Сердце испуганно трепыхалось в груди, а из рук все валилось. Я и так особенной аккуратностью никогда не отличалась, но под пронзительным взором знакомых до ужаса светло-карих глаз, все становилось в несколько раз хуже. Я снова попыталась сосредоточиться на приготовлении заказанного кофе, однако получалось с большим трудом. Взгляд Сехуна пронзал до мурашек, а из головы вылетали абсолютно все мысли.

Черт возьми, неужели у этого парня других дел нет? Такими успехами, он имеет все возможные шансы стать постоянным клиентом Лотоса. Уже четвертый день он в одно и то же время приходит к нам в кафе, заказывает карамельный латте и почти два часа восседает за ближайшим к барной стойке столиком. Вроде бы работает, учитывая постоянно разложенные на столе документы и тонкий серебряный нетбук. Однако стоит мне только отвернуться на несколько секунд, как лопатки тут же прожигает его внимательный взгляд. Ну, конечно же, без последствий это не проходит, и очередное разбитое блюдце отправляется в мусор. Не понимаю, как Хосок меня до сих пор не прибил. К слову, последний, почему-то наличием странного клиента недоволен. Первые два дня парень просто прикалывался надо мной, но потом начал серьезно раздражаться.

Даже сейчас Хоуп вошел в парадную дверь, мгновенно скривился и закатил глаза, заметив Сехуна на уже привычном месте.

— И сегодня молча сидит? — поинтересовался он, заходя за барную стойку и снимая с плеч теплую зимнюю куртку. — Этот парень меня напрягает. Скажи своему Сехуну, чтобы не вел себя как маньяк.

— Он не мой, — мгновенно покраснела, отворачиваясь к аппарату с кофе. — И не маньяк. Ему, наверное, просто нравится наше кафе...

— Ага. — Скептично хмыкнул Чон, утягивая прямо с витрины один из эклеров. — Тешь себя надеждами. Я, конечно не против постоянных богатеньких клиентов, но этот чувак слишком плохо на тебя влияет. Количество почившей в мир иной посуды выросло вдвое.

— Прости, — опустила голову. — Я заплачу.

— И сколько раз я уже это слышал? — себе под нос хмыкнул парень. — Слушай, а может мне и правда тебя лишить зарплаты?

Я похолодела, но ничего не ответила. Это будет правильным, любой бы работодатель так и поступил бы давным-давно на месте Хосока. И я совсем не удивлюсь, если он так поступит. Вот только хозяйка съемной квартиры разбираться в причине неплатежеспособности своей постоялицы не будет. Просто вышвырнет за неуплату и ночуй, Мина, где-нибудь под кустиком.

— Шучу, — фыркнул Хоуп, замечая перемены в моем лице. — Не дрейфь, друзей в беде не бросаем.

В груди как-то очень странно и неприятно кольнуло от слова «друзей», но я быстро отогнала непонятно откуда взявшиеся ощущения.

— Но это не значит, что ты должна разгромить тут все, — шутливо пригрозил парень. Он поставил на поднос пару тарелок с пирожными, огромный бокал обычного черного кофе, куда вбухал три ложки сахара, и направился в сторону кабинета. — Я сегодня тут, разгребаю документы, — обернулся он прежде чем окончательно исчезнуть за тяжелыми деревянными дверьми. — Если что, зови.

Я послушно кивнула и перевела взгляд обратно в зал, мгновенно встречаясь с чуть прищуренным изучающим взглядом бывшего одноклассника. Надо же, за коротким разговором со своим начальником, я даже забыла о парне, при том, что он-то как раз и являлся темой этого самого разговора.

Кажется, происходит что-то очень нехорошее...

***

Усталость сковывала все тело. Сегодня я отработала целый день до последнего посетителя, а этот самый последний посетитель соизволил уйти только в половину двенадцатого ночи. Я чуть не застонала, когда в момент, когда я уже собиралась покинуть «Лотос», какой-то интеллигентный дедулечка решил на сон грядущий испить кофе с круассанами и просидел там почти два часа, пытаясь вывести меня на задушевный разговор. Однако я устала на столько, что даже не смогла связать несколько слов, дабы ответить хоть что-то внятное.

Хосок уехал уже несколько часов назад по делам студии, поэтому в заведении оставалась я одна. Когда полуночный посетитель соизволил-таки уйти домой, я, наконец, выдохнула с облегчением. Устало оглядела помещение, убеждаясь, чтобы все оборудование было выключено, и не генерировало. Все проверив и удовлетворенно кивнув самой себе, я вышла-таки на свежий воздух, запирая дверь кофейни на ключ.

Автобусы уже не ходили, поэтому до дома добираться нужно было пешком. Благо, хоть находился он недалеко, всего в двух кварталах. А вообще, не смотря на дикую усталость, я была совсем не прочь прогуляться.

Люблю ходить поздно вечером. В это время народу на улицах почти нет. Машин тоже. Идеальная спокойная тишина погруженного в сон города-муравейника, что днем гудит словно улей. А сейчас еще и погода отличная. За вечер подморозило, поэтому характерных началу марта луж с грязным, еще не сошедшим снегом вперемешку, еще не было.

Подняв голову к чистому небу, привычно лишенному звезд из-за слишком сильного городского освещения, глубоко вздохнула свежий воздух, сделала шаг и... тут же растянулась на земле, больно приложившись копчиком. Ну, конечно же, чертов гололед, как я его люблю...

Разочарованно застонав, я попыталась подняться, но потерпела неудачу, снова падая обратно на землю.

— Черт, — выругалась, отчаянно хлюпнув носом.

— Ты в порядке?

Знакомый до дрожи голос раздался в нескольких сантиметрах от моего уха. Даже ответить ничего не успела, как сильные руки подхватили меня за талию и легко подняли на ноги. Я испуганно обернулась, встречаясь с серьезными глазами Сехуна.

— А ты все такая же неуклюжая, — широко улыбнувшись, протянул он. — Не ушиблась?

Тяжело сглотнув, мотнула головой, не в силах перестать удивленно хлопать ресницами.

— Что ты здесь делаешь? — спросила, даже не пытаясь бороться с дрожью в голосе, неловко отступая на шаг назад.

Парень пожал плечами и засунул ладони в карманы теплой куртки, продолжая внимательно наблюдать за мной.

— Жду тебя, — не задумываясь, ответил он.

— Зачем?

Я с трудом сдерживала в себе желание отойти от О еще дальше. В мозгу билась бешеная мысль, что Сехун сейчас разыграет меня. Или вызовет полицию. Или что еще хуже, из-за поворота сейчас нарисуется его драгоценная близняшка...

— Мина, послушай, — голос парня был теплым и глубоким. В точности таким, как и в школе, только чуть более грубым, что, видимо, пришло с возрастом. — То, что произошло между нами раньше... — Он неловко замялся, — То, что случилось между нашими семьями...

Я сцепила за спиной руки и сильно сжала зубы, чувствуя, как тело обдает мурашками от нереальности всего происходящего.

— Я просто хочу попросить прощения...

Из-под ног будто выбили почву. Я ожидала чего угодно, но только не этого...

— И не только я, — продолжал вбивать кол в мои и так кипящие мозги парень. — Чжу Ри тоже очень извинятся перед тобой.

С языка так и срывалось « Да, видела, как она раскаивается», но я промолчала. Впрочем, как и всегда.

— Не веришь мне? — правильно понял мое изменившееся выражение лица Сехун. — Она придет и извиниться лично. Хочешь? Я скажу, чтобы она пришла завтра. Она, правда, чувствует вину!

— Не нужно! — поспешно выставила я вперед руки, с трудом сглатывая. — Я верю.

А вот черта с два. Ни капельки не верю. И совершенно не понимаю, почему вообще это разговор сейчас происходит. Он извиняется передо мной? Говорит, что извиняется и Чжу Ри и это при всем при том, что произошло раньше?

У меня ощущение, что я схожу с ума, честное слово. Или, может, сплю?

На всякий случай, ущипнула себя за руку, дабы проверить, так ли это на самом деле. С трудом сдержала вскрик от довольного болезненных ощущений и в панике оглянулась, срочно ища пути отступления. Продолжать этот странный разговор не хотелось.

— Давай, я подвезу тебя, — неожиданно шагнул ко мне парень, осторожно беря за локоть. — Поздно уже. Почему твой начальник вообще заставляет тебя работать так поздно? Может быть, поговорить с ним? Ты же девушка.

— Я...

— Ее начальник разберется как-нибудь сам. — Неожиданно раздался голос справа от нас.

Господи, дернулась я, а что Хосок то здесь делает? Чем-то недовольный Чон, запихнув руки в джинсы и даже не дергаясь от холодного ветра, пробирающегося под настежь распахнутую куртку, приближался к нам, пронзая Сехуна крайне раздраженным взглядом.

— Привет, — неловко пробормотала, просто не имея понятия, что еще могу сказать. Ситуация вообще переставала иметь смысл.

Хоуп кивнул мне и подошел ближе, беря под локоть и осторожным, но сильным движением вырывая меня из рук О.

— Я отвезу тебя домой, — произнес парень, отчего по телу неожиданно пробежали мурашки. — Пойдем.

Даже не спрашивайте меня почему, но где-то в глубине я представила, как Сехун что-нибудь скажет сейчас Хосоку. Ситуация была именно такой. Либо он сейчас скажет, что сам отвезет меня, либо что-то еще, но парень повел себя странно, повергая меня в какое-то состояние прострации.

— Ох, это вы ее начальник, я прав? — неожиданно расплылся он в улыбке, разглядывая удивленного Хосока. — Очень приятно познакомиться. — игнорируя наши ошалелые лица продолжал парень. — Я — О Сехун, бывший одноклассник и близкий друг Мины.

На словосочетании «близкий друг», я подавилась, а лицо Хоупа вытянулось. Он даже не посмотрел на протянутую О руку и, буркнув ему что-то не очень лицеприятное, потянул меня в сторону своей машины, припаркованной на обочине неподалеку.

— Он мне не нравится, — сразу оповестил немного пришибленную меня парень, когда мы оба оказались внутри автомобиля, и он завел мотор. — Что вы делали?

— Он сказал, что ждал меня, — тихо отозвалась, в зеркало заднего вида рассматривая постепенно удаляющуюся фигуру Сехуна на тротуаре.

— Похож на маньяка, — тут же скривился Хосок. — Я, надеюсь, ты не собираешься больше наступать на те же самые грабли?

Я только отмахнулась на это. На эти-то, может, и не буду, а вот на другие, похоже, уже наступила. И сидят эти самые грабли сейчас прямо рядом со мной, заставляя гоняющий кровь орган учащенно биться, стадо мурашек свободно гулять по телу, а любые мысли, даже о странном поведении бывшего одноклассника, вылетать из головы.

— Как дела в студии? — попыталась нарушить неловкую тишину в машине, посреди которой стук моего сердца раздавался неприлично громко.

— Открываемся на этой неделе, — тут же растянулся в улыбке Хосок, не отрываясь от пустой ночной дороги.

В душе что-то резко потеплело и я, даже не отдавая себе отчет в том, что делаю, улыбнулась в ответ. Обожаю, как Хоуп говорит о своей студии. От него резко начинает исходить тепло, нежность и страсть к любимому делу. Парень настолько погружен в свое хобби, настолько отдается танцам и студии, что мне становится завидно белой завистью. Когда-то давным давно я тоже мечтала заниматься тем делом, которое будет приносить мне такое же удовольствие и делать счастливой. Правда, неудачливость, резкая необходимость в деньгах и вечный поиск любой подработки по этой же причине, заставили мечты так и остаться просто мечтами.

— Не хочешь прийти, посмотреть? — неожиданно повернулся ко мне водитель смотря с какой-то... надеждой что ли.

Я закусила губу, чтобы сдержать еще шире расплывающуюся улыбку и кивнула.

— С удовольствием!

— Тогда на четверг освобождаю тебе от всех обязанностей по кафе, — довольный как кот Хосок, снова перевел взгляд на дорогу, начиная настукивать какую-то известную лишь ему одну мелодию длинными пальцами по рулю.

***

— Мина, привет!

Я вздрогнула, отрываясь от приготовления кофе и оборачиваясь. За барной стойкой стоял Сехун собственной персоной, широко улыбаясь и дружелюбно махая мне рукой. Я сглотнула и подошла ближе, старясь нацепить на лицо вежливую улыбку.

— Здравствуйте. Будете что-то заказывать?

— Мне кофе, пожалуйста, как обычно, — кивнул парень, усаживаясь на стул у бара и продолжая наблюдать за моими судорожными передвижениями. Молча наблюдал за мной, а потом неожиданно выдал, пугая до чертиков: — Мина, не хочешь сходить со мной куда-нибудь после работы? Во сколько ты заканчиваешь?

Я на несколько секунд застыла, а потом громко выдохнула. Нет, ребят, это уже не лезет ни в какие ворота... Что за фигня с ним происходит?

Больше так продолжаться не могло. Решительно зажмурившись, я резко сорвалась с места и обогнула барную стойку стойку, останавливаясь прямо перед Сехуном. Крепко сжала руки в кулаки и, пытаясь выглядеть внушительно выпалила:

 — Сехун, скажи честно, пожалуйста. Что тебе нужно от меня?

Парень сначала опешил, а потом снова улыбнулся:

— О чем т...

— Не нужно. — Мгновенно перебила его. — Сехун, пожалуйста, объяснись. Я не понимаю твоего поведения!

Честно, я ожидала что угодно услышать сейчас. Что ему, может быть, правда, жаль, и он раскаивается, что он хочет забыть прошлое и быть друзьями, что ему нравится наша кофейня... Черт возьми, да даже то, что он влюбился в меня звучало бы куда правдоподобней, чем:

— Твой начальник...

— Что, прости? — кажется, я охрипла от шока.

А Сехун резко изменился в лице, становясь каким-то собранным, холодным и даже немного колючим.

— Мне нужно, чтобы ты познакомила меня со своим начальником — Чон Хосоком. — Повторил он, рассматривая меня с деловым прищуром. — Я наблюдал за вами и знаю, что вы близки. Познакомь меня с ним и представь своим другом...