Очередное представление было только-только закончено, тёмно-синие кулисы уже задернуты, и зрители начали покидать шатёр. Я, в буквальном смысле, вылетел из гримерки. Поправляя шляпу, я подбежал к молодой девушке, за которой следил с начала представления. Вернее, с того самого момента, когда она, месяц назад, появилась в нашем городе.
- Пасифика Элизабет Пайнс? - уточнил я, легонько коснувшись её руки.
- Да, откуда вы знаете? - удивилась Паси, посмотрев на меня. Ха, естественно, мне это было известно.
- Я много чего знаю, - хитро улыбнулся я. - Отойдём чуть в сторону? - я отвёл её ближе к сцене. - Имею честь пригласить вас, прекрасная леди, в ресторан, сегодня, в шесть часов вечера. Вы придёте? - я приподнял шляпу. Терпеть не могу так разговаривать, но обычно это нравится ей.
- Если вы настаиваете... - улыбнулась она. У неё милая улыбка, как всегда.
- Отлично. Буду ждать, - я театрально поклонился, стукнул тростью об пол и исчез в голубоватой дымке. Из-за кулис было видно, как Пасифика пожала плечами и вышла из шатра. Хороша, как всегда чертовски хороша.

Ровно в шесть вечера я уже был на пороге единственного ресторана Реверс Фолз, сел за, заранее забронированный, столик. Прождав десять минут, я уже начал терять терпение. Где она там копается? То, что она безумно красива, ещё не разрешает ей опаздывать! Впрочем, Паси всегда опаздывает... А, вот и она!
- Привет! - улыбнулась она и села рядом. Я тоже поздоровался.

Пока она изучала меню, я раз за разом осматривал её, хотя и мог по памяти нарисовать её портрет. Ха, шучу, я же не умею рисовать! Но все же Пасифика Пайнс была красива, эта девятнадцатилетняя девчонка! Она была блондинкой с длинными чуть вьющимися волосами, собранными в высокий хвост, и длинной чёлкой, из-под которой смотрели озорные голубые глаза. Лицо у неё аккуратное, маленький носик, нежно-розовые пухленькие губы. Фигура Паси весьма недурная, подтянутая... Правда, моей любимой сестрёнке она не нравилась. "Ходячий блондинистый стереотип!" - только и фыркнула Мэйбл.

А я... Нет, я не любил её, не умел я любить. Я просто чертовски хотел её, Пасифика одним своим видом заводила меня.

Время шло, мы дождались еду, поели... Она мило о чём-то болтала, я не особо вникал, меня это не интересовало, вместо этого просто пожирал её взглядом.
- Пасифика, предлагаю тебе встречаться, - без обиняков заявил я.
- Диппер... Я даже не знаю... - покраснела она.
- Я жду ответа.
- Нет, - вопреки всем моим ожиданиям, что она, наконец, образумится, ответила девушка. - Извини.
- Ничего, понимаю, - я не подал виду, что удивлён. Мне, Мэйсону Дипперу Нортвесту, никто и никогда, Чёрт возьми, не отказывал, кроме неё! Хотя бы потому, что я безумно красив, да и денег у нас достаточно. Да, с самооценкой у меня проблем нет. - Позволите проводить вас до дома? - так же наигранно продолжил я.
- Это можно.

Я расплатился и довёл её до машины, стоявшей у входа. Паси села на заднее сиденье; дрожа, завёлся автомобиль. Прекрасно зная, где она живёт, я поехал по нужному маршруту, вскоре девушка, под действием выпитого вина и позднего времени, заснула. Я развернул машину и поехал совсем в другую сторону, к себе домой.

Проснулась она среди ночи в одной из многочисленных комнат нашего особняка, на кровати. Нет, я пока что ничего не сделал с ней. Просто она очнулась в полной темноте, связанной, и, конечно, не приминула закричать.
- Замолчи! - я кинул в неё подушкой, которых было великое множество на диване, на котором я сидел.
- Ты кто? - послышался чуть испуганный голос. Никогда сразу не понимает.
- Не узнала?
- Диппер?! - удивилась она.
- Я, кто же ещё.
- Развяжи меня!
- Чёрта с два.
- Что тебе нужно?
- Увидишь. Помолчи.

Я зажёг свет, слез с кровати и подошёл к ней. Пасифика смотрела на меня с ненавистью. Сев рядом, принялся молча разбирать спутавшиеся прядки её волос, она дёргалась каждый раз, когда я, как бы невзначай, касался её кожи.
- Прекрати! Что тут происходит? - её голос слегка подрагивал, доставляя мне наслаждение. - Отпусти меня!
- Не-а, - я ухмыльнулся.

Она молчала, я собрал волосы в косу, чтобы не мешали, и медленно расстегнул молнию на платье. Пасифика кусала губы, мялась, а потом заплакала.
- Не надо... - жалобно просила она. - Пусти...
- Нет.

Как же я хотел её! Это желание выжигало во мне все, в прах обращало любые правила, ещё оставшиеся в моём сознании. Всё становилось незначительным, кроме неё, а, точнее, её тела. Я уже не контролировал себя.

Я приблизился к её лицу и укусил за нижнюю губу, до крови, она дёрнулась. Взяв её голову в свои руки, коснулся сжатых губ Пасифики своими и провёл по ним языком.
- Отвечай, - снова укусил её, даже сильнее, чем в первый раз, она подчинилась.
Я целовал её с жадностью, одновременно стягивая её платье. Меня злило то, что она не хотела меня также, как я хотел её. Я всегда получал, что желал, и этот случай не был исключением. Вскоре на ней вообще не осталось одежды, как и на мне.

Я целовал нежную кожу и пышную грудь, оставляя на ней засосы и легонько покусывая, от чего она каждый раз вздрагивала.
- Пожалуйста, оставь меня! Я не хочу.
- А твоё тело говорит об обратном, - я усмехнулся. Как же она ненавидела меня в эти моменты! Я хотел её, а это желание мешалось во мне со злобой, я горел изнутри.

Она плакала, кричала, я чувствовал, как она противилась мне, как боялась меня, как не хотела этого, но ничего не могла сделать.

Я не намерен был больше дразнить себя и резко вошёл в неё, из горла Пасифики вырвался крик. Желание окончательно затянуло зыбкой дымкой моё сознание, я принялся вдалбливаться в неё, наслаждаясь ею и её криками. Я довольно быстро кончил ей на живот и, оставляя её такой же беспомощной, заплаканной, оделся и вышел из комнаты.

В коридоре я встретил дядю Стэна.
- Диппер, что там у тебя происходит? - сонно спросил он.
- Не твоё дело, ты понял? Иди спать, иначе, клянусь, кричать будешь ты, - зло ответил я, дядюшка испуганно сглотнул и ушёл к себе. Да, он знал, что мы с сестрой можем, и побаивился нас. Я хотел было идти спать, но и в этот раз решил вернуться к ней.

Пасифика смотрела в пустоту бессмысленными глазами и плакала. Ну, этого можно было ожидать, не первый раз, не последний. Поплачет в подушку и перестанет, нечего было мне отказывать! Я посмотрел на неё и понял, что больше не хочу её. Она была такой жалкой, но мне было плевать.

Я развязал Пасифику и кинул ей салфетки.
- Одевайся. Быстро, - грубо сказал я.
Девушка дрожащими руками натянула платье. Я достал из шкафа маленький чемоданчик, сжал в руке голубой камень, висевший в виде подвески на моей шее, и Паси взлетела в воздух в голубом свечении. Таким образом перенеся её в машину, я сел за руль и, не выпуская камня из руки, поехал к её дому.

Остановившись на опушке, я поставил Пасифику на траву, достал из чемоданчика пушку памяти, моментально стёр её воспоминания о том, что она куда-то со мной ездила, что я с ней сделала и, вообще, обо мне. Я всегда так делал, это было не первый раз и не последний. Но всё каждый раз повторялось. Каждый раз она отказывала мне и каждый раз я стирал ей память. Это так просто! Пасифика, не понимая ни того, что она тут делает, ни того, почему ей так больно, некоторое время стояла в недоумении, а потом медленно пошла к себе домой, ей было трудно идти, но она никогда не придумывала ничего лучше, я же поехал в особняк. Мне было плевать, как она будет оправдываться, пускай даже перед самой собой, за следы на своём теле. Было плевать и на то, что она не уснёт всю ночь от боли и весь следующий день пролежит пластом...