- Может, останешься? - Джайан потягивался среди подушек, смотрел как Сюэ одевается с помощью допущенных слуг. Время раннее совсем, но и тот - ранняя пташка, как бы ни хотелось удержать его в постели. - Поедем в лес, к озеру или к горе... Постреляем. Ты совсем там в своих свитках закопался.

- У тебя посольство из Дома Белого Журавля четвёртый день сидит. - Сюэ осторожно отвёл руки девочки, заплетавшей ему волосы, кивнул благодарно - достаточно. Айрин впустил служанку с завтраком, сам у дверей остался, застыл неподвижной статуей и глаза старательно отводил от вскочившего на ноги Джайана. Тот, как был обнажённый, так Сюэ за плечи и обнял, подбородок в плечо упёр, в ухо игриво дунул. Тот рассмеялся, потянулся к щеке, потом к губам. Только с ним рядом в их покоях и смеялся. Для всех остальных привычная холодноватая вежливость.

Посольство от Хао действительно прибыло на днях, но Далонг не торопился принимать их, намеренно затягивая паузу. Принять послов, означало признать Хао Правителем Журавлиного Дома. Но и прогнать было бы тоже неверным ходом. Тхээса с Далонгом искали убедительные основания для отказа или согласия.

- Тебя на совет тоже звали, - Джайан засунул в рот медовую лепёшку, отхлебнул молока прямо из кувшина. Ему сказали, что Сюэ стоило бы приходить в залу советов, но тот пока отговаривался слабостью и поиском сведений о пещере под Драконьей горой и встреч с Главой Дома избегал. И без того знал - все за него решат.

В Хранилище Сюэ пропустили беспрепятственно, провели в комнату, светлую, небольшую. Стены широкими темными досками обиты и свет зимний ясный сквозь узорную решётка прямо на стол льётся. Сюда ему свитки в кожаных футлярах приносили. Он их просматривал, пометки делал, что-то оставлял, остальное отдавал назад. В Цитадель возвращался вечером. Глаза слезились от усталости и Джайан ругался, звал Харуки. Ревновал даже к свиткам, хоть и сам понимал - глупо. Сюэ не для себя там сидит. Да и сам он целыми днями делами занят был. От обязанностей наследника его никто не освобождал. А разговоры на советах велись не простые. Союз с Наронгом нависал неотвратимо. Война замерла у порога в жутком равновесии, которое никто не решался нарушить. Про пещеру говорили мало. Далонг разрешение на разбор завала дал, но из-за холодов дело продвигалось медленно. А тревога никуда не делась.

К обеду вдруг развиднелось небо, проглянуло солнце, озарило лучами все небольшое пространство. Сюэ встал, разогнул утомлённую спину, прошёлся от стены к стене. Иногда так увлекался, что забывал и есть и пить. В Цитадели Харуки слугам приказывал напоминать и заставлять, и сам неотступно за его здоровьем следил по приказу Далонга. Но в Хранилище с ним были только его люди из Сай-Эрен, а им границы переступать не дозволено. Вот и сейчас не заметил, как время пролетело, а голода не ощущал. Одному есть совсем не весело было. Да еще не давали покоя тоскливые мысли о Таро и Наронге. Пока он здесь, в Драконьем Пламени, Таро остается между двух огней. Журавлиный Дом будет угрожать. Союз с Хао Три Реки заключать не станут, а значит вся северная граница окажется под ударом. Но и ему тоже неоткуда ждать помощи. Далонгу удобно держать его в заложниках. Пока все так, и Наронг, и Журавли, и Таро будут считаться с Драконьим Пламенем. Да и кто он в итоге - сын Правителя, так и не сумевший стать наследником? Наследник, ставший наложником?

С Джайаном Сюэ не говорил об этом - знал - переубедить его невозможно. Тот радовался каждой минуте, проведённой вместе, и Сюэ радовался, чего уж таить. Знал, так вечно продолжаться не может, и гнал от себя сомнения, глубоко в сердце прятал страх перед тем, что нависло над ним неотвратимо. Ему не привыкать носить маску безмятежности и цветок в саду изображать. Бин Фен только об этом просил - выдержать. И сейчас он держался. Ради Джайана, который счастливым ходил оттого, что план его удался. Не полностью, но это дело времени - Джайан твёрдо верил. Иногда раздумывал вслух, как они будут жить, когда Сюэ Правителем у себя станет. Сюэ слушал с интересом и улыбку прятал. Представлял Джайана с его шумной порывистостью и властной резкостью во Дворце у Солнечных Пиков, где ранги, сложный ритм дней, дозволенные слова и жесты, вплоть цветов в одежде и украшениях подчинялись законам, установленным много веков назад. И сам поражался тому, что начинал верить, что все возможно.

У двери слуга показался, поклонился - один из его людей из Сай-Эрен, что всегда при нем находился.
- Господин, служители говорят - там к вам девушка у входа просится. В Хранилище её не пускают.
- Проводи ее ко мне, - Сюэ не скрывал удивления. Если это Янлю, то ей не нужно разрешение прийти сюда. Она и заглядывала как-то раз, фрукты из зимнего сада приносила, поскучала рядом с ним, пыталась разговор завязать. Он отмолчался. В тот день и голова тяжёлая была и мысли путались, и её обидел, наверное, но в Хранилище к нему она больше не приходила.

Он повернулся к окну, сощурился на холодное зимнее солнце - скорее бы уже весна. В лес бы выехать, капель послушать. С Джайаном к дубу и к озеру верхами прокатиться, подышать мокрой прелью от сырой листвы под деревьями.

- К солнцу тянешься?
Девушка стояла совсем тихо, в тени, за границей солнечного луча, падающего из окна, сама была в тёмном, и в глазах тяжёлой волной тоска плескалась.
- Думала, ты - нечисть лесная...
Сюэ смотрел удивлённо, молчал, не зная, что отвечать. Потом спохватился, предложил сесть на скамью у окна. Она головой качнула, отступила к дверному проёму.
- А ты - как все... Несвободен. - Насмешка мешается с жалостью.
- Зачем ты пришла? - голос звучал ровно, но лицо Сюэ заледенело привычной непроницаемой маской.
- Хотела увидеть того, кто его сердце забрал. Понять, вдруг не по своей воле...
- И что же - поняла?
- Поняла. - Горечь полынная в словах и лицо - грустное, чужое. Он все понимает. Только помочь ничем не может.
- И что теперь?
- Я ухожу.
- Только за этим ты здесь?
- Уйду не одна. Хочу, чтобы ты знал.
Могла и не говорить. Он и без того заметил округлившийся стан под широкими складками дорожного платья.
Молчание и в тишине пылинки над древними свитками кружатся, бессильные перед жизнью и судьбой человеческой.
- Как найти тебя?
- Любому из степи отдашь йоллей с моим именем. - Она присела мягко, на пол глиняную табличку положила. - Найдут.

Исчезла так же неслышно, как пришла. Сюэ смотрел в темноту проёма неподвижным взглядом. Йоллей - пучок ковыля с сухими стеблями бессмертника сплетённый - древний обычай людей степи. Что ж, может, так и лучше будет. Для всех.