- Леди Надели, — меня кто-то тряс за плечо и я распахнула глаза.

Вчерашняя ночь ворвалась яркими и горестными воспоминаниями. Вновь на глазах выступили слёзы.

***

После ужина я приняла ванну, и решила подождать Тага, чтобы обсудить с ним всё. Но он так и не появился. Около двух утра, я решила спуститься и прогуляться по замку. Когда мимо меня проходили ангелы и другие существа, они странно улыбались, и мне становилось не по себе. У одной из служанок, которую я поймала бегущую с подносом амброзии, я поинтересовалась, не знает ли она, где может быть Таг. Сначала она нахмурилась, а потом кивнула и сказала, что она как раз в зал «наслаждений».

Девушка зашла, а я осталась стоять у красных блестящих дверей, что-то шептало мне: «Не входи». Но я не послушала и осторожно сделала шаг вглубь. Меня окатило пряным восточным запахом. Я очутилась в алой комнате с золотым неярким светом. Прозрачная ткань была подхваченная ветром и развевалась везде. И только немного пройдя по проходу, я поняла, что тут отдельные кабинки вроде комнат. И откуда дует ветер, то они пусты. Их было огромное количество, я оглядывалась, не понимая, что это за место. Очередной зал для трапезы, тогда почему девушка назвала его залом «наслаждения». А если это зал «наслаждения», то по логике должны быть кровати, как в мотелях. Но тут столы, подушки, арфы.

Из дальней комнаты вышла уже мне знакомая служанка, и я быстро направилась к ней.

- Он там? – спросила я её.

Она только кивнула, но затем добавила:

- Не нужно вам туда входить, леди Надели.

Сердце забилось быстрее от глупых мыслей, лезущих в голову. Надо прекратить это и просто посмотреть.

Я выдохнула пару раз и открыла дверь. Голова взорвалась музыкой, а нос почуял терпкий аромат неизвестный мне.

Комната тут была практически погружена во мрак, стол был закрыт алой тканью, но была возможность рассмотреть все, что там происходит.

Я увидела его и резко зажмурилась. Раскрыв глаза, я вновь решила убедить себя, что это все фантазия. Но нет. Таг сидел окружённый девушками, голыми девушками, которые гладили его, целовали шею, грудь, опускаясь ниже. А он просто потягивал кальян и запивал все амброзией, его глаза были прикрыты, а на губах играла зазывная улыбка. Его голая грудь блестела от влажных поцелуев.

Это было гадко, грязно и больно. Почему это принесло мне такую резкую боль? Почему меня тронуло, что Таг развлекается с местными проститутками, вместо того, чтобы прийти ко мне?

Было два выхода: закатить истерику и уйти. Я выбрала второй вариант. Добежав до спальни, я не смогла сдержать слёз. Почему грудь так давит? Почему мне так обидно?

Я же с самого начала знала, какой он. И мы друг другу ничего не обещали, да мы незнакомые люди, которые ночи проводят в одной постели. Но почему сейчас, когда я увидела своими глазами подтверждение того, что Таг не ограничивает себя ни в чём, будучи обручённым, хотя и мнимо, у меня было недостаточно внутренних сил, чтобы с этим справиться? Меня накрыло цунами, что от нехватки воздуха я начала хватать кислород ртом. Мне хотелось спрятаться, дабы никто не узнал, как на самом деле я отношусь ко всему этому. Я знаю это чувство, этот тон боли внутри. Это боль означает...

Что я люблю его? Нет. Она всего лишь означает, что я слишком чувствительна, слишком привязалась и слишком... дура.

Но почему кто-то шепчет, что я хочу, чтобы он меня любил?

Нет. Я не хочу, чтобы меня кто-то любил. Тем более мужчина вроде Тага. Изначально всё было неправильно, было ясно, что мы никогда не поладим, а он никогда не изменит свой образ жизни ради такой как я. Да, я не отрицаю, что между нами есть страсть, есть желание, есть взаимное сексуальное притяжение. Но это не любовь... Любить кого-то означает бояться его потерять. А я в своей жизни к таким повторениям прошлого не готова. Любовь всегда идёт руку об руку с горечью, обидой, болью, разочарованием и уничтожением.

***

- Леди Надели, его высочество попросил разбудить вас, иначе вы опоздаете на свидание, — объяснила мне причину моего пробуждения Сия.

Свидание? И после вчерашней ночи он думает, я поеду с ним куда-то?

Внутри меня зародился гнев, подпитываемый разочарованием невозможного.

Ты забыла, что только свидания помогут тебе вернуться домой, и избавить от всего, что тебя тут окружает? А в первую очередь спасёт тебя от душевной боли из-за Тага? – наставлял меня внутренний голос.

- Спасибо, Сия, — сипло ответила я ей.

Видно, мой голос пропал после вчерашней истерики. Я лежала на кровати и выплёскивала из себя отчаяние, которое зародилось внутри. Непонятную тоску и сочувствие к себе. Эта ночь была для меня кошмарной, в отличие от Тага, который, как видно, так и не пришёл.

На меня надели топ крест-накрест спереди и завязывающийся сзади, длинную юбку. Весь наряд был нежно-розовым, а накидка из прозрачной ткани серебристая с глубоким капюшоном. На ноги я выбрала удобные балетки, а на голову тонкий ободок. Я отказалась от предложенного завтрака, потому что комок стоял в горле, от которого даже дышать было сложно.

Сия провела меня вниз, по знакомым проходам, лестницам и знакомому выходу. Меня уже ожидал Таг, стоящий около трёх белых лошадей и колесницы. Он весь сиял, глаза лихорадочно блестели, даже одежда его сияла серебром. Да, его цвет серебро – холодное, манящее и острое.

- Доброе утро, Нади, — улыбнулся он мне.

Мне хотелось стукнуть его по самодовольной удовлетворённой роже, чтобы выбить эти идеальные белые зубы, дать ощутить хотя бы физическую боль.

- Доброе утро, ваше высочество, — с отвращением ответила я.

Он прищурился и напрягся, но через мгновение вновь принял свой развратный радостный облик.

- Позволь помочь тебе, — он предложил руку, чтобы поднять на колесницу.

Я просто посмотрела на неё и пройдя мимо него и подняв юбку, взошла на ступень и встала там, где ехала в первый раз.

- С тобой все хорошо? - тихо спросил он, когда сам запрыгнул рядом со мной и взял поводья.

- Да, конечно, я же в раю, — улыбнулась я натянуто, смотря впереди себя.

Он промолчал и щёлкнул по лошадям. Их крылья начали расправляться, и через мгновение нас уже оторвало от земли. Сейчас я не закрыла глаза, а смотрела вниз, на золотой водопад, на ангелов в городе, на эдемские сады. Мы пролетели ещё над двумя поселениями и перелетели горы, которых я даже не замечала с балкона. Красота, которая была вокруг меня, не радовала, а ещё больше тяготила. Как могут в таком мире жить такие, как Таг? И ведь он не один. Разве такими должны быть серафимы, ангелы и архангелы?

Мы опустились перед чем-то напоминающим джунгли, слышалось жужжание, трели птиц, даже обезьяны висели на лианах.

Я поняла, что это конечная остановка и спустилась сама на землю, сложив руки на груди, чтобы у него не было возможно тронуть меня.

- Нади, что происходит? – Таг подошёл ко мне, а я отступила от него.

- Куда дальше? — проигнорировала я его вопрос.

Он нахмурился и махнул рукой вглубь растений. Он начал движение и я двигалась за ним, смотря под ноги, да так увлеклась, что врезалась в его спину и отскочила.

- Мы пришли, — он показал на поляну и на озеро с водопадом.

Было до боли красиво, вода искрилась, над ней летали бабочки. А на траве был организован пикник для двоих.

- А где видящие? – спросила я его.

- Они не телохранители, — хмыкнул он, — они сидят у себя и смотрят фильм, где мы в главных ролях.

- Ясно, — я обошла его и села на расстеленный плед.

Таг опустился рядом и достал из корзины кувшин и два кубка.

- Амброзии? Это как-никак свидание? — улыбнулся он.

- Откажусь, — бросила я ему, смотря на воду.

Водоём был большим и манил искупаться, обещал очищение души и мыслей. Жаль только, что купальника не было. Я печально вздохнула.

- Нади, если ты переживаешь по поводу ужина, то не думай. Шоу всем понравилось, — произнёс медленно Таг.

О да, мне очень понравилось, но только не это шоу, — прошипело внутреннее я.

- Меня это не волнует, — сухо ответила ему.

- Тогда поясни мне, почему ты так себя ведёшь? – допытывался он.

- Отвали от меня, — грубо оборвала я его.

- Злишься, — констатировал он, — на что?

Я сжала зубы. Козёл, ты ещё спрашиваешь? Ведёшь себя как ангел, и не ты всю ночь развлекался с девушками!

Сердце кольнуло. Это что, ревность? Нет, это обида, никакой ревности!

- Что тебе не ясно? – я повернулась к нему. — Отвали, — по слогам произнесла я.

- Так, хватит, Надели! — повысил он голос. — Меня достало это!

- Достало? И что же тебя достало? – изумилась я. — Наверно достали поцелуи и ласки ангелов, бедный малыш. Или слишком истощён, и тебя достало это? Сочувствую, крылатый, — издевательски пожалела я его.

Его лицо побелело, он сжал губы и отвернулся.

- Ты была в зале наслаждений? — процедил он.

- Это в том месте, где всё насыщено похотью и грязью? Где ты возлежал на подушках, наслаждаясь умелыми руками твоих шлюх? Тогда да, была, — я не смогла скрыть отвращения ко всему этому.

- А что мне надо было сделать? – он вскочил с места. — Вернуться в спальню, где находишься ты? И заняться с тобой любовью? И этим подписать тебе и мне приговор на всю жизнь? Что я должен был делать?

- Да мне плевать! — я тоже встала с места. — Только ты не осознал, что тем самым уже подписал и себе, и мне, и своим друзьям приговор на гнев своего отца! Знаешь, насколько ты противен? – скривилась я. — От тебя воняет гнилью, на тебе столько грязи, что ты никогда не отмоешься! И мне сейчас тебя ни капли не жаль. Отец твой правильно поступил, отправив тебя в лагерь, а я бы посоветовала оставить там, ибо ты не познал всю прелесть жестокости!

- Что? — тихо спросил он. — Откуда ты знаешь?

- Твоя любящая мамочка рассказала, и я наполнилась жалостью к тебе и поэтому позволила в ту ночь тебе вольности, но не более того. Я считала, что тебя можно спасти, но сейчас уверена, что спасать тебя - это самое глупое, что могло прийти мне в голову. Ты не достоин спасения, ты достоин боли и унижения, потому что ты сеешь вокруг себя только эти чувства!

Он закрыл глаза и усмехнулся, затем это перешло во что-то ужасное. Он начал смеяться, но как будто задыхался от этого веселья.

- Жалость, — продолжал он издавать эти звуки, но его глаза резали меня острее ножа. — Оставь её для себя, Нади. Это тебя нужно жалеть. Маленькая девочка попала под обаяние развратного серафима. Да я уверен, что ты приревновала. А ревность рождается только под слоем любви. Дура, ты полная идиотка, если считаешь, что я смогу полюбить тебя. Кто ты, а кто я?! Думаю, пришло время прекратить всё. По приезде отца я расскажу ему правду, и мне плевать, что будет с тобой, я даже посоветую тебя наказать. Чтобы выбить из тебя все твои чувства, чтобы ты стала пустой, неживой и желающей смерти!

Его слова разорвали внутри меня что-то, боль от этого стала такой сильной. Глаза защипало, и я почувствовала слёзы, которые затуманили образ злого, бессердечного парня.

- Я буду только "за", — тихо ответила я. – Ты считаешь, я люблю тебя? – я смахнула слёзы. — Ты слишком высокого мнения о себе, Тагас. Ты ничтожество, ты самый ужасный человек, которого я встречала. Но я признаюсь тебе, я искала в тебе нечто большее, твою душу. Но её нет, её никогда не будет...

- Хватит! — повысил он голос. — Хватит! Я не стану слушать новые и новые оскорбления от тебя, — он подскочил ко мне, схватив за локти, и встряхнул. — Я не хочу тебя, я не люблю тебя, я ненавижу тебя, ты отвратительна, ты...

- Что я? — нервно рассмеялась я. — Скажи мне ещё гадостей, Тагас. Вперед, потому что они меня не трогают.

- Не трогают? – прошипел он мне в лицо. — Думаю, сейчас тронут. Знаешь, почему твоя мать тебя не любила? Знаешь, почему она не обращала на тебя внимания, а ты искала её любви? Потому что ты не была её дочерью! Она приняла тебя, потому что любила твоего отца даже после того, как твоя настоящая мать умерла, подарив тебе жизнь, и твоему папочке ничего не оставалось, как принести тебя в семью! Ну что, это тебя тронуло?!

- Что? — переспросила я.

- Да, поэтому ты не похожа на неё, я покопался в твоём деле, в твоей жизни. И сейчас я рад сказать тебе это в лицо, потому что раньше я тоже испытывал к тебе жалость. Но в данный момент мне тебя ни капли не жаль. Ты незаконнорождённая, подкидыш и нагулянный ребёнок!

- Врёшь! — я вырвалась из его рук. — Ты всё врёшь!

- А спроси сама у своего отца, он тут, в лагере для потерянных, — предложил он.

Мне стало плохо от осознания его слов, и я осела на землю. Губы пересохли, и дышать стало трудно, я схватилась за сердце, которое заболело так сильно, что захотелось кричать.

- Нади, — Таг сел возле меня, — дыши, прости меня, дыши.

Он подхватил меня на руки, но голова закружилась от правды. Он тронул меня, да так тронул, что вся моя жизнь рухнула, разбилась и была уничтожена.

Таг опустился со мной на землю и обнял.

- Прости, я не должен был это говорить, не так, но я сам не понимаю, что говорю, когда рядом с тобой, — шептал он.

- Неправда, ты сказал неправду, — заплакала я.

- Прости, это правда, ангел мой, правда, — он растирал мои руки. — Я не хотел тебе говорить, наоборот, я пытался скрыть это от тебя. Я не понимаю себя, я не понимаю тебя. Я пошёл вчера в этот зал, только чтобы убедить себя, что я всего лишь хочу любую девушку. Но я сам обманул себя, с каждой секундой я хочу тебя сильнее. И мне хочется причинить тебе такие же страдания, какие переживаю я. Прости меня, ангел мой, прости.

- Отпусти меня, — закричала я и отползла от него, — ты чудовище. Ты ужасен, ты думаешь только о себе! Ты понимаешь, что разрушил меня? Полностью! Ненавижу тебя! Никогда не прощу тебя за всё это, никогда!

Меня трясло, было ощущение, что моё тело и душа разъединились.

- Нади, — тихо произнёс он.

- Не смей! — я встала и посмотрела на него. — Не смей даже произносить моё имя! Ты прав, я, видно, полюбила тебя, потому что только слова любимых людей причиняют такую боль, сравнимую со смертью.

Я развернулась от него и побежала. Убежать, убежать от правды. От всего, хотелось только убежать.