Беседа за ужином продолжалась. Юлиана держала свою позицию.

В последнее время девушка вела себя так, как свойственно многим людям: как обращались к ней, так и она обращалась к другим. К примеру, с Малой говорят приветливо, она взаимно улыбается и болтает так же в ответ. Но когда на девушку повышали голос, она начинала грубить и кричать в обратную. Однако это всё зависело от ситуации и от людей. Так и сейчас Юлиана вела себя с Элеонорой Андреевной. Правда, Малая была бы не против грубить этой женщине постоянно, но знала, что данный подход опасен.

Между тем мать Мирона продолжала искать какие-либо недостатки в избраннице своего любимого сына или повод для придирки.

— Значит, Юлиана, ты ещё в школе учишься? Не подумай, Мирон рассказывал, просто память у меня не феноменальная, — задала вопрос женщина, следом изящно, даже не нагинаясь к столу, кладя новую ложку супа в рот.

— Да, в школе, — ответила, улыбаясь, Малая, — перехожу в десятый класс, — продолжила девушка, чувствуя, что ни один ответ не останется не прокритикованным.

— Оу, значит, тебе всего шестнадцать? — с ноткой наигранности удивилась женщина.

— Ну, да.

— И вас не смущает разница в возрасте? — снова задала вопрос Элеонора Андреевна, обращаясь к обоим молодым людям.

— Нет, совершенно, — спокойно ответила девушка.

— Но ведь Мирону зимой будет двадцать, — не хотела успокаиваться женщина.

— Мам, у вас с отцом разница в возрасте - шесть лет. Не вижу повода для паники, — решил угомонить свою мать парень, который до этого культурно набивал свой желудок едой.

— Тем более эти года - прекрасный возраст для самой искренней любви. Ты же помнишь, милая? Мы сошлись, когда тебе было столько же, сколько и Юлиане, — с самой доброй улыбкой на лице сказал Эдуард Станиславович, погружаясь, видимо, в те беззаботные воспоминания.

Юлиана довольно сильно удивилась этому факту и приподняла брови, смотря то на мужчину, нежно вспоминающего прошлое, то на женщину, которая, как показалось Юлиане, смягчилась в лице и была похожа на себя настоящую, добрую и не такую чопорную даму. Но, как только она увидела взгляд Юлианы, сразу сделалась такой же высокомерной и грубой, какой показывала себя всегда.

— И вы все время с того момента вместе? — удивленно спросила девушка.

— А что тебя так поражает? Короткосрочные романы в наши годы не были нормой, как сейчас у современной молодежи, — подняла бровь женщина, сделав не совсем довольное лицо.

«Удивляюсь тому, как Эдуард Станиславович смог столько времени терпеть такую стерву, как вы» - подумала про себя Юлиана.

Затем поразмыслила и приняла слова женщины за оскорбительный намек.

— Вы считаете, что в наше время молодые люди не способны быть вместе хотя бы, к примеру, больше месяца?

— Я этого не говорила, — ухмыльнулась Элеонора Андреевна, замечая раздражение Малой.

— Но вы сделали намек, — Юлиана понимала, чего добивается мать парня, поэтому тоже улыбнулась.

— Все закончили с супом, как я вижу, — широко улыбнулась блондинка, проигнорировав последние слова девушки, — Юленька, не хочешь помочь мне?

— С удовольствием, — ответила девушка.

Малая предчувствовала, что разговор не окончен. Обе они поднялись со своих мест и начали уносить посуду. Мужчины сидели молча. В этой комнате все всё прекрасно понимали, поэтому ни отец, ни сын не произносили лишних слов. Каждый знал, в какой ситуации и что можно сказать, но пока что все держали язык за зубами и просто наблюдали за сложившейся ситуацией, кроме Юлианы, конечно. По этой причине можно совершенно не удивляться бездействию Мирона и его отца.

Как только Малая и Элеонора Андреевна зашли на кухню, женщина продолжила незаконченный разговор.

— Да, Юлиана, знаешь, я так и считаю. В современном мире молодые люди не могут пробыть вместе и месяца. Все ищут любовь, встречаясь с кем попало и расставаясь через неделю, а то и через несколько дней. Никакой романтики, молодежь увязла в пошлости и некой грязи, — женщина поморщилась, — ладно, когда это юноши, но девушки - уж куда ни шло. Малолетние и дрянные, — и Элеонора Андреевна снова кинула презрительный взгляд в сторону Юлианы.

— Мне кажется, вы не совсем правы. Да, соглашусь, что многие девушки сейчас ведут себя непристойно, но это не повод думать так о каждой. Я посчитала оскорбительными ваши слова и взгляд, Элеонора Андреевна. Я, кажется, не отношусь к их числу, — говорила с ноткой обиды в голосе Малая, параллельно помогая женщине с посудой и едой.

— Нет, Юлиана, я никак не хотела тебя обидеть. Просто хотела сказать, что не ты первая и не ты последняя у моего сына. Я поэтому не захотела продолжать разговор при нем. У него было не мало девушек, однако они пробывали вместе меньше нескольких месяцев. Была только Аделина, превосходная девушка, с ней у моего были самые долгие отношения, но, думаю, ваша пара столько не протянет, — ухмыльнулась женщина.

— И сколько же они были вместе? — поинтересовалась девушка, понимая, что мать парня говорит такие слова специально. Только по этой причине Юлиана не придавалась панике.

— Полгода. Если точнее, чуть больше шести месяцев, — улыбнулась победно она.

— Знаете, Элеонора Андреевна, — Юлиана усмехнулась, когда услышала ответ, — вы хотели сделать мне больно этими словами, я поняла. Однако мне ни капельки не обидно, потому что со мной у Мирона всё по-другому, в этом я вас уверяю...

— Маленькая, наивная девочка, — вновь ухмыльнулась женщина, складывая руки на груди.

— Вы меня перебили, а по правилам этикета это неприлично, — отметила Юлиана, и ухмылка матери заменилась недовольно скривленными губами, ведь женщина поняла, что и вправду поступила неправильно, — так вот, не совсем понимаю, вы либо не запомнили, либо прослушали сына, а может, он вам не говорил этого, но мы с Миром вместе почти год. Думаю, это самые длинные его отношения, да?

Женщина быстро захлопала ресницами, а рот ее приоткрылся в изумлении.

— Девочки, вы там скоро? Мужчины в этом доме все-таки очень голодны! — послышался задорный голос Эдуарда Станиславовича.

Блондинка тут же опомнилась.

— Да-да, дорогой, мы уже идём, — как-то слишком мягко ответила она.

— А ещё меня мучает вопрос: неужели вы такого плохого мнения о своём сыне? — Юлиана прищурила глаза, — Почему вы не захотели говорить об этом всём при нём? Чтобы он не заступился за меня или чтобы не слышал ваши о нём слова? Если вы так думаете о собственном сыне... в таком случае, вы совершенно его не знаете, потому что Мирон другой. Не такой, каким вы его представляете.

Женщина промолчала. Она была удивлена. Слишком удивлена, чтобы что-то ответить. Поэтому они взяли блюда и отправились к своим мужчинам.

— Чего так долго, мам? — спросил Мирон, — Киты в моем животе бушуют, — надул губы парень.

— Прошу нас извинить, заболтались, — улыбнулась женщина, чему удивился и Мирон, и его отец.

— Всё нормально? — спросил он Юлиану, когда та присела рядом с ним.

— Более чем, — улыбнулась Малая и чмокнула Психа в губы.

Наступила тишина. Перед каждым на столе стояла тарелка со стейком.

— Ну, снова приятного аппетита? — спросила Юлиана, и все посмотрели на неё так тепло и доброжелательно, что девушка удивилась ещё больше.

— Да, Юленька, — сказала Элеонора Андреевна.

Когда женщина послушала Малую на кухне, поняла, что девушка достаточно богата своим мировоззрением уже в этом возрасте, что у неё есть своя точка зрения, которую Юлиана не прочь выразить. И девушка стояла на своём. Она не боялась даже поставить мать парня на место, потому как знала, что права. Эти черты в девушке понравились Элеоноре Андреевне, а тот факт, что вместе с Мироном они были уже почти год и обрадовал, и огорчил женщину.

Казалось бы, мать готова была уже сейчас смириться с выбором сына и понять, что Юлиана - очень даже неплохой для него вариант. От слов, сказанных Малой, женщине было как-то не по себе. Она чувствовала угрызения совести из-за того, что хотела насолить девушке за счёт «легкомысленного» сына, а после речи Юлианы поняла, что совершенно упустила своего мальчика. Ей было обидно, что Малая была права. Обидно и стыдно. Но всё снова изменилось, когда девушка взяла в руки не тот нож.

— Юлиана, этот нож не для мяса. Он для закусок. Вилка, кстати, для рыбы, — недовольно произнесла женщина, отрезая кусочек горячего мяса.

— Что? — удивилась девушка, и все сразу уставились на её руки.

— Главное, не психуй, — шепнул ей на ухо Мирон, а отец нервно сглотнул.

— А... Какая разница? — спросила девушка.

— Огромная, — строго сказала женщина, — ты же не наденешь зимой босоножки?

— Нет.

— Тогда почему ты взяла нож для закусок, а вилку для рыбы? — раздражалась мать Мирона не меньше, чем его девушка.

— Это было совершенно неуместное сравнение, как мне кажется. Если нож режет, а вилка накалывает, то какая разница, для какого именно продукта они предназначены? Нож я взяла просто так, а вилка мне понравилась, — пожала плечами девушка.

— По правилам этикета, милая... — начала было женщина читать нотацию, но её перебил Эдуард Станиславович.

— Дорогая, прошу тебя успокоиться. Вспомни, что я живу с тобой уже почти сорок лет, но до сих пор еле отличаю, какой прибор для какого блюда, откуда об этом знать девочке? — и тут все взгляды были обращены на седовласого мужчину.

Малая улыбалась, ведь наконец-то не она сама себя защищала, Псих улыбался легонько, благодаря отца своим взглядом, а жена Эдуарда раздраженно лицезрела супруга.

— Думаю, стоит открыть вино. Оно отлично подойдёт к мясу, — улыбнулся мужчина и встал со своего места, — дамы, вы выбираете: красное или белое? — задорно спросил он.

— Красное, — в один голос сказали женщины, а затем сразу посмотрели друг на друга.

— Замечательно, — произнес глава семейства и удалился в другую комнату.

«Хоть в чем-то мы схожи. Шок! Что с ней снова случилось? Всё же нормально было. Даже улыбнулась мне и Юленькой без сарказма назвала. Неужели из-за ножа и вилки?» — рассуждала про себя Малая.

— Хоть ваше пристрастие к вину поможет, — усмехнулся Мирон.

— Надеюсь, сейчас она не скажет, что я алкашка? — засмеялась в ответ шепотом девушка, и парень так же начал хихикать.

— О чем вы говорили на кухне? Пришли такие... дружные, — странно уставившись на Юлиану, Псих стал серьезным.

— Да так, ничего необычного, — улыбнулась Малая, — потом расскажешь мне про свою...  Аделину, кажется, — закончила девушка, щурясь и изображая задумчивость, а Мирон уже начал строить предположения по поводу их разговора и понял, что потом ему будет не сладко.

— Она не моя. Моя здесь только ты, — ответил он и поцеловал девушку в щеку.

— Именно здесь?

— Малая, ну, не начинай. В принципе моя и здесь, и везде, — сделал он жалостливый взгляд, — единственная, — добавил парень и поцеловал Юлиану вновь.

Всё это время Элеонора Андреевна молчала только потому, что погрузилась в свои мысли. Она смотрела в одну точку, ожидая прихода мужа, именно поэтому не стала возмущаться шёпоту молодых людей. Она просто напросто не слышала их.

— Почему здесь четыре бокала? — спросила Малая, осматривая ничем почти не отличающиеся сосуды.

— Кстати, точно. Этот для белого вина, этот для красного, вон тот для шампанского, а этот для обычной воды, — объяснял Псих, показывая на бокалы поочередно, — тебе нужен тот, что второй справа.

— О боже... зачем так много заморочек? То чувство, когда у нас из одного стакана пьют всё, — говорила девушка, остановив взгляд расширенных глаз на скатерти.

— Заждались меня? — бодро спросил Эдуард Станиславович, чем привлёк к себе внимание всех, — Пардон, я выбирал лучшее, — извинился он и принялся открывать бутылку.

Пристрастие к вину у Малой было будто в крови, поэтому девушка ещё немного повеселела. Она специально первой потянула руку к своему «правильному» бокалу в основном из-за своей любви к этому напитку, остальная половина разума дёрнула руку для того, чтобы Элеонора Андреевна увидела правильность выбора Юлианы. Девушке удалось добиться результата, только женщина не отреагировала на это с удивлением и радостью, как могла сделать чуть раньше. Малой же на это было уже всё равно.

— Родители разрешают тебе выпивать? — спросила вдруг мать парня.

— Я пью обычно с самими родителями, поэтому... Они говорят, что лучше я буду выпивать с ними и при них, чем где-то с кем-то за гаражами, — спокойно ответила Юлиана.

— Довольно странно, но, думаю, правильно, — не меняя выражения лица, сказала женщина.

Эдуард Станиславович разлил вино по бокалам.

— Мирон, мы с тобой, наверное, выпьем чего-нибудь покрепче? — спросил он у сына, играя бровями и коварно улыбаясь.

— Пап, ты же знаешь, что я всегда рад, но я ведь за рулём. Мне ещё Юлиану отвозить, — улыбнулся Псих, не желая обидеть отца.

Малая в эту же секунду спохватилась.

— А... Мир, пей, если ты хочешь, я же могу и на такси поехать. Не хочу, чтобы ты отказывался от чего-то из-за меня, — взволнованно начала тараторить девушка, ведь ей вправду было бы неудобно при таком раскладе событий.

— Принцесс, успокойся. Ни на каком такси ты не поедешь. Всё в порядке, мне не очень-то и хочется, — начал успокаивать Юлиану парень, а после слов приобнял её.

— Ну, тогда, хочешь, я тоже не буду пить? — не могла угомониться Малая.

— Нет, ты что. Пей, конечно. Только немного.

— А я много и не собиралась, — улыбнулась она и поцеловала парня в щеку.

— Как же это здорово, ребята, — умилялся тем временем отец Мирона, который всё время наблюдал за ними.

— Что «это», пап? — удивился Псих.

— То, что между вами. Может, я могу ошибаться, но, кажется, это любовь. А знаете почему? Потому что вы заботитесь о том, чтобы было хорошо вашему партнеру, а не вам. Вы думаете не о себе, а о любимом, чтобы ему не было как-то неудобно или плохо - это явный показатель, — улыбался мужчина, наливая коньяк, подаренный Юлианой, в свой стакан.

Молодые люди немного засмущались, потому что они сами не замечали, как заботились друг о друге. Оба заулыбались, однако Мирону совладать с собой и немного скрыть эмоции было легче, чем девушке. Но он подвинулся к ней на стуле ещё ближе и вновь приобнял. Это получилось как-то спонтанно, но ничего против никто не проявил.

Эдуард Станиславович заметил всё и понял точно: его сын втрескался по уши. Мужчина вспомнил себя в эти моменты, когда пытался не выдавать настоящие чувства, но крепко любил. Сейчас он наблюдал тоже самое на примере уже своего сына, и ему на душе вдруг стало так тепло и легко, ведь, если мужчина не ошибался, таким сына он видел впервые.

Элеонора Андреевна уже не знала, как реагировать на такие «выходки» со сторон всех здесь находящихся. Женщина решила вновь наладить отношение к Юлиане. Она не хотела признаваться, что тоже видела изменения в сыне в лучшую сторону. Женщина замечала его влюбленность и соответствующее поведение, и относится к этому отрицательно она не могла.

— Да, дорогой, я с тобой, пожалуй, соглашусь, — приулыбнулась женщина.

Снова все удивились её поведению уже который раз за вечер, но показывать этого никто не стал. Все молча продолжили трапезничать. Юлиана тихонько потягивала вино из бокала, буквально по капельке, чтобы не опьянеть и не натворить чего-то, что снова испортит настроение матери любимого. Отрезая очередной кусочек мяса, Малая поняла, что разрядить обстановку может только она, однако как только девушка хотела задать вопрос, Элеонора Андреевна подала голос.

— Юленька, ты сейчас перейдешь в десятый класс, а куда собираешься после одиннадцатого? Кем хочешь стать, ты ведь определилась? — спрашивала женщина и улыбалась, а Малая искала в ее губах какой-то подвох.

— Да, я пойду по стопам мамы. Она хотела стать учителем русского языка и литературы, но у неё не получилось доучиться из-за беременности, а потом хаос семейной жизни затянул её и всё, — улыбнулась девушка и произнесла последние слова с неподдельной иронией, — а так она у меня домохозяйка, папа всю жизнь обеспечивал семью, — пожала плечами девушка и положила кусочек мяса в рот.

— Оу, учитель. Довольно сложная профессия. А ты любишь эти предметы? Сама хочешь быть русоведом или родители навязывают эту мысль? — поинтересовалась вновь женщина.

— Нет, что вы. Мама с папой никогда не навязывали мне подобные мысли и уж тем более не заставляли принимать их решения вместо своих, — по-доброму усмехнулась Малая.

— Это очень даже неплохо. А кем работает твой отец?

Как только Элеонора Андреевна задала этот вопрос, у Мирона зазвонил телефон. Парень извинился перед всеми и удалился из-за стола.

— Он подполковник у нас здесь

— Ничего себе, подполковник, — удивилась женщина, — и он мог обеспечивать семью всё время?

— Ну, да, — ответила Юлиана, не понимая, что в этом удивительного.

— А сколько вас в семье всего? Ты одна из детей? — чересчур заинтересованно спрашивала женщина.

— Нет, я не одна, — начинала раздражаться Малая, потому что видела будто все мысли и намеки в вопросах матери парня, — нас в семье пятеро, — улыбнулась нервно девушка.

— Пятеро? — воскликнула женщина, и её брови взлетели вверх.

В этот момент вернулся Мирон.

— Я пропустил что-то важное? — улыбаясь и садясь, спросил он.

«Ничего такого, любимый, просто твоя мать решила вдруг до меня докопаться и непонятно что выпытать» — именно это говорило выражение лица Юлианы.

— Ничего особенного, милый. Но ты знал, что у них в семье пятеро детей?

— Конечно, знал, мам. Как иначе? — парень улыбнулся, выражая на лице непонимание.

— Можно ли узнать, милая, какой у вас дом? — поинтересовалась вновь женщина, проигнорировав сына.

— Двухэтажный, — попыталась спокойно ответить Юлиана.

— Я в восторге, — воскликнула она, — и отец сам обеспечивал семью. А дом купили или строили сами?

— Сами с нуля, — девушка закончила пережёвывать мясо и полностью включилась в разговор, пытаясь понять, что же хочет выпытать Элеонора, — папа тогда находил подработки.

— А вас в семье так много. Наверное, вы ничего толком и не видели, — вдруг с сожалением произнесла женщина.

— Нет, почему же, — всё ещё не понимала девушка.

— Твой отец безусловно настоящий мужчина, такие редко могут встретиться, — вдруг с уважением в голосе произнёс папа Психа и выпил коньяк из стакана.

— Поддерживаю, — сказал парень и тоже выпил. Только не коньяк, а сок, — надеюсь, я буду для тебя таким же, — шепнул он следом девушке на ухо, чем засмущал её, но она тут же опомнилась.

— Кстати, могу ли я поинтересоваться, кем работаете вы, Эдуард Станиславович? — улыбнулась Малая и взглянула сначала на Мирона, а затем на мужчину.

— О, милая, я всего лишь директор по развитию бизнеса, — так легко и быстро ответил он. Без лишнего пафоса, который полагается людям такого статуса - просто.

— Ого, — удивилась Юлиана, — я читала как-то об этом. По-моему, довольно сложно.

— Нет, Юленька, — улыбнулся Эдуард, — когда занят этим уже более тридцати лет, данная работа не кажется трудной. Я привык.

Девушке очень нравился отец её парня. В отличие от черствой и горделивой матери, этот весёлый мужчина был простым и мягким шутником, несмотря на материальное состояние. Юлиана сразу нашла с ним общий язык, она понравилась отцу Мира и спокойно болтала с мужчиной на разные темы. Он принял её быстро, сразу же, чего совершенно не хотела делать Элеонора Андреевна.

— Неужели ты не знала о работе моего супруга? — сказала женщина, и её голос в удивлении подскочил, — Ты хорошо можешь играть, да, милая? — деловито продолжила она и сделала ещё один глоток вина.

— Я не совсем поняла, — произнесла девушка, повернувшись к ней.

— Ну да, конечно же, ты не поняла. Разве не из-за этого ты с Мироном? Вряд ли тебя баловали в детстве, так хоть сейчас ты хоть можешь жить сполна, да? Как раз с момента, когда начала встречаться с нашим мальчиком, — слегка прищурила женщина глаза.

Все за столом тут же обомлели. Даже муж и сын Элеоноры от удивления открыли рты. Да, они могли ожидать от неё всё, что угодно, но это уже переступало всякие рамки.

— Мама, — вдруг так резко и громко сказал парень, что обе дамы за столом вздрогнули, — прекратишь ты сегодня так с ней разговаривать или нет?

— А что я не так сказала? — притворно удивилась она.

— Всё, мама, всё ты говоришь не так. Весь вечер, — громко и чётко продолжал говорить Мирон.

Юлиана, которой было практически всё равно на все слова Элеоноры, только раздражающие её, вдруг почувствовала обиду и слёзы, подкатывающие к глазам. Это было уже действительно чересчур, и понимали это все, но не мать парня.

— Ты со мной так будешь разговаривать? Из-за неё? — уже по-настоящему удивилась блондинка, — А ты чего молчишь? — обратилась она к супругу.

— А что он сказал не так? — практически процитировал жену мужчина, — Мне нечего ему указывать, как говорить с тобой, — строго прочеканил он, — Юлиана, пойдём со мной, — сменив тон на мягкий, Эдуард поднялся со своего места, подошёл к девушке и протянул ей руку.

Малая молча взяла руку отца и встала со стула. Затем, отпустив ладонь почти полностью седовласого брюнета, направилась за ним.

— Почему она так со мной? Что я делаю неправильно? — спросила с горечью Юлиана, как только они остановились на кухне.

— В том то и дело, милая, что всё ты делаешь правильно, — улыбнулся он и, набрав в стакан воды, протянул его Малой, — плюс к этому, мой сын тебя любит и именно благодаря тебе становится другим. Мы замечаем это, но мою супругу почему-то данный факт раздражает.

Девушка поперхнулась водой и вдруг закашляла. Мужчина жестами спросил, нужна ли помощь, на что Юлиана покачала отрицательно головой. Глаза слегка наполнились слезами, когда она всё-таки откашлялась и поставила стакан на столешницу.

— Что вы сказали? Мирон любит? Меня? — девушка сама не верила тем словам, что произносила.

— Ну да, а чего ты так удивляешься? — мужчина не переставал улыбаться из-за умиления к этой девчушке.

— Просто он мне ещё ни разу этого не говорил, — она немного опустила взгляд куда-то в сторону.

— И не скажет. Пока что не скажет, — и отец сделал паузу, — ты пойми, Юлиана, у него это всё к тебе серьёзно. Сам он об этом уже догадался, но принять никак не может, поэтому и молчит.

— Но вы откуда знаете, что он любит меня? — спросила девушка и подняла глаза, зажженые интересом, на Эдуарда Станиславовича.

— О, милая моя, я то знаю точно. Сам был таким же. Но если тебе нужно доказательство, — он слегка помедлил, — то вот. Хотя бы то, что он сам рассказал нам о тебе и сам захотел тебя представить. Раньше мы с матерью выпытывали у Мирона, есть ли кто, чуть ли не умоляли привести познакомиться, а тут он сам, — и мужчина развёл руками, сделав причудливое лицо и сжав в улыбке губы.

— Надо же, — улыбнулась смущенно Малая, — я же и не знала. А много было тех, кого вы просили представить?

— Нет. Нет, за это не беспокойся и не задумывайся даже, — махнул рукой он, но Юлиана выжидающе посмотрела, — было только две девушки, которых приводил Мирон, — сдался мужчина, — но я тебя уверяю, милая, ни с кем, кроме тебя, он таким не был.

— Ладно, я спрошу у него сама, — успокоила отца девушка, — но вы то хоть не думаете, что я с ним из-за денег? — с надеждой в голосе произнесла Малая.

— Нет, — быстро, но мягко ответил Эдуард, — и в мыслях не было. Знаешь ли, есть у меня способность видеть людей насквозь. Так вот я сразу заметил, что ты - хорошая девочка и сына нашего любишь, я ведь прав? — Юлиана смущенно кивнула, — Вот и всё, а насчёт Эли не переживай и не обижайся. Такой уж она человек, ничего с этим не поделаешь, — вздохнул мужчина.

— Я поняла вас, Эдуард Станиславович.  Спасибо, — ответила, улыбнувшись, Малая и приобняла отца Психа.