная резинка. Снаружи темно, шёл мелкий дождик и властвовала тишина. Мне нравилась эта киношная атмосфера, не хватало только подозрительного мужчины в ковбойской шляпе.
Я повторно пересчитала деньги, аккуратно разложила их по отсекам и заперла кассу, пригнувшись, чтобы забрать мобильник с полки, где хранились баночки кофе, чайник и упаковка сахара, если вдруг мне захочется согреться вкусным напитком. Пора звонить моему сегодняшнему шофёру.
Ветер скосил дождь, и капли ритмично постукивали по панорамным стенам. В эту секунду в глаза врезался свет от фар заезжающей на заправку машины. Я тихо обрадовалась, что отец приехал вовремя, но из машины вышли четыре человека, и улыбка на моих губах померкла.
— Мы уже закрыты, - сказала я вошедшим, однако все же потянулась включить дополнительный свет.
Когда лампочки над макушками загорелись, я узнала в поздних покупателях знакомые лица.
— Ох-хо, - восторженно протянул Брайан, широко улыбнувшись, — Бруно не врал. Ты теперь кассирша!
Говорят, «мы притягиваем то, чего боимся», но Мойса я не то, чтобы боюсь, мне просто глубоко плевать на него, однако этот парень везде мозолит мне глаза, словно привороженный. Иногда мне кажется, что кто-то до моего рождения проклял весь мой род.
Вместе с Брайаном был и Макс, третьего я не знала, а четвёртый заправлял тачку на улице.
— Чем я могу помочь? - выжимая букву за буквой, поинтересовалась я, не убирая взора с восторженного своим открытием экс-бойфренда.
Макс неаккуратно одним махом начерпал в руки пачки чипсов, отчего некоторые упали на пол.
— Станцуешь для нас приватный танец? - пошутил третий, смуглый пацан с широким лбом.
— Ты не по адресу, - выплюнула я, боковым зрением не отвлекаясь от выходок блондина: он разбрасывал чипсы, мармелад, батончики, печенья на кафель. — Перестань, Макс! Не то я заставлю тебя тут убираться.
— Разве это не твоя обязанность? - откликнулся он издевательски.
Подонок. Честное слово, тот ещё урод. Каким образом Кэндис полюбила его, не понимаю. Хотя, о любви речи быть не может - симпатия? Возможно. Любовь? Никогда.
— Чего вам? - сфокусировалась на усмехающемся Брайане.
Он вразвалочку подошёл к прилавку и достал из кармана джинсовых темных брюк кожаный портмоне. Открыл его таким образом, чтобы мне было видно обилие разнообразных кредитных карточек и налички. Я тут же отвернула голову, потому что с детства вызубрила от бабушки, что смотреть в чужой кошелёк неприлично.
Брайан громко хмыкнул.
— Не стесняйся. Можешь посмотреть. Вряд ли ты где-нибудь ещё увидишь столько денег.
— Ты же это несерьёзно?
— Получается, ты связалась с Энджел и остальными, - перешёл к новой теме брюнет, — против директора Пи настраиваешь школу?
— Ничего подобного. Откуда ты это взял?
— Так все говорят, - пожал плечами Мойс.
Мне не нравится мысль, что слухи, гудящие по школе, именно такого рода. Я пытаюсь добиться равноправия, но точно не настраиваю учеников против Питерса.
— Как бы то ни было, это неправда, - твёрдо настаивала я, раздражаясь от насмешливой ухмылки Брайана, — передай «всем», чтобы зря не сотрясали воздух.
— Как скажешь, Эгги.
— Агата. Я Агата.
— Конечно, - великодушно сделал одолжение тот, — Агата.
К прилавку вернулись Макс и тот, на чьё имя мне наплевать. Они держали металлические корзинки: в одной находилась куча закусок, а во второй - алкоголь.
Я подняла равнодушный взгляд на весёлых школьников.
— Я не пробью вам это, - кивнув на бутылки вина и виски, заявила я, чем вынудила парней всполошиться.
— Да ладно тебе, - защебетал Макс, — мы же свои.
— Условия для всех одинаковы. Вы несовершеннолетние, а несовершеннолетним мы алкоголь не продаём.
— Мне двадцать два, - встрял смуглый.
Я одарила его скептическим оком, разглядев внешний вид. Они меня за дуру принимают?
— В таком случае, предъявите паспорт.
Все уставились на него. Шатен демонстративно хлопал ладонями по карманам, что-то бубнил под нос, после чего поджал губы и цыкнул.
— Я не захватил его.
— Тогда любой документ, подтверждающий вашу личность. Водительские права, например?
— Да черт тебя подери! - неожиданно рявкнул Макс, из-за чего я даже подпрыгнула на одном месте. — Просто продай нам эти сраные бутылки! Мы заплатим вдвое больше!
— Не все зависит от денег! - не растерялась я. — Покупайте свои чипсы и улепётывайте отсюда! Мне домой пора!
— Послушай сюда, су...
— Спокойно, Макс, - опустил руку на почти сорвавшегося с цепи блондина Брайан, сжимая пальцы, — спокойно.
— Спокойно?! - повторил тот. — Эта стерва кем себя возомнила?!
Мне дурно. Хорошо, что я стояла за кассой и никто не видел моих дрожащих колен, потому что я кое-как держалась на ногах. Прежде мне не доводилось заставать Макса в подобном состоянии - он будто с катушек слетел. Конечно, и раньше блондин славился вспыльчивостью, но чтобы на ровном месте... Похоже, пора вызывать полицию.
И тут я случайно нашла его глаза. Его зрачки расширены настолько, что глаза кажутся ненастоящими. По инстинкту самосохранения я отшатнулась, крепко сжав в руке телефон.
— Одна бутылка, - обратился ко мне Брайан.
— Я не торгуюсь.
— По старой памяти, Агата. Мы же не чужие друг другу, помнишь? Я тебя любил.
Сукин сын. Стоит ему открыть рот, как из него сочится ложь.
Они выжидающе вглядывались, надеясь на свою победу, тем не менее их ничего, кроме проблем, ждать не могло. О чем эти матрёшки вообще думали?
— Не любил. И хватит уже использовать наши отношения как жалкие попытки манипуляции. Уходите, или я вызову полицию.
— Вот же сучка! - слово «полиция» подействовало на Макса как красная тряпка.
Он сорвался с места, избавился от препятствий в виде друзей и помчался за мной.
Страх пригвоздил мои конечности, от чего я не могла пошевелиться. Единственное, я только попятилась назад, к стенке и больно ударилась затылком и лопатками о полки с сигаретами. Те, в свою очередь, подобно моим шансам на спасение, посыпались на пол.
Макс, не обращая внимания на крики парней, перелез через прилавок и угрожающе подошёл ко мне. Я стушевалась, вжалась как можно ближе к стенке и, глотая рвущиеся из груди сердце, смотрела на Макса, чьим здравым рассудком управляли наркотики.
— Ты меня всегда бесила! - он замахнулся.
Время остановилась. В одно мгновение померкло всё: крик Брайана, взмах ладони Макса, мой скулёж, непонятно откуда взявшийся сквозняк.
Я сильно зажмурилась, но это обманчивое действие не уняло ту боль, которую я почувствовала от пощёчины бывшего друга. Отшатнувшись, я перестала дышать, затем задышала судорожно.
Рука Макса тяжелая: щека горела так, словно её хлестали крапивой. Однако на этом парень не думал останавливаться. Невзирая на требования Мойса прекратить, он крепко схватил меня за волосы и потянул затылок назад, отчего я выгнулась дугой.
— Твою мать, Макс! Ты совсем сбрендил?! Она копам нажалуется!
Естественно, кто бы сомневался. Я-то думала, что у Брайана наконец-то проснулась совесть, а он переживал лишь о своей шкуре. Впрочем, как обычно.
Тем временем я вцепилась ладонями в кисть блондина и пыталась высвободить свои кудри. Макс с легкостью толкнул меня, я упала.
— Тебе крышка, ублюдок!
— Заткнись!
— Хватит! - Брайан зашёл за прилавок и растормошил торчка за плечи. — У тебя потом будут проблемы, идиот! Ты за решетку хочешь?!
Грудная клетка под чёрной курткой быстро поднималась и опускалась, взгляд Макса все ещё туманный, но теперь он хотя бы не бросался оскорблениями.
— Шевелись! Уходим отсюда, - Брайан подтолкнул того к выходу, а сам достал крупную купюру и положил её на поверхность кассы. — Это компенсация. Надеюсь, ты понимаешь, что он просто не в себе? Мы возьмём только закуски, окей?
Я судорожно дышала. Слизистая глаза жжёт, в голове каша. Я глядела снизу вверх на брюнета, кусая щеки изнутри, чтобы сдержать напрашивающиеся слёзы обиды и страха.
Компания вскоре сбежала, а машины снаружи не было. Я еле поднялась на ноги, поправила взъерошенные волосы и, сглотнув горький ком в горле, разрыдалась. Это всё слишком. Кажется, именно об этом говорили папа с Леоном - работать допоздна в заднице мира равносильно мазохизму.
Вытирая салфетками слёзы, стекающие не только из глаз, но и из носа, я попыталась успокоиться. Страшно. Страшно, что они могут вернуться и страшно, что они могут поджидать меня где-то на улице. Да, Макс был под наркотиками, но этот факт его ничуть не оправдывает.
Как они могли? Что с ними стало? Неужели они правда ненавидели нас с Бьянкой? Тогда в чем смысл нашей дружбы?
Мобильник в руке дрожал, я не могла нажать на «вызов», к тому же подводил голос. Я боялась, что папа расслышит плаксивые нотки, поэтому ждала, когда землетрясение внутри благополучно завершится.
Кругом бардак: у кассы лежали две корзины с продуктами, сигареты разбросаны, точно также, как и сладости, до которых добрался Макс. Ничтожество. И
— Агата... - я круто развернулась, дрожа губами. Леон хмурым вопросительным взглядом оглядывал весь магазин. — Что за?.. Тебя ограбили?!
Не давая себе секунды на размышления, я сорвалась с одного места и бросилась в объятия оцепеневшего и в то же время напуганного Беккера. Руками обвила его торс, прижалась щекой к груди и всхлипнула.
Леон тотчас отодвинул меня, заглянув в мокрое и красное от рыданий лицо.
— Ты в порядке? Тебя тронули? Не молчи!
— Я... я просто испугалась, - заикаясь, выдохнула, сморгнув слезу.
Парень нервно помассировал шею и дал себе минутку, чтобы собраться с мыслями.
— Расскажи мне всё. От начала и до конца.
— Я не хочу.
— Пожалуйста, - стрельнул глазами Беккер, — расскажи.
— Что ты тут вообще делаешь?! Я же сказала, не приходи! За мной сейчас отец приедет! Почему ты игнорируешь мои просьбы?! - наверное, это последствия случившегося, но я набросилась на Леона, ударяя того кулаком по груди.
Мне казалось, я вкладывала всю силу в удары, всю злость, обиду и отчаяние, однако парень даже не шевелился. Стоял столбом и с волнением смотрел на меня.
Ну, черт возьми, почему он так смотрит? Зачем? Он не должен переживать за меня, не должен протягивать руки, чтобы обнять, точь-в-точь как сейчас, не должен шептать слова успокоения. Почему Леон Беккер тот самый парень, о котором мечтают все девчонки? Почему?
— Я рядом, все в порядке.
— В этом вся проблема, - отпихнула в очередной раз его от себя, — ты не должен быть со мной рядом. Уходи!
Его брови приподнялись и теперь он буравил меня не то насмешливым, не то тёплым взглядом, словно я капризный ребёнок.
До меня только дошло, что он весь мокрый.
— Ты добирался сюда пешком? - кивок. — Ты совсем идиот?! - вновь кивок. Я вскипаю. — Я тебя ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!
— Ладно, не ругайся, - брюнет, с чёлки которого капала вода, ловко перехватил мои кулаки и завёл их мне за спину, — это мне стоит тебя отчитать, но прежде я должен знать, что случилось.
— Если расскажу, ты обещаешь мне тоже рассказывать всё, что у тебя на душе? - я взглянула на него из-под ресниц.
Леон недоуменно нахмурился.
— Я не понимаю тебя.
— Мы же друзья, так?
— Конечно, - странным тоном ответил он.
— Тогда не молчи о своих проблемах и переживаниях. Потому что мне кажется, что я... тебя использую.
Где-то минуту мы глазели друг на друга. Я долго не могла разгадать эмоции на лице парня и переключилась на его широко раскрытые глаза. В них я всегда нахожу тепло.
— Ты меня не используешь. Не знаю, откуда у тебя такие бредовые предположения, но ты меня не используешь. Ясно?
— Ясно.
— А теперь, пожалуйста, начни свой пересказ. Я помогу тут прибраться.

***
По дороге в школу я писала в группу, но ни Энджел, ни Диана, никто не отвечал. Я решила, что они как обычно убивали время во дворе, обмениваясь сплетнями и, выключив мобильник, вышла из автобуса. Как раз в этот момент рядом припарковался школьный транспорт, и когда его жёлтые дверца со свистящим шумом распахнулись, толпа подростков выползла наружу.
Прошло два скучных урока, на одном из которых мы писали тест, а на другом пятьдесят минут слушали монотонную речь химика. Мысли невольно вернулись к отцу: он все ещё требовал записаться на дополнительные занятия. По-моему, папа никогда не передумает и не допустит мысль учиться мне где-нибудь помимо медицины. Это вечная борьба.
После вчерашнего я плохо спала, поэтому моя рассеянность не стала сюрпризом. Я несколько раз роняла под парту ручку, а после звонка умудрилась опрокинуть учебники. К счастью, ничего, кроме уголка обложки, не помялось. Выпрямившись, лениво наблюдала как учитель вышел из кабинета, но вместо него забежал в класс парень. Мы знакомы через посредников, тем не менее, кажется, он меня запомнил.
— Агата, - как-то подозрительно расслабился тот, будто собирался поиздеваться, — ты у нас лакомый кусочек? Ради тебя дуэли проводят.
— В смысле? - нахмурилась я, а сама чувствовала нарастающее волнение в солнечном сплетении.
— Сама взгляни, - он кивнул за дверь, после чего я ринулась в коридор, за мной же последовали некоторые любопытные ученики.
Я слышала гул где-то впереди, видела скопление старшеклассников и брань. Растолкнув народ, мне удалось пробраться в эпицентр «катастрофы».
Меня залихорадило, пульс участился и на удивление мне захотелось чесаться.
Не стоило верить тогда Леону; ещё вчера мне не понравился разгоревшийся огонёк в его глазах, когда я рассказала о проступке Макса. И теперь понятно почему - Беккер захотел мстить.
Мозг не успевал посылать сигналы глазам следить за движениями брюнета. Макс и Леон вцепились друг в друга, буквально размазывая по шкафчикам. У одного разбита губа, у второго ссадины на скуле. Брайану удалось оттолкнуть Беккера, за что я была ему секунду благодарна, но после того, как он повалил его и сел поверх, кулаками целясь в живот, я не выдержала.
— Прекрати! Отпусти его! - руки схватили воротник блузки, я даже потянула его, однако блондин, обозлённый и оскорбленный нашим, как однажды выразились, «дуэтом», сильно оттолкнул меня на пол и, сплюснув сгусток крови, рывком поднял избитого Леона.
Он со всей силой припечатал темноволосого к дверцам шкафчиков и, заблокировав движения, кивнул Мойсу. Второй сразу подхватил идею друга: Брайан смеялся в лицо Леона и оттачивал удары, словно он его личная боксёрская груша.
Шумно настолько, что трудно было разобрать собственные мысли, а стойкий, режущий ноздри запах крови туманил разум.
Я, покачнувшись, поднялась на ноги.
— Отойдите от него! Ублюдки! Уйди! - вцепившись в локоть накаченного Брайана, я завопила подобно истеричке, потому что состояние Леона пугало.
Он напоминал тряпочную куклу, которую проехала фура. Я так сильно ждала, чтобы он отключился, размяк, чтобы парни остановились, но выносливости Беккера можно позавидовать - сколько бы его не мучали, он оставался в сознании и даже ехидничал, распыляя ярость двух негодяев, из-за чего те били резче и сильнее.
— Эгги, отойди, - Бруно, видно, только узнал о драке.
Он мягко подвинул меня к противоположному углу и, опустив ладони на плечи, просил смотреть ему в глаза, но я не могла убрать взгляд с разбитого лица измученного и одновременно гордо улыбающегося Леона. И тут я поняла, что готова рыдать. Не из-за того, что я не терплю крови (хотя это тоже), а из-за того, что брюнету больно. Из-за того, что он полез в драку ради меня. Из-за того, что Скарлетт говорила правду - я ничего, кроме проблем, Беккеру не приношу.
Картинка исказилась, я моргнула и обронила на носок ботинок слезу. Бруно на мгновение растерялся.
— Тебе лучше уйти, - решил он.
— Оттащи их от Леона! - проигнорировала я слова парня, наконец-то взглянув ему в глаза. — Останови их! Бруно, останови их!
Казалось, будто я говорила в уме, поскольку я не помнила ни своего голоса, ни артикуляции гласных, ни черта.
Однако Бруно опоздал. Вместо него с дракой покончили учителя. Я видела как они, строго и раздраженно рассматривая трёх учеников, уводили их по коридору в сторону медпункта.
Уверена, Леону чертовски больно делать какие-либо движения, но он все равно повернул шею в мою сторону и утешительно улыбнулся краем разбитой губы. Этот жест показался мне настолько трогательным, что я отступилась, сглотнув кислый комок в горле.
— Ты как? - Бруно вернул внимание к своей персоне.
— Сукин сын, - зашипела я, пальцами сжимая воротник синей рубашки; от этого парень удивленно ахнул, — твой дружок Макс вчера ночью пришёл обдолбанный в магазин и чуть ли не размазал меня по стенке! Ты в курсе?!
— Что?..
— Не строй из себя невинную овечку! Из-за этого олуха Леона накажут!
— Эгги, я не знал об этом, клянусь! Я вчера не виделся с ребятами, я не знал, - мотал головой Бруно, — я поговорю с ними.
— А смысл? - в коридоре остались мы вдвоём, поэтому я могла говорить громче. — Лучше сидите тихо, как мышки. Я на грани того, чтобы пойти в полицейский участок и написать заявление. И я не шучу, Бруно.
Зло стрельнув мокрыми глазами, я прошла мимо сбитого с толку Бруно, решив прогулять третий урок и поймать Беккера.

***
Я прождала Леона почти сорок минут у кабинета директора, но никого, судя по тишине за толстой стенкой, не было. Лишь в широком коридоре, неподалёку от кафетерия, я наткнулась на как ни в чем не бывало болтающего с кучкой футболистов Макса. За долю секунды я подлетела к нему, растолкнув недовольных, что их разговору помешали, парней.
— Где Леон?
— А мне откуда знать, - пожал плечами блондин.
На его носу красовался пластырь, на губах ранка с засохшей кровью, но каким-то боком Макс спокойно улыбался и чувствовал себя, кажется, вполне здорово. Как жаль, ведь мне хотелось до чёртиков, чтобы он страдал.
— Какой же ты бессовестный! Его наказали, да? - брезгливо поморщилась я.
— Заслужил. Он первый на меня набросился! Ты правда надеялась, что я спокойно отреагирую на это и позволю сосунку меня избивать?
Ухмылка Макса вымораживала. Он глазами прошёлся по окружающим нас футболистам, искав у них поддержку. Они засмеялись.
— Ты жалкий. Не понимаю как тебя терпит Кэндис.
— А её мнение никого не волнует, - последовал ответ.
Я удивлённо изогнула бровь, размышляя над услышанным.
— Что это значит? - он молчал, продолжая по-дурацки улыбаться.
— Это значит, - Макс нагнулся ко мне, опустив руки с разбитыми костяшками на свои бедра, — что у Кэндис нет право думать, решать или выбирать. За неё это делаю я. Был бы Брайан умнее, поступил бы по моему примеру, тогда бы ты была шелковой...
Договорить у блондина не вышло: я собрала ладонь в кулак и, вложив в удар максимум отрицательных эмоций, врезала парню прямо по носу, из-за чего тот откинул голову назад и схватился за больное место. Моя рука заныла. Я разжала и снова сжала пальцы, состроив гримасу, затем взглянула на Макса. Один из футболистов протянул ему платок, которым он вытер струйку крови, хлынувшей из правой ноздри.
— Это тебе за то, что ты козёл.
Смерив рычавшего блондина ненавистным взором, я отошла в другой угол, набрав по телефону номер Кэндис. Боюсь, нам есть о чём поговорить. Неужели Макс и с Шиммер такое ничтожество? И если это правда, тогда почему Кэндис мне ничего не рассказывала?
Я прикусила нижнюю губу и цыкнула: она не отвечала. Затем я пыталась дозвониться до Леона, однако и здесь меня постигло разочарование.
До сих пор перед глазами его окровавленная улыбка... Он смотрел на меня таким взглядом, будто мы прощались, будто он заключённый, которого приговорили к пожизненному сроку и уводили от меня далеко-далеко. Аж сердце содрогнулось. Скорее всего, Беккера отпустили домой, ведь побили его здорово... У Макса тяжёлая рука, её вес на себе испытала.
Решив отложить исполнение плана с красотками школы, я вернулась в кабинет, где лежали мои принадлежности ещё со второго урока, спрятала их в шкафчик и, натянув на голову капюшон серой толстовки, незаметно выбежала через пожарный выход на улицу.

***
Нога нервно дёргалась, а на дверной звонок сперва никто не откликался. Неужели Леон в школе? Или его повезли к врачу? Все настолько серьезно?
От нервов я глубоко вздохнула и повторно три раза нажала на звонок. Дверь наконец-то отворилась, но на пороге стоял не брюнет или Джонни и даже не миссис Беккер. На пороге стояла Скарлетт.
Я удивлённо вытянула лицо и, бегая глазами по девушке напротив, хлопала ресницами. Скар, между делом, важно скрестила руки на груди и посмотрела на меня, как на собачье дерьмо. Не перевариваю эту девицу, у нас это, в любом случае, взаимно.
— Что ты тут делаешь? - раздался очевидный вопрос с моей стороны. — Где Леон?
— Это ты зачем пришла?
Честное слово, она нарывается. Её тон казался настолько высокомерным, что я почти что видела яд, капающий из её рта. Кем она себя возомнила, черт подери?!
— Дай пройти, - я сделала шаг, тем не менее брюнетка потянула на себя дверь, тем самым перекрыв проход. — Ты меня слышала? Я хочу поговорить с Леоном!
— Я пришла сюда из-за проекта, но когда увидела Леона, то была поражена. На нем живого места нет - по всему телу гематомы. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, кто причина всех его болячек, - она едко хмыкнула, прищурив ярко накрашенные глаза, — как тебе стыда хватило прийти к нему? Я же говорила, ты для него обуза.
Надоело! У меня сейчас сердце вырвется из груди, если она не заткнется.
— Это тебя не касается, Скарлетт, - парировала я.
— Касается, потому что я его подруга. Пока что. Вскоре, надеюсь, мы станем парой. И как его будущая девушка я имею право выпроводить тебя отсюда. Давай упростим мне задачу, - брюнетка фальшиво улыбнулась, — проваливай. По хорошему.
— Ты наглеешь, и мне уже трудно разговаривать с тобой вежливо, - сквозь зубы процедила я, подойдя ближе.
Она ничуть не испугалась.
— А до этого ты была вежливой?
— Ещё как. Подвинься, иначе я за себя не ручаюсь. Я пришла в дом Леона, а не в твой. И ты не его девушка - закатай свою обильно смазанную блеском губу обратно, - больно задев плечом раздражённую Скарлетт, я прошла в переднюю и, сняв обувь, окликнула Беккера.
В комнате стоял стойкий запах медицинского спирта. Леон находился в своей комнате, стены которой украшены тетрадными листками с набросками и разнообразными вырезками из журналов. Он полулежал на кровати, в одних спортивных штанах. Его ребра и живот обвязаны повязкой, на лице пластыри.
Я с грустью сжала рот и подошла к нему.
— Прости меня.
— За что ты извиняешься? Я сам полез в драку, - он попытался приподняться, однако, видимо, ему было трудно шевелиться, поэтому он замер, издав мученический стон.
Он страдает из-за меня. Я не могу принять эту правду.
Скарлетт стояла за моей спиной, прислонившись бедром к дверному косяку, но мне нравилось думать, что её не существовало в природе.
— Зачем ты так поступил? - аккуратно сев на край кровати, подняла шипящие из-за слёз глаза. — Ты разговаривал с директором?
— Завтра представится такая возможность.
— Ответь на первый вопрос, - твёрдо потребовала я, и брюнетка громко усмехнулась.
— Разве не очевидно? Или так нравится, когда говорят о тебе?
Мы испепеляли друг друга взглядом, и если бы это реально работало, то от Скар ничего бы, кроме холмика пепла, не осталось. Я ненавижу эту особу всеми фибрами души. Особенно бесят её громкие пустые слова. Девушка Леона? Ни за что! Он слишком хорош для такой стервы, как она.
— Ты не могла бы оставить нас на две минуты, Скар? Спасибо.
Темноволосая нехотя покинула комнату, оставив дверь приоткрытой, на что я нервно прыснула. И она говорила мне что-то о стыде? Невероятно.
— Что с твоей ладонью? - Леон подбородком указал на мою руку.
Я автоматически убрала её прочь. Видимо, в память от удара мне осталась ссадина.
— Пустяки. И как ты вообще можешь думать о такой мелочи, когда сам еле двигаешься? - шуточно и в то же время тоскливо отругала я парня, тускло улыбнувшегося на мою реплику.
— Сильно испугалась, да? Я видел твоё лицо.
«Конечно, черт возьми, испугалась! Двое на одного - это нечестно! Я хотела им все пальцы переломать, хотела на них обрушить небо, хотела их сама избить... Они заслуживают наказания за своё мерзкое поведение», - мысленно выпалила я, а на деле сказала только:
— Чуть-чуть.
— Врунишка, - на сей раз тепло улыбнулся Леон, — не волнуйся, я в порядке. Это просто синяки.
— Но лучше пройди обследование у доктора, хорошо?
— Если ты об этом просишь, то хорошо.
— Ты не должен был драться из-за меня, - тихо добавила я, опустив голову вниз, чувствуя безграничную вину и благодарность.
За меня ещё никто не заступался, даже Брайан. Он старался решать конфликты отшучиванием: если кто-то говорил нелепую вещь, вместо того, чтобы рявкнуть, Мойс хихикал и говорил «да, она такая», «верно, у неё это классно получается», «Эгги в этом мастер». А Леон пошёл и отомстил, хоть я и строго против «кулачного языка». Если бы кто-то также заступался за Бьянку...
— Поверни время вспять, я бы все равно сделал тоже самое. Я не хочу, чтобы тебя обижали, как...
Он говорил это быстро, проглатывая слова. Я поглядела в сторону двери и заметила подслушивающую Скарлетт. Она думала, её не видно, но её локоть мелькала в щели.
— Как Бьянку? Это ты хотел сказать?
— Да. Агата, - он взглянул прямо мне в глаза, — тогда её никто не защитил и она умерла. Я не хочу потерять и тебя. Мы же друзья.
— Естественно, друзья. Друзья и не больше, верно? - неловко и достаточно наигранно посмеялась я, снова покосившись на дверь.
Скарлетт, небось, радовалась услышанному.
— Не больше, да. Останешься на обед? Скоро с работы вернётся мама, будет запеканка.
— Я лучше пойду, у тебя гость, - я поднялась на ноги, как почувствовал тепло чужой ладони.
Беккер скривил губы от боли и зажмурился, однако руку мою не отпускал.
Это тепло... оно разливалось по всему телу, согревая даже пальчики на конечностях. Дыхание сбилось.
— Останься. Пожалуйста.
— Но Скарле...
— Ты нам не помешаешь. Вряд ли я сегодня смогу ей помочь с проектом, но отпустить вас, не угостив... я так не воспитан. Просто оставайся, Агата.
Наверное, прошло минуты три, прежде чем я прервала наши гляделки. Его ладонь соскользнула с моей, и я отступила, заправив прядь волос за ухо.
— Я останусь, но не надолго.
Леон довольно дернул уголком рта:
— Спасибо.