Я вернулась на песок и присела на местечко у хижины. Мне стало вмиг противно, когда я вспомнила, что именно здесь произошёл наш поцелуй. Да, я приняла решение просто все забыть, но вместе с этим я понимала, что сегодня я ещё много раз буду об этом вспоминать.

— Уже одиннадцать часов, — оповестил Чимин, пока я смотрела на песок в моей ладони. — Давай займёмся спасательным знаком.

Я подняла глаза. Сердце так бешено забилось от злости и от ненависти к себе, что дала себе спуск перед коллегой. Ещё и смогла сделать то, что никогда бы не сделала на работе. Да и ещё и с Паком.

Парень, видимо, заметил в моих глазах мои мысли, потому вздохнул, прикрыв глаза.

— Сыльги, — говорит он, — давай просто не вспоминать об этом. Мы оба дали себе слабину, и оба теперь жалеем об этом. Поэтому просто забудь. — блондин пошёл к хижине. Я провела его взглядом. Он так спокойно на это среагировал... Интересно, он действительно сейчас выложил мне то что думает или же соврал?

Хотя почему это я? Я волнуюсь из-за такой ерунды! Надо быть непоколебимой и дать понять ему, что таким меня не сломать. Да.

Я поднялась с песка и откинула собственные заботы прочь. Сейчас предстоит сделать так, чтобы нас заметили и спасли, а не разводить слюни по пустякам. Такие ситуации нужны в жизни, чтобы не совершать те же ошибки и дальше, а учиться на них. Поэтому я должна принять это и жить дальше.

Чимин уже взял свою долю камней, что мог унести, и направился прочь от хижины. Мы собирались сначала сделать в песке надпись «SOS», а потом выложить её камнями. Я взяла камни и пошла за парнем. Он выглядел довольно спокойным. Я ожидала это. Возможно, так как агенты должны быть приучены не показывать свои настоящие чувства, он их на самом деле скрывал в себе, а возможно его действительно не пошатнула вчерашняя ночь.

И снова я о ней думаю.

Так. Мне надо отвлечься.

— Ты давно проснулся? — решила начать разговор, нагнав Чимина. Он повернул ко мне голову.

— Не очень, — закачал головой он, — Большую часть времени я потратил на то, чтобы прийти в себя после похмелья. — хмыкнул Пак, а я отвела взгляд.

Мы замолчали. Но не прошло и минуты, как парень остановился.

— Давай здесь. — говорит он, кивая на песок. Место, на котором мы сейчас находились, было расположено не далеко от нашей базы, но и не близко. Я согласилась. После моего кивка парень отложил камни и начал вырисовывать большую букву S. — Давай ты сразу будешь выкладывать камни? — вдруг предложил он, не отрываясь от дела. — Чтобы сэкономить время. — я кивнула на такой резкий аргумент.

Где-то спустя пять минут у нас была готова первая буква. Она не была очень большой, но достаточно длинной, чтобы её увидеть. Потом мы поменялись ролями, и я начала вырисовывать на песке английскую букву O. И уже спустя десятью пятнадцать минут у нас была готова наша спасательная надпись.

— Её надо будет иногда прочищать от налетающего песка, — отряхнул руки Пак, подойдя ко мне. — Будем по очереди приходить сюда каждые... — он задумался, но это не продолжалось долго, — допустим, три часа.

Я, посмотрев на парня, кивнула. После этого мы в тишине вернулись к хижине. Когда я вспомнила, что мы ещё не завтракали (по крайней мере, я), то заглянула в хижину. Там я обнаружила ещё немного кокоса, три манго, горсть бананов и большой ананас. И когда Чимин успел это все донести до сюда? Мне даже как-то стыдно стало. Ведь из нас двоих, он больше всего трудится на этом острове. Поэтому его надо будет как-нибудь отблагодарить. Обязательно.

В итоге, я достала два манго и протянула один Паку.

— Ты завтракал? — спросила я, поднявшись с песка.

— Нет ещё. Спасибо, — он забрал у меня из рук протянутый ему фрукт.

Я не решилась отдавать ему свой, так как хочу попробовать самой раскрыть его кожуру. Но все мои попытки не увенчались успехом.

Тут же послышались доброе хмыканье. Я подняла глаза.

— Даже не пытайся, — улыбался блондин. В его словах была доброта, ни намека на издевательства. Я даже удивилась. Редко бывает такое, когда он говорит простым голосом. Может на него и правда подействовали мои слова? — Держи. — он протягивает мне уже раскрытые части его манго, а сам забирает мой. И в следующие секунды его с легкостью раскрывает. — Можешь есть мои половинки. — кивает Чимин на мои ладони, поднося ко рту только что открытый фрукт.

Я посмотрела на то, что находилось у меня в руках и не задумываясь откусила кусочек. Горло было ужасно сухое после вчерашнего алкоголя, а воды я ещё даже не пила. Вдруг подул новый порыв ветра. Я подошла к Пак Чимину, стоящему почти у берегу моря. Он смотрел вдаль, изредка направляя в рот фрукт в руках. Я тоже посмотрела прямо, пытаясь разглядеть, что же он там заметил. Оказалось, что на нас приближается туча. Она не была серьёзная, но дождя нам не избежать.

— Приближается дождь, — сказал блондин.

— Я это уже поняла, — закатила глаза я. После посмотрела на парня: — Что делать будем?

Чимин в ответ посмотрел на меня, немного помолчав.

— В хижине спрячемся, если будет сильно лить. — он пожал плечами, — Если будет мелкий, то можно и не прятаться.

— Ну да. Логично, — тихо пробормотала себе под нос.

Уже спустя пятнадцать минут стало немного холоднее, чем ранее. Туча становилась ближе, но до начала дождя оставался ещё примерно час. За этот час мы решили пойти за фруктами, на которые сможем наткнуться в ближайшие полчаса — время, отделённое на сегодняшние совместные поиски еды на случай того, что завтра будет дождливый день. Если мы и разделялись, то недалеко, потому что мы все ещё помнили то происшествие, когда я пошла в джунгли сама без какой-либо поддержки и встретила голодного тигра. В надежде, чтобы эта ситуация не повторилась, мы договорились не отходить далеко.

Я смогла найти низкие пальмы с бананами, но все равно не дотягивалась полностью до фруктов. Даже отчаянные прыжки как можно выше не спасали меня.

— Без резких движений, дама, — вдруг откуда-то появляется Чимин с кокосами в руках. Я испуганно вздрогнула. Я даже не услышала никаких шагов, никакого шелеста. Удивительно.

Парень отложил фрукты и присел на карточки, развернувшись ко мне спиной.

— На шею залезай, — говорит он, а я удивлённо расширяются глаза.

— Чего? — и тут же чувствую, как кончик носа коснулось что-то мокрое.

— Давай быстрее. Сейчас дождь пойдёт, — поторапливает меня Пак, повернув голову. Я цокаю себе под нос, но все же пытаюсь аккуратно залезть ему на плечи, как он и попросил.

Когда он выпрямился, я с лёгкостью дотянулась до горсти бананов и сорвала её. Опять же, на моё удивление, она сорвалась быстро, поэтому уже скоро я оказалась на похолодевшем песке.

— Идём быстрей, — говорит Чимин, хватая кокосы и направляясь к базе. Он, наверняка, уже выучил эти джунгли, поэтому я просто покорно следовала за ним.

Когда мы вернулись к хижине, уже шёл лёгкий дождь. Мы быстро положили фрукты в один угол домика, а в остальное место залезли сами. Хижина оказалась шире внутри, чем я на самом деле представляла. Мы смогли поместиться туда без всяких трудностей, правда потесниться нам все же пришлось. Дверь мы не сооружали, поэтому нам ясно было видно, что происходит за пределами нашего убежища. А там дождь все усиливался. Вдруг прозвучал чуть ли не оглушительный гром, от которого я вся сжалась.

С детства я боюсь гром и молнии. Особенно, первое. Я всегда думаю, что этот гром понесет за собой что-то плохое. Он создаёт иллюзию, что что-то с очень громким грохотом упало на пол. Но мама нашла решение этой проблемы — добрая песенка. Песня была популярна среди детишек моего времени, и её напевали чуть ли не в любой момент. Но именно она меня успокаивала, когда я слышала ненавистный мне гром. С ранних лет мне пела её мама, но после, когда я уже выучила слова, то могла сама себе напевать её, тем самым успокаиваясь. Привычки, выработанные в детстве, никуда не деваются в будущем, поэтому, услышав второй поток грома, я начала тихо напевать себе под нос эту песенку.

Краем глаза, заметила, что Чимин, наверняка, услышав мой голос, посмотрел на меня, пытаясь расслышать, что же я говорю. Но на моё удивление, когда я забыла строчку, он продолжил её за меня. Я подняла полные удивления глаза на Пака. Он слабо улыбнулся. Было довольно темно в хижине, но я могла чётко увидеть его ещё не успевшие высохнуть блондинистые волосы, которые мне странно казались очень даже привлекательными. Я удивилась, как ему не холодно совсем без футболки, ведь температура была довольно низкая для середины августа. Когда я поняла, что все ещё смотрю на него, не отрывая взгляд, он уже закончил петь. Как ни странно, все это время мы не отрывались взглядами. Интересно, о чем он думал, когда разглядывал меня?

Стоп. А почему вдруг меня стало это волновать?

— Песенка из моего детства, — усмехнулся Чимин. — Удивительно, что я ещё помню слова. И зачем ты её напевала? — он с ещё доброжелательно улыбкой смотрел на меня.

Я отвела взгляд на промокший песок.

— С детства я боялась грома, — и вот, я снова раскрываю перед ним душу, сама того не замечая, — а мама однажды как-то спела мне эту песенку. И она меня тогда очень успокоила. С тех пор я постоянно себе её напеваю, чтобы успокоиться. — пожала плечами. — Как-то уже автоматически получается...

Я услышала только хмыканье со стороны парня, но дальше мы сидели в тишине.

Удивительно, что уже спустя пять минут я резко почувствовала на своём плече лёгкий груз. Немного повернув голову, я увидела, что Пак Чимин заснул, прямо облокотившись на меня.

И тогда я задумалась немного глубже. Что чёрт возьми... он себя так странно ведёт в последнее время. Раньше, находясь в Сеуле, мы и дня не могла прожить, чтобы не поддеть друг друга, но сейчас... Сейчас, находясь на необитаемом острове, мы оба понимаем, что сейчас самое важное — выжить вместе до прибытия вертолета. Мы стали меньше спорить и меньше издеваться над друг другом, и это не может не удивлять!

Но вот что меня обидело так это то, что я перед ним уже несколько раз открыла душу, а он молчит, словно закрытая на миллион замков книга. И, как ни странно, мне хочется раскрыть эту книгу. Узнать, что же на самом деле чувствует этот крайне странный Пак Чимин.

Погрузившись в свои мысли, и в добавок убаюканная звуком дождя, я не заметила, как ослабела моя шея и она также облокотилась о висок блондина, чья голова находилась на моём плече.

***

Проснулась я оттого, что меня толкнули. Я устало открыла глаза, но, подняв голову, поняла, что парень ещё спит на моём плече. Это он толкался во сне? Омо, ещё совсем дитя. Что же этому ребёнку снилось? Кошмар? Что-то на этом острове плохая атмосфера... Сначала мне приснился кошмар, а после Чимину. Возможно, ему не приснился кошмар, но все же факт остается фактом. В подтверждение моему решению касательно острова могу уверенно сказать, что мы каждый день взаимно хотим порвать друг друга на кусочки. Хотя, возможно, это уже как привычка.

Я аккуратно переложила его голову и облокотила её о стенку хижины, а сама выползла из неё, удостоверившись, что Пак все ещё спит. После я взглянула на горизонт. Было раннее утро, так как солнце только поднималось из-за видной границы океана.

Честно сказать, я не знаю, что я буду делать, так как дальше спать не хотелось. И я решила просто прогуляться вдоль берега. Тут я вспомнила, что у нас есть спасательный знак, и, наверняка, после дождя он нуждается в чистке от песка, ведь если его не будет видно, то не видать нам прилетевшего за нами вертолета.

Я подошла ближе к воде и пошла по направлению к знаку. Иногда волны попадали на мои ноги, отчего снизу бегали мурашки. Вода ещё не успела нагреться после ночи, поэтому была холодной. А у меня очень чувствительная кожа. Поэтому от каждого нового потока волн, я невольно вздрагивала. Но эти ощущения дарили мне удовлетворение и радость, потому я не чувствовала холод, а только счастье.

Наконец достигнув цели, я сделала то, за чем пришла, а после вернулась к хижине. Чимин ещё спал в ней.

Если быть честной, после всех этих дней я пропиталась к нему уважением. Он с утра работает, почти не покладая рук. Утром, когда я ещё сплю, он идёт за едой или же, наверное, купается; днём он обязательно чем-то себя занимает и вечером он самостоятельно разводит костёр. Я же просто помогают ему в осуществлении его каких-либо планов. Помогала в строении хижины, помогала в спасательном знаке, помогала прожаривать рыбу. Я стараюсь тоже не отставать от Пака, но делаю все, что в моих силах. Парень же держится молодцом.

Но я все равно его не понимаю. Почему иногда он может быть таким тупым, а иногда очень милым? Тупость его проявляется в том, что он издевается над каждым моим движением. А милость в том, что он может обижаться, словно ребёнок, или же совершать такие поступки. Действительно он очень странный. Вот бы понять, что творится у него в голове.