– Тааак, ребятки, мама в деле! – произнесла Кларисса, стоя у кассы, совмещенной с баром, – что я пропустила в свои выходные?

– Ничего особенного, – ответил бариста, – а почему ты опаздываешь?

–- Джейк, со всем моим к тебе уважением, это не твоё дело.

– Принял. Слушай, я помню, что ты планировала перепечатать наше меню.

– Планировала, – беспристрастным тоном ответила девушка.

– Ааа... у тебя сегодня не будет других важных дел?

– Таких уж важных вроде не будет. А что?

– Ну, кхм, мне нужно отлучиться с рабочего места.

– Я думала, что ты хочешь со мной по-дружески поболтать, а ты что? Отмазываешься от работы!

– Клэр, ты меня очень выручишь, если постоишь часик на кофе.

– Прямо сейчас?

– Ага.

Девушка уже поджала губы, а её глубокий выдох раздражения и закатанные глаза Джейк, похоже, принял за утвердительный ответ.

– Ты лучшая управляющая! – он снял свой фартук и спиной направился к служебной двери, – там, на складе, меня уже заждалась Кэти, пока! – сказал парень каким-то нетерпеливым голосом.

Проследив за тем, как бариста скрывается за белой дверью, Кларисса вспыхнула от возмущения:

– Кэти ждёт! А эту официантку, вообще-то, никто не отпускал с рабочего места! Боже, меня хоть кто-нибудь здесь слушается? Что за люди, извращенцы, на рабочем месте! Хорошо, что за столиками никого еще нет, иначе была бы неприятная сцена...

Она продолжила в полголоса оставлять едкие комментарии о работниках, одновременно натягивая на себя фартук Джейка. Хотя рыжая и не была хороша в кулинарии, но с кофемашинами, турками и фильтрами она расправлялась в два счета. Людей было не так много, заходили в основном взять кофе в дорогу или скоротать время за столиками, сидели минут пятнадцать и убегали по делам. Клэр хорошо справлялась с внезапно свалившейся обязанностью, попутно перебирая в голове способы казни Джейка. Скоро должна подойти Мисс Шоу, та женщина, с которой нужно решить вопросы по меню. Почему этим не занимается владелец заведения? Почему всегда Клэр или Сью? Ответ таков: он просто донельзя хороший человек и всеми способами пытается это доказать. Дональд – мужчина лет шестидесяти, пухлый, но активный, всегда улыбчивый и любящий заниматься нравоучениями. Заниматься нравоучениями, но не руководить. Иногда он приходит в "Гризайль" посмотреть, что же нового прикупили девушки для интерьера, изменили ли состав меню, как обстоят дела в коллективе и так далее. Его все считали добреньким учителем, а для Клариссы он являлся ещё и дальним-дальним родственником.

Воспользовавшись тем, что никому, по-видимому, не хотелось ни капучино, ни даже доппио, девушка написала сообщение подруге, спрашивая всё ли хорошо. Клэр услышала оповещение дверного колокольчика: «Новый посетитель!» – и подняла глаза. Узнав в вошедшем Уолтера (фамилию которого она, конечно же, не запомнила), девушка коротко и сухо хмыкнула. Натянуто улыбнулась, заметив, что он движется к ней.

– Кларисса Эванс, – поприветствовал её новый знакомый, – насколько мне известно, Вы занимаетесь чуть более престижной работой, чем эта, – Уолтер кивнул на подготовленные маленькие бежевые чашки.

– Я великодушно согласилась заменить моего товарища.

– Какая ты хорошая...

– Поправь, если я не права. Переход на "ты" в двадцать первом веке осуществляется через пять секунд после начала диалога или, как и во все остальные времена, после продолжительного общения?

– А ты.. точнее, Вы, – красноречиво подчеркнул брюнет, – уже настроены на продолжительное общение со мной?

– Хмм, даже не знаю, Уолтер… напомни?

– Розенсток.

– Ро-зен-сток, – Кларисса продолжала улыбаться, но уже не так натянуто, – невозможно решить на берегу, насколько долгим будет разговор, или дружба, или отношения, – она захлопала глазами, изображая крайнюю наивность и загибая пальцы после каждого "или".

– А что возможно решить на берегу? – Уолтер облокотился локтями на стойку перед рыжей.

– Можно решить, нравится тебе человек или нет. Есть у вас контакт или нет.

– Что же насчет нашего контакта?

До этого почти не моргающая своими большими зелеными глазами Клэр резко отвела взгляд от насыщенных голубых глаз, в одном из которых она успела заметить интересную светлую крапинку на полрадужки. Она поджала губы и брови, будто думая, и ответила:

– Насчёт нашего не знаю. Видишь ли, я не об этом сейчас думала.

– А о чем? – тонкие губы Уолтера тронула улыбка.

– О том, как я ещё могу поддержать эту бесполезную беседу. Я стараюсь быть вежливой. Большую часть свободного времени. А заткнуть тебя вопросом, будешь ли ты что-то брать, было бы не совсем красиво, – Клэр проверила оповещения на телефоне.

– Так всё-таки на "ты"?

– Ну. Я просто поиздеваться хотела, – уже искренне улыбаясь ответила девушка. Уолтер закатил глаза, тихо посмеявшись над её ответом:

– Давай мне латте.

Кивнув, девушка отвернулась от него, пряча телефон в карман джинсов.

– И не волнуйся ты так за подружку. Том ответственный, да и Йоганн ничего, – сказал парень спустя несколько минут. Его голос был немного скрипучим и одновременно звонким.

Повернув к нему только лишь свою рыжую голову, Кларисса сказала:

– Я буду волноваться ровно так, как считаю нужным и, раз уж нам придется часто видеться, будь добр, запомни, что мои чувства, и тем более мысли, ты не пробьешь.

Брюнет, подтягивая свой маленький хвостик на затылке, цокнул. Разве Биссинг не справился бы сам? Торчать здесь, приглядывая за такими экспонатами, как дёрганый Джуд Хилл и язвительная Клэри Эванс...

Тем временем:

Томас вёл машину, бросая частые взгляды на сестру. Она молча смотрела в окно, за которым пробегало всё меньше домиков и всё больше деревьев. На стекле появлялись первые капли дождя. Капли стекали по окну машины как-то по диагонали, и за каждой Берта наблюдала. Они были в пути целый час, и за это время девушка получила немало сообщений от Миранды. Чуть меньше писем ей послал Джуд. Но вот наконец и Клэр напомнила о себе. Берта была очень благодарна ей за немногословность и лёгкое повседневное "как дела?". Это успокаивало, это создавало видимость обычного дня, без лишних истерики и сумбура, которые она чувствовала в письмах своего друга. Ответив, что всё спокойно, она вернулась к наблюдению за каплями дождя, где-то внутри усмехаясь их патетике.

– Ты планируешь молчать шесть часов или, может быть, что-нибудь обсудим?

– Как тебе угодно, Том. Я ведь могу так тебя называть?

– Как тебе угодно, – оба родственника еле заметно ухмыльнулись, – ты же понимаешь, что должна находиться в доме отца? Хотя бы по ночам.

– Ты сам сказал, что Вашингтон безопасное место, а Микки никак не связан со всей творящейся вакханалией.

– А если связан?

– Не может быть, он тё... кхм, он Миранду то никогда не видел вживую.

– Берта, ты уже успела понять, насколько умна и изощрена в своих решениях наша мама. Пусть мы с отцом для тебя чужие люди, но то короткое время своего детства ты была членом нашей семьи и любимой дочерью отца. Конечно, мы не сможем нагнать в наших отношениях все потерянные годы, но пойми: все, что я сделал за последние два дня – ради твоей безопасности. Всё, что делал папа последние годы – ради семьи.

– Но вы могли бы дать знать о себе! Больше сил вложить в то, чтобы найти недостающее звено семьи Биссингов!

– Ты не понимаешь систему, в которой мы крутимся. Заступая на территорию, не принадлежащую тебе, с целью, как-то касающейся преступного мира, ты нарушаешь определенные правила. Это как прийти в гости, не будешь же ты там диктовать свои законы? А Миранда пренебрегает правилами и имеет множество связей. Куда больше, чем папа. Он слишком честный и красноречивый, поэтому у него меньше врагов и тех же самых связей. Обычно люди в бизнесе не так берегут достоинство так, как он.

– Если выцедить из твоей речи главную мысль, получится, что Йоганн беспокоился за состояние бизнеса так сильно, что это помешало ему найти меня раньше?

– Да. Не отрицай, что сделала бы так же. Мы дети наших родителей, глупо говорить о каких-нибудь других повадках, – он исподлобья глянул на Берту. Та, не найдя опровержения его словам, молча, но как-то громко смотрела на него в ответ. Девушка понимала в глубине души, что она точно бы поставила карьеру на первое место, и от этого ей стало только грустнее.

Она поймала себя на мысли, что они с Томасом и правда похожи – карие, почти медовые глаза, четкие брови. Цвет волос у него был чуть темнее, губы по бокам украшены морщинками, от, видимо, многочисленных улыбок. Единственный эпитет, буквально описывающий его целиком – ровный. Ровный голос, выражение лица, фразы, постоянно долгие и тоже ровные. Как будто в его голове не существует противоречивых вопросов, как будто Биссинг уверен в своих словах и мнении, как в том, что у него пять пальцев на руке. Берта перевела взгляд на руки, которые держат руль, точнее даже не на них, а на маленькую фотографию, приклеенную прямо за рулём. Её трудно разглядеть человеку, не сидящему на месте водителя, то есть Том расположил её там только для себя. Его девушка? Возлюбленная? Она красивая, такая тонкая шея, скулы высокие. Наверное, с ней знакомство состоится одним из первых. Или совсем не состоится. Спросить или нет? Из раздумий Берту вывел очередной телефонный звонок.

– Снова Миранда. Я думаю, нужно ей ответить. Она же не знает, что мы уехали.

– Скорее всего знает, раз у неё есть доносчик в Маркоте, а по телефону можно определить местонахождение. И вообще, что ты собираешься ей сказать?

– Ничего. Я хочу послушать, что скажет она. Миранда ещё не вылетела из Канады или уже давно прилетела, если звонит мне. А мы в пути, обернись, хвоста нет.

– Ну.. валяй. Обратись к ней тётя Мэри, проверим, как она отреагирует

Берта включила громкую связь. Из телефона послышался навязчиво трепетный голос "тёти".

– Берта, дорогая моя, почему ты так долго не отвечала? Я очень волнуюсь!

– Тётя Мэри, я не могла говорить, была занята, – сказала девушка, не отворачивая головы от брата, он сжав челюсти, смотрел вперёд на дорогу.

– Чем ты была занята, девочка? – наигранно высокий, мелодичный голос.

– Важными делами. По работе.

– Перестань врать, Торберта! – грозно гаркнула до этого милая с дочерью Миранда, – ты могла бы сказать честно, что бежишь от меня с этим мальчишкой! Передай привет ему и его слабаку-отцу. В тебе нет ни черта той стойкости характера, которую я тебе прививала. Я вложила в тебя столько денег, чтобы отдать в итоге Йоганну?! Ты моя! Ты мой ребёнок! Я растила тебя не для них, а для себя! – она шумно и почти с рычанием выдохнула в трубку, будто подбирая слова, – Поезжай в Вашингтон, делай там, что хочешь. У тебя есть два дня на то, чтобы собраться с мыслями и поступить, как я скажу. Через пару дней ты будешь со мной или люди начнут страдать. Кое-кто уже не с нами, ведь все имеют свои грешки. И я, и ты, и твои друзья, и твои враги виноваты в чем-то. Помни об этом, доченька. Томас, милый, присмотри за папой, пусть он не творит глупостей.

Она завершила разговор.

– Что она имела в виду, Том?

– Именно то, что ты слышала.

– Господи... пара дней, иначе кто-то пострадает. Невинные. Ведь я тоже ничего не сделала, чтобы быть виновной.

– Берта, мы с тобой постараемся всё уладить, слышишь? Всё будет хорошо, – соображающие глаза Тома снова на секунду остановились на блондинке.

«Не будет, Томас».

Таааак, снова я решила задать вопрос: имеет ли место быть инста для ваттпада? Хотели бы вы подписаться и смотреть посты посвященные этой и не только, книгам?