Я все ещё учащенно дышала, но сглотнув приняла удобное положение.

Ну не могу же я сказать Чимину, что мне снилось, как мы целовались! Он примет меня за сумасшедшую.

Да, если честно, я и сама думаю, что это не ложь, а правда.

— Сыльги? — подал голос парень, — Я тут фрукты пересчитывал, как ты начала говорить странные вещи. — у меня сердце чуть в пятки не ушло. — Ты говорила, что, когда рядом я, тебе хорошо. Это что значит? — приподнял правую бровь, явно ожидая объяснений.

Но я решила оставаться непоколебимой Кан Сыльги.

— Почему ты решил, что это был ты? — чуть насмешливо спросила я, гордо приподняв голову.

— Потому что ты это сказала кокетливо. — сразу же ответил он.

— И что? — пропустила смешок я. — Если я говорю кокетливо, то это не значит, что это адресовано тебе.

— А кому? — хмыкнул Чимин, приподняв уголок губ. — Донхёну?

У меня сперло дыхание. Да как он..?!

— Не смей упоминать его имя. — твердым голосом заявила я.

— Почему? — так же насмешливо, как я минуту назад, спросил он.

— Потому что ты не должен знать это. — говорю я, отвернувшись. Тут же послышалось хмыканье.

Чхве Донхён — парень, который был не столько целью нашего задания, как тот, в которого я незаметно влюбилась. Это было самое ужасное чувство, когда я когда-либо испытывала. Любовь с привкусом боли. Ведь я не должна влюбиться, потому он — цель опасной миссии, и я это понимала.

Он был бандитом. Очень серьёзным бандитом, которого мы должны были поймать. Но он, чёртов соблазнитель, смог показать себя с другой стороны. Открыться передо мной добрым и милым парнем, который забрал и разрушил моё сердце.

Наша с ним история началась, как обычно, в кабинете директора Кима. Он поручил мне и ещё одному агенту поймать бандита и сдать полиции. Мне надо было притвориться слабенькой девушкой перед ним, что позже обратилось в боль именно мне. Потому что в какой-то момент выполнения миссии я поняла, что влюбилась в преступника. Мне тогда было так ужасно, так больно. Ведь, как ни крути, мне придётся распрощаться с ним раз и навсегда.

Я помню, как мы устроили пикник на крыше дома. Он должен был скрываться от полиции, ведь его лицо было размещено почти на каждом стенде и остановке в Сеуле с надписью: «РАЗЫСКИВАЕТСЯ ОПАСНЫЙ ПРЕСТУПНИК». Донхён не говорил мне, что он бандит и хотел отобразить себя с лучшей стороны. И я уверена, что он точно испытывал те же чувства, что и я. Потому что именно в ту ночь я могла чётко разглядеть искры привязанности и доброты в его глазах под тёмной кепкой.

Я тогда принесла немного сэндвичей чтобы перекусить. Но самое ужасное, что произошло в ту ночь — то, что именно тогда мы должны были перехватить его и отдать полиции. Поэтому, когда он наклонился, чтобы поцеловать меня, слёзы сами собой начали течь из моих глаз. Я не сопротивлялась, ведь понимала, что это наш последний раз, когда мы вот так сидим вместе.

Когда мы спустились с крыши, я крепко прижала к себе корзинку, в которой ранее были сэндвичи и все ещё держала эмоции при себе. Но как только рядом раздалась сирена, а из ближайших машин выскочили полицейские, я просто перестала удерживаться. Донхён тогда смотрел на меня таким жалобным и испуганным взглядом, что у меня сердце чуть ли не разорвалось. Из-за угла здания, на крыше которой мы прощались, вышел мой напарник и стал единственным человеком, который успокоил меня тогда. Ведь я однажды раскрылась Минхёку в своих чувствах к бандиту. Парень был в шоке, но сказал самую очевидную вещь — будет больно его терять. Зря я это затеяла. Я и сама это понимала, но разве сердце слушалось меня? Не я ли каждую ночь плакала из-за того, что понимала, что любить — это только боль. В моём случае это было правдой, потому что другого я не чувствовала.

И сейчас, когда об этом упомянул Чимин, я просто готова была снова упасть в депрессию, потому что эта миссия была не так давно, но раны были все ещё не до конца залечены. Потому и так резко реагирую.

По нашему возвращению знали только единицы, что произошло в течение этой миссии. Но потом какая-то крыса в нашей компании разболтала всем о моём «романе с бандитом». И все были недовольны мной. Потом я стала более хладнокровнее касаемо своих миссий, и вернула себе статус лучшей.

— Не произноси его имя больше, — говорю я твердым голосом, но после смягчаюсь, — пожалуйста. — тихим голосом заканчиваю: — Я действительно любила его, но очень хочу забыть ту миссию.

Пак посмотрел на меня. Кажется, в его глазах я увидела еле заметное сочувствие.

— Ладно, прости. — он положил ладонь мне на плечо. — Ты должна понимать, что все равно справилась со своей задачей, а потому заслужила славу в нашей компании.

Я слабо улыбнулась и кивнула.

***

— Нам надо заполнить эти места камнями. — настаивала я на своём.

— Где ты найдёшь столько камней? Лучше палками! — в свою очередь отстаивал свою точку зрения Чимин.

— Дерево надо экономить! Нам потом ещё костёр разводить, а если ты все потратишь, то как мы здесь в темноте выживем? Рядом ни одного огонька! — привела весьма резкий аргумент, на который Пак все же не смог найти что-нибудь своё, потому я победно ухмыльнулась и направилась в джунгли за камнями.

Следом за мной пошёл и блондин.

— Вот мне просто интересно. — говорит он. — Где ты найдёшь столько камней? Если мы собираемся делать этот знак большим, а?

— Это остров, Чимин. — пожала плечами я. — Здесь можно много чего найти.

Раздалось фырканье сзади, но больше парень ничего не говорил. Ха, видимо, другого ничего привести в пример не мог.

Мы собрались принимать какие-нибудь меры по спасению нас же. Вчера, только упомянув о спасательной знаке, я не задумывалась, какой именно знак мы будем делать. Но все же пришли к выбору, что будет лучше, если мы просто сделаем знак «SOS» из камней в ямках в песке. И именно из камней, потому что я всё-таки смогла настоять на своём и отбить свой выбор.

Я понимала, что много камней мы не сможем найти, поэтому придётся хорошенько поискать их в джунглях, при этом не заходя далеко. Звучит сложно. Но ничто не сложно для агентов, которые повидали на своих миссиях и не такие трудности.

— И как мы унесем все эти камни? — спрашивает Чимин, когда мы забрели в какое-то место с большим количеством камней.

— Как-нибудь выкрутимся, — пожала я плечами и наклонилась собирать наше спасение.

Уже через пять минут мы несли самое большее количество камней в своих руках, на которое были способны. От тяжести у меня устали руки, потому, придя на нашу базу, я с кряхтеньем рухнула на песок, перед этим аккуратно положив груду камней у нашей маленькой хижины с фруктами.

По нашим часам было уже почти шесть вечера, но сил у меня почти не было, поэтому я не собиралась и дальше сегодня работать. Вместо этого я подползла к нашей хижине и заглянула внутрь. Оглянув содержимое, я удивлённо вылупила глаза, когда заметила бутылку. Вытащив её, я поняла, что внутри точно какой-то алкоголь.

— Пак Чимин! Йа! — крикнула я, глазами выискивая парня. Он недоуменно посмотрел на меня, но когда заметил то, что у меня находилось в руке, ухмыльнулся. — Что это значит?!

— Хочешь знать? — спросил он, подойдя ближе и забрав у меня бутылку. Поставив её обратно, он протянул мне ладонь. — Идём покажу. — я недоверчиво посмотрела на его руку, а потом на его лицо, но все же любопытство взяло надо мной верх, и он потянул меня по какому-то неизвестному направлению.

Встав у какой-то определённой пальмы, он прошёл несколько шагов в левую сторону и попрыгал, вызвав у меня смешок. Когда что-то под ним заскрипело, я замолчала. Я заметила на его лице довольную ухмылку. Он наклонился и поднял откуда-то взявшуюся деревянную дверь, будто... От подвала?

— Пока ты спала, — начал свой рассказ блондин, — я нашёл тайник. К моему удивлению, оказывается, на этом острове кто-то был, а, возможно, сейчас и проживает. — он спустился вниз, а я обошла дверь. — В любом случае, я обнаружил здесь вот такое вот богатство. — он вытащил две бутылки и после сам вылез из подвала. — Я знаю, чем мы сегодня займёмся вечером. — он подмигнул мне, а я закатила глаза.

Тут же закачала головой.

— Даже не думай об этом, Пак Чимин. Я не стану с тобой пить.

Но в какой-то момент я не смогла сдержать свои слова. Просто поняв, что в последнее время что-то много проблем, свалившихся на меня, я решила просто поддаться такой возможности. К тому же, на меня давили. Этот индюк говорил, что я слабачка, что не умею пить. И как независимая женщина, я захотела доказать обратное. И только когда я начала заикаться в словах, я поняла, что он сделал это специально, чтобы заставить меня выпить с ним алкоголь.

Уже через пять минут, когда мы напились до состояния «ничего не знаю, ни за что не отвечаю», мы просто скакали у костра, напевая какую-то глупую песенку и смеясь.

Когда Чимин свалился на песок, он потянул меня за собой и завёл разговор о моём сне. Ничего не соображая, я разболтала ему все, что хотела скрыть в трезвом состоянии.

— Милая, — обнял за плечи меня он, — я так и не узнал. Кому ты сказала те слова, которые были адресованы «не мне»?

Я улыбнулась.

— Чимин-а, они были адресованы тебе! — говорю я, непроизвольно хватая его за щеки и тиская их. — Мы поцеловались в моем сне! — выдаю последнее, совсем не задумываясь о последствиях.

— Омо! — удивляется он. — Поцеловались? А как это было? — продолжает допрашивать Пак.

— Это было у меня дома на кухне, — я все ещё глупо улыбалась, так кивая головой, что казалось, что еще чуть-чуть и я сломаю позвонки в шее. Я театрльно схватилась за сердце, — Это было так романтично! Но я ведь ненавижу тебя! — крикнула потом я, ударив его по локтю. — Как можно целоваться с тем, кого ненавидишь? — надула губы, посмотрев на только что допившего свою бутылку блондина.

— Ты хочешь это узнать? — спросил Чимин, отложив бутылку. Он присел ко мне ещё ближе.

— Но я ведь узнала... Во сне, — все ещё голосом ребёнка говорю я, уже поднеся ко рту свою бутылку, но тут же оказываюсь обездвиженной и уже без бутылки.

— Никогда не поздно повторить. — говорит парень и забирает из моих рук очень нужную мне в тот момент вещь, в тот же миг приближаясь к моему лицу.

На удивление, я сразу же подхватила его инициативу, и сама же поддалась вперёд, прикрыв глаза. Это был совершенно другой поцелуй, отличающийся от того, который был во сне. Тот был нежный, а этот был грубый да и ещё с привкусом алкоголя. Но тогда нас ничего не волновало, ведь мы были пьяные. А такие люди не думают о поступках, которые совершают в какой-то определённый момент.

Мы не отрывались друг от друга, пока в лёгких не закончился воздух, и я не отключилась там же, в руках у Чимина. Голова перестала варить уже на пятнадцатую секунду поцелуя. Хотя я даже не засекала время, меня тогда просто волновало, как давно я не чувствовала это немного приятное чувство опьянения, когда не отвечаешь за действия. И что самое страшное, что я и не хотела прекращать то, что решил начать Пак Чимин.

Что, черт возьми, со мной?

***

Утром, как ни странно, голова болела так, будто в неё втыкали тонкие и маленькие, но острые иголочки. С трудом открыв глаза, я, снова же, не заметила перед собой Пак Чимина. Поднявшись и приняв сидящую позу, я осмотрелась. И почти сразу же заметила парня в море. Сощурившись, я увидела, что он умывался. Выйдя на берег, он глянул на меня.

Я ведь не помню вчерашнюю ночь, но и уверена, что он тоже не помнит. Потому что он выпил больше меня, а потому, как я считаю, и больше забудет.

Но что-то не давало мне покоя. Вчера точно что-то произошло, что могло пошатнуть... Я даже не знаю, что. Что-то пошатнуть. Но только от одного понимания того, что точно что-то случилось, я не могла успокоиться. Я резко встала с нагретого мною песка, когда парень уже был близко, но так же быстро и упала, не сумев устоять на ногах из-за тяжелой боли в голове. Меня успел подхватить за руку Пак.

— Иди умойся, — советует он. — Потом я расскажу всё.

Расскажешь все? И что ты мне расскажешь? Я что, должна буду поверить тебе? Ты ведь можешь что угодно придумать!

Но я повиновалась, последовав к морю. Набрав в ладони немного воды, я ополоснула ею несколько раз лицо, а после повернулась обратно. Чимин уже заходил в море.

— И что ты мне можешь рассказать? — спросила я уже более способным на разговоры голосом.

Парень посмотрел на меня каким-то странным взглядом, который так и говорил слова, что он сразу же озвучил.

— Ты точно хочешь это знать?

Я испугалась. Что уже я успела натворить?

— Да, Чимин. Скажи, что произошло. — твердым голосом потребовала я. — Я весь день приведу в раздумьях, если ты мне сейчас не скажешь, что произошло.

Блондин какое-то время подозрительно смотрел на меня, а после простым голосом сказал:

— Мы поцеловались.

Я в шоке уставилась на него. Чего? Как я могла его поцеловать?

— Скажи правду, Чимин. Это не смешно. — говорю я все ещё совсем нерадостным голосом.

— Я и не вру. — его лицо никак не изменилось. Видимо...

Нет. Я не хочу в это верить. Мне было достаточно сна, в котором я увидела кучу странных вещей. Повтора этих действий в жизни я никогда не допущу.

— Хочешь вспомнить? — но тут уже его лицо озарила маленькая усмешка. Я не поняла, что он имеет в виду, поэтому продолжила стоять с удивленным взглядом. Неожиданно он подался ко мне. Коснувшись моих губ, он подошёл ближе. Мне хватило всего лишь пару секунд, чтобы перед глазами высветились картинки прошлого вечера, а я смогла быстро среагировать. Оттолкнув его от себя, я поджала губы, и обошла Пака.

Просто уму непостижимо. Я не могла сделать этого. Я не могла поцеловать первой того, кого ненавижу.

Я, конечно, могу свести это на алкоголь. Но даже при нетрезвом состоянии, я уверена, каждый человек определённой частицей себя знает, что делает. И это никогда не оправдать алкоголем. Но и другое я тоже не могла придумать. Поэтому просто постаралась откинуть эту мысль куда подальше. Все равно для меня этот поцелуй ничего не значит, так почему я так заморачиваюсь?

Я более, чем уверена, что и для Чимина он ничего не значит. Кроме того, что повернулся ещё один случай, когда можно было поиздеваться над Кан Сыльги.

Бесит.