Порой Миа чувствовала себя двояко. Её внутренний мир, как белоснежное полотно, временами дробился на собственное "Я" и Нечто, чьи цепкие руки, раз за разом впивались в шею, обвитые сумрачной дымкой. И всё вокруг путалось, сворачивалось, летело в тартарары, терялось, чтобы спустя время снова воскреснуть и яркой вспышкой осветить затуманенную душу.

С приходом Нечто менялся и сам мир вокруг. Некогда упрощённая и скудная обстановка Центра расплывалась множеством деталей, разнородных мелочей, которые так или иначе стремились попасться под руку. Преобладающие светлые тона пуще прежнего белели, становились безликими, будто размытые объективом любительской камеры. Любые яркие акценты слепили, словно резкий и звучный сигнал въедались в сознание, не желая затихать. Феерия тёмных тонов, что вместе с тенями как невзначай проступали ото всюду, охватывала мощным приступом, вязкой известью сочилась из рук и ног, переплывала с предмета на предмет, прежде чем окончательно проглотить мир.

Со временем всё больше обострялся слух. Малейший шорох, приглушенные шаги, стук капель воды или любой другой звук приобретал куда более сильную форму, сливался с прочими в единый протяжный гул. И Нечто внимало ему с характерными для него трепетом и настороженностью. Сквозь стены и дымку, сквозь плоть и землю, сквозь тело Миа и её помутневшее сознание.

... Шаг. Шаг. Вздох. Кажется, она слышит биение чьего-то сердца...

Силуэт Нечто высился позади в отражении зеркал, незримый для окружающих, не материальный и, кажется, не существующий вовсе.
"Кто ты?" - вопрос соскальзывал с сухих губ, глухой и не оформленный.

  Кончики пальцев стремительно соприкоснулись с холодной зеркальной поверхностью. Средние фаланги пальцев, костяшки, ладонь, запястье и рука полностью легла на поверхность поперёк силуэта. Сквозь пелену век виднелся лишь кромешный мрак, белесыми бликами замер на ресницах косой свет и отражение в одну секунду лишилось прежних контуров, атласными лентами ринулось вниз вдоль рамы и стен.

  Вспышка.

  Резкая, ослепляющая боль пронзила позвоночник, стянула каждую клеточку кожи, обжигающей кровью, окатила пульсирующие мышцы.

  Перья. Белые, синие и бирюзовые, окроплённые багровым месивом, опадали, струились вдоль плеч и ног. Впивались в кожу, путались в волосах и складках платья, неспешно ложились на руки и тут же таяли, подхваченные невидимым ветром.

  Повторный прилив боли окатил тело. Треском отдались кости, и спина невольно просела под новой тяжестью. Два пышных белоснежных крыла обвили зеркальный силуэт, вспороли плоть у лопаток, окропили всё вокруг новыми чернеющими сгустками. Алые капли витиеватыми полосами покрыли силуэт платья, с тяжким хлюпаньем обрушились вниз, где сразу же стопорились меж белого покрывала, образовывали липкую субстанцию, медленно оседающую у самых ног. Кровь кривыми полосами растеклась по лицу вдоль щёк, солёным привкусом застыла в трещинах и уголках губ.

  Вязкой ртутью расплылось зеркало, серебристыми отливами оплело ладонь и медленно, словно тёплый пластилин просело под тяжестью человеческой плоти. Миа поспешно отдернула руку и слизь-зеркало вытянулось вслед за ней, провисло податливой массой, готовой вот-вот распасться на грузные капли влаги.

  Перья с шипением охватил густой, чёрный смог. И два некогда белых крыла - две чёрные дыры обратились угольным пеплом.

... Таяли. Таяли. Таяли...

Склизкие руки Нечто впились в раму, обвитые ртутью проглянули на поверхности зеркала окончательно исказив его. Исчезло отражение, блики и стены. Весь мир сереющей ватой сжался в единый кокон.

Вдох.

И снова, сквозь пелену век виднелся лишь кромешный мрак. И всё снова прежнее - холодное зеркало, косые лучи света, собственное бледное лицо. Нечто исчезло, мелькнув блёклым силуэтом где-то позади, отразилось в голубой радужке, глубокими тенями осело меж густых ресниц. Исчезло, готовясь изново вернуться.

____________________

Идею о совместном обеде предложил Тай. Сослался на несусветную скуку и отсутствие выбора. В очередной раз, с нескрываемой неприязнью, сделал реверанс в её сторону. Впрочем, Миа нисколечко не обиделась. О своём скверном характере, итак, знала, о навязчивости и недалекости тоже. Тай вскользь указал. Оскорблять прямо он то ли не умел, то ли усердно старался казаться добродетелем в её глазах, боясь потерять единственного собеседника и... друга. Миа с трудом тянула на это звание, но обозначить её иначе, язык не поворачивался. Себе дороже.

Столовая, куда привёл Миа Тай, использовалась преимущественно персоналом и находилась в отдалении от палат и врачебных кабинетов. Небольшое помещение, выполненное в на удивление ярких оранжевых тонах изначально предназначалось для проведения торжественных и увеселительных мероприятий, но впоследствии было закрыто за ненадобностью. Спустя полгода его двери, правда, снова распечатали, преобразовали в столовую, при этом сохранив броский внешний облик.

За время пребывания в Центре Миа отметила, что пациенты в нём, гости не столько редкие, сколько совершенно отсутствующие. Кроме них с Таем, в медицинской части находилась та рыжая девочка Хейден, приезжали ещё несколько детей, но и те и другие задерживались не больше чем на один-два дня. Но, несмотря на это, абсолютно все рабочие процессы выполнялись с невероятной живостью и продуктивностью. Жизнь кипела и бурлила вокруг них двоих, и порой, Миа ловила себя на мыслях о странности происходящего. Череда дней, а она по прежнему не могла привыкнуть к круглосуточному и дотошному вниманию, которое для Тая являлось самой сутью вещей, ведь иначе свою жизнь он просто не представлял.

... Они объект изучения...

От этого становилось мерзко и зябко, напряжённо и парализующе страшно.

... Предмет. Вещество. Что-то если и живое, то явно бездушное...

Поначалу она чувствовала себя бесконечно обязанной спасителям своей жизнь, позже просто усомнилась в её ценности и правдивости происходящего.

... Различные манипуляции, смена условий, новые лекарства. Миа была особенной. Но в плохом смысле этого слова...

Даже взаимоотношения с Таем стали поводом повышенной заинтересованности со стороны медперсонала. Не личной, а чисто медицинской, что пуще прежнего раздражало, заставляло замыкаться в себе и ограничиваться от лишних фраз.

За отдельным столом посреди столовой расположилась группа юных сотрудников ЦНР. Громкие разговоры, задорный смех резали слух, но что куда более важно, это пронзительный запах свежего мяса, которым прямо-таки пышил воздух близ них. Миа пару минут сидела в напряжении принюхиваясь, ловила малейший сладостный аромат, после чего хмуро потупилась.

Сознание снова сдавало позиции, гасло на фоне Нечто, рвущегося наружу. Оно тенью проскользнуло в обрывках зеркал, отразилось в стакане воды, судорогой обвило пальцы рук, гулом отозвалось изнутри. Миа с силой стиснула вилку, сжала челюсти. Слюна густо обволокла рот, блестела и пенилась в уголках губ, стопорилась в горле, вместе с кусками пластиковой еды.

- События 2042? - Тай вопросительно вскинул брови, когда Миа огорошила его неожиданно выпаленным вопросом. - События 2042... - вновь медленно повторил.

Она выглядела растерянной и даже испуганной, безотрывно смотрела куда-то в сторону и нервно мяла пальцы рук.

  Спустя пару дней после знакомства с Миа, Тай перестал видеть в ней интересного собеседника. Так же быстро опостылело говорить о вирусе и прочих событиях прошлого, видя напротив затуманенный взгляд девушки и её вялые реакции. Высокомерие, грубость, рассеянность, недалекость. Тай считал её глупой. Глупой и от того ещё более не интересной.

  Всё, что она спрашивала - элементарная вежливость во избежание неловких пауз и молчание. Её взгляды на мир - слишком узкие и чуждые. А её излишняя замкнутость и скованность всё больше отдаляли её от окружающих. И Таю душно рядом с ней, как было бы в прозрачном вакууме, за тонкой плёнкой которого целый мир.

- Нууу... - протянул он, откладывая вилку в сторону.

Есть он не собирался. Да и аппетит ежесекундно канул в воду.

- События 2042 имели преимущественно политический характер... По крайней мере происходящее тогда на мировом уровне заглушало прочие, пусть и трагические события. Третья мировая, ядерная, глобальный экономический и экологический кризисы - всё это и, впрочем, многое другое, привело к той раздробленности, что можно увидеть сейчас на карте. И дело не столько в вирусе. - Тай на минуту замолчал, не видя смысла продолжать. Потом в ответ самому себе мотнул головой, опережая негативные мысли, снова заговорил. - Знаешь, есть одна из наиболее вероятных теорий о передаче вируса состоит в его распространении через воду и прочие жидкости. Именно она объясняет, почему вирус так быстро охватил максимальные территории.

  Миа вяло кивнула, в знак того что она по-прежнему здесь, а не в далёких чертогах сна.

- В то время, в Европе царила ужасная антисанитария, в упадке находилась медицина, из-за чего буйствовали многие другие заболевания. Страны Европы и Америки за короткий промежуток времени пережили несколько крупнейших эпидемий. И на тот момент, вирус был лишь каплей в море общего хауса и неразберихи. И... - снова пауза.

  Тай демонстративно устало вздохнул. Миа оторвала взгляд от стола и тупо уставилась на блондина.

- Что? - пробормотала вполголоса.
  Хотел было ответить, но не найдя в этом смысла, сжал челюсти.

- Ты собираешься, есть? - в её глазах блеснул огонёк.

- Нет.

Девушка мимолетно оценила бледность и худобу Тая, криво улыбнулась.

- Думаю, ты не будешь против, - небрежным движением притянула его тарелку к себе.

  Миа ела руками. Ловко подцепливала крупные куски мяса из рагу, в темпе запихивала их один за другим в рот. Сок стекал по коже, блестел на щеках и тыльной стороне ладоней.

Тай поморщился.

- Знаешь, есть вероятность скорого открытия Купола...

- Неужели?! - раздался пронзительный голос, и парень поспешно обернулся.

  Позади, с подносом в руках стояла Хейден. Тусклые рыжие волосы собраны в пучок, светлые брови изогнуты в удивлении, серые глаза строгим взглядом окинули присутствующих.

- Странно, не слышала об этом, - она опустилась на скамью рядом. - Надеюсь, я не помешала вам.

- Да, нет... - Тай чуть развернулся к ней. - К слову, информация на официальном уровне подтверждена.

- Нууу... - протянула Хейден. - Тогда выходит, что вирус самоустранился вместе с его переносчиками. Значит, получается... все люди, находящиеся за пределами Купола мертвы. - её лицо исказилось то ли тревогой, то ли испугом.

- Этого следовало ожидать, - с безразличием в лице пожал плечами. - Рано или поздно, от вируса или нет, человечество понесло бы огромнейшие потери. Если подумать, то мы всегда находились на грани.

- Всегда надеялась на лучшее...

- Слушай, можешь подать нож, пожалуйста, - обратилась к Хейден Миа, старательно облизывая пальцы.

- Д-да, - девушка с трудом оправилась от такой неожиданности, в поиске приборов осмотрела свой поднос с нетронутым блюдом. - А у тебя разве своего нет? Ах, да, вот он! - нож обнаружился слева от тарелки.

  Миа торопливо выхватила нож из рук Хейден, ухватив его за лезвие и тут же с криком выронила.

Звон.

Нож с протяжным гулом упал на пол, звучно ударился о кафельную плитку.

- Прости! Я думала он сточенный! - попыталась извиниться староста, но Миа, будто в прострации пусто уставилась на свою ладонь.

  Секунда. И она поспешно прижала её к груди.

Бордовый цвет, как никогда яркий. На белом, он словно огненная отметина, обжигающим языком опаляющая ткань.

- Может врача позвать? - невозмутимый до этого времени Тай выглядел крайне озадаченным.

- Нет, не стоит, - в ответ она коротко мотнула головой, разжала пальцы руки, чтобы осмотреть рану. - Она не глу...

  Зрачки её глаз резко расширились.

Там, где ещё секунду назад красовался багровый порез, и боль зудом обжигала плоть - кожа цельная и светлая, без единого намёка на шрам и порез. Единственное, что осталось напоминанием о нём - кровь и те разводы, что остались от неё.