— Извини! Извини! — мгновенно начал извиняться младший и быстро отстранится от Ли, поняв, что попросту обнимал его все это время.

Но Джено такой тепленький....

Эти двое уже прилично опоздали на пару, пока Джемин не мог расстаться с брюнетом. Такое ощущение, что он пробуждал все самые тёплые мысли и эмоции, что так крепко спали внутри клетки рёбер Наны. Смущение этого парня настолько умиляло простодушного шатена, что Ли просто хотелось затискать, зачмокать и заобнимать, но, к сожалению, не все вокруг геи или не гомофобы, поэтому тот не рискует новым знакомым и отпускает его.
Пока что.

— Прости, еще раз. Тебе, наверное, было неприятно...

Брюнет шёл по коридору, опустив голову вниз, и сжал краешек своей чёрной толстовки, когда услышал его последнюю реплику.

«В том-то что и дело, что нет, блять!» — паниковал тот внутри себя, и из-за этого его дыхание участилось. Он не чувствовал, как это бывает обычно, отторжение от этого, очевидно, очень тактильного, парня, его больше пугали те непонятные чувства, что возникли в нём в коридоре пару минут назад.

В животе словно что-то вспыхнуло, таким обжигающим, и в то же время леденящим пламенем, и эта неизвестность страшила брюнета.

— Нет, не думай об этом, — уклончиво ответил Но, отрицательно замотав головой, и, не зная зачем, добавил. — Ты вкусно пахнешь.

Нана лишь тихо усмехнулся от слов Ли и, поправив воротничок белоснежной рубашки, аккуратно заправленной в чёрные джинсы, направился следом за парнем, незаметно любуясь им со спины.

И всё-таки, он действительно прекрасен.
Нет, Джемин никогда не был чрезмерно влюбчивым, пускай и другие могли думать иначе ввиду его излишней активности и желания всех потрогать, подразнить, но сам он просто ненавидел, когда кто-то пытался его потрогать без его же разрешения.
А этот брюнет, кажется, просто издевается над ним и специально, без какого-либо зазрения совести, сводит с ума.

Медленно, тихо, постепенно, но верно.

Они вместе дошли до кабинета и, задумавшись, Джено чуть ли не прошёл мимо нужной аудитории. Слишком часто он сегодня отвлекается и чувствует то, что не нужно, что не было ему доступно раньше, и это вводило в заблуждение.
Так много вопросов, и ни на одного нет ответа.

Брюнет тихонько дёрнул за холодную металлическую ручку двери и зашёл внутрь, и второй за ним. Все уже сидели на своих местах, и устремили свои взгляды на них, отчего ситуация становилась ещё более неловкой.

— Здравствуйте, извините за опоздание, можно войти? — поклонившись, вежливо спросил Но.

Преподавательница, а именно, уже далеко не молодая женщина, лет пятидесяти на вид, кивает в знак согласия, и тот уже был готов идти к своей парте, как его ладонь мгновенно оказалась перехваченной решительной рукой Наны, и тот повёл его к свободным местам посередине аудитории. Сердце пропустило удар.
Как он это так смело делает, и что он делает вообще в принципе?

Сказать, что Джено был в шоке — ничего не сказать.
Неужели хочет с ним сесть? Но почему он носится с ним, как курица с яйцом?

Растерянный брюнет, решив, что сейчас не время закатывать скандал, проходя мимо рядов встретился взглядом с Донхёком, у которого был уж больно хитрожопый вид, явно не предвещающий ничего хорошего. Парни (Донхёк сидел с Минхёном) смотрели на них с неподдельными улыбками на губах, и это заставило его смущенно отвести взгляд, потому что прекрасно было известно, что им наплёл этот чертёнок Хёк. Бедный Ли не знал, как предстояло донести своему рыжему другу, что ну не заднеприводный он! Просто ему приятна компания Джемина, всего-то.
Тем более, что тот сам к нему прилип, а Но, вроде, даже и не против...

Парни приземлились на свободную парту и тут же достали пишущие принадлежности и тетради, так как уже достаточно пропустили, и нужно скорее наверстать упущенное.

Нана быстренько открывает блокнот и аккуратно перечерчивает объёмные фигуры, нарисованные мелом с доски и далее с лёгкостью решает последующие геометрические задачи. Для него эти упражнения не были особо сложными, он дружил с числами, поэтому и с алгеброй особых проблем не было, как и с остальными предметами, и, наверное, единственное, что Джему никогда не обуздать, это английский язык. Для него это был какой-то тёмный лес, и все правила в нем было проблематично держать в голове и одновременно применять на практике, так что на эти пары он уже около полугода попросту не ходил.

Джено совершенно нечаянно обратил внимание, когда шатен стал закатывать рукава белой рубашки, чтобы тому было удобней, и невольно залюбовался на эти тонкие, но такие изящные руки с красиво выделяющимися костяшками у запястья и выступающими венами. Потом, поймая себя на мысли, что смотрит слишком долго, в спешке отводит взгляд и понимает, что почти ничего не срисовал.

Но за такими руками и не грех наблюдать, потому что, стоит отметить, что руки Джемина — то, с чего не сдержаться от течки может каждый. Девушки часто пытались потрогать или просто прикоснуться к парню и его рукам, ибо эти тонкие, словно ниточки, сосуды и синеватые вены, просвечивающиеся через тонкую кожу персикового оттенка, заставляют создавать новые фетиши.
Но Джему это было неприятно, хотя ласку он любит. Но не от девушек.

Тот откидывается на спинку стула. Он изо всех сил старается слушать учителя, но ничего не выходит. На его руках ещё остались приятные ощущения после соприкосновения с рукой Джено, и так просто это не выкинуть из головы и не стереть тактильные воспоминания.
Такой мягкой, аккуратной, и тёплой. Черт, это так приятно.

Он расстегнул пару пуговиц на рубашке, небрежно, но не развратно открывая вид на светлую кожу. От волнения, от которого не мог скрыться не только его сосед, ему становилось душно. Шатен устало откинул голову назад и еле слышно вздохнул. Нана потирает свою, немного взмокнувшую, шею ладонью, приятно зажмуривая глаза, а грудь невольно вздымается.

Ли нервно и шумно сглотнул, облизнув свои припухлые губы.

Что он, черт бы его побрал, делает?

Боковым зрением Но видит непонятные действия юноши, но это выглядит так горячо в сочетании с его усталым вздохом и тем, как он с удовольствием закатил глаза.

Мысли были слишком странными для парня, поэтому бедняга был готов биться головой о парту, сбежать отсюда, провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть такого На Джемина и скрыться от этих мыслей.

Встряхнув головой и медленно проведя пятерней по волосам, он вздохнул и попытался сосредоточиться на всём, что говорил преподаватель, время от времени записывая отрывки его лекции. Рука дрожала, он писал слова с ошибками, что было для него чёртовски непривычно, ведь у брюнета всю жизнь была пятёрка за грамотность, а сейчас всё пошло немного наперекосяк...

Собственные прикосновения заставляли молодой организм шатена возбуждаться, особенно засчет касаний к шее. Боже, как же взросление раздражает Джема, ведь он буквально живет в обнимку с рукой.

Отсутствие нормального секса очень сказывалось на настроении и состоянии парня, поэтому временами он был до жути раздражительным, и сейчас, в возбужденном состоянии, он не может осмысливать слова учителя, так еще и такой привлекательный парень сидит рядом.
С ним такое не впервые, переживёт.
Ведь нужно чем-то платить за свою гиперактивность и впечатлительность.

Нана буквально изнывает от недостатка внимания, но что же ему делать? Ничего, кроме как терпеть. Однако, это невероятно сложно. Чертовски. Хочется выть волком.

Юноша хочет просто исчезнуть сейчас, ведь мало удовольствия доставляет стояк в узких джинсах, который очень легко заметить, и тот поспешно вытащил заправленную рубашку. Потому что будет не очень весело, если это увидит его сосед.

— Х-хочешь, я откр-рою окно? — шепотом спросил брюнет дрожащим от волнения голосом, заметив, как Джем заёрзал на стуле.

Он уже и рубашку выправил, и расстегнул, чего её к хуям не снимет?

Слова учителя в голове доносились эхом, и хоть сидел Джено сейчас с самым спокойным видом, словно слушал всю эту лекцию, внутри у него будто бушевал ураган. Его руки опустились и сжали с двух сторон деревянную сидушку стула. Обычно он так делал только у врача, потому что для него это единственный способ справиться с болью перед уколом, которых он так боялся, или страхом незнания.
Такие странные ощущения. Они, вроде, приятные, но с другой стороны доставляют дикий дискомфорт...
И поэтому Ли ещё сильнее сжимает деревянную сидушку.

Потерпи, Джено, до звонка осталось совсем немного, и ты освободишься из такого сладкого плена своего нового знакомого.

— Не нужно, — несмотря ни на что, Джемин слабо, но мило улыбается ему, тихо постукивая ручкой по тетради. Как же неловко.

Через несколько минут прозвенел спасительный звонок, но радоваться было рано, потому что последняя пара тоже в этой аудитории, поэтому юноша даже не сдвинулся с места. Хочется получить свою разрядку, но никак.

Терпи.

Шатен закрывает глаза и пытается ни о чем не думать, как вдруг его плечи накрывают руки одноклассницы, которые тут же начинают поглаживать того по плечам. Эта девушка пользуется довольно большой популярностью у парней, но её интересовал именно улыбчивый Джемин.

Тот сразу же нахмурился и с отвращением скинул с себя её руки, даже не оборачиваясь назад.

— Отъебись.

Такого резкого, грубого (для его персоны), и острого, словно лезвия, слова не ожидал никто, но это была просто огромная ошибка всех окружающих. Потому что он может быть и грубым, и вовсе не нужно его недооценивать.
Джем много раз давал понять этой девушке, что ничего не может быть между ними, но та упрямая, как овца, поэтому ему ничего не остаётся делать, как тяжко вздохнуть, а Дженни, словно почуяв или зная то, что Нана возбужден, снова пытается приласкать его, зная, что тот руку поднимать не станет.

— Руки убери. Я гей. А теперь свали.

Пальцы замерли в воздухе, недописав слово, и вот тут вот брюнет немного прихуел.
Во-первых, парень, который был так мил с ним, и показался ему самым добрым и дружелюбным на свете, за секунду превратился в холодного и грубого ловеласа.
А, во-вторых, он ещё и гей, блять, просто ахуенно!

Джено не знал, что ему делать. Сейчас нужно было либо отчитать Нану, либо же просто промолчать, но сделать что-то непременно нужно было.
Эта девушка, кажется, сейчас была такой подавленной, уязвимой, её глаза просто на мокром месте, что та не выдерживает, и молча выбегает из аудитории.

Ему не был понятен такой резкий отшив девушки, потому что Дженни такая красивая, и если уж она стала сама к тебе подходить, то ты определённо ей башню сносишь, но даже то, что Нана не по девочкам, не могло быть весомым аргументом.
А для Ли чувства были отнюдь не то, с чем балуются, потому что то, что для других игра, для него дело не шуточное, и ему искренне было обидно. Обидно, что она, возможно, собрала всю свою гордость, наступила на себя, ради него, и решила показать, что тоже к нему что-то чувствует, а он так бездушно и даже высокомерно поступил.

— Это что сейчас было? — озадаченно спросил Но, никак не ожидая такой подлости с его стороны, и с неким разочарованием взглянул на парня, поднимаясь из-за парты. — Она тебе, возможно, не нравится, но... это не по-мужски, Джемин.

Сказав эти слова, брюнет собрал вещи и вышел из класса, ища взглядом заплаканную Дженни.

Вся эта паршивая ситуация просто выбесила парня настолько, что группа, таращившаяся на него, старалась даже не дышать в его сторону, потому что сколько очарователен и прекрасен этот шатен, в той же степени он страшен и опасен в гневе, даже несмотря на свои излучающие жизнерадостность и дружелюбие. Но сейчас он источал лишь подступающий гнев и раздражение, которое каждый, находящийся в кабинете, мог чувствовать чуть ли не кожей.

Что-то с грохотом полетело на пол. А ведь Джемин знал, что вся эта сцена со слезами — театр одной актрисы.

Джено, видимо, еще совсем не умеет разбираться в людях, раз не разглядел в этой девушке пустышку, которая так старательно пытается всем показать, что с ней лучше не связываться, потому что Дженни, откровенно говоря, сучка, и "такой, как она" нужен подобающий парень, который будет её холить и лелеять, то есть — Джемин.
Его просто выносило с того, что кто-то хотел воспользоваться его мягким и не щадящем себя сердцем, и в такие моменты этот парень был просто беспощаден.
Он не собирается прогибаться под какую-то девушку, да и под девушку вообще в принципе.

Дверь класса пошатнулась, когда её "закрывал" Нана. Он лишь мельком посмотрел на то, как Ли утешал русоволосую с тихой печалью под сердцем. Какой же ты ещё малыш, однако, Ли Джено.

Джем был уже далеко, чтобы увидеть, как Дженни, спустя некоторое время, вытерла слезы и выпрямилась после ухода возлюбленного, словно ничего и не было.

Она провернула свою аферу.
Решила, что раз он столько времени проводит с новеньким, то это общение нужно прекратить любым способом.

Действительно дрянь.

— Спасибо за помощь, сладкий. Ты свободен, — надменно и так высокомерно произнесла та, уходя с гордо поднятой головой к другой аудитории, оставляя озадаченного парня одного в коридоре.

— Чего? — непонятно у кого, проще говоря, в пустоту, спросил тот, наблюдая за уходящей фигурой.

Ли стоял в непонятках, в принципе, как и всегда.
Он не знал, вернуться ли ему назад, но решил, что пока что этого лучше не делать. Ему нужно немного времени, чтобы смог переварить информацию.
Нет, брюнет не перестанет с ним общаться из-за той новости, просто... непривычно.

Он не ненавидел и не презирал людей с нетрадиционной ориентацией, просто для него это всегда оставалось неразгаданным ребусом, поэтому к таким относился хоть и нормально, но никогда с ними особо не сближаясь и держа дистанцию. То ли боялся за себя, то ли что, в общем, смутные у него были по поводу этого мысли, да и не только про нетрадиционную ориентацию, и про отношения вообще в принципе.
Джено уже не помнит, когда в последний раз встречался с девчонкой, это было, наверное, около трёх лет назад, и хоть срок не такой уж и большой, но для него все эти воспоминания, как в тумане.
Получается, была ли она действительно ему важна, и были ли чувства настоящими?

Так странно, не он ли недавно заявлял, что для него отношения — дело нешуточное, а сейчас говорит, что совсем ничего не помнит?

Так нелепо. Всё это.

Мысли путались в клубок, и теперь его щеки чуть ли не становились пунцовыми, когда вспомнил про их сегодняшнее приключение в столовой, и то, как Джемин, фактически, обнимал его, а ещё, зная про ориентацию шатена, Ли был готов бежать из этого колледжа, из этого города, из страны, да хоть на другую планету, но чтобы больше не думать об этом.

Словно бог услышал юношеские молитвы, и Джено, придя обратно, не обнаружил соседа на дополнительных. Возможно, это и к лучшему. Присутствие Наны пробуждает в нём что-то, что он не чувствует с другими людьми, и его это явно напрягает.

И так странно, вроде, видеть этого шатена и не хочется, наоборот, нужно бежать от него куда подальше, но почему же в груди он чувствует лишь досаду от этого пустого стула рядом с собой?

Это его доброе отношение, такие красивые и мягкие черты лица, слишком красивые, а этот слабый запах чего-то тёплого, но такого
приятного, который успел уже для него стать одним из любимых, а Джено, ещё с детства наивный, словно слепой щенок, так легко на это всё ведётся.

Обычно брюнет любил порассуждать насчёт своей жизни, пофилософствовать и разобраться в себе, это отлично убивало время, но конкретно сегодня у него этого желания на было. Голова и так была готова взорваться от просто роящихся мыслей.

После универа, парень положил рюкзак на пол, и пошёл принимать душ. Избавившись от ненужной одежды, он настроил воду и шагнул под приветливые тёплые струи.
Обычно вода помогала ему избавиться от ненужных мыслей, она словно смывала всю грязь, пережитую за этот день, но, видимо, не сегодня. В голове был лишь один блядский Джемин со своей расстёгнутой рубашкой у самого ворота, и его закрытые глаза в удовольствии.

Парень не выдерживает и с силой ударяет по цветной плитке кремового цвета, и он тут же жмурится от мгновенной боли. Ещё бы чуть-чуть, и он действительно бы разбил костяшки, которые просто чудом отделались только содранной кожей.

На улице уже темнело, и Джено было совсем все равно, что он после душа, тот накинул на себя тёмно-зеленую толстовку и чёрные джинсы.
Взяв в руки мяч, он вышел из дома и пошёл в сторону баскетбольной площадки.
Ли не любил спорт, но только баскетбол помогал ему забыть о проблемах и внешнем мире. А ему сейчас нужно было прекратить думать лишь об одном человеке.