- Доброе утро, Костя, - улыбнулась Аня, заскочив на кухню. - Чего так рано подскочил?

- Я всегда рано встаю, - усмехнулся парень. - Ты ведь знаешь, это уже вошло в привычку.

- Да, в универе ты подрывался раньше всех с этим еще и будил меня, а я своими возмущениями всех остальных, помню это, - рассмеялась девушка.

- Как же это было давно, - вздохнул Ратковский, отпив кофе из чашки. - Три года назад, верно? Ты вернулась из универа сразу в Питер, сразу тебя взяли в Apple, и ты вообще пропала на год, а потом взорвала умы всех нас, твоих однокурсников, появлением на презентации нового айфона и вообще в сети.

- Ты видишься с теми, с кем мы учились? - удивилась блондинка, сев рядом на стул.

- Я с ними работаю обычными менеджерами в магазине техники, - хмыкнул он. - Тебе одной удалось так высоко подняться из нас, в принципе, а еще с тем, что ты курила и пила, мы вообще не думали, признаться, что когда-то тебя встретим.

- Да все думали, что я сторчусь или сопьюсь, - пожала плечами Киреева. - Камон, даже я так в определенный момент времени считала, поэтому все нормально. У вас, наверное, у всех уже жены и дети.

- Нет, у меня только девушка, - улыбнулся Костя. - Но ведь у тебя была всегда другая цель в жизни. Вспомни, что ты сказала, когда получила диплом.

- Переверну мир программного обеспечения техники, - вздохнула она, - Стану той, кого будут любить мужчины и ненавидеть женщины в равных пропорциях. Буду нервировать мир и строить мирок свой...

И ей единственной удалось осуществить все ее слова, сказанные в тот день, Аня одна из тех ребят получила то, что действительно хотела - осталась в одиночестве, которое все это время было ее лучшим другом.

- Ага, только с личной жизнью у тебя полная хуйня творится, - заметил парень. - Кстати, кто этот мужик?

- Мирон Федоров, рэпер, - произнесла девушка, - Я тебе говорила, чтобы ты загуглил, если в душе не ебешь, кто это. У нас очень запутанные и непонятные отношения, - Ратковский рассмеялся. - Нихуя, кстати, не смешно, потому что я реально понятия не имею, че за хуйня творится.

Любовь это называется, дорогая моя. На самом деле, блондинка в это ебаное светлое чувство никогда не верила, наверное, потому что никто не пытался показать ей: Киреева может быть очень капризной принцессой, но в глазах своего принца всегда будет самой умной, самой красивой, самой милой - самой лучшей малышкой из всех, которые только существуют и когда-либо будут существовать.

- Ну, возможно, ты в него влюбилась, - пожал плечами он. - И я буду безумно рад, если это так, потому что он тебя явно любит.

Аня даже не попыталась возразить, кивнув и встав со стула, направившись в сторону комнаты, где спал Мирон, раскинувшись в позе морской звезды на полу с одеялом, запутанным где-то в ногах. Ему, судя по всему, было отлично, и спал мужчина крепко - девушка медленно опустилась рядом, подползая к его лицу. Блондинка осторожно коснулась своими губками сначала щеки, потом век, опоясанных длинными ресницами, затем носа и, опустившись к губам, почувствовала, как мужская рука легла ей на талию, прижимая к телу. Киреева даже не стала вырваться - просто продолжила то, что начала, выдохнув сквозь приоткрытый рот и коснувшись его губ.

- Доброе утро, - прошептал Федоров, отстранившись и мягко улыбнувшись, заправляя свободной рукой ей за ухо прядь пшеничных волос.

Влюбился. Как последний идиот влюбился в девочку, которой, по закону жанра, должно быть похуй на него, но почему-то это не так. Он ведь не фанат футбола, но нашел билеты на матч и самолет в Москву: Мирон просто хотел побыть с ней наедине, пробежаться по улицам города ночью, прогулять до рассвета по паркам и скверам, просто запомнить каждый момент со своим шиншилленком, который сейчас стыдливо прячет глаза, опустив голову ему грудь и так мило пыхтит.

- Доброе, - ответила Аня, медленно отползая назад.

А девушка ведет себя, как запуганная школьница, на которую обратил внимание самый крутой мальчик. Простите за пафос, но тут все именно так: Федоров, как ни крути шахматную доску, в партии русского рэпа является черным ферзем, который защищает своего короля, а, в данном случае, свою идею.  А еще он не был им с самого начала - с ранга пешки, самой простой фигуры, стал самым сильным - вот так рождаются легенды.

- Ты что на завтрак будешь? - спросила блондинка, осознав, что ползти уже некуда.

- Что поставишь на стол, то и буду, - усмехнулся Мирон, убрав руку, - Но пока я еще посплю.

- Спи, - кивнула Киреева, завалившись на бок рядом с ним. - На кухне в сковородке уже стоит твой завтрак.

- Хорошо, - прошептал мужчина. - Как проснусь, пойду и обязательно поем.

Она улыбнулась, забрав у него из ног одеяло. На часах было семь утра. Какого черта ее подорвало так рано, если в свои выходные Аня дрыхнет с своем коконе из одеял с холодным носиком, который торчит из-под этой горы? Девушка уснула, вцепившись ручками в футболку Федорова, который лишь облегченно выдохнул, когда блондинка расслабилась и начала размеренно дышать, тихо посапывая у него под боком. Киреева - это та самая нежная и миленькая девочка, которая всегда будет дергать его за рукав в магазине и тащить в отдел со сладостями, но это та редкая сука, которая будет при нем курить сигареты одну за одной и заливать в себя водку. Девочка пиздец - это слишком избито для современности, чтобы Мирон мог назвать так свою малышку. Да и язык не поворачивается назвать комочек, сопящий под боком и царапающий своей лапкой что-то во сне, пиздецом. Наверное, чудо ей больше подходило. Чудо, которое все же существует.