- Мама! Ма-ма, - кричу громко насколько возможно.
Она не заставляет себя ждать и прибегает с растерянным и напуганным видом:
- Что случилось?
- Мама, Михаль не отвечает, - тоже напуган.
Мы однажды договорились с Михаль, что будем переписываться всегда-всегда. И если в течение двух часов от кого-то из нас не поступит ответа, значит, что-то случилось. Я жду уже четыре часа.
Она меняется в лице, ее глаза забегали по комнате.
- Уф, у тебя запах в комнате стоит, кошмар, - направляется открыть окно, но в мою сторону не смотрит. – У нее все нормально. Я с утра разговаривала с Рони.
Как же! Как может, черт возьми, быть все нормально, когда она умирает?
- Ма-ам, - зову с упреком в голосе. – Что случилось?
- Милый, я же сказала...
- Она не отвечает, что-то произошло, - волнуюсь, чуть ли не плачу.
Мама даже вздрагивает, так резко я поднялся на кровати и уставился на нее диким взглядом.
- Я должен сходить к ней. Помоги мне подняться.
- Феликс, они с Рони уехали в больницу. Михаль, нужно сдать какие-то анализы и...
- Ты же не умеешь врать! – чуть ли не с вызовом говорю.
Что касается правды, тут у моей матери большие проблемы. Уж кто-кто, а она человек честных правил. Когда врет, то в глаза не смотрит, будто маленькая провинившаяся девочка.
- Мам, - зову я. – Скажи.
- Все хорошо. Феликс, лучше отдохни, ты слишком устал, - она говорит это, пересилив себя, даже улыбнувшись и погладив меня по щеке.
Остаюсь один, сидеть в комнате. Считать минуты.
Пять часов тишины.