Кидо ухмыльнулся и кивнул, глядя куда-то в сторону. Тиффани, наблюдающая за отцом, быстро проследила за предметом, на который метнул свой взгляд Кидо и была шокирована, когда увидела так дуло пистолета. Снайпер сидел в засаде. Его лица не было видно. Тиффани моментально повернулась к Тэхену, стоящему слева от нее и, выпучив глаза, закричала:

—Не-е-ет! – ее умоляющий крик пронзил слух всех людей в радиусе двадцати метров. Рядом стоящие и ни о чем не подозревающие друзья девушки в изумлении посмотрели на пару — Тэхена и Тиффани, — падающую на пол.

Когда они отклонились примерно на тридцать градусов, Тиффани внезапно выгнула спину и широко раскрыла рот. И вновь отчаянный крик словно вырвался у нее из уст. Тэхен, хотя и хотел, но так и не смог закрыть глаз, чтобы не видеть, как пуля вылетает с передней стороны, прямо из груди Тиффани.

Они упали на пол. Ким поморщился от удара спиной о пол. Но это был лишь синяк, по сравнению с тем, через что предстояло пройти Тиффани после того, как пуля пролетела сквозь ее сердце и вылетела наружу. Лежа на Тэхене, ей едва ли хватало сил, чтобы не закрыть глаза. В последние секунды в сознании, она перевела спокойный — даже слишком — взор на перепуганного Кима и слегка улыбнулась. Это действие было последним, на что она еще была способна.

Люди кричали, бегали. Весь мир как будто забил тревогу: сирены оглушали всех своим громким пищанием; скорая помощь и полиция гнались со всех ног в аэропорт на краю города; Чонгук и Тэен, как и Кидо, рассеянно смотрели на Тиффани, лежащую на полу.

Тэхен переложил ее на пол, на спину. Он пытался дотронуться до девушки, но та выглядела такой умиротворенной и беспомощной, что он просто боялся сломать ее. Но она уже была сломана.

Тэхен приложил руку к ране на Тиффани и зажал ее, чтобы кровь не текла еще больше. Улыбка застыла на лице девушки. Когда Тэхен заметил это, внезапно, одинокая слеза капнула на лицо Тиффани. Он понял, что если бы она была жива, то не улыбалась бы так, как тогда.

—Тиффани... – пробормотал он.

Тэхен даже не заметил, что единственная слеза, настигающая его, застыла в глазу, так и не скатившись вниз. Словно все эмоции и чувства, что были в Тэхене — пропали.

Полиция прибыла первая и схватила снайпера, но по дороге в участок он сбежал, а затем бесследно исчез, не желаю давать показания или чтобы его пытали под тем же предлогом. Когда приехала скорая помощь, помогать уже было некому.

Спустя несколько дней состоялись похороны. Тэхен не проронил ни слезинки. Его лицо было каменным, как и стена, которую он вновь возвел между собой и его близкими. Вопреки всем попыткам Тэен, Кима не возможно было разговорить. Все, что он делал — молчал.

Братья чувствовали дежавю. Тэхен вновь стал молчаливым, задумчивым и тихим. Не проронив ни слова, он спешил удалиться в другую комнату, запереть за собой дверь на замок и сидеть на своей кровати. Он просто физически не мог ничего делать. Все было настолько неинтересно для него.

На удивление, день похорон был ясным. Утром светило солнце. Позже, днем, во время церемонии, когда все четверо одели черные костюмы и платья, Тэен заметила, что Тэхен действительно изменился. Одно событие заставило его вернуться в прошлое. В каком-то смысле.

Чимин и Хани, уже по прилету в Америку, узнали о случившемся. Хани плакала — по словам Пака. Она хотела вернуться, но Чимин понимал, что это только сделало бы ее еще более несчастной.

Кидо как будто отсутствовал при всех разговорах, обсуждениях и моментах слез. Он обычно просто сидел или стоял, глядя на одну точку, пока его брови виновато сдвигались к переносице. Даже в кровати. Он смотрел на потолок и лишь иногда подносил руку к лицу, чтобы стереть что-то с лица: то ли слезы, то ли пот. Он буквально не видел разницы между реальностью и воображением. Была ли смерть его дочери настоящей? Или это просто ночной кошмар...

Он узнал ответ, когда рано утром гроб его дочери погружали в землю.

—Как ты? – Чонгук подошел к нему.

—С каких пор мы говорим на "ты"? – не изменяя себе, возмутился Кидо.

—С таких, когда ты убил меня, – съязвил тот.

Кидо издал смешок.

—Ты ведь понимаешь, что не виноват? – улыбка исчезла с лица Кидо, как будто ее стерли резинкой.

—В чем? – Кидо повернулся лицом к Чонгуку, – В смерти своей дочери?

—Вспомни, что сам говорил мне.

Кидо опустил голову.

—Ты сказал мне, что...

"—...ты чувствуешь вину. Но на самом деле ты не виноват.

—Почему вы так считаете? Вы даже не... – возразил Чон.

—Не знаю всего? – угадал тот, – Может быть, – мужчина улыбнулся, – Но я вижу тебя, твои глаза и сожаление в голосе. Что-то внутри меня подсказывает мне, что ты хороший парень.

Кидо еще раз улыбнулся. На этот таз как-то непривычно... по-доброму ".

—Вы хотели лучшего для нее, я знаю.

—Ты прав, – вздохнул Кидо, – С тех пор, как мою жену убил вампир, я считал, что вы... – он прочистил горло, – Они все одинаковые. Но я никогда не задумывался о том, что у других тоже есть чувства. Я был эгоистом, – признался мужчина.

—Может быть, – ухмыльнулся Чонгук; Кидо удивленно посмотрел на него, – Но ты также любил свою семью. Не думаю, что эгоисты способны на протяжении всей жизни заботиться о ком-то.

—Как же ты, черт побери, прав... – Кидо вновь вздохнул, – Может, уже поздно, но... Я должен извиниться. За все: что убил твоего отца, тебя... Ну, частично.

Двое мужчин рассмеялись.

—Я постараюсь простить тебя, Кидо, но... – уже немного успокоившись, промолвил Чонгук; улыбка все так же сияла на его лице.

—Что?

—Попытайся сделать то же самое.

Кидо лишь кивнул.

Через несколько дней Тэхен и Кидо должны были улететь в Америку. Ким строго решил помирить охотников и вампиров, на которых они охотятся. Цель была не самая простая, но Кидо согласился ему помочь по двум причинам: желание его дочери и его собственное.

Первое. Тиффани очень хотела, чтобы все существа на свете жили в мире. Звучит, как мечта. Но она достойна того, чтобы ее исполнили любящий отец и вампир.

Второе. Кидо не хотел, чтобы хоть кто-то страдал от непонимания и неприязни. Именно это и испытывали охотники. Только недавно он понял, что это было именно так.

Тэхен позволил себя обнять, но выражение его лица осталось прежним: безразличие, чрезмерное спокойствие и так далее.

-Спустя несколько месяцев-

—Приве-ет! – прокричал женский тоненький голосок и Тэен тут же узнала в нем свою хубэ — Хани.

—Как долетели? – поприветствовав брата, спросил Чонгук. Они с Чимином начали что-то яростно обсуждать и удалились на кухню.

Девушки присели на диван. Хани осматривала квартиру, словно была в ней впервые. Так оно и было.

—Не могу поверить, что Чонгук купил все это здание... – восхищалась та, затем повернулась к Тэен и добавила: – И позволил тебе провести в нем такой ремонт!

Тэен лишь одобрительно улыбнулась. Ей было приятно вновь видеть у себя дома Пака и Хани. Как будто все было так, как раньше.

Вскоре пришел и отец Хани. Он крепко обнял дочь. Отругав ее за то, что девушка так редко ему звонила и писала, он начал рассказывать ей обо всем, что случилось в ее отсутствие.

Хани поинтересовалась, что стало с Тэхеном. Но единственное, что ребята знали о нем — он был жив. Кидо иногда писал им и пытался связаться с ними, но общение было сложно поддерживать, хоть они могли уже сотню раз пересечься в Америке с Чимином и Хани.

Хубэ рассказывала своей Онни про то, как обстояли дела в Америке, что она волновалась насчет начала учебы, до которой оставалось не так уж и много времени. Чимин решил тоже поступить в университет, чтобы позже найти себе работу и быть ближе к ней. Конечно, у них были деньги и они всегда будут — благодаря доброте дядюшки Кристофера, — но ведь было бы слишком скучно жить, ничего не делая. Людям нужны трудности, чтобы проходить через них и чувствовать себя живыми.

Не прошло и часа, как Тэхен и Кидо появились на пороге дома Тэен и Чонгука. Именно в этот момент ребенок пары проснулся и начал плакать. Она начала плакать.

Чимин тут же взял на себя инициативу и Тэен положила их дочь ему в руки. Пак не мог прекратить смеяться — такой смешной ему казалась маленькая племянница. Хани всеми силами пыталась ее отвлечь: кривлялась, трогала ее за ног и улыбалась. В конце концов, малышка успокоилась и теперь заинтересовано рассматривала гостей их нового дома.

Тэхен что-то писал в своем дневнике, когда его окликнула Ким Тэен:

—Тэхен! – он поднял голову; перед ним показалась девушка в летнем сарафане; улыбнувшись, она продолжила: – Мы собираемся сделать фото. Ты с нами?

Тэхен слегка улыбнулся и кивнул. Тэен заметила перемену в его настроении, но решила перенести разговоры о нем и его состоянии на потом.

—Пять... – считал Чонгук.

—Четыре! – радостно продолжил за старшим братом Чимин.

—Три! – подхватили Хани и Тэен.

—Два, – слабо, но искренне улыбнулся Кидо.

Все взглянули на Тэхена и тот моментально произнес, широко раскрыв рот:

—"Вампи-и-ир"!

Все, хохоча, поддержали его и хором произнесли:

—Вампи-и-и-ир!

Фотоаппарат напротив компании друзей щелкнул вспышкой и все, счастливо что-то обсуждая и смеясь, подбежали к нему, чтобы посмотреть на только что сделанную фотографию, которую Чонгук и Тэен в будущем повесят над их новым камином и будут называть их "семейным фото". Потому что, не смотря на горе, смерть и тяжелые времена, они остались семьей.

И, да. Это — конец.

В ближайшие дни выйдет три главы. Это будет что-то типо отрывков из дневника Тэхена о том, как он боролся со своим горем и со всем, что навалилось на него. Это будет отдельная книга-спешл из трех коротеньких глав, так что не думайте, что я обленюсь и сделаю себе "каникулы" или "отпуск". У меня уже готовы идеи (и обложки) для новой книги. Абсолютно новой. Надеюсь, она вам также понравится. 

Все книги и информацию вы можете найти в моем профиле.

Спасибо, что были со мной.

Всегда ваша,

Тэяни~