—С днем рождения, – процедила сквозь зубы Тиффани. И сделала она это никак не из-за злости, а как раз наоборот — страха. Страха того, что сейчас кто-то что-то выкрикнет, какой-то случайный предмет полетит в лицо какого-то случайного человека и развяжется настоящая драка.

Но дела обстояли абсолютно по-другому. Семеро людей буквально замерли на своих местах: руки у Чонгука дрожали, он сжимал пальцы в кулаках так сильно, что, казалось, его белые костяшки вот-вот разорвут кожу парня; Чимин стоял близко к Хани, хотя вид девушки был куда более угрожающим, чем у него; Тэхен лишь пристально глядел на Тиффани внимательным взглядом и не мог отделаться от мысли, что им нужно немедленно переговорить, но сделать это теперь, в такой ситуации, стало еще сложней, чем прежде.

—Д-да, – наконец ответила Тэен и несмело обняла Тиффани. Затем оглянулась на своего жениха. Он ответил ей предупредительным взглядом: будь осторожна.

—Проходите, – беззвучно набрав в легкие воздуха произнес Тэхен, стараясь выглядеть непоколебимо естественным. Но все присутствующие ощущали напряжение, повисшее в воздухе.

В момент, когда Тиффани, входя в квартиру первой, пересекала порог, она словила на себе взгляд Кима. Их взгляды пересеклись. Она неуверенно отвела взгляд, словно извинялась, хотя Тэхен и не думал обвинять ее в чем-либо. Другие же просто не осмелились этого сделать. И вовсе не потому, что это было бы грубо. А потому, что Тиффани и правда не была ни в чем виновата. Нельзя ведь было обвинить девушку за то, что, будучи дочкой охотника на вампиров, она влюбилась в одного из них.

Взгляды Чонгука и Чимина часто пересекались. Так, словно они о чем-то договаривались, хотя на самом деле просто телепатически обменивались подозрениями о том, правда ли Кидо ничего не помнил. Или же это была всего-навсего уловка?

Но по тому, как разговаривал и жестикулировал заядлый охотник на вампиров, можно было сделать вывод, что относился он к компании хоть и достаточно сдержанно — а как по-другому он мог вести себя с незнакомцами? — но так же дружелюбно и улыбчиво. Правда, изредка улыбка, шире «легкой», появлялась на его годами «скомканном» лице.

—Что с тобой? – тихим голосом спросил Чимин, когда в очередной раз словил Хани на «бросании в Кидо агрессивных взглядов».

—Просто мне не нравится, что он здесь, – буркнула та.

Вопреки серьезности ситуации, Чимин улыбнулся.

—Я не позволю ему тебя тронуть, – успокоил тот подругу.

—Я волнуюсь не за себя, – отрицала она, все еще посылая немо-угрожающее послание Кидо своими девичьими накрашенными глазками.

—А за кого? – удивился Пак.

—За тебя, конечно, – наконец, девушка оторвалась от своих односторонних гляделок, – Он ведь может убить тебя и...

—Ты волнуешься за меня? – все еще был шокирован тот.

—А ты думал, нет? – так же приподняла брови Хани и они уставились друг на друга.

—Подумать только, – издал смешок тот, гладя девушку большим пальцем по щеке, пока та не сводила с него взгляда, – Хрупкая девушка, не закончившая даже школы, волнуется за почти пятидесятилетнего вампира.

Он улыбнулся и показалась ямочка на правой щеке. Хани следовало бы обидеться на то, как недооценил вампир силы «обычной хрупкой школьницы», но она не могла сделать это. Не тогда, когда в их доме опаснейший охотник на вампиров, а ее парень-вампир гладит ее нежно по щеке на виду у всех остальных. Хотя они и находились в отдаленном углу квартиры, любой мог зайти у обнаружить их вместе.

—Не хочу, чтобы ты умирал, – жалостливо промолвила та, словно готова была расплакаться, – Я слишком сильно люблю тебя, чтобы отдать тебя смерти.

—Я никогда не уйду от тебя, – успокаивал ту Пак, улыбаясь от счастья, хотя его собеседница вот-вот пустилась бы в плач, если бы не его слова, – Обещаю. Я не умру, пока ты живешь.

—Когда я умру, – шмыгая, произнесла Хани, – Живи дальше. Не умирай. Мне, конечно, не хотелось бы видеть тебя оттуда, – она указала на потолок, – С другой девушкой, но я буду счастлива, пока ты будешь улыбаться.

Улыбка Чимина сменилась легкой грустью. Он вытер одну-единственную слезу с лица Хани. Та и сама не заметила, как позволила ей выскользнуть ей из ее светло-карих глаз.

—Как я буду улыбаться, когда тебя не будет рядом?

Хани не ответила на его вопрос. Ей и не нужно было. Она бы и не смогла сделать этого, даже если бы два дня сидела и думала над ним. Потому что Чимин не хотел, чтоб она отвечала ему. Ему просто хотелось признаться ей в том, что неизбежно. Ведь после встречи с ней, он больше не мог жить спокойно с мыслью о том, что когда-то смерть попытается разлучить их.

—Ты узнала что-то? – все еще держа Тиффани крепко за запястье, спросил Ким.

—Ничего нового, – оглянулась на гостиную та и добавила: – Он ничего не помнит. Только то, что делал в Америке. Но ни слова о вашем отце или вас. Абсолютно.

—Это странно, – насторожился Тэхен. Он отпустил руку девушку. Та осмотрела ее и подняла взгляд на задумавшегося Кима.

—Может, это даже к лучшему? – парень все еще не смотрел на нее, – То есть... Он ведь не помнит, что вы вампиры, а значит, никогда не подумает опять убивать вас.

—Что, если он узнает? – наконец встретился взглядом с собеседницей Тэхен, – Что, если опять начнет охоту на нас? Чимин, Хен, Тэен, Хани... Мы все здесь чувствуем себя, как дома. А когда появилась ты...

Тиффани приоткрыла рот. Она ожидала не услышать продолжения, поскольку думала, что Тэхен хотел сказать что-то обидное, но промолчал, но ошиблась.

—Я тоже почувствовал это. Домашний уют, как у камина в нашем старом доме... – он вздохнул, оглядываясь на своих друзей и Кидо, мило беседующих в нескольких метрах от них, – Тиффани, ты заставила меня хотеть остаться здесь, чтобы каждый день встречаться с тобой и просто лежать в полной тишине, как будто никого другого в этом мире и не существует. А потом приходить к ребятам и смотреть, с каким аппетитом они едят то, что приготовили Чимин и Тэен; как Хен заботиться о ней, как Чимин и Хани усердно перечитывают очередной учебник и хохочут на диване; черт, даже этот кот, – он опустил голову на Джеки, тихо мурлыкающего у него в ногах и трущегося ухом о ногу вампира, – Стал мне как родной.

—Я понимаю, – вздохнув, произнесла Тиффани и слегка улыбнулась, – Не знаю, почему он потерял память, почему забыл именно вашу семью и все, что сделал вам, но... я знаю, что рано или поздно он вспомнит все.

Она медленно подняла серьезный, но взволнованный взор на Тэхена и тот, выдыхая, взял ее руки в свои и нежно промолвил:

—Ничто в мире не заставит меня бросить меня. Даже твой сумасшедший отец.

—Даже мой сумасшедший отец, – искренне улыбнулась Тиффани и Ким ответил ей тем же.