- Ты уверена, что не сломала ее? - спросила Кира, присаживаясь рядом с подругой. - Переписываешься, надеюсь, с тем, о ком я буду?

- Нет, не с травмотологом, - всхлипнула Аня. - Да почему она так болит?

- Говорили тебе, - вздохнула девушка, погладив ее по волосам, - Не танцуй без разминки, не делай поддержки не со своим партнером.

Блондинка отложила телефон в сторону, шумно выдохнув. Может, и сломала она эту проклятую ногу, но какая сейчас уже разница: танцевать будет на баттле в любом случае. Киреева плакала даже от боли крайне редко, но сейчас почему-то прорвало, словно дамбу где-то за городом. Мирон забежал в раздевалку без лишних слов - Кира встала, Аня приподнялась на локтях, повернувшись к нему лицом, по которому все еще текли слезы.

- Привет, - выдавила из себя девушка.

Мужчина подошел к ней, крепко обняв ее снова без слов - тут у нее окончательно слетели все настройки: Федоров был таким теплым, родным, а она стала маленькой девочкой, которую защищает большой, злой и взрослый дядя. Киреева прижалась к нему, спустив ногу на пол и начав плакать с новой силой.

- Как упала, Кира? - спросил он, пока хрупкое тело содрагалось в его руках.

- Партнер уронил, а она неправильно сгрупировалась, - сказала Гальдман. - Если будет рваться танцевать в ближайшую неделю, привязывай к батарее. Слышала, Аня, чтобы я тебя здесь не видела семь дней?

Она кивнула, не отпуская Яновича. Да, ей всегда не хватало мужского тепла, широких ладоней, скользящих по шелковистым волосам до лопаток, хриплого голоса, который скажет ей это банальное "тихо, я рядом, скоро все пройдет", и просто кого-то, кто обнимет ее и никогда не отпустит.

- Давай ногу, - попросил Мирон, - Забинтую.

- Я сама, - прошептала Аня.

- Выключай боевые щечки и перестань строить из себя невъебически самостоятельную шиншиллу, - сказал мужчина, ущипнув её за щеку. - Ногу на меня положи. Понятно.

Федоров сел перед ней на одно колено, открывая эластичный бинт. Девушка снова всхлипнула, стирая слезы маленькими ладошками, когда он дотронулся до поврежденного участка.

- Тише, потерпи немного, - сказал Янович, начав бинтовать ногу.

- И как ты умудрилась, полторошка? - послышалось позади.

- Дима, я просила тебя сотни раз, - выдохнула Киреева, - Не называй меня так. 

- Я могу вмешаться, - проговорил Мирон, взглянув на нее. - Слушай сюда, мальчик, который думает, что унижение окружающих, помогает подняться выше в чьих-то глазах, - мужчина закрепил бинт специальными застежками, встав на ноги, - Одевайся, шиншилла, - он развернулся лицом к парню. - Еще раз назовешь её как-то, кроме имени, я тебя размажу по стене, кишки намотаю на станок, из кожи сделаю хитон.

- Угроза - это статья, - произнес Дима.

- Я на хую вертел твои статьи, как ты свое пидорское фуетэ, - кивнул Федоров, подойдя к нему. - Ты меня понял?

- Да что ты мне сделаешь, пенсионер? - усмехнулся он.

Янович толкнул его в сторону шкафчиков, схватив за горло. Душить никто никого не собирался, но напугать надо было. Девушка начала тихо плакать, надевая кроссовок и завязывая шнурки, что заставило Мирона отойти от Димы и поднять ее на руки: мало ли настолько серьезна травма, вдруг ходить даже нельзя.

- Не плачь, скоро приедет врач, - прошептал мужчина, усаживаясь в такси. - Ляжешь или сядешь?

- Облокачусь, - ответила Аня, выпрямив ногу и положив ее на сидение. - Ты не против?

- Нет, все хорошо, - проговорил Федоров, приобняв блондинку, которая все еще изредка всхлипывала, прикрыв глаза. - Усталый истощился вечер, ты спишь беспечен, вычислив количество овечек.

- Город, как пирамидка из колечек, - прошептала девушка.

- Каждый человечек в нем наполовинку искалечен.

Колыбельная, которую он читал стадионам. Колыбельная, под которую редко засыпают - чаще маячат фонариками перед лицом. Он никогда не думал, что будет нашептывать слова собственного трека в такси, а на руках у него будет спать та, что внезапно стала самым дорогим и нужным, потому что Мирон полюбил эту маленькую девочку с характером недоброго зверька, впустил в свой микрокосмос этот комочек ненависти, что, казалось бы, и злой с острыми зубками, но такой беззащитный.

- Сопротивляться глупо, - прошептал мужчина, обнимая спящую Кирееву, - Мрак, водолаз да спрут.

На нее наконец-то подействовало обезболивающее и усталость, заставив уснуть на руках у того, кого она старательно высмеивала несколько недель назад.

- Приехали, - тихо известил таксист, - И вы дали больше, чем нужно.

- Оставь себе предполагаемую сдачу, - ответил Федоров. - Сводишь девушку в кино. Всего доброго.

Он вылез из машины, подняв на руки Аню. Какая-то слишком легкая оказалась девушка для него.

- Александровна, глянь, - пихнула в бок женщина свою подругу, - Уже на руках носит. Да, такой вертихвостке такой заботливый достался.

Мирон лишь закатил глаза, заходя в подъезд и доставая ключи. Да, мужчина забрал себе второй комплект ключей на всякий случай, вот и пригодилось, по сути. Скрипучая дверь медленно открылась, впуская их в квартиру, где все было так, как и в прошлый раз - только пахло яблочным пирогом, который стоял на столе, накрытый чистым полотенцем. Видимо, остывал.

- Да, - проговорил Федоров, положив блондинку на диван и взяв трубку звонящего телефона, - Второй этаж, квартира двадцать семь. Открыто. Ага, сейчас я ее разбужу. Малышка, просыпайся, травматолог приехал.

Девушка лениво открыла свои глазенки, потерев их руками и нахмурившись. Такая миниатюрная, словно балерина на пуантах с музыкальной шкатулки, хрупкая, как фарфоровая куколка с длинными красивыми пальчиками, миловидным личиком и приятными наощупь волосами.

- Федоров, покажись хоть, - послышалось в коридоре.

- Проходи в зал, Андрей, - крикнул он, поднимая Кирееву. - Давай, если что на меня ляжешь.

- Что ты себе уже сломал? - спросил врач, заходя в комнату. - Я надеюсь, ты не ее сломал, хотя, нет, вроде живая.

- Ты долбоёб? - вздернул бровь Янович. - Если бы я ее сломал, то звонил бы прокурору, юристам и адвокату. Посмотри, что у нее с ногой.

- Как зовут тебя, ребенок? - поинтересовался Андрей, снимая бинт.

- Мне двадцать пять, - произнесла она. - Аня.

- Прости, ты какая-то маленькая для такого возраста, - заметил врач, начиная осмотр. - Где упала?

- На танцах, - ответила девушка, схватив Мирона за руку. - Походу, херовое обезболивающее мне дали. Больно.

- У тебя завышенный болевой порог, - подытожил мужчина. - Перелома нет. Была бы трещина, ты бы и сейчас плакала. Растяжение небольшое. Мазать, ходить в бинте. Неделю никаких нагрузок, кроме ходьбы в ванную и обратно.

- Сходила на Фреш блад, - выдохнула Аня.

- Пойдешь на третий раунд, - пожал плечами Андрей. - Ну, или тебе поставят стульчик. Все, отдыхай.

- Я тебя провожу, - сказал Федоров, поднявшись на ноги.

- Это та журналистка? - шепотом спросил он, оказавшись в коридоре. - Маленькая такая.

- Зато моя, - кивнул Янович. - Спасибо. Сколько я тебе должен?

- Приглашение на свадьбу. Или хотя бы скажи, когда она забеременеет, - усмехнулся Андрей, - Я выбью ей лучшую палату в клинике.

- Катись уже, тебя Люда ждет дома с Игорем, - проговорил он. - Кстати, последнему привет и удачи перед школой.

- Хорошо, приходите на первое сентября, - кивнул мужчина. - Он тебя звал.

- Если буду в Питере, приду.