Замок встретил их плохой погодой. Над крышей нависло темно-серое, почти черное небо. Гром заставлял вздрагивать от неожиданности, а молния сверкала сквозь половину неба. Снежана молчала всю дорогу назад. У нее все никак не выходило из головы фраза ангела. Она чувствовала себя виноватой, но в то же время была безумно рада, что Дионис жив. Мысли ее были о муже, поэтому она не слышала слов рыцаря, который остановил ее в двадцати метрах от замка и повернул к себе. Он коснулся ее плеча.

— Ты слышишь? — услышала последнее Королева.

— Прости, — опустила глаза она.

— Ты не должна извиняться...

— Что там было? — отчаянно произнесла она и подняла на него свой грустный взгляд. Дионис вздохнул.

— Это ужасное место. Я видел Мери и маму... они хотели моей смерти. Дерево приковало меня к себе шипами, я выбрался только потому, что думал о том, как ты отреагируешь на мою смерть. Эта боль не должна тебя коснуться, — вздохнул он.

— Мне жаль... — шепнула Снежка, но после врезала ему пощечину. Он не удивился. Ди сам понимал за что. — Как ты посмел пойти туда один? Как? Я просто не понимаю. Я же сказала, что пойду туда сама, но нет, ты ослушался меня уже не в первый раз.

Он молчал, опускал виноватый взгляд и думал.

— Я не мог позволить пойти тебе туда, — пожал плечами охотник. Снежка осмотрелась, она отвернулась от него. Убедилась, что они наедине, что никто не наблюдает за ними. После резко развернулась и прижала его к себе. Так крепко, что дыхание его сбилось. Ей хотелось быть ближе к нему. Дионис вздохнул, обнял ее, с горечью закрывая глаза. Он понимал, что ему нельзя. Черт возьми, он должен был оттолкнуть ее, не давать себе слабину, но не мог. Родной и любимый запах Королевы укрывал его теплыми и нежными объятиями.

— Спасибо, что заботишься обо мне, — шепнула она, заставив себя отстраниться. Он улыбнулся с осадком горечи, мягко и нежно касаясь ее щеки. Она убрала его руку осторожно, отошла на шаг назад. — Мне нельзя этого делать. Нам нельзя. Я люблю его, Ди. Ты знаешь это, и я знаю. Держись от меня подальше, — кивнула она, помедлила пару секунд, словно понимала, что сказала глупость, а после побежала в замок, как маленькая девочка, прячась от проблемы. Дионис провел ее печальным и тоскливым взглядом, поднял голову в черное небо, вдохнул дождевой воздух и пошел в замок сам.

Тина встретила у входа в его комнату. Она осмотрела Диониса, словно по глазам понимая, через что он прошел. Он зашел в комнату, а она следом, закрывая дверь за собой.

— Тина, я не в настроении общаться сейчас.

— Я здесь, чтобы помочь вам, мой господин, — поклонилась коротко она. Цепи на ее легкой одежде звякнули от движений тела. Двоедушница подошла на носочках, невесомо и тихо, как привидение, касаясь его плеча. Дионис проследил за ее пальцами. — Шипы дерева проткнули вашу спину, ноги, органы, — вдруг сказала она. Рыцарь удивленно резко повернулся.

— Откуда ты...

— Король отдал вам одну свою жизнь, но не исцелил окончательно от ран. Дерево смерти опасно своим ядом, я хочу помочь, — пояснила она.

— Он не спас меня? — нахмурил брови рыцарь. Тина поджала губы и опустила виноватый взгляд. Она понимала, что сейчас идет на преступление подвергая Короля осуждению.

— Вряд ли, Король хотел спасти вас, скорее отсрочить вашу смерть, — снова поклонилась она, как бы извиняясь за свои прямые слова. Ди посмотрел на ее лицо внимательно, словно пытаясь прочесть ее мимику. Осторожно кивнул. Она робко потянула его куртку за рукава, вставая сзади него. Тяжелая кожанка рухнула с громким звоном на пол. Девушка переступила ее босыми ногами и медленно обошла рыцаря. Ее пальцы коснулись ремней на руках Дионис у локтей, где были закреплены ножи. Она сняла их, скидывая все на пол. Она потянула руки к его рубашке. Пуговицы подавались ее тонким пальцам с легкостью, словно она использовала магию. Дионис наблюдал за ней. Края рубашки оголили его грудь. Чуть помедлив, Тина сконцентрировала свое внимание на его коже. Она медленно коснулась его, облизнув пересохшие губы. Она покраснела, сковав движения. Дионис не останавливал ее. Дав ей волю, которую она почувствовала, Тина коснулась ладонями его груди и развела руки скидывая рубашку с его плеч. Теплые пальцы служанки медленно гладили его ключицы, плечи и грудь. Рыцарь остался в одних штанах. Девушка коснулась своей груди, кончиками пальцев проводя по коже. В ее ладони магическим образом появилась маленькая пробирка с ярко-фиолетовой жидкостью. Она, улыбаясь, протянула ему ее.

— Ты думаешь, я буду пить это? — удивился охотник. — Думаешь, я настолько глуп?

— Нет, мой господин. — Она отошла в сторону, показывая ему зеркало. — Посмотрите сами, раны от проколов все еще на вашем теле, их нужно очистить. Это зелье очистит вас, — поклонилась она, опустила руки перед собой и сковала их в замок. Дионис полу развернулся, смотря на свою спину в зеркале. Действительно раны были. Он посмотрел в глаза прислуге.

— Ладно, у тебя нет повода травить меня?

— Нет, мой господин. Я могу надпить из нее, чтобы вы знали, что я хочу помочь.

— Давай, — кивнул он. Тина не медлила. Быстро поднесла баночку к лицу, ловко открыла крышечку, сделала глоток и посмотрела на Диониса. Он наблюдал за ее реакцией. В следующую секунду он взял пробирку и выпил все, до последней капли. Сначала ничего не произошло, он прислушался к своим ощущениям. Вдруг стало жарко. Бросило в жар и лоб мгновенно стал мокрым. Он схватился за грудь, а Тина резко подошла к нему, сжала его руку. — Что ты сделала со мной?

— Ничего, мой господин. Это действие зелья. Сейчас станет лучше, — говорила она. Тина крепко держала его за руку, а Дионис зажмурился. Он стал ощущать боль. Боль была во всем теле. Мышцы сводило судорогой и не отпускало. Он упал на колени. Тина посмотрела его спину. Из засохших круглых ран начало сочится что-то химическо-салатового цвета. Он терпел, так долго, как мог. Кровь в жилах рыцаря закипела. Раздался его хриплый крик, а после тишина. Дионис лежал на полу, тяжело дышал, а Тина уже сбегала намочила полотенце и обтирала его. Салатовая жижа, как гной была липкой и неприятно пахнущей. — Все закончилось, вы будете здоровы, абсолютно здоровы, — шептала прислуга, чувствуя себя виноватой. Пролежав так еще минут десять, вскоре он приподнялся. Все еще сидя на полу, он посмотрел в ее глаза, на тряпку в ее руках. Рыцарь понял, что она действительно хотела помочь ему. Мило улыбнувшись, пытаясь извиниться, Дионис вздохнул.

— Раньше я не усомнился бы в чистоте твоих намерений, прости... — тоскливо произнес он, — сейчас же мне кажется, что все против меня.

— Вы же главный защитник самой Королевы, это нормально становиться параноиком в этом положении, мой господин, — склонила голову перед ним Тина. Он медленно коснулся ее руки на полу, она робко заглянула в его глаза.

— Тина, я же просил тебя, никаких «мой господин», — мягко и с заботой шепнул он. Эта фраза, которую она уже слышала, заставила ее резко посмотреть в его глаза. Они были так близко к друг другу и так далеко, и Тина вспомнила, заставляя вспомнить непроизвольно и Диониса.

FLASHBACK

15 лет назад.

Было так людно. Ярмарка была одним из самых популярных событий у магов, ведьм, охотников и всех, кто имел хоть какое-то отношение к магии. Филипп крепко держал своих детей за руки, проталкиваясь мимо людей. Все толпились у разных прилавков с травами, атрибутикой, вениками, котлами, разными животными и насекомыми в клетках и банках. Здесь можно было найти все для заклинаний и зельеварения. Мери крепко вцепилась маленькими ручками в папину руку и, прячась от большого количества людей, бежала за папой, перебирая быстро ножками. Дионис, с другой стороны, уже не боялся. И хотя тревога не покидала тело мальчика, он уже стойко рассматривал все вокруг него. Здесь пахло пряностями, а там выпечкой, а вот здесь - сыром и молоком. Он чувствовал сменяющиеся запахи, заинтересовано поглядывал на прохожих. Гул, шум, смех компаний. Чей-то шепот почти рядом с его головой. Он оглянулся. Отец дёрнул его в сторону и остановился. Он наклонился к сыну, прижимая к его боку сестру, которая вцепилась в руку Диониса.

— Сын, мне нужно купить кое-что. Просмотри за малышкой, — строго сказал Филипп. Дионис посмотрел папе в глаза. Он был напуган, но другого выхода у мужчины не было. Детям туда нельзя.

— Хорошо, — серьезно кивнул мальчик. Ему всего 10 лет, но он уже так много знал. Филипп был уверен, что сын справится.

— Если понадобиться, примени заклинание защиты, — коря себя прошептал отец. Он погладил сына по голове с нежностью, а после резво направился в переулок, скрылся за поворотом. Маленькая Мери прижалась к руке брата сильнее, уткнулась в его плечо и задрожала. Он взяла ее за руку, выпрямился и осмотрелся. Через большой поток людей, которые сновали туда-сюда, была сцена со зрителями. Там, на сцену, вывели детей его возраста. Пожилая сморщенная старушка подталкивала худую девочку с очень длинными черными волосами к центру. Зрители аплодировали. Девочка робко вышла, поклонилась зрителям и немного дрожа задышала. В ее руках была старинная деревянная резная скрипка. Она прислонила ее к своему плечу, прижала край подбородком. Подняв грустные глаза на зрителей, девочка подняла смычок к струнам.

— Мне страшно, — шепнула Мери.

— Не бойся, я с тобой. Смотри, там концерт, — улыбнулся мальчик, не сводя глаз с девочки на сцене.

Только сейчас плачущая мелодия скрипки разлилась, заполняя шум и гул от происходящего вокруг. Она играла так, словно в последний раз. Тонкая рука направляла смычок, а пальцы зажимали аккорды. И словно весь мир замер, чтобы послушать эту мелодию. Девочка изливала свою душу. Дионис вглядывался в ее лицо, которое закрывали длинные волосы. Он не мог отвести от нее взгляда даже на миг. И вдруг она посмотрела на него, прямо в его глаза, нет, в его душу. Оставив в памяти зелёный цвет своих глаз. Он не замечал ничего вокруг, лишь смотрел на девочку на сцене, слышал мелодию, которую она играла и забывал про все.

Крик. Звонкий и такой знакомый Дионису, но где-то так далеко. Снова крик. И еще раз. Девушка со скрипкой подняла глаза, прекращая играть. Гул и шум снова вернулись в привычные громкие звуки. Крик сестры. Дионис пришел в себя и осмотрелся. Люди уже не сновали туда-сюда, а убегали оттуда, где кричала Мери. Дионис застыл на месте. Его маленькая сестра была в руках чудовища, о котором он читал только в сказках и энциклопедиях. Это был огромный здоровый тролль. Злой и ужасный. Его кожа была сморщенной, серо-болотного оттенка. Лицо было искажено магией, не так, как его изображали в книгах. Еще один крик сестры заставил его прийти в себя. Он рванул к троллю, который сжимал в своей огромной лапе его малышку Мери, но парня остановили за рукав. Он обернулся. Это была девочка, которая не пускала его к чудовищу. Она же была на сцене пару минут назад.

— Мой господин, не нужно, — мягко и робко кричала ему она.

— У него моя сестра, пусти, — рассержено рычал мальчик, вырывая руку из маленьких ладоней незнакомки. Ему удалось. Он побежал к троллю, уже доставая маленький карманный нож из пояса на штанах. — Его слабое место – глаза, — вспоминал себе под нос текст из книг Дионис. Он читал, точно помнил. Зацепившись за огромную ногу тролля, он полез наверх к великану. Мери уже не кричала, лишь с каждой секундой обмякала в огромной ладони. Дионис спешил, как мог. Вокруг тролля появился огонь. Это охотник запечатал ему проходы и пути отступления. Отважный воин уже бежал издалека, но Дионис точно понимал, что он может не успеть спасти их. Сестра все еще была в опасности. Он перепрыгнул с его ноги на руку, а после на локоть и полез выше. Мальчик был похож на муравья на теле тролля. Крепко сжимая нож в руке, он почти добрался до плеча. От тролля воняло болотной тиной, он уже поднес кулак, в котором была Мери к своему рту. Дионис подошел к уху. Ткнул кулаком по шее тролля, чтобы тот обратил на него внимание. — Эй, чудище, — крикнул ему мальчик. Тролль повернул медленно голову к своему плечу, наклоняя ее на бок, чтобы рассмотреть кто на его плече есть. Дионис подпрыгнул, ухватившись за липкие волосы тролля, воткнул маленький нож ему в глаз и повернул лезвие. Охотник почти добежал до них. Тролль взревел от боли, отпуская малышку Мери, которая была без сознания. Резко дернулся, от чего Дионис не удержался и полетел с его плеча вниз. Они с сестрой падали на землю. Это было так быстро. Когда до земли было всего пару секунд их тело медленно замерло в воздухе и мягко опустилось на сырую землю. Мальчик открыл глаза и посмотрел на серое небо. Он жив. Сестра лежала рядом, словно спала, а над ней уже склонилась девочка со сцены. Она коснулась ее лба, мягко провела рукой по лицу.

— Она будет жить, мой господин, — кивнула и поклонилась девочка. Дионис сел, с другой стороны, у тела сестры, коснулся ее, почувствовал сердцебиение. Он посмотрел в зеленные глаза девочки.

— Это ты спасла нас? — спросил он ее строго.

— Да, мой господин, — кивнула она.

— Спасибо, — выдохнул Дионис. Охотник уже сражался с троллем на заднем фоне. — И никакой я тебе не господин, — смущенно отвернулся мальчик. Девочка улыбнулась.

— Оливия, — крикнула громко и грубо какая-то старушка, заставив незнакомку вздрогнуть. Она резко встала и посмотрела в глаза Диониса, который удивленно наблюдал за ней.

— Мне пора, мой господин. Будьте осторожнее в следующий раз, ведь меня не окажется рядом, — хихикнула робко она и побежала к старушке, которая собиралась снова ее позвать. Дионис улыбнулся, провожая взглядом незнакомку.

NOW

Тина пришла в себя, скрывая свой взгляд. Дионис еще не понял, что он видел, ее воспоминание или свое. В голове вдруг все встало на свое место.

— Мы встречались уже, — не спрашивая, а констатируя факт, сказал он. — Тебя звали Оливия, — посмотрел он на прислугу. Она вздохнула.

— Это не мое имя, его мне дали в приюте. Я ... вам это будет не интересно, — махнула рукой она, собираясь встать, но он резко остановил ее.

— В тебе так много загадок, Тина, — прищурил глаза он, глядя в ее такие же, как и 15 лет назад. — И я обязательно разгадаю их, — усмехнулся он.

— Конечно, мой господин.

— Я что сказал? Никакого «мой господин», обращайся ко мне по имени. Это приказ. — процедил он, понимая, что она что-то скрывает.

— Слушаюсь, мой... — она замолчала, кивнула, но перестроиться ей было сложно. Тину с детства учили прислуживать, никаких обращений к хозяину на «ты» быть не могло, для нее это было бы смертельной казнью. Дионис был не таким, как те, кому она служила до него. Это грело сердце и двоедушница понемногу влюблялась в эту заботу. Она вздохнула.

— Мне будет сложно называть вас так, — пояснила она.

— Привыкнешь, — улыбнулся Дионис, он коснулся пальцами ее подбородка и поднял его вверх, заставляя посмотреть в его голубые глаза. — Я не буду бить тебя, наказывать или что-то из этого. Я не стану тебя насиловать, не буду относиться к тебе, как к вещи. Ты – живая. Ты имеешь право на собственное мнение, собственные желания, на собственную жизнь. В конце концов, ты – двоедушница. Ты сильная, только нужно дать себе почувствовать то, на что ты способна, — мотивировал ее он. Он снова осмотрел ее тело. В его глазах сверкнул коварный огонь. — Хочешь носить такую одежду? Ладно, но хотя бы купим тебе несколько нарядов, чтобы ты могла их менять, а это старье пора выкинуть и с завтра мы начнем тренировки. Я хочу, чтобы ты могла постоять за себя, потому что в таком наряде, — он бегло без капли пошлости осмотрел ее, — будет много желающих коснуться тебя, а я не хочу, чтобы ты терпела подобное обращение к себе, — кивнул он.

— Слушаюсь ... — Дионис прищурил глаза. Тина покраснела. — Хорошо, Д... Д...Дионис, — выговорить его имя в этой форме далось ей сложно. На лице парня появилась лучезарная улыбка.

— Ну вот, начало положено, — подмигнул он ей. Поблагодарив ее на словах, рыцарь извинился и сказал, что после такого приключения, ему стоит помыться, и ушел в ванную.

Тина осталась стоять в комнате, взяв футболку Диониса в руки. На спине были дырки от шипов, ее уже нужно было выкинуть. Двоедушница сжала черную ткань и медленно поднесла к своему лицу. Она вздохнула запах Диониса, который остался на футболке. Приятный пряный аромат корицы и леса ударил в нос. Дверь открылась и в комнату вошла Нея.

— Ди, я принесла ... — Нея не договорила, лишь застала врасплох Тину. Она нахмурилась, а двоедушница поклонилась и опустила голову. В ванной шумела вода, Дионис их не слышал. — Что ты здесь делаешь? И что ты делаешь с его футболкой? — в недоумении спросила Нея.

— Я ... я ... — она подбирала слова. — Я забираю стирку, чтобы постирать, — глупо улыбнулась девушка.

— Зачем?

— Я же прислуга, — кивнула Тина. Нея вздохнула, закатила глаза.

— Оставь, я сама постираю его вещи. По-моему, твой ... хозяин давал тебе указания в библиотеке. Ты его выполнила?

— Нет, — соврала Тина, чтобы и самой побыстрее уйти. Она мягко положила футболку на кровать, словно это было что-то ценное, поклонилась снова и пошла на выход. Нея же закрыла дверь перед ее лицом, оставаясь в спальне. Щеки Тины вспыхнули, но она заставила себя уйти. Охотница села на кровать.

— Сколько еще девушек клюнут на тебя? — шипела себе под нос она. — Королева, теперь эта прислуга, кто еще? Ведьмы только не хватало или оборотня, — взяла в руки она футболку. Увидев на ней отверстия толи от стрел, толи от пуль, Нея вскочила. Сердце учащенно забилось от волнения. — В него стреляли? — она быстро подошла к двери ванной, настойчиво застучала в нее. Вода стихла. Шаги. Дверь открылась. Дионис был весь мокрый, обмотав бедра в полотенце. Он явно был зол. Нея посмотрела на него и кинулась ему на шею, обнимая его. Ей было все равно, что он мокрый. Она провела по влажным плечам, нащупывая раны. Отстранилась, повернула его к себе спиной.

— Нея, — вздохнул Дионис.

— Что это? — спросила она. Вся спина была в ранах. Такие же кружки ран были и на руках, на ногах.

— Я был на задании... — повернулся он к ней.

— На задании? Ты ездил с Королевой.

— Да, к дереву смерти, — кивнул он. Нея молчала пару минут.

— Опять рисковал собой ради нее, да? — спросила она. Дионис устало вздохнул. Взгляд лучшей подруги детства блуждал по его лицу, мельком прыгая на его торс и обратно.

— Это моя обязанность, — пожал плечами парень. — Ты могла бы ... я бы хотел закончить, — указал на душ он. Нея вздохнула.

— Раньше тебя это не смущало. Ты часто врывался ко мне в ванную в детстве, — поджала губы она.

— Да, во-первых, мы были детьми, во-вторых, у тебя была шторка, — засмеялся он. — Хотя, если ты не стесняешься, я могу продолжить пока ты здесь, — потянул руки он к полотенцу. Нея закрыла глаза руками, попятилась.

— Ладно-ладно, выметаюсь, — перевела в шутку она, хотя и не хотела уходить. Он закрыл дверь ванной, а Нея не убирая руки от лица, тихо заплакала. Она хотела бы остаться. Хотела бы чтобы их отношения, которые начались в детстве, продолжились и сейчас во взрослом русле. Она все отдала бы за него и за то, чтобы быть в его ванной пока он моется, в его постели пока он спит, но Дионис пошел по иному пути, правда, забыл попрощаться, когда сворачивал с их дороги.

***

Снежана сидела в комнате на кровати, закрыв глаза, искала сознание Никиты. Он блокировал ее или это делал кто-то другой. Она уже полчаса пыталась понять, как он и где находиться, но все было тщетно. Ее руки охватил огонь, потому она открыла глаза и быстро потушила его. Королева ругала себя за то, что дала ангелу скрыться с телом ее мужа. Она снова закрыла глаза. «Где ты?».

— Здесь, — раздался голос Никиты и Снежка открыла глаза. Он стоял в центре комнаты, смотря на нее обиженным взглядом. Королева быстро встала с кровати.

— Как я рада, что ты цел, — шепнула ему она, быстро подбежала и прижала к себе. Он не ответил на ее объятия, но и не отстранился. Ему было приятно, что она касается его, но обида была сильнее. — Я ... так устала от наших ссор, — нахмурила брови она и отстранилась. Он вздохнул.

— А я как устал...

Он зашагал по комнате, а полы его плаща вздымались плавно вверх. Снежана наблюдала за ним. Движения Короля были резкими, жесткими, серьезными. Он искал взглядом за что зацепиться, чтобы не смотреть в ее глаза.

— Почему ты не сказал мне, что пошел туда?

— А почему ты мне не сказала? — остановился он и посмотрел в ее глаза.

— Не отвечай мне вопросом на вопрос. Ты знал, что у нас в планах туда отправиться, — скрестила руки на груди Снежка, закрываясь от него.

— Я надеялся, что справлюсь до того, как ты там появишься, — вздохнул он.

— Из-за такого отношения ко мне, мы никогда не будем жить в мире! — строго и холодно прозвучал ее голос. — Ты больше не можешь скрывать от меня свои планы. Мы – муж и жена. У нас все общее теперь! И потом, я – Королева, ты обязан подчиняться мне, — напомнила она о своем статусе. Никита хитро прищурил глаза, усмехнулся, правда, как-то криво. Слышать подобное было ему неприятно.

— А я – Король.

— Сейчас матриархат, Никита! Ты можешь быть Королем хоть трижды, я все равно главнее тебя, и только я принимаю законы! — рассержено ответила она. Он отвернулся.

— Ты могла бы посоветоваться со мной, когда выгоняла моего друга на другую территорию, — обижено сказал он, уставившись в потолок.

— Твой друг – древний вампир, его люди затеяли драку с оборотнями, из-за чего пострадал мой человек. Все стороны должны были понести наказание...

— Чего же ты не сослала куда-то своего пса? — крикнул на нее он, резко поворачиваясь. Плащ издал шлепок в воздухе, краем ударяясь о мебель рядом. Снежана замерла на месте. Снова они ругались из-за Диониса. Все дороги всегда вели к нему. Королева опустила руки и сутулившись прошла к кровати. Она устало на нее плюхнулась, глядя в потолок.

— Дионис не заслужил к себе такого обращения, он не был виновен в конфликте с волками и вампирами, он не был виновен в том, что ты так сильно его возненавидел! — шикнула она и поднялась. Снежка повернула голову к Королю. — Он не виноват, что полюбил меня... Столько раз он оберегал меня, пока тебя не было, я думала, ты будешь ему благодарен... А ты...

— Я должен быть ему благодарен, что он уложил тебя в постель? — стальным голосом ответил Никита и подошел к кровати. Снежана встала и поравнялась с ним, подойдя ближе.

— А что тогда у тебя было с этой ведьмой? А? Что было у тебя с Ангелиной? — сморщилась она от отвращения и мысли заполнили навязчивые образы, которые могли бы быть, пока он был не с ней. Никита нахмурился. Он схватил ее за локоть и притянул к себе ближе. Его злое и горячее дыхание обжигало лицо.

— Никогда. Слышишь? Никогда я не поступил бы с тобой так. Не смей думать обо мне в подобном ключе, — шепнул ей он, смотря в карие глаза. Он был так близко. Притяжение сработало само собой. Секунда и они уже впились губами в друг друга и страстно целовались. Он подхватил ее на руки, а она обвила ногами его торс, стягивая с его плеч плащ. Растворяясь в нем, Снежана не хотела больше ругаться. Он нужен был ей. Нужен. Только он. Она провела пальцами по его щеке, запуская их в его мягкие волосы. Взъерошила ему прическу. Он мягко отстранился, улыбаясь и все еще прижимая ее к себе. В дверь постучали. Они обернулись и нехотя умерили свой пыл. Никита поставил аккуратно Королеву на пол. Она смущенная и разгоряченная подошла к двери, поправляя одежду. Желание все еще бушевало в ней, а она все не могла успокоить его. Впервые Снежана так хотела заняться любовью. Казалось, что она занялась бы ей с кем-угодно, чтобы почувствовать наслаждение. Распахнув двери, она выдохнула. На пороге был Филипп. К нему она точно не испытывала сексуальных желаний, потому смогла успокоиться и улыбнуться мужчине.

— Прошу прощения, — настойчиво сказал он. — Вам следует идти со мной, — кивнул он. Снежка переступила порог, а Никита остался стоять, провожая ее взглядом. — Нет-нет, Снежана. Вам двоим, — настоял Филипп. Никита вскинул брови, явно удивляясь повороту событий, но пошел за любимой.

Они спускались молча. Никита вальяжно и медленно шел сзади, а Снежка осматривалась. Охотники были заняты своими делами. Филипп повел их на улицу. Тучи в небе не рассеялись, а наоборот сгустились над замком еще сильнее. Нагромоздились огромными кучами грязной ваты, но легкости в них не было. Они прошли к площади левее замка. Здесь были мишени и пару столов, у которых стояли Дионис и Лютер, обсуждая что-то оживленно. Леонард возился у сундука на земле. Филипп остановился у стола, а все замолчали и посмотрели на Королеву и Короля.

На столе лежало оружие. Огнестрельное оружие. Пистолеты, револьверы, автоматы и дробовики, а в сундуке, у которого сидел Леонард была снайперская винтовка. Снежана нахмурилась, но Никита уже понял за чем их сюда притащили.

— Я взял свою коллекцию, — улыбнулся Филипп и посмотрел на Снежку. Он гордо поднял руку и показал на оружие. — Убежден, что вы должны владеть всеми видами оружия, потому сегодня у нас будет обучение стрельбе из огнестрела, — мягко и с любовью говорил Филипп об пистолетах и прочем.

— Ха-ха, зачем мне это, если я могу магией убить кого-угодно? — возмутился Король. Филипп стиснул зубы, но старался быть почтительным. Сзади щелкнул затвор. Снежана повернулась, замечая Диониса с револьвером в руках, который целился в Никиту. Он прищурил глаза и зло улыбнулся. Она никогда не видела его таким.

— Ди?

— И что ты сделаешь? — самодовольно засмеялся Никита, даже не поворачиваясь к рыцарю.

— Слушай моего отца и выражай благодарность, ублюдок. Ты убил его дочь, но он все равно старается для тебя, — прошипел Дионис и был прав. Филипп вздохнул.

— Ваше Величество, позвольте напомнить, что не «кого-угодно», а только тех, кто слабее вас, а вдруг у вашего сильного врага будет огнестрел? — задумчиво спросил охотник. Леонард без доверия внимал каждое слово сказанное Королем. И с каждой секундой в нем росла ненависть. Никита же горделиво усмехался, не принимая во внимание слова Филиппа. Снежана закрыла глаза. Она почувствовала усталость от напряжения здесь.

— Ты ошибаешься, охотник, — шикнул на мужчину Никита. — Кого-угодно, а кого не могу, то скоро найду способ, — перечил он ему. Громкий выстрел заставил Снежку открыть глаза и испугаться. Она посмотрела на Леонарда, который тянулся до огнестрела, но его опередили. Филипп был чист. Снежана обернулась. Дионис положил револьвер, ствол которого дымился, на стол. Рыцарь усмехнулся. Никита упал на колени, пытаясь сделать хоть один глоток воздуха. Одежда Снежаны была в каплях крови. Она только сейчас подняла взгляд на мужа. Из его шеи брызгала кровь. Почти так же, как Дионис когда-то пострадал от Никиты, ее муж сейчас схватился за горло и упал на зеленую мокрую траву, заливая ее своей кровью. Глаза Короля были круглыми от удивления, в них можно было найти отголоски страха. Уже давно Никита не боялся. Он встречался с тварями, существами, демонами и каждый раз не чувствовал ничего, кроме азарта или отвращения. Дионис же смог заставить его бояться, пусть и на долю минуты. Снежана повернулась к другу. Дионис не улыбался, но и не сожалел, а она пыталась увидеть в его голубых глазах ответ.

— Никто не имеет права говорить так надменно с моим отцом, а тем более он, — пояснил обижено рыцарь. Снежана быстро подбежала к телу мужа и сев на колени рядом, прижала его к себе.

— Ему повезло, что это был револьвер, — добавил издалека Леонард. — Я тоже собирался выстрелить в этого щенка.

Она подняла глаза на дедушку. В голову пришло озарение – никто не любит ее мужа из ее же семьи, которая, итак, проредилась за эти годы. Никита вдыхал тяжело и хрипло, а на губах появилась усмешка. Яркий свет от его ладони, которая накрыла рану на шее, залечила его. Он медленно встал. Снежана повторила за ним. Король повернулся к Дионису, но в глаза не было ненависти. Он подошел к рыцарю резко, без колебаний, но остановился в шаге от него. Ди приготовился к драке, но Никита протянул ему руку. Все ждали подвоха. Снежана испугано смотрела в стороне, собираясь вмешаться. Дионис не отводил глаза от Никиты. Он уже было потянул свою руку ему в ответ.

— Ди, — подошла ближе Снежка, — Никита. Прекратите.

— Я ничего не сделаю, — сказал Король, глядя в глаза рыцарю, но как бы отвечая и на вопрос жены. Охотник усмехнулся.

— Я не боюсь ничего, что ты мог бы мне сделать, — самоуверенно произнес он и резко пожал его руку. Рукопожатие было крепким и сильным. Никита правда ничего не сделал, лишь кивнул.

— Я уважаю тебя за то, что ты защитил свою семью. Ты прав, я не имел права обращаться с твоим отцом так, тем более после того, как душа и сила его дочери теперь во мне, — кивнул почтительно Король. Все замерли, не ожидая таких слов от Короля. Никита отпустил руку парня и быстро повернулся к его отцу. — Сейчас оглядываясь назад, мне жаль, что это была ваша дочь, — мягко и с извинениями в глазах обратился к Филиппу он. — Она очень сильна, отчасти потому я и обрел такую силу, но она очень любила вас с Дионисом, от чего ее душа заставляет и меня проникнуться к вашей семье симпатией. Признаться, это раздражает, — закатил глаза Никита. Снежана опустила глаза. Те, кого принесли в жертву в ее ритуале, были чужие и не знакомые ей. Она совершенно не ощущает влияния их душ на себя. Или это с ней не работает, потому что она Королева и сильнее Никиты? Она задумалась.

— Я принимаю ваши извинения, Король, — учтиво, но нервно кивнул Филипп, — принимаю, но не обещаю простить. Эта рана от утраты моей малышки никогда не заживет, она так и будет кровить до конца моих дней, — он кашлянул, Дионис опустил глаза. — Давайте начнем урок.

Он пригласил Короля и Королеву к столу, положил перед ними два одинаковых пистолета. Лютер быстро пошел выставлять мишени. Дионис встал возле Снежаны с готовностью помочь ей, но не вмешивался. Он умел стрелять из любого оружия, которое попадалось ему в руки. Годы тренировок с раннего детства давали о себе знать. Снежана медленно коснулась холодной рукоятки. Никита резко взял свой пистолет в руки.

— Никогда еще не стрелял из этого, почти 300 лет прожил, а этого удалось избежать. Ты уверен, что эта война ... — посмотрел он на Филиппа и тут же замолчал. Охотник кивнул. Этого Никите было достаточно. Снежена немного боялась этого оружия, тоже держала его впервые.

— Не бойся, ты управляешь им, а не он тобой, — шепнул рядом Дионис. Она улыбнулась ему и снова посмотрела на пистолет.

— Он разряжен, вам нужно перезарядить его, — кивнул Филипп и поставил банку с патронами. Он взял в руки такой же пистолет, как и у них, быстро разрядил его, а после зарядил магазин снова. Филипп посмотрел на удивленные глаза Короля и Королевы. — Ладно, повторю еще раз, — улыбнулся он, повторил те же отлаженные действия. Никита рядом вздохнул, чувствуя себя беспомощным. — Извлекайте магазин из рукоятки, — медленно показал Филипп. Никита повторил за ним и это было вполне успешно, а Снежка долго не могла его извлечь. Спустя пару минут у нее все же получилось, и она посмотрела на Филиппа. Он улыбнулся, как-то тепло и по-отечески. — Ты молодец, — хвалил ее мужчина. Дионис наблюдал за их теплыми отношениями, которые становились все теплее с каждым днем. Было ощущение, что его отец уже все решил, совсем не собираясь узнавать правда ли она его дочь или нет? Словно его устраивало. Парня же не устраивал этот расклад. — Дальше нужно снарядить магазин патронами. Вам нужно восемь. Вставляете вот так, — приложил патрон к началу магазина Филипп и нажал на него пальцами. Щелчок. Патрон вошел в магазин как-то мягко и плавно. Никита быстро повторил за ним и с успехом справился, Снежана же долго боялась нажать на патрон, а после все же решительно заправила в магазин пули. — Отлично, — кивнул Филипп. — Снежана, не бойся ты его так, он ничего не сделает тебе, пока ты управляешь им, а не он – тобой, — давал наставления мужчина. — А теперь вставляем магазин в рукоятку, до щелчка, — резко показал он. Щелчок был громким. Снежка дернулась. Никита повторил быстро. Снежка тоже сделала со второго раза. Она краснела, но старалась не подавать вида, что стыдиться своей боязни этого вида оружия.

— Управлять луком – легче, — шикнула она себе под нос.

— Только потому, что это оружие тебе суждено, — усмехнулся Никита.

— В смысле?

— У каждого наследника и наследницы есть свое оружие, которым будет суждено сражаться. Он, как часть тебя, потому появляется, когда ты в нем нуждаешься, — пояснил Никита. Снежка прищурила глаза, задумалась.

— А какое оружие у тебя? Я никогда его не видела, — поинтересовалась она.

— Надеюсь, что ты его не увидишь, ну, или это будет сюрприз, — подмигнул он ей, широко и коварно улыбаясь. Она отвернулась от него, понимая, что он опять за свое. «Опять эти тайны под соусом «сюрприз», бесит», — подумала она и посмотрела на Филиппа.

— Теперь выключаем предохранитель, — отвел он рычажок сбоку, — и отводим затвор до щелчка, — резко передернул затвор. «Ученики» повторили за ним. Силы Снежаны не хватило сразу, да и страх не давал ей быть резкой с железным оружием. Руки Диониса обвили ее сзади. Он коснулся ее рук, положил свои пальцы на ее пальцы.

— Сильнее, — шепнул он и резко потянул. Указательному пальцу стало больно, но Снежка терпела. Никита напряженно смотрел за ними. Дионис отошел в сторону. Королева покраснела, смутилась, но не показала этого снаружи, все еще гордо задирая голову. Желание снова заныло внизу живота приятной пульсацией. «Что со мной?», — она спросила это у себя в голове, но ответа не нашла. Тряхнув головой в стороны, словно пытаясь вытрусить пошлые мысли, она посмотрела на Филиппа.

— Теперь ваше оружие готово кого-то убить, осторожнее, — довольно произнес охотник. Он словно наслаждался этим оружием. Уверено и одной рукой подняв пистолет, держа крепко за рукоять, он встал боком и прицелился. Бах. Глухой выстрел заставил птиц подняться в небо и закричать. Пуля влетела в десятку, а он пригласил Короля и Королеву к своим мишеням. Никита подошел уверено, так же встал в стойку, как и Филипп, одной рукой прицелился. И не думая нажал на курок. Ударная волна дернула руку, а пуля попала куда-то между двойкой и тройкой. Он всмотрелся в мишень, не веря своим глазам. Леонард, который сидел рядом с Лютером, засмеялся.

— Сколько же в нем тщеславия, — хихикал и подтрунивал над ним старый охотник.

— Отдача бывает неожиданной, чем больше пуля и оружие, тем сильнее, нужно учитывать это, — спокойно произнес Филипп, — попробуй снова.

Снежана смотрела на пистолет в своих руках. Он был довольно тяжелый. Она стояла в метре от Никиты, который уже третий раз стрелял. Все еще вздрагивала от громких выстрелов. Дионис подошел тихо и незаметно. Он встал, с другой стороны, чтобы быть возле нее, а не между ней и Никитой. Медленно надел на ее голову наушники для стрельбы. Звуки стали приглушенными.

— Хоть мы и на улице, а не в здании, но я подумал, что тебе нужны они, чтобы не било так по ушам, — мягко улыбнулся парень и оправдался перед ней. Она благодарно кивнула ему, шепнула «спасибо». Никита смотрел на них, крепко сжимая пистолет. Он грустно опустил глаза, чувствуя себя лишним. От злости Король резко выстрелил оставшиеся патроны. Три пули полетели одна за одной и попали точно в цель. Все удивленно посмотрели на него. Филипп был наблюдателем и все заметил.

— Ты попал? — улыбнулась Снежка. Никита кинул пистолет на стол.

— Ага, — равнодушно ответил он и быстро пошел прочь, но сделав пару шагов, повернулся. — Спасибо, Филипп. Было поучительно и, уверен, полезно, — кивнул он и исчез в воздухе. Снежана тяжело вздохнула. Она посмотрела на свою мишень, которая была еще абсолютно чистой. Было обидно, что он не остался посмотреть попадет она или нет. Дионис отошел.

— Давай, Снежка, — кивнул Филипп. — Ты управляешь им, не он – тобой. Крепко держи рукоять, прицелься, как будто из лука. Задержи дыхание. Разведи ноги, — давал наставления он. Мужчина переживал за нее, как за свою дочь. — Ты сможешь, — шепнул он, сжимая кулаки, но это она уже не услышала.

Снежка задержала дыхание, прицелилась и нажала на курок. Резки выстрел. Пуля вылетела из ствола, прорезая воздух, направляясь в свою цель. Отдача была сильной, но Королева справилась с ней. Резкий звук выстрела больше не пугал ее, потому что наушники приглушали его. Все посмотрели на мишень, которая уже получила одну дыру. И была она на цифре семь. Снежка подняла руки вверх и радостно крикнула что-то неразборчивое. Филипп гордился ею. Дионис засмеялся. Лютер и Леонард улыбались успехам Королевы. Она не убрала палец с курка и случайно на него нажала. Выстрел в небо напугал ее, от чего она кинула пистолет на землю. Секундное молчание. Громкий смех присутствующих. Мужчины заливались смехом, но не со зла, а от комичности ситуации. Королева тоже засмеялась, закрывая руками губы. Они продолжили радоваться ее успехам. Он стоял у дерева в тени. Смотрел на свою жену. Гордился ее успехами и грустил от того, что не рядом. Он ругал себя за ревность. На лице была грустная улыбка, которая скрывала его боль от их треугольника.

***

Лютер мягко коснулся руки Анны, которая стояла на кухне и переписывала меню. Она дернулась от неожиданности. Его касания были нежными и теплыми. Маг улыбнулся.

— Я не слышала, как ты вошел... — растеряно прошептала Анна. — Видно, что дверью ты теперь редко пользуешься, — улыбнулась она.

— Пойдем со мной, — махнул он головой к выходу. Анна нахмурила брови.

— Ты же видишь, что я занята. Ревизию на кухне делать некому. Тушки животных охотники приносят, но их никто не считает, а семена вообще никто не купил и не собрал, что садить будем весной – непонятно, — вздохнула она, перечеркивая что-то на листке. Она кинула карандаш на столешницу и повернулась к плите. Вода для чая закипела, потому она выключила плиту и повернула голову в сторону мага. — Чай?

— Нет, Анна, — резко ответил ей он. — Мне очень нужно, чтобы ты пошла со мной. Обещаю, потом я помогу тебе с ревизией продуктов, — спокойно сказал он. Девушка отставила чайник на холодную конфорку и обойдя стол, подошла к немую

— Это обязательно? — строго посмотрела в его глаза она. Он усмехнулся.

— Очень обязательно, — настоял Лютер. Анна провела пальцами по щеке его и встала на носочки, медленно поцеловав его в губы. Ее пальцы скользнули по лысой голове.

— Ладно. Пойдем, — доверилась ему она.

Лютер, крепко взяв ее за руку, повел на выход из кухни, а после и из самого замка. Некоторые провели их взглядами то ли осуждения, то ли интереса. Снежана стояла с Филиппом что-то обсуждая, но заметив Анну замолчала и наблюдала за подругой. Она не обращала ни на кого внимания, просто смотрела на мага и полностью доверяла ему. Их пальцы переплетались. Анна не задавала лишних вопросов, знала, что бесполезно. Девушка слепо следовала за ним, полностью доверяя. Он увлек ее в конец поселения. Они осматривали домики, которые компактно расположились сзади замка. Здесь кипела жизнь. Каждый день прибывали охотники, которые узнавали, что Королева взошла на трон. Они бросали все и приезжали сюда на совсем, чтобы исполнить свое предназначение – служить ей. Слава и молва о Снежане Мур становилась с каждым днем все сильнее и громче. Охотники начинали ее уважать, а мелкие враги – бояться, зная о том, какие у нее союзники. Дроны часто показывали на экранах в этом мире ее тренировки, чтобы ее народ знал, как тяжело даются Королеве сила и знания.

Анна рассматривала людей и их дома. Охотники были как одиночками, так и семейными парами, многодетными семьями, подростками и друзьями. Они ничем не отличались от обычных людей и их образа жизни, кроме магии и охоты на существ, которые нарушали баланс. Она остановилась, когда засмотрелась на маленькую девочку, которая училась делать первые шаги. Ее мама и папа стояли впереди, а старшие братья и сестры бегали вокруг. Девочка-малышка неуверенно подняла ножку, сделала шаг и упала. Громкий плач перекрикивал звуки леса и шум от соседней компании подростков. Мать хотела подбежать к малышке, но отец остановил ее.

— Пусть встает сама, — строго сказал он, хотя Анна видела его грустные глаза. Женщина кивнула и присела напротив дочки. Ее учили ходить не в доме, где есть мягкий ковер или просто гладкий пол. Нет. Это была дорожка с камнями, потому девочке было и сложнее делать шаги и больнее падать.

— Давай, Мика, шагай к нам, — мягко сказала мама и вытерла со щеки слезу.

Воспитание охотников было жёстче, чем людей. Это понятно, ведь им придется убивать страшных монстров. Анна с болью в сердце смотрела, как малышка, которая нуждалась в объятиях матери, все еще плача, встала. Она снова делала шаги и снова падала. Плач становился громче и горче.

— Пошли, — спокойно шепнул Лютер Анне и обняв почти невесомо ее талию, увлек за собой. Они прошли вниз, к последнему пока что дому их поселения. У нее в голове было так много вопросов, возмущения от того, что она увидела только что, но знала, что Лютер может проигнорировать их.

Он остановился у дома. Забор был заросшим, а дом довольно старым. Он был другим, не таким, как те, что только построили. Было ощущение, что этому дому много лет. Сад был диким, а столбы деревьев практически не заметны из-за разросшегося куста шиповника. Колючки были видны даже с расстояния. Стена дома покосилась, словно собиралась упасть, а крыша осела и накренилась вниз. У калитки была лавка, которая заметно набухла от влаги и стала крошиться. Окна были целыми, хоть и в трещинах. Деревянные рамы окутали отростки вьюна, который так и норовил проникнуть внутрь. Анна посмотрела на мага, который с болью осматривал дом. Ей показалось, что он ему дорог. Мужчина вздохнул и медленно повернулся.

— Анна, это мой дом. Здесь, не далеко от замка, я жил много-много лет. В этом доме умерла моя жена. Здесь я стал тем, кем стал, — грустно кивнул он. — Да, обстановка за сотни лет вокруг него изменилась, но он остался прежним.

— Как он выстоял тысячу лет?

— Я поддерживал его, реставрировал по мере продвижения прогресса и появления новых материалов, но вот уже десятки лет не являлся сюда, — опустил он виновато глаза. Маг повернулся к дому снова. Решительно сжав кулаки, шагнул на тропу к дому. Анна собиралась остановить его, но он быстро шел туда. Она, не раздумывая помчалась за ним. Калитка скрипнула, а его шаги ускорились. Он направился сквозь плотно заросшую чащу кустов шиповника. Колючки впивались в его кожу, оставляли раны и царапины, но ему было все равно. Он – охотник и умел терпеть боль. Анна пробиралась за ним. Шипы не остановили ее, лишь замедлили.

— Лютер, — звала его она, но он словно не слышал ее. Она прикрывала лицо руками, перенося «встречу» с шипами на локти. Больно. Было так больно. Анна на секунду подумала, что сдастся, но тут показался просвет. Кусты кончились, и она вышла из чащи, хмурясь от порезов, которые жгли и щипались. Они оказались за домом. Здесь у колодца и огромной ивы было надгробие. Лютер сидел на коленях передним, коснувшись ладонью холодного камня. Он склонил голову к земле и что-то шептал. Анна, забыв за боль от порезов, шагнула к нему. Она медленно и тихо подошла ближе, посмотрела на надгробие. «Я вечно буду любить тебя», — прочитала девушка надпись, выгравированную на камне.

— Прости меня, Бретта, — разобрала она в шепоте любимого фразу. Она поняла, что здесь похоронена его жена. Девушка вздохнула и села на колени за его спиной. Она положила руку ему на спину. Такой простой жест, но сколько в нем было поддержки и понимания. Анна хотела поделить с ним его боль. Разделить все чувства на двоих, чтобы было легче их перенести. Она была простым человеком, не имела никаких способностей, никакого отношения к магии, но он дрогнул, выпрямился и почувствовал, как ему стало легче. Он широко открыл глаза, но не повернулся. Анна понимала его и не требовала ничего в ответ. Она лишь дарила ему свою любовь безвозмездно.

Спустя время он повернулся и помог ей подняться. Взглянул на нее. Открытые участки кожи были в царапинах и порезах, в которых уже запеклась кровь. Лютер коснулся ее лица, вздохнул. С его ладони вырвался холодный синий свет, который мигом исцелил ее.

— Не стоило. Ты сам говорил, что меня это закаляет...

— Тебе не обязательно было идти со мной, — виновато кивнул он.

— Нет, — резко схватила она его за руку, которую он собирался убрать от ее лица. — Обязательно. Слышишь? Ты тысячи лет был один, служил Верховным, королям и королевам. Тебе приказывали, унижали, заставляли не чувствовать. У тебя отнимали твою душу, тебя самого. Теперь все будет иначе, — она опустила его ладони и положила себе на грудь. — Чувствуешь? Пока бьется мое сердце – ты больше не будешь один. Я пройду с тобой все, чего бы мне это не стоило, — кивнула она. Маг выдохнул прерывисто, кивнул, а после на его лице появилась улыбка. Он снова кивнул, как бы давая себе разрешение на все то, что она только что сказала. Это было удивительно, что он снова чувствовал. Эти чувства, которые раньше не существовали в нем тысячи лет, нарастали и увеличивались с каждым днем рядом с ней. Анна смотрела на него невинным и одновременно страстным взглядом. Его ладонь все еще была на ее груди. Этот момент стал интимным в одну секунду, но Лютер отвел глаза и убрал руку. Он не знал, как вести себя в подобной ситуации.

— Я хотел, чтобы мы вместе привели дом в порядок, — посмотрел на дом. — Но кажется, что здесь больше не чего приводить в порядок, — пожал плечами он. Анна немного разочаровано вздохнула, собиралась возразить ему, но Лютер добавил, — поэтому здесь будет стоять новый дом, — кивнул он. Маг сжал кулаки, поднял ладонь к нему и замер на пару секунд. Ей показалось, что даже птицы перестали петь. Какая-то тишина вдруг окутала их. Ни ветра, который до этого был довольно сильным, ни шум ближайшего леса, ни звуков поселения поблизости. Он печально глянул на разваленную избу, рука навесу перестала дрожать. Резкий взмах ладони вниз. Земля затряслась, а звуки вернулись с новой силой, но в два раза громче. Треск. Грохот. Анна широко открыла глаза, смотря на то, как старый дом покрылся трещинами и в мгновение рухнул землю. Пыль поднялась столбом. Анна закрыла лицо локтем, кашляя от клуба пыли, которая закрыла обзор. Подул сильный ветер и унес ее дальше. Когда она прокашлялась и открыла глаза, на месте дома был пустырь. Ее волосы покрылись белым налетом, как и куртка. Он повернулся.

— Зачем? — прошептала она.

— Здесь будет наш дом. Я построю его сейчас для тебя, — кивнул он. Анна нахмурила брови, не понимая его. Лютер усмехнулся. Он коснулся ее макушки головы и потрусил волосы, с которых посыпалась пыль. Пока девушка обтряхивалась от пыли, маг повернулся в сторону пустыря. Он закрыл глаза, собирая внутри себя силу. Лютер давно не чувствовал подобного. Он прокручивал в своей голове все моменты с Анной: от первого знакомства до сегодняшнего дня. Эти воспоминания скручивались в клубок силы внутри него. Он рос и креп, становился сильнее. Было ощущение, что он черпал свою силу из любви, которую дарила ему она. Сложив руки перед собой, он словно держал невидимый шар, этот клубок силы, направляя его в сторону пустыря. Подтолкнув силу от себя, маг открыл глаза. Яркий свет ослепил его и Анну, которая тут же повернулась, выглянув из-за его спины. Она пыталась рассмотреть, что там происходит, но глаза резал яркий свет. Прикрыв лицо рукой лицо, она пыталась и пыталась увидеть, но перед глазами была только яркая дымка. От этого сгустка энергии, который увеличивался с каждой секундой поглощая все больше и больше пространства, исходил сильный ветер. Накаляя в себе магию – шар лопнул. Ударная волна толкнула все вокруг. Тела людей, животных, деревья, птиц и подняла пыль. Яркий свет исчез. Лютер так и стоял не качнувшись даже, Анна же качаясь сделала два шага назад. Она прокашлялась и повернулась к пустырю. Вот только здесь больше не было развалин и зарослей. Она открыла рот, скрывая удивление, которое рвалось наружу. Они стояли у двухэтажного особняка. Он был в пастельно серо-голубых тонах, на вид довольно современный, в стиле лофт. Было много стекла, прямых углов, никаких фресок или вырезов из дерева. Крыша была прямой и ровной, без пик или треугольников. Сам дом был очень светлым. Внутри было солнечно и уютно, из-за открытых стеклянных больших окон туда попадало солнце. Анна не двигалась, пытаясь рассмотреть все. У входа заднего дворика были высажены розы. Очень много кустов ярко-алых роз, которые были идеальны на вид. Она не видела главных вход дома, но точно понимала, что он будет единственным во всем этом мире, да и во всех других мирах. Лютер смотрел на нее.

— Этот дом теперь твой, — кивнул он. Было видно, что маг немного устал, потому что потратил много сил на постройку особняка.

— Лютер, — широко открыла глаза Анна, — я не понимаю...

Он вздохнул и медленно подошел к ней. Коснулся ее волос у лица, ненароком задевая костяшками кожу. Анна подняла глаза на него, замечая грусть, которая отразилась на его лице. Маг мягко улыбнулся.

— Я сотни лет жил и не надеялся ничего почувствовать. Сотни лет служил Королевам и Королям, но не знал хочу ли я этого действительно. Потом вдруг появилась ты – такая маленькая, беззащитная, но все равно боевая и сильная. Ты смогла сразить самого меня. В самое сердце. И я никогда не хотел бы, чтобы ты страдала из-за меня, но ты будешь, — грустно кивнул он. Казалось, что он закончил свою речь. Опустил руки, собирался отойти, но вдруг обернулся вновь, резко схватил ее за лицо и поднял голову к себе. Он наклонился и мягко поцеловал ее. Зажмурился. Анна улыбнулась, ответила на его поцелуй, крепко обнимая шею мага. Ее прикосновения стали его надеждой. Прекратив поцелуй, он отстранился. Маг коротко повернулся к дому. — Когда я умру – этот дом будет хранить мою душу и любовь к тебе. Он отражает тебя, то, что ты сделала с моей черствой и разрушенной душой, как та изба, что стояла здесь раньше. Я больше не развалина. Я – крепкая опора. Твоя опора. Я защита, щит. — Лютер повернулся к ней. Анна перестала улыбаться на словах «когда я умру». Она не хотела даже мысли допускать об этом. — В этом доме никто не сможет причинить тебе боль. Слышала? Он не простой. Я вложил в него большую часть своей силы. Никто не сможет в нем тебе врать. Никто не сможет тебя убить в ней. Даже подумать о том, чтобы сделать тебе что-то опасное. — он улыбнулся загадочно. Протянул ей руку, приглашая Анну за собой. Она положила свою ладонь в его, сцепила их пальцы, но не двинулась с места, когда он сделал шаг. Крепко держа его за руку, она подошла ближе. Их взгляды снова встретились.

— Я не хочу, чтобы ты думал, что я – зазнайка. Этот дом, я безумно благодарна тебе за него, но он не мой... — Лютер нахмурил брови, когда Анна замолчала. Она улыбнулась. — Он НАШ! Ты – его хозяин. И чтобы я больше не слышала никаких «когда я умру». Ясно? — нахмурилась теперь она. Глаза стали стеклянными. — Ничего в моей жизни не может быть страшнее твоей смерти. Никакие монстры, боги или демоны и дьяволы мне не страшны. Потерять тебя – это худшее, что может со мной произойти. Это хуже смерти. — она коснулась его щек, заставив мага закрыть глаза. — Я не допущу этого.

Последняя фраза была самоуверенной и даже немного резкой. Она словно брала с себя слово, что будет его защищать. Словно это была ее первоначальная задача. Казалось бы, простой человек, как она, без каких-либо способностей, без магии и без бессмертия, собирался защищать могучего мага, которому тысяча лет. Абсурд? Нет. Любовь. Эти слова давали Лютеру надежду на то, что он больше никогда не будет одинок. Ведь за тысячу лет одиночество прожгло в его сердце огромную дыру, которую Анна исцеляла своим присутствием.

Он увлек ее за собой в дом. Они больше не разговаривали. Лишь играли взглядами и касаниями рук. Она осматривала дом внутри. Здесь было все, что нужно. Идеальный дом, о котором она могла мечтать только во снах, был ее собственностью. Пусть и в другом мире. Гостиная была просторной, светлой и уютной. Здесь был камин и пушистый мягкий ковер перед ним. Диваны и телевизор с приставкой. Цветы и подушки. Даже стеллаж с книгами и свечами.

— Вау, — шепнула Анна. Сзади были шаги Лютера, пока она рассматривала книги, водя пальчиком по корешкам. Она слышала, как он разжигает огонь в камине, как медленно подходит к противоположной стене. Треск винилового проигрывателя. Мягкие ноты саксофона. Она улыбнулась, закрыла глаза. — Самый подходящий момент, — шепнула она себе.

— Для чего? — наклонился вдруг к ее уху Лютер. Она не слышала, как он подошел, потому дрогнула и повернулась. Она покраснела. Он это заметил. Лютер смотрел на нее мягко, но в его глазах уже отражались языки пламени из камина.

— Для всего, — шепнула Анна.

— Согласен, — прищурил глаза он и резко обнял за тонкую талию девушку. Он притянул ее к себе, целуя ее губы. Анна закрыла глаза и обвила руками его шею. Она глубоко целовала его, прижималась своим телом к его телу и жаждала, чтобы он касался ее. Звуки блюза опьяняли и кружили голову или это от его аромата и тела кружилась голова. Анна была словно маленькой и невинной перед ним могучим и опытным. Лютер сдерживал свои порывы страсти, когда снимал с нее одежду, но не сдерживался, когда стягивал свою. Он видел в ее глазах то, что зажигало его страсть снова и снова. Все это время в плену он мечтал о том, чтобы коснуться ее снова, но совершенно не думал, что у него получиться это сделать. Они опустились на диван напротив камина. Обнаженные и горячие. Они любили друг друга, целовали и касались. Это был их идеальный момент.

***

Вампирский город Перла не далеко от замка разросся быстро с помощью ведьм. Они помогли отстроить Мишель дома, многоэтажки и здания для работы вампиров. Это был необычный город. Располагался он в ширину около десяти километров, в длину – почти двадцать. В центре его был замок, где и воссел на свой трон король вампиров и его жена. Все окна в этом городе были специально заколдованы. Они отлично пропускали свет, но не впускали солнечные лучи, потому вампиры могли не прятать свои лица от посторонних. Название городу дал сам Мишель. Перла — с румынского Жемчужина. Поскольку его замок — это чистая копия его родного замка Пелеш в Румынии, то и название дали на румынском языке. Мишель давно хотел восстановить со своей памяти родной дом. Город жил в основном ночью. Вампиры работали ночью, развлекались и охотились, но Мишель планировал наладить связи с другими городами для обмена ресурсами и продовольствами. Пока этого не было. Город был еще совсем молод. Посетителей в городе тоже не было, лишь те, кто случайно забредал на его территорию из-за того, что одна из тропинок вела через лес, который был уже вампирский.

Нина бегала утром, не скрывая своего лица. Она бежала по пустынным асфальтированным улицам. Некоторые выглядывали в окна, чтобы увидеть того, кто там бегает по улицам. Она не стеснялась своего вида, шрамов, клыков. Кого ей стесняться, если здесь все такие. Лосины крепко подтягивали ее упругое тело. В ушах были наушники с музыкой. Она пыталась отвлечься от кошмаров, которые ее мучали. Кошмаров, связанных с Толиком. Они не виделись больше с волком, с тех пор, как уехали из замка. Лес волка был дальше, чем замок. Обычно бег помогал ей справиться со стрессом, но сейчас смерть волка была перед глазами и мешала мыслить логично. Она поняла, что бег не помогает, потому свернула за угол и подошла к двери бара. Конечно, он был закрыт. Вапирша заглянула в окна, подергала ручку. Никого. Закатив глаза, она разбила локтем окно в двери и открыла дверь. Сигнализация пронзительно завопила. Нина медленно вошла, глянула на датчик сигнализации с экраном и цифрами. Она ударила по нему кулаком. Пронзающий визг заел и утих. Нина выпрямила спину и прошла к барной стойке. Она перепрыгнула ее с легкостью, выпрямилась и посмотрела на бутылки с алкоголем на стеллажах. Ее взгляд полных отчаяния голубых глаз остановился на высоко стоящей бутылке абсента. Нина была маленького роста, потому не могла достать ее.

— Черт, уже и бессмертная вампирша, а все равно не всемогущая, — шикнула она на себя.

— Дорогая, в нашем доме есть все виды алкоголя, который ты можешь пожелать, к чему эти грязные взломы? — спросил ее Мишель, который стоял у двери. Нина повернулась, прищуривала глаза и нахмурилась. Он по одному ее взгляду видел, что она зла.

— Уже настучали? — спокойно спросила она и про скользила глазами по помещению. Заметив стул, она быстро пошла и взяла его в руки. Мишель молча вошел. Стекло хрустело под его подошвой лаковых черных ботинок. Он расстегнул фрак, поправил галстук на шее и сел за барную стойку. Нина поставила стул у стеллажа и залезла на него. Пред глазами вампира была ее упругая задница, в облегающих лосинах. Он отвел глаза, стараясь не увлекаться. Мишель знал, что на улице его ждут охрана и владелец этого бара. Вампирша же умело нажимала на рычаги мужа, покручивая бедрами и придерживаясь за полку, тянулась к бутылке.

— Почему именно она? — спросил ее Мишель, понимая, что даже стул ей мало чем помогает.

— Потому что я так хочу, — сквозь зубы говорила Нина и тянулась за горлышком. Стул навалился на бок и пошатнулся. Нина не удержалась и полетела вниз, сбивая своим телом и бутылки, стоявшие ниже. Мишель тут же среагировал и успев поймать ее в эту долю секунды, отвернулся с ней на руках спиной к стеллажу, ловя плечами, головой и позвоночником удары бутылок с горячительным. Осколки застревали во фраке, шее, голове и даже пробивали ткань, врезаясь в плечи.

Нина открыла глаза. Он прижимал ее за голову к себе, все еще закрывая своим телом. Мишель выпрямился и не показывая даже намека на боль пошел с ней на руках из бара. Только сейчас, когда она посмотрела в его глаза, то заметила в них волнение, тревогу и каплю злости. Она выдохнула, а он вынес ее на улицу. Солнце тут же раскрыло их сущность. Мишель подошел к охране и владельцу бара.

— Я возмещу тебе все убытки, Крис. И пополню твои запасы лучшим алкоголем через неделю. Извини, — наклонил голову перед владельцем Мишель. Все были в шоке. Никто еще не видел, чтобы король вампиров извинялся перед обычным рядовым. Но Крис кивнул и покровительственно поклонился еще ниже. Он что-то говорил Мишель, но тот не слушал. Древний вампир отвернулся и понес жену домой.

— Я могу пойти и сама! — шипела на него Нина, но он молчал и медленно шел к замку. — Ты слышишь? Я хочу пойти сама. И вообще, зачем ты извинился перед этим ... Ты – король вампиров. Ты – власть. Власть не извиняется, — возмущалась Нина на руках у мужа. Он повернул на их улицу, в центр города. Все еще молчал. Раны от осколков постепенно заживали, выталкивая из тела инородные предметы. Многие смотрели на эту картину: кто-то улыбался, кто-то возмущался. Но Мишель и Нина никого не оставляли равно душными. Охрана держалась на расстоянии. — Ну да, я забыла, что ты шестерка Короля, потому и извиняться научился, и терять достоинство тоже, — рыкнула на него злобно Нина. Мишель резко остановился и посмотрел в ее глаза. Он грубо поставил ее на ноги. Она качнулась, но удержалась на ногах. Вампир схватил ее за локоть и наклонился к лицу.

— Никогда не смей говорить со мной в подобном тоне, — разозлился он. — Король – мой старый друг. У нас сделка, о которой ты знать не должна. Извинился я, потому что это мои люди. Вампиры, которые через год будут защищать меня, тебя, этот город, наш дом. Вампиры, которые отправятся на войну через год. И половина из них может не вернуться, — крикнул он. Все слышали это. Нина замерла. — Я разочарован.

Фраза была сказана грубо и жестоко, как того и заслуживала вампирша. Он обошел ее, аккуратно и не задевая, а после исчез на горизонте замка. Нина повернулась, но мужа уже не было. Она сжала кулаки, пнула воздух, закричала. Заметив, что все на нее смотрят из окон, она отвернулась к замку. Статный, огромный и старинный он развалился на весь центр. Точеные пики устремлялись в голубое чистое небо. Резные фрески, помпезные узоры под окнами, сады с двух сторон и красивые клубы приглашали и даже зазывали подойти ближе, чтобы рассмотреть это произведение искусства. Темная крыша и рамы окон и двери контрастировали со светлыми фасадами, стенами и заборами. В резиденции использовать смешение стилей: за основу взяли немецкий неоренессанс, который так любил Мишель, и дополнили его чертами барокко, гармонично вплели мавританские мотивы. Замок точно отражал сущность его владельца. Мишель был таким же, как этот замок, прекрасным, удивительным и опасным. Он был манящим и аристократичным, а в душе чувственным и ранимым. Не желая находиться сейчас здесь, Нина на вампирской скорости побежала прочь. Она бежала улицами все еще спящего города, заворачивая и сбивая с толку тех охранников, которые преследовали ее. Запутать их ей не составляло и труда. Она забежала в здание библиотеки, быстро переоделась там в темный облегающий костюм для тренировок по борьбе и отрыла окно, выбросив туда свою кофту, а сама спряталась под столом. Вампиры появились в комнате библиотеки, пробежали к хранилищу, которое было закрыто.

— Смотри, — показал один на окно. Второй быстро подбежал к нему. Нина закрыла рукой и рот, и нос, чтобы не издавать ни шороха, ни звука. Она надеялась, что они попадутся на ее уловку. Воздуха становилось мало. Горло сдавило и запекло. Вампиры прыгнули в окно. Она вдохнула, вылезла из-под стола и направилась на другую сторону комнаты. Здесь, открыв окно, девушка выглянула на улицу. Густой лес, на сотни километров. Ему не было видно ни конца, ни края. Она замешкалась, но, услышав звук шагов в коридоре, решительно вылезла на подоконник и прыгнула с пятого этажа.

***

Стук в дверь. Лютер посмотрел на нее, крикнул «входите» и снова вернулся к своему делу. Он установил двухметровый мольберт и полотно, достал свои краски из сундука, кисти, только потом услышал шаги. Снежана медленно подходила к нему, улыбаясь и наблюдая за его внимательным и сосредоточенным взглядом на краски. Оказавшись рядом, Снежка шире улыбнулась.

— Давно не видела тебя таким, — кивнула она, вспоминая, как впервые оказалась с ним наедине, в его мастерской и пила у него чай, рассматривая картины.

— Давно я не брал в руки кисти, — грустно ответил маг. — Это моя оплошность, Королева, я должен был рисовать вас раньше... это моя обязанность, — склонил голову он перед ней.

— Брось, Лютер, — мягко коснулась она плеча мага, даже не смутившись того, что он обратился к ней на «вы», это стало для нее таким обычным. — Никогда не поздно. Куда мне сесть?

— Всех Королев и Королей он должен рисовать перед обращением, — строго сказал Никита, который появился из ниоткуда. Снежка обернулась.

— Мое обращение было спонтанным, — прищурила глаза она. Никита улыбнулся. Снежана хмыкнула и гордо подняв голову, подошла к стулу и села на него. Дверь распахнулась, сильно ударив Никиту в плечо. В комнате появился Дионис, который аккуратно нес корону.

— Сука, — выругался Король, корчась от боли. Дионис понял, что дверь отлетела прямо к нему.

— Оу, обращайтесь, дорогой Король, всегда рад выписать вам добавки, — натянул улыбку парень и лживо усмехнулся. Снежана посмотрела на них, засмеялась тихонько, заставляя их посмотреть на нее.

— Простите, вы просто ведете себя, как маленькие, — закатила глаза она.

Маг наблюдал за этим, не скрывая своего интереса. Он видел, как злиться Король и сгорает от ревности, от чего делает странные, необъяснимые, а иногда даже непростительные поступки. Он видел, как наслаждается присутствием Королевы Дионис Ланг, как бережно несет ее корону, как встает сзади и аккуратно надевает ее на голову возлюбленной, как его руки еле касаются волос девушки, а глаза горят от желания и восхищения. Он видел, как играет с чувствами в кошки-мышки Снежана, как она путается в своих желаниях, сбивается и ругает себя за проявление вольности, ощущение любви и увлеченности обоими юными мужчинами. Анна подошла тихо, оказываясь рядом, за спиной, Лютера. Она поставила стакан с водой, возвращая мага из раздумий.

— Давай начнем, — улыбнулась ему Снежка.

— Да, я буду здесь, — сказал Дионис, недоверчиво глядя на Лютера.

— Я сам. Займись делами. — приказным тоном возмутился Никита.

— У меня нет других дел. Безопасность Королевы в приоритете.

Они снова столкнулись лбами. Снежана вздохнула и встала. Она положила корону на стул и быстро взяла под руку Диониса, а после и Никиту.

— Мальчики, правда, я очень устала от ваших перепалок, — говорила Королева как можно мягче. Платье было пышное, к которому она не привыкла абсолютно, корсет сжимал ее ребра, не давая вдохнуть полной грудью, а тут еще и они со своими петушиными боями. Подведя парней к двери, она вытолкала их за порог комнаты. — С Лютером мне ничего не угрожает. Займитесь делами, — была строгой она с ними. Никита и Дионис открыли рот, чтобы что-то возразить, но Снежана закрыла перед ними дверь. Она прошептала заклинание, чтобы никто не мог войти, устало повернулась к Анне и Лютеру, которые застыли у мольберта. — Фух, так устала от этого, — закатила глаза Королева. — Давай по-быстрому нарисуем меня, и я сниму это чертово платье. — подошла быстро она к стулу и резко надела на себя корону. Снежка села на стул и посмотрела на друзей.

— Ты прекрасна, — улыбнулась Анна, — но ты так изменилась, — поджала губы она.

Лютер принялся рисовать ее. Снежана гордо держала спину и подбородок, чтобы выглядеть более статной. Маг рисовал практически полностью самостоятельно, иногда подбавляя что-то магией, либо же магией очищая свои кисти. Анна помогала ему: меняла воду, подавала нужные банки с краской, меняла полотенца, поправляла позу Снежаны.

— Я бы хотела показать тебе наш с Лютером дом, — на половине работы сказала Анна. — Приглашаю тебя, Королева, на ужин. Конечно вместе с твоими мужчинами, — засмеялась девушка. Снежка тоже засмеялась и почесала нос.

— Спасибо, я с радостью приду, — кивнула она. — Может быть даже одна, — шепнула она это, словно какую-то большую тайну.

— Одна ты уже не придешь, — шепнула ей подруга, намекая на детей в ее животе. Снежана опустила глаза. Она все еще не привыкла, что теперь не одна, но тут же кивнула. — Жаль, что Нина не придет, — опустила глаза Анна.

Подруга отошла от нее, а Снежана посмотрела на них с Лютером. Они нежно и мягко обращались друг с другом. Снежана корила себя за то, что привязала его к этому замку и ней самой. Вдруг она дернулась и встала. Мысль озарила ее, как пронзительный удар током.

— Снежана, — посмотрел на нее Лютер.

— Я хочу освободить тебя, — твердо сказала Королева. — Прямо сейчас, Лютер. Слышишь? Я хочу отпустить тебя.

Анна широко открыла глаза, не веря тому, что сказала подруга. Маг же не поверил, он был уверен, что им помешают, или остановят, потому и не радовался.

— Ты же знаешь, что тебе не позволят, — вздохнул он, указывая на дверь и того, кто стоит там. Никита прислушивался. Он и Дионис стояли за дверью и слышали, что она сказала. Рыцарь тоже был против освобождения мага. Он понимал головой, что он нужен им. Никита резко дернул дверь. Снежана посмотрела на нее и ручку, которая дергалась взад-вперед.

— Снежана, ты не имеешь права решать подобное без обсуждения с командой, со мной, — кричал Никита за дверью.

Она опустила глаза, задумалась на пару секунд.

— Вернись на место, Снежка, — грустно сказала Анна. — Я ценю твои мысли и благие намерения, — кивнула признательно девушка и положила руку на плечо любимого.

— Нет, — резко посмотрела на нее Снежка. Она задрала юбку платья путаясь в подолах и слоях ткани. На ее бедре крепился нож, который она достала. Королева резко подошла к магу, на ходу разрезая свою ладонь. Она шептала себе под нос заклинание, которое учила два дня назад. Лютер опешил, замер как вкопанный, словно приклеился к деревянному полу. В дверь барабанили уже оба парня.

— СНЕЖАНА! — кричал возмущенный и злой Никита, подбирая заклинания, чтобы открыть дверь. Анна вздрогнула от резких ударов.

Алая кровь Королевы потекла по лицу мага, она сжала его голову разрезанной ладонью. Шептала и шептала заклинание, закрыв глаза. Лютер почувствовал огонь внутри него. Он сжал кулаки и пытался не скрючиваться от боли. Снежана тоже ее ощущала. Она открыла глаза, которые были полностью белые, без зрачков, такие же глаза стали и у мага.

— Et liberabit vos. Vos iam have ut custodiant viam Domini. Ego legem tuam non sum tui non prius. Tu tuum officium egerunt. (Я освобождаю тебя. Ты больше не обязан мне подчиняться. Я больше не твой закон, я больше не твой приоритет. Ты выполнил свой долг), — говорила на латинском заклинание Снежана. Из ладони вырвался свет. — TU NUNC LIBERO (ты свободен теперь), — закричала она. Верховные, которые находились очень далеко от них, даже друг от друга, почувствовали это. Почувствовали, что Королева отвязывает мага, их последнюю ниточку, от себя и от них. Беатрис подскочила в своем кабинете, когда Адам целовал ее шею. Олимпия перевернула котелок с зельем, почувствовав тоже самое. Аида зашипела, уползая от вспыхнувшего пламени. Калисфения порезала Сантьяго, оттого, что рука дернулась в этот момент, когда она брила любимого. Аполлинария же промахнулась, стреляя в цель на тренировке. Кристиан увернулся от ее стрелы, которая пролетела в паре сантиметров над его головой. Мико широко открыла глаза, но тут же опустила голову, делая вид, что не видела этого. Верховные сорвались со своих мест, бросая все, на экстренное собрание. Снежана выпустила силу. Заклинание откинуло их друг от друга. Связь разорвалась. Никита открыл дверь, влетая в комнату. Дионис тут же кинулся к Снежане. Никита к Лютеру, который медленно встал. Его лицо было в крови Королевы. Король резко схватил мага за рубашку и прислонил с силой к стене, так что у Лютера на секунду помутилось зрение. Дионис помог подняться Снежке.

— Ты мудак, говори, как подействовал на нее? А? Это они тебе приказали? ОТВЕЧАЙ МНЕ! — кричал на мага Никита. Снежана обмотала порез на руке, чувствуя все еще не зажившую рану на животе, которую забрала у Диониса.

— Никита, прекрати! Ничего он мне не сделал. Я сама пожелала освободить его, — грубо сказала Снежка. Все замолчали. Никита медленно повернулся к супруге. Он посмотрел в ее глаза. Вселенская боль и печаль от него передалась и ей. До этого уверенная Королева, вдруг помрачнела. — Так будет правильно. Это давно нужно было сделать. Он страдал.

— Какая же ты дура! — скривился Никита, отводя взгляд от любимой. Он резко повернула его к себе.

— Объяснись! — шикнула ему она.

— Этот маг был единственным слабым местом, которое у меня было на Верховных. Через него я собирался узнавать их планы на войну, а ты все уничтожила. Спасла одну душу и погубила десятки тысяч, — он отвернулся и быстро исчез. Снежана повернулась к Дионису, который тяжело вздохнул.

— Он прав, — вдруг сказал рыцарь. — Извини, Анна, но я не доверяю твоему возлюбленному. — обратился он к девушке и тут же повернулся к Королеве. — Не доверяю! И ты не должна. Он предал нас. Из-за него, черт возьми, мы потеряли Джулс, ты забыла? — сердился Дионис. Снежана прищурила глаза. — Уверен, что он просто сбежит сегодня, бросив даже Анну, потому что свобода – это то, что он хотел получить тысячу лет. Он не будет сражаться за тебя, — махнул головой охотник. Он грустно подошел к Снежане, положил руку на ее плечо и сжал его, а после ушел прочь.

***

Нина уже не бежала. Она порядком устала, просто пробираясь через лес. Куда она шла – не понимала, но шла, потому что это помогало не думать ни о Толике, ни о смерти, ни о Мишель и его секретах. Девушка только сейчас почувствовала усталость. Ей хотелось найти место, где она будет одна и по ощущениям, и в мыслях. Она не сразу услышала треск веток сзади, а когда услышала, резко обернулась. Никого не было. Она подумала, что охранники нашли ее.

— Ладно, Дил, я поняла, — хлопнула она в ладоши и осмотрелась. Никого. — Я сдаюсь, не буду убегать больше. Честно, — коварно улыбнулась она. Сзади треск. Разворот, но там никого. Нина прислушалась и насторожилась. — Дилан? — тихо спросила она. — Конечно, это не он, —шикнула она на себя.

Треск с боку. Вампирша развернулась, замечая темную тень в капюшоне. Глаза из капюшона смотрели на нее. Огненный взгляд пламени. Нина широко открыла глаза.

— Что ты?

— Твоя смерть, — шепнул ей шершавый хриплый голос. Нина тут же собралась сбежать, но на нее напали, схватили со всех сторон демоны. Она не издала даже крика, как ей свернули шею. Безжизненное тело рухнуло на холодную сухую землю. 

(Следующая глава последняя во второй книге. Дальше будет третья(заключительная) книга этой трилогии. Писаться третья будет здесь же, без создания новой, как продолжилась вторая).