Мир всегда казался мне театром, где актеры с блеском исполняют свои роли, а истина смешивается с вымыслом. Каждый миг, каждый образ в этой постановке оказывался неверным, подстраиваясь под потребности и ожидания внешнего мира. И я зачастую задумывалась о том, насколько сложно распознать истинное лицо за маской, которую мы все носим.Мои глаза проникали в глубину вещей, стараясь раскрыть тайны истинного бытия. Но там, где я ожидала обнаружить истину, меня встречали лишь опустошение и иллюзии. Твердые уверения и ясность превращались в размытость и сомнения, и я поняла, что истина, возможно, лишь размытый отпечаток на хрупком стекле.Я осознала, что наш разум часто стремится убедить нас в том, что видимое – это реальность, и мы искренне верим в то, что наши глаза воспринимают. Но истина не всегда может быть уловлена глазами, она проникает глубже, коснувшись нашей души. Именно там находится суть нашего истинного познания.Теперь я знаю больше и то, что истина скрыта в тишине наших мыслей, в мельчайших деталях, которые ускользают от поверхностного взгляда. Она скрыта в эмоциях и ощущениях, в тех нюансах, которые не могут быть выражены словами или образами. Путь к истине лежит сквозь внутренний мир, сквозь размытые границы реальности, где иллюзия сходится с истиной.Истина не всегда раскрывается нам с первого взгляда, она требует нашей глубокой проницательности и непоколебимой веры в то, что есть что-то большее, чем просто поверхностная оболочка. И для этого нужно время. Но не только время помогает увидеть за первыми эмоциями страха и стыда, правду. Также следует замереть. Да, именно так. Хотя многие считают, что всегда нужно что-то делать, куда-то бежать, не останавливаться, иначе кто-то обгонит тебя. И это для нас плохо. Но надо порой дать возможность кому-то тебя обогнать, чтобы проанализировать, опасно впереди или нет, нужно ли тебе туда идти или нет. Да, надо замирать, чтобы подумать, обернуться и оценить масштаб катастрофы. И зачастую этот масштаб уменьшается до маленькой точки, которую становится проще принять.Мне не хватает дыхание. Я открываю и закрываю рот, чтобы насытить себя кислородом, но кажется, что его просто нет. Мои легкие горят от боли, когда я делаю сиплый вздох. Перед моими глазами темнота и я словно парализована. Я не могу пошевелить ни ногами, ни руками, ни головой. Мне что-то мешает. В моем горле как будто застрял большой кусок яблока, и он режет мою гортань. Внезапно все озаряется ослепляющим меня светом. Из моего горла раздаются странные хлюпающие звуки. Шум в голове нарастает, а перед глазами бегают черные мушки, когда какие-то тени наклоняются надо мной.Я чувствую, как кто-то касается меня и одновременно слышу неприятный писк, проникающий в мою и так ужасно разрывающуюся от боли голову. И вот давление в горле исчезает. То, что мешало мне дышать, пропадает, и я кашляю, захлебываясь потоком слюней. Меня переворачивают на бок и меня рвет странной белой кашицей. Холод, ранее пронзающий все мое тело, отступает. Я пока ещё не могу сконцентрировать зрение, поэтому лишь могу видеть перемещающиеся тени надо мной и рядом со мной. Меня куда-то перекладывают. К моей коже возвращается возможность осязания, и я чувствую мягкость и прохладу.— Тебе будет лучше. Потерпи немного, — словно сквозь воду я слышу знакомый голос Фортезе. Я хочу сказать ему, что мне так жаль, я не хотела причинять ему боль. Но все, что я могу — пускать слюни и плакать беззвучно и горько.А затем снова меня настигает темнота.Когда я открываю глаза в следующий раз, то могу видеть все лучше, хотя я нахожусь в темноте. Но благодаря свету сбоку от меня, неоновому зеленому, я понимаю, что я нахожусь в капсуле восстановления. Это уже мне знакомо и тогда я облегченно прикрываю глаза. Я вернулась. Я жива. Ещё жива. Сбоку от меня огонек меняется на синий и в капсуле светлеет, а затем она открывается. Я сажусь в капсуле, и мой взгляд тут же натыкается на Фортезе и Тэсоро, спящих сидя на двух стульях.Выбравшись из капсулы, я медленно подхожу к ним и опускаюсь на колени, с болью глядя на то, в кого они превратились за все это время. Лица обоих осунулись и приобрели серый и неприятный налет. Блестки на коже Фортезе не сверкают, они потускнели, их волосы собраны туго сзади и выглядят тоже больными. Одежда не первой свежести и очень помята. Да по их виду кажется, что они заражены раком или чем-то в этом духе. У меня скручивает живот от волнения за их жизни, от радости, что я вижу их и они ещё живы. Я накрываю своей ладонью сначала руку Фортезе, а другой ладонью руку Тэсоро. И они моментально оба распахивают глаза и выпрямляются.Наши взгляды встречаются, и мой пульс настолько сильно повышается, что кажется я с этим не справлюсь. Вся любовь к ним затапливает мое разбитое и сломленное сердце. Я тут же оказываюсь в руках обоих, захлебываясь слезами. Но не горя, а счастья, что могу ощутить их прикосновения. Я могу вздохнуть их аромат и оказаться в личном коконе защиты. Оказывается, я так глубоко их люблю. Так сильно. Я никогда не знала, что любовь может быть настолько невероятной и мощной внутри меня, отчего мне захочется закрыть собой их обоих и лишь заботиться о том, чтобы у нас все было хорошо. И в этот момент, пока я чувствую их поцелуи на своей коже, цепляюсь за каждого, проходят минуты в моих всхлипах и тишине, где не нужны слова. Ничего не нужно, ведь наша связь осязаема. Когда я смотрю в глаза одного, а потом второго, то понимаю, что хочу дать продолжение нашей любви. Да, именно в это мгновение.— Все в порядке. Ты очнулась, — Тэсоро вытирает мои слезы и снова целует меня.— Я была в аду, — шепотом говорю я. — Я была в аду и видела ваши могилы. Я была в чертовом аду, и меня боги наказали за то, что я предала вас. Но это не так. Клянусь, это не так. Я бы никогда...— Жаклин, любовь моя, мы не сомневались. На тебя напал низший, их было много, ты искала спасение для своего дитя, и ты не могла предвидеть подобный исход. Он задел твою шею когтем, и ты теряла много крови. Но мы не концентрируемся на прошлом, главное то, что ты в данный цикл с нами, — мягко перебивает меня Фортезе.— Ты вернула солнце в наш мир. Тучи разошлись сегодня в первой половине цикла, и мы поняли, что мы избежали печальной участи. Нам оставалось только ждать, когда твое тело полностью восстановится, как и душевный покой, чтобы ты очнулась, — добавляет Тэсоро.— Вы выглядите ужасно, — я касаюсь их лиц, качая головой.— Мы восстановимся. Мы потратили очень много своей энергии, чтобы удерживать связь с тобой, но она была такой слабой. Было сложно ловить эти тонкие нити твоего сознания, которые удерживали тебя рядом с нами, — произносит Фортезе.— Но мы услышали тебя. Это было так неожиданно. Твой крик и зов. Первым ощутил его Фортезе прямо в капсуле, и он ухватился за это. Он очнулся и тянул тебя обратно в своем сознании. Затем только я почувствовал твой призыв. А потом мы физически могли коснуться тебя, но не увидеть. Вероятно, это было основано на наших воспоминаниях и силе твоего желания вернуться. Так что, это сделала ты, мы лишь удерживали тебя среди живых, — с печалью в глазах говорит Тэсоро.— Я звала вас. Звала, когда поняла, что снова сплю. Но там было все так реально. И странно. Я многого не могу понять из того, что увидела, — тяжело вздохнув, я кладу голову на плечо Фортезе и сжимаю руку Тэсоро. Я принимаюсь тихо рассказывать им все, что было со мной. Буквально все, не утаивая ни слова, ни моих ощущений, ничего.— И я поняла кое-что, — продолжаю я. — Мэрайа, та девушка, которая выжила из всех, она предназначена для Прато. У них похожий опыт, похожие страхи и именно в этой боли, которую они пережили, они найдут силы. Вот, для кого сюда прислана эта девушка. Для Прато. Она же жива?— Да, она жива и в ней пока не проявляется сила полюмера. Мы вернемся к созданию союзов позже. Не в этот цикл, — Тэсоро прижимается лбом к Фортезе, обнимая меня, и они оба закрывают глаза.— Моя дочь, — едва слышно мямлю я. — Ты убил Брайтона, Тэсоро. Ты сломал ему позвоночник. Я это видела.Тэсоро распахивает глаза и выпрямляется с тяжелым вздохом.— Я бы не хотел делиться информацией в этот цикл, Жаклин. Мы только вернули тебя, и я не могу насытиться, — шепчет он.— Тогда поговорим завтра, вам обоим нужно отдохнуть, я буду в порядке. Я жива, — я натягиваю улыбку для них.— Нет, мы отдохнем позже. У нас есть силы, и мы не должны откладывать это обсуждение на иной цикл, Тэсоро. Это важно для неё. Мы обязаны снять груз с её души и сообщить ей результаты наших исследований и того, что мы нашли на базе низших, — Фортезе бросает на меня тяжелый взгляд, а затем на Тэсоро.— Что вы нашли? Это не может подождать? — Хмурюсь я.— Нет, Жаклин, Фортезе прав. Это жестоко с нашей стороны утаивать от тебя наши находки и подозрения. Мы должны тебе кое-что показать, если ты готова пройтись с нами.— Я готова. Я чувствую себя хорошо. Только мне казалось, что я задыхаюсь раньше, но теперь я в порядке, — киваю им.— Ты пришла в сознание неожиданно, никто этого не ожидал. В твоем горле была дыхательная трубка, чтобы помочь тебе дышать, так как твоя трахея была повреждена и ей требовалось восстановление. И ты очнулась как раз тогда, когда трубка перекрывала тебе кислород. Ты едва не задохнулась. Пой увидел сигнал от капсулы и успел вовремя.— Пой спас меня? Надо же, наверное, я ему очень нравлюсь, — хмыкаю я.— Это так, он считает тебя очень сильной Альфой, он восхищается, — кривится Тэсоро. — А мне это совсем не нравится.— Он ревнует, — слабо улыбается Фортезе. — Но раз ты готова, то мы должны тебе показать крайне важные вещи. Только обещай нам, что будешь удерживать свои вибрации на том же уровне, что и сейчас. Понижение вибраций для тебя опасно, Жаклин.— Я обещаю, — шепотом отвечаю я.Фортезе и Тэсоро поднимаются со своих стульев и крепко продолжают держать меня за руки, когда мы выходим в тихий коридор.— Сейчас ночь? — Интересуюсь я. — Здесь горит приглушенный свет и темно.— Да, сейчас глубокий ночной цикл и большая часть исследователей отдыхают, — подтверждает Тэсоро. — Это и хорошо. Ты была без сознания восемь циклов, Жаклин. И все это время мы жили под тяжелыми тучами, символизирующих угрозу нашему миру. Угроза была в потере тебя. Тебя навещали все твои воины и они стойко несли пост рядом с тобой. Они вернутся в следующем цикле. Все были очень взволнованы. Абитио тоже был здесь и сильно переживает.— Во многих сердцах атлантов ты оставила свое место, любовь моя. И мы были горды тем, что стали твоими супругами. Наш мир признал тебя, — Фортезе дарит мне улыбку.Мне приятно знать, что мои девочки были здесь и не только они. Это правда очень тепло осознавать.— Куда мы идем? — спрашиваю их, пока мы спускаемся все ниже и ниже.— В исследовательские лаборатории, — отвечает Тэсоро. — Именно там содержится и изучается до сих пор то, что ты должна увидеть.— Ты обещала, Жаклин, — напоминает мне Фортезе прежде, чем подойти к двери и приложить к отсеку для сканирования руку.— Я помню.Двери открываются, и мы оказываемся в огромном помещении, где шумят приборы, и рабочие места разделены стеклом. В отличие от лабораторий низших здесь много света, пахнет куда более приятно, и не ощущается угрозы.Они подводят меня к ещё одной двери, и тогда мы входим туда. Здесь уже холоднее, но достаточно комфортно.Я разглядываю схемы, витающие в воздухе, различные образы органов и много чего ещё. Это интересно. Но когда я задерживаю взгляд на капсуле, стоящей вертикально и подсоединенной трубками, то охаю и в ужасе распахиваю глаза.— Что...это такое? — Я отпускаю руки обоих и быстро подхожу к капсуле. Там в прозрачно-голубой жидкости плаваю я. Именно я. Это мое лицо, мой цвет кожи, мой цвет волос. Только вот я голая и мой живот...боже, он вспорот. Меня начинает мутить от отвращения.— Жаклин, это твой клон, — говорит Тэсоро. — Мы нашли его после того, как перебили всех низших на той базе, где удерживали твое дитя. Твой клон уже был в таком состоянии, мы перенесли его сюда и произвели некоторые исследования.— Боже мой, — я в шоке качаю головой. — Это так...страшно. Я вижу себя мертвую и мой живот...как вообще такое возможно? Как? Откуда? Я настоящая? Или я такая же? Что?— Ты настоящая, — заверяет меня Фортезе. — Мы предполагаем, что они воссоздали твой клон по тем образцам твоей кожи, волос и крови, которые были у них. Ты человек, у тебя одиночное ДНК. Людей клонировать довольно просто с нашим оборудованием. Но оно рассчитано именно на вас, а никак не на нас. Низшие не могут клонировать нас или себя, они могут использовать вас, что и удачно сделали. Они создали твою копию, и мы нашли подтверждение того, что этот клон носил дитя.У меня подкашиваются ноги от потрясения, и я хватаюсь за руку Тэсоро.— Дитя? — Выдавливаю из себя.— Да, но оно вряд ли выжило. Клон должен привыкнуть к кислороду, к жизни и к некоторым аспектам, из которых состоит его окружение. Низшие же торопились. Они не дали твоему клону это сделать и оплодотворили его, удерживая насильно. На запястьях рук и ног остались следы от ремней. Клон не выдержал такого сильного и грубого использования, ведь это клон, он слабее, чем оригинал. И чем больше клонов, тем они слабее. Это был не первый клон, но первый, вероятно, выживший. В общем, клон умер, низшие достали дитя и пытались его вырастить искусственно, но это у них не получилось. Дитя уже было мертво. Клоны не могут иметь детей, так как их органы слабые. Для сильного клона нужно больше образцов оригинала.— По их записям мы узнали, что ты первая, кого они клонировали и пытались использовать против нас. Ты наша супруга, Жаклин, и они надеялись, что у клона тоже будут те же возможности, что и у тебя. Но нет. Дело в том, что клона создают по ДНК человека и пока он не контактирует с окружающим миром, он носит в себе эту цепочку. Но как только клон подвергается воздействию внешнего мира, то цепочка ДНК начинает видоизменяться, подстраиваясь под ограничения и возможности. У клонов всегда отличная ДНК от оригинала. Мы это тоже сравнили. Поэтому сколько бы раз они тебя ни клонировали, они никогда не смогут это использовать. Им нужен был оригинал. То есть ты. И они поняли, что ты имеешь слабости. Это твое дитя.— Заполучив тебя, они заполучили бы и нас, — я перевожу взгляд на Фортезе. — И сейчас ты должна увидеть самое сложное для тебя, Жаклин. Но обещаю, что это уменьшит твою боль.Фортезе кивает Тэсоро и тот подходит к столу. Он что-то нажимает, и ближайшие темные панели начинают подниматься.— О господи! — Выкрикиваю я, закрыв себе рот ладонью. — Боже мой!Я резко отворачиваюсь, когда мои глаза наполняются слезами, и утыкаюсь в грудь Фортезе, тут же обнявшего меня.— Это то, о чем я думаю? Это клоны моего ребенка? — Скулю я, сильно жмурясь.— Да, Жаклин. Мы нашли три клона в том числе и того, кто был убит на твоих глазах.Я вскидываю голову, бегая глазами по лицу Фортезе.— Получается...получается, что убили клона, а не мою дочь? Это была не моя дочь? Это... — я замираю и тут же вспоминаю слова богов. — Пять фальшивых жизней. Я видела пять могил. Пять могил моей дочери и три могилы Брайтона. Это все были клоны. И меня обвиняли в том, что я не поняла этого.Выпутываюсь из рук Фортезе и снова смотрю на капсулы, где плавает клон с лицом моего ребенка. Я понимаю, что это ненастоящий человек, точнее, это не тот человек, которого я люблю. Но все же видеть перерезанное горло у одного, изуродованное лицо у другого, и просто бледную мертвую кожу у третьего страшно и невыносимо ужасно. А дальше я вижу тело Брайтона. Одно тело. Именно в той же одежде, что и в тот роковой день.— Это не моя дочь? — Шепотом спрашиваю я. — Не моя? Она жива?— Да, Жаклин, у нас есть все основания полагать, что твое дитя в полном здравии. Во время постоянно диагностики, которую проводил Пой, мы обнаружили, что связь с твоим дитя сильная. Но это было невозможно. При смерти человека связь обрывается, а она была. Далее мы получили результаты анализов о том, что кровь твоего ребенка разбавлена, что довольно часто встречается у клонов в период создания своего ДНК. Также у этого человека, — Тэсоро показывает на Брайтона. — Это тоже клон. Мы точно уверены в этом, так как образец крови на его одежде и самого клона разительно отличаются.— Но как? Как тогда это случилось? Выходит, что дети-клоны обладают возможностью призвать мать оригинала? — Недоумеваю я.— Нет, тебя призвала твоя настоящая дочь, Жаклин. Также ты видела и настоящего человека мужчину в тот цикл. Они были оригиналами.— Господи, и я упустила их. Я отправила их подальше от себя. Я...господи, — я хватаюсь за голову и глубоко дышу, чтобы меня просто не вырвало от бессилия сейчас.— Жаклин, ты бы ничего не могла сделать. Низшие хорошо подготовились, они планировали это и вероятно проигрывали несколько раз с другими клонами, чтобы им задумка удалась. Мы предполагаем, что в момент их бегства, их обоих перехватили и выпустили запрограммированных клонов. У них была та же память, но они были управляемыми низшими. Они загнали нас в ловушку, зная, что ты обязательно придешь за своим дитя. И теперь они будут искать другой способ, так как мы уже в курсе их планов.— Ох, мне плохо, — меня начинает немного шатать, но Фортезе моментально обхватывает меня за талию и прижимает к себе.— Это потрясение, но твоя дочь жива, Жаклин. В данный период цикла она находится в состоянии заморозки. Это не вредит детям. На последнем исследовании вашей связи мост померк, и он снова образуется, когда она очнется. В данный момент мы должны сосредоточиться на нашем общем восстановлении, так как у нас мало сил, а нашему миру мы нужны, как и нужны твоему дитя, Жаклин. Боги сообщили тебе, что то были ненастоящие жизни, которые ты оплакивала.— Они обвинили меня в том, что я предала вас. Но я не отказывалась от вас. Я же не отказывалась, — быстро бормочу я.— Нет, тогда ты не отказалась. Это было предупреждение. Значит, тебя поставят снова перед выбором и тогда тебе нужны будут исключительно высокие вибрации.— Но как я могла не заметить подмены? Как я могла поверить, что мою дочь убили и побежать с ней, чтобы спасти её? Как я могла так ошибиться? Я же её мать! Неужели, я настолько плоха? — Горько шепчу я.— Это не так, — Фортезе поворачивает меня к себе и обхватывает мое лицо ладонями. — Это не так, Жаклин. В тот момент ты двигалась и воспринимала этот мир на низких вибрациях. Ты была напугана, ты была ранена, ты уже была отравлена и ослаблена. На таких вибрациях ты и не заметила подмены.— То, что мы видим, не всегда является правдой в моменты низких вибраций, — повторяю я слова, сказанные мне.— Именно так. Поэтому ты должна двигаться только на высших вибрациях, чтобы вырваться из ловушки, понимаешь?— Да, — киваю я. — Да. Я понимаю. Мне так жаль, я же...— Нет, — Тэсоро подходит сзади ко мне и обнимает нас обоих. — Нет, не жалей. Это наш опыт, и мы его пережили. Это наш урок, который мы обязаны были пройти, чтобы увидеть силу низших. Только через подобные события мы пронимаем, с чем столкнулись. И мы возьмем этот опыт, знания и силу, чтобы выстоять. Мы...Внезапно Фортезе ведет в сторону, и я вскрикиваю, хватая его за рубашку.— Фортезе? — Я испуганно смотрю на него.— У тебя мало сил. Ты использовал критический минимум, Фортезе, ты должен немедленно отправиться в восстановительную капсулу. Немедленно, — грозно произносит Тэсоро.— Нет...я в порядке. Я хорошо себя...о боги, — Фортезе прикрывает глаза и морщится.— Ты врешь. За ложь тебя накажут сильнее. Не делай этого с собой. Мы будем живы и ждать тебя. Фортезе, прошу, — голос Тэсоро смягчается. Он огибает меня и подходит к Фортезе.— Я не могу. Последний раз, когда я закрыл глаза, чтобы отдохнуть, я потерял семью. Я не могу так рисковать, — едва слышно с болью шепчет Фортезе. — Я едва снова не потерял свою семью.— Фортезе, — я кладу ладонь на его прохладную кожу щеки, — ты выглядишь плохо. Это не сделает нас сильнее и не поможет нам. Ты должен восстановиться. Я буду рядом с тобой, хочешь? Я буду сидеть в той комнате, пока ты будешь там.— Я принесу ей еду и диван, чтобы ей было удобно. Ты будешь чувствовать присутствие Жаклин, — кивает Тэсоро. — Только отправляйся на восстановление. Ты убиваешь себя.— Не смей этого делать, — я стискиваю зубы от того, что вижу физическую слабость Фортезе, но он боится спать. Он боится снова пережить горе, и я его понимаю. У меня болит за него сердце, и я готова на все, хоть держать его за руку неделями, только бы он восстановился. — Не смей. Я буду рядом. Когда ты откроешь глаза, мы будем рядом, я клянусь тебе. Мы будем рядом.— Хорошо, — сдается он.Тэсоро кладет его руку себе на плечо и придерживает Фортезе. Ему даже идти уже сложно. Я бросаю взгляд на чертовых клонов, которые подвергли опасности мою семью, и клянусь себе в том, что я больше никогда не попадусь на удочку низших. Да, там моя дочь. Но сейчас она в большей безопасности, чем двое мужчин, готовых пожертвовать своими жизнями ради меня. И да, может быть, я хреновая мать, раз сейчас они важнее для меня, потому что я им нужна сильнее, чем своему ребенку. Я вытащу Голди оттуда, и я не позволю никому больше тронуть моих мужей. Даже богам. Никто меня не обвинит в том, что моей любви было недостаточно. Нет. Моей любви много и её хватит на долгие годы, которые я собираюсь прожить в этом мире, в моем мире и я буду его защищать.