Канада, провинция Альберта, деревня Уотертон, 2019 год.

Старая односпальная кровать с жестким матрасом жалобно заскрипела, выражая протест, когда мужчина рухнул на нее, даже не удосужившись раздеться, и положил руки за голову. В комнате пахло пылью, и даже не свойственный для осени, легкий теплых ветерок из открытого несколько минут назад окна не позволял вздохнуть полной грудью. Густав давно привык к своему одинокому жилищу – выделенной хозяйкой дома маленькой комнатке, убранство которой можно пересчитать по пальцам. Кровать, шкаф, письменный стол и кресло, вот и все, что он нажил за свою жизнь. Но до некоторых пор такое положение вещей устраивало его сверх меры, разве нужно что-то еще холостяку, стремившемуся проводить все свободное время на работе? И все же сегодня в душе зародилась тоска.

По потолку, в углу над шкафом, протянулась едва заметная трещина, и Густав вперил в нее взгляд, словно, углубляясь в основание стены, она сможет привести его к разрешению сомнений. А думал он только об Элисон. Все дело всегда было в женщинах, войны, ссоры, великие открытия мужчины совершали только из-за и во имя их любви и внимания. И теперь лежа на кровати, внезапно показавшейся ему узкой, суперинтендант сокрушался, что повел себя глупо, поддавшись ревности.

Сегодняшний вечер должен был стать совсем другим, но, увидев Элисон в объятьях Деклана Альтмана, Густав потерял голову и теперь предавался жалости и сожалениям об упущенных возможностях. Послав все сомнения к черту, мужчина набрал впившийся в память номер и не в силах справиться с эмоциями закусил губу, слушая долгие гудки. Что если он потерял ее, так и не успев узнать? Может мисс Гамильтон проводит это вечер с доктором, таким же богатым и респектабельным, как и она сама?

– Алло, – раздался в трубке едва слышный, сонный голос, и Густав понял, что в ожидании ответа перестал дышать. – Густав, это вы?

– Да, Элисон, – выдохнул мужчина. – Простите, что разбудил.

– Нет, нет, все в порядке, – в интонациях послышалась улыбка. – Моя дочь всегда говорит, что рано ложиться вредно. Что-то случилось?

Простой вопрос вернул Густава в реальность. Элисон постоянно находится в ожидании новостей и переживает за их с дочкой жизни, а он не только не подумал об этом, но и не обзавелся благовидным предлогом для позднего звонка. Лихорадочно соображая, мужчина обвел взглядом комнату и, наткнувшись на свой портфель, сказал то, о чем совершенно забыл днем:

– Со мной связался нотариус. Он подготовил документы и будет ждать вас в рабочее время.

– Чудно, – отрешенно сказала женщина. – Это значит, что скоро мы с Мелоди сможет покинуть Уотертон?

– Да, если это необходимо, – кивнул Густав и зажмурился перед тем как задать волновавший его вопрос, – Не хотите выпить в баре? Я бы заехал за вами и вернул бы домой в целости и сохранности.

– Уже довольно поздно... – сказала Элисон и замолчала, но, когда Густав уже открыл рот, чтобы извиниться за поздний звонок и попрощаться, продолжила, – Я не хочу оставлять Мелоди одну в доме, но вы можете приехать. Выпивка в доме найдется, приятная музыка тоже, если вы не против того, что записано на старых дисках. Я хотела отложить это до завтра, но могу рассказать, что узнала о мече.

– Заманчивее предложения и не придумаешь, – рассмеялся мужчина. – Буду у вас через полчаса.

– Густав, – воскликнула Элисон прежде чем он успел отключиться. – Если вы еще в участке, не могли бы захватить с собой дела по расследованию смертей Ванессы и Лайлы Остелл?

Конечно, ни в каком участке суперинтендант не был, но все архивные документы носил в портфеле и часто перечитывал дома в надежде найти связь между ними. После недолгих колебаний он дал общение привести их с собой и грустно усмехнулся тому, что их общение снова свелось к расследованию.

Образ открывшей дверь Элисон олицетворял собой женственность и домашний уют. Она явно спала, когда позвонил Густав, на лице ее не было и следа косметики, но успела переодеться в домашний костюм и привести распущенные волосы в порядок – они аккуратными локонами струились по плечам. Мужчина не смог сдержать улыбку, ведь, глядя на нее, он постоянно задавался вопросом как выглядит сама Элисон, без элегантных костюмов, идеально подобранной косметики и прически, словно она только вышла из салона красоты. И именно в этот момент Густав окончательно понял, что не покинет дом, не убедившись во взаимности чувств.

В гостиной их уже ждала бутылка виски, легкая, негромкая музыка и тарелка закусок. Решив не откладывать обсуждение расследования, Густав протянул ей две папки с документами, но к его удивлению женщина лишь окинула их долгим взглядом и отложила на комод, пригласив его на диван.

– По поводу меча, – сказала Элисон и протянула мужчине наполненный стакан. – Как я и думала, он единственный в своем роде, его заказала некая Эжени Бушар. И пока вы ничего не спросили, в нашей семье человека с таким именем нет. Ума не приложу, что все это означает.

– Займусь завтра же с утра, посмотрю в полицейских базах, – кивнул Густав и задумчиво потер лоб, словно стараясь что-то вспомнить. – А зачем вам понадобились дела Остеллов?

– Вы же знаете, что они умерли в один день? Все остальные девушки умирали в одиночестве, в одном возрасте... Вдруг все это как-то связано? Может убийца оставил какой-то след, неосторожную улику?

– Я просматривал их сотни раз, но вдруг вам повезет больше, – пожал плечами Густав и улыбнулся, – Надеюсь, не стоит напоминать вам, что распространение таких документов – это должностное преступление?

– Вы знаете, я буду нема как рыба, – махнула рукой Элисон, но в следующий миг кокетливо улыбнулась и пододвинулась ближе. – Что если в доме останутся не только бумаги, но и вы? Должен же за ними кто-то присмотреть.

Случившееся в следующее мгновение было сумбурным и неожиданным как для Густава, так и для Элисон. Резким движением поставив стакан на кофейный столик, он притянул женщину к себе и впился в ее губы долгим поцелуем. Она прижалась к его груди, запуская руку в густые волосы, а другой – отбросив все смущение, начала расстегивать ремень на его брюках. Одежда тут же полетела на пол, один из стаканов на столе повалился на бок, и светлые капли терпкого напитка тут же образовали на ковре пятно.

«Моя голова под водой,

Но я прекрасно могу дышать.

Ты сумасшедший, и я не в своем уме»*, – разливался в комнате мелодичный голос Джона Ледженда, утопая в звуках страсти, наполнивших комнату.

*Песня «All of Me» - John Legend, американского певца.