Аня молчала, глядя на проплывающие мимо деревья, которые тонули в темноте приближающейся ночи. Завтра на танцы и на работу, послезавтра на работу и на второй раунд ФБ, потому что пригласили, а посмотреть интересно, да и Саня давно просил написать что-то об этом, дабы как-то расширить аудиторию.

- В котором часу мне нужно быть в 1703? - устало спросила девушка, подпирая рукой голову.

- Я могу за тобой заехать, - ответил Мирон.

- Ты вопрос не расслышал? - сказала блондинка, прикрыв глаза.

- Хорошо, скажу иначе, - хмыкнул мужчина. - Я заеду за тобой в офис. Так понятно?

- Ты знаешь, где я работаю?

- Это не так трудно понять, - хмыкнул Федоров, - Недалеко от БМ, поэтому, не переживай, я буду вовремя.

- Я похожа на человека, который переживает по этому поводу? - поинтересовалась Киреева.

- Тебя как-то особо изощренно ебет то, что я пытаюсь о тебе заботиться, - проговорил Янович.

- А как я должна реагировать на проявление такого чувства от человека, которого привыкла считать чсв-шным уебком? - парировала она. - Дай мне время.

- Прошло три недели, - напомнил он, - Просто смирись с тем, что ты видишь, а не пытайся найти во всем подвох, как ты это делаешь сейчас. Я пытаюсь быть максимально честным с тобой.

- Я понимаю, - кивнула Аня. - Повторю еще раз. Дай мне время.

Девушка просила то, чего нет ни у кого из них: им вечно не хватает часов в сутках, ведь их запас ограничен у каждого - из свободных для личного пользования частенько остается только поздний вечер, ночь и раннее утро. На что они их могут потратить? Правильно, на сон или еблю.

- У тебя в распоряжении все дни, пока я не сдохну, - выдохнул Мирон.

- А что, смерть уже стучится в дверь? - абсолютно безэмоционально спросила блондинка.

- Пока только ищет мою квартиру, - сказал мужчина, - И, похоже, в другом городе.

- Слишком самоуверенно, - усмехнулась Аня. - Ладно, нам до могилы с нашим образом жизни, как мне из моего района в твой офис пешком.

- Не очень долго, но ты права, - кивнул Федоров. - Примерно, столько и осталось.

- Хотя, знаешь, если верить тому, что пишут о нас и говорят и учитывать, что хорошие парни уходят рано, то мы заграбастали себе бессмертие, - заметила девушка. - А убить нас можно только осиновым колом или серебряными пулями. И святая вода нас не берет. И соль. И чеснок.

- Ты передачу какую-то мистическую любишь, которая про вот эту всю хуйню рассказывает?

- По факту, у меня что-то вечно на фоне идет, а это, видимо, отложилось в памяти, - пожала плечами блондинка, отвернувшись к окну.

Через пятнадцать минут Киреева уснула, свернувшись в клубок настолько, насколько ей позволяли ремни безопасности и сидение. Янович вздохнул, убрав то, что ей мешало, и, накрыв теплой мастеркой, увидел, как она выпрямляется. Мирон довез ее до дома, занес в квартиру, положил на кровать и с чувством выполненного долга уехал в свою пустую, хоть и шикарную, квартиру.

- Ты опять поздно, - произнесла девушка на лестничной клетке, стоя около окна в одном шелковом халатике с сигаретой в руках.

Ангелина Кристовская - девочка, которой просто повезло. Любовница какого-то депутата, которую тщательно скрывают от глаз и рук жены страше нее на три года, чтобы, не дай бог, не устроить куриные бои.

- А ты опять куришь, - ответил мужчина, выходя из лифта и поджигая сигарету.

- И что ты мне сделаешь? Может, накажешь? - спросила она, когда Федоров сел на подоконник спиной к открытому окну.

- Курение вредит мозгам, - выдохнул он, - Хотя, да, тебе это не грозит.

- На что ты сейчас намекаешь? - возмутилась Ангелина.

Мирон молчал, стряхивая пепел с сигареты. Как же его заебали эти шлюхи, которые ничего, кроме лица куклы барби, в арсенале не имеют. В спину дуло прохладным воздухом ночи. Интересно, будет ли кому-то дело, если он сейчас выпадет из окна шестнадцатиэтажки? А вспомнит ли вообще кто-то о нем, если исчезнут треки и "культ личности"? Аня, как бы тяжело не было это признавать, оказалась права, когда сказала, что вся жизнь - дешевое порно, а люди в нем - актеры, которых ебут обстоятельства - пока людям это будет интересно, ты будешь на вершине, но, рано или поздно, твою популярность заберет кто-то моложе: тот, кто будет громче орать "я переверну игру".

- Почему ты вечно молчишь? - топнула ногой Кристовская.

- Скажи-ка мне, - произнес Федоров, - К тебе твой папик не приехал сегодня, что ты такая неугомонная?

Он посмотрел на нее холодным взглядом голубых глаз, выпустив из легких сигаретный дым. Эстетика ходячая, мать его. Скулы, до которых и хочется дотронуться, но боишься дотрагиваться, чтобы не порезаться. Глаза с тяжелым взглядом, давящим на психику. Да просто человека с сильным характером, который подомнет под себя любого, которому просто плевать практически на все.

- А тебе какое дело? - спросила Ангелина, потушив сигарету.

- Я пытаюсь понять, - ответил Мирон, - Я еблом не вышел, или ты осталась неудовлетворенная, что доебываешься до меня.

- Первое, - выпалила девушка.

- Хорошо, следующий вопрос, уважаемые знатоки, какого хуя ты постоянно пытаешься затащить меня в постель, если я еблом не вышел?

Мужчина привык к ней, хотя сначала его это пиздец выбешивало - сейчас стало похуй: на её бесконечные попытки с ним поговорить, на откровенные наряды, на намеки. Круг замкнулся на Ане. Федоров не помнил, когда хорошо отзывался о журналистах и СМИ в целом, но полюбил одну журналистку, которая быстро разобрала по деталям образ, а теперь полезла к сердцу: туда, куда никто еще не подбирался.

- Просто подумай над тем, что ты делаешь, - попросил Янович, потушив сигарету, - Хотя, ты и так ничего не поймешь. Не твой уровень мыслительных процессов.

Он громко хлопнул дверью, вспомнив, как приехала Киреева, бегала по комнатам, собиралась утром и бесшумно уходила очень рано - сейчас здесь пусто. Впрочем, как это бывает обычно.