Кристиана

Одной рукой я сжимаю мобильник, а другой провожу по лбу, убирая выступившую испарину.

Я быстрее.

Кто это написал?

Я не на шутку встревожена из-за всего, что сегодня случилось: неприятный разговор с Десмондом в машине, дурацкая выходка Кэша на уроке, конфликт с Кайли... И последний гвоздь в крышку гроба моим нервам забил блондин из кафетерия.

Джек.

Не знаю, что именно, но в нем есть что-то реально пугающее. Как бы ни старались Десмонд и Кэш вызвать у меня страх перед ними, но каким-то шестым чувством я уверена, что они не способны переступить черту. Велика вероятность, что я ошибаюсь, но к счастью моя интуиция меня редко подводит.

Что касается Джека... С ним явно что-то не так.

Черт, мне срочно нужно успокоиться.

Потянув на себя довольно увесистую дверь библиотеки «Дирфилда», я вхожу внутрь и обвожу взглядом зал. Это не то, к чему я привыкла в Портсмуте.

Первым делом мой взгляд устремляется вверх к куполообразному потолку с витражными окнами. Немного покружившись и пропитываясь атмосферой помещения, я осторожно ступаю по ухоженному травянисто-зеленому ковру. Он лежит на паркетном полу, оттенок которого напоминает горький шоколад. Мебель и другие детали интерьера сделаны из темной древесины.

Я делаю глубокий вдох. У каждой библиотеки есть свой неповторимый аромат. Он отличается от книжных магазинов, где преобладает запах свежей типографской краски. Библиотеки пахнут многолетними историями. А от «Дирфилда» шлейф тянется на века.

— Чем я могу вам помочь? — интересуется пожилой мужчина, когда я останавливаюсь у стойки.

— Меня зовут Кристиана Лазарро, — прочистив горло отвечаю я. — Сегодня мой первый учебный день, и мне нужно подобрать литературу для профилирующего предмета.

— И какой предмет вы выбрали? — дружелюбно интересуется библиотекарь.

— Введение в психологию.

— Отлично. Мой сын тоже ее выбрал в прошлом году, — он берет листок и делает на нем пометки, одновременно сверяясь с монитором компьютера.

— И куда ему удалось поступить? — вежливо спрашиваю я.

— «Йель», — с некой гордостью отвечает мужчина.

Пока библиотекарь занимается подбором необходимой литературы, я замечаю за его спиной распечатанную листовку, висевшую на дверце шкафчика.

«ПРОПАЛА ПЯТНАДЦАТИЛЕТНЯЯ КИМБЕРЛИ ЭВАНС» — гласит заголовок жирным шрифтом, и далее указаны приметы исчезнувшей девочки и ее фотография.

Нахмурив брови, я вспоминаю, что точно такой же снимок видела вчера в статье, когда искала информацию про «Дирфилд». Если верить информации в интернете, эту девочку так и не нашли.

По моему позвоночнику пробегает холодок. Поверить не могу, что два года назад по тем же коридорам, что сейчас ступаю я, ходила эта пропавшая ученица.

— Все необходимые для вас книги находятся в секции «C», — библиотекарь кладет передо мной листок.

Я пробегаюсь по списку с фамилиями: Ричард Аткинсон, Эдвард Смит, Дэрил Бем... С некоторыми авторами я уже успела познакомиться, а книги других мне еще предстоит прочесть.

— Спасибо, мистер... — я делаю многозначительную паузу.

— Мистер Холланд.

Мне хватает чуть больше пары минут, чтобы сориентироваться и найти секцию «С». Неторопливым шагом я прохожу вдоль длинных столов с горящими настольными лампами и слышу едва уловимый шелест перевернутых страниц — здесь сидят несколько старшеклассников в компании учебников. Закусив губу, я встаю у стеллажа с литературой о психологии и приступаю к поиску.

Десмонд

— Представляешь, что сегодня заявила эта дешевка? Она собирается соблазнить папу! — не унимается Кайли.

— Мистер Фицкларенс на нее даже не взглянет, — прыскает со смеху Тейт. — Ты видела ее обувь?

Кайли хихикает и придвигается ближе ко мне. Ее рука соскальзывает с моего плеча только для того, чтобы в следующий момент сунуть ее под стол и положить ладонь мне на колено.

— А ты видела ее волосы? Она даже не причесалась! Интересно, где она провела этот вечер? — фыркает Кайли.

Я замираю, ощутив, как она проводит пальцами по бедру и подбирается к ширинке. Я проглатываю кофе практически одним залпом. Кайли настойчиво продолжает поглаживать меня между ног и не догадывается, что та, про которую она говорит весь день, не замолкая ни на секунду, была со мной прошлым вечером.

Кэш не упустил шанса, чтобы попугать Кристиану, решив устроить глупый розыгрыш на дороге. Это было в его стиле.

Но когда он усадил Кристиану к себе на коленки и поцеловал без ее согласия, в моей груди что-то сжалось и болезненно заныло. А затем свербящее изнутри чувство сменилось слепой яростью. Неожиданно мне захотелось ударить младшего брата в челюсть и сломать его обе руки, которыми он к ней прикасался.

Блять. Мне не нравится то, о чем я думаю.

Я хмуро смотрю на Кайли, и мой голос звучит более раздраженнее, чем обычно:

— Прекрати.

Она непонимающе хлопает ресницами, а затем убирает руку с моей ширинки и поджимает губы. Похоже, Кайли обиделась, но мне абсолютно плевать.

В очередной раз я перевожу взгляд на стол, где минуту назад сидела Кристиана, и замечаю компанию из трех парней. Одного из них я узнаю сразу — Джека Блаунта. У меня есть причины ненавидеть этого белобрысого ублюдка. И за два года моего отсутствия в «Дирфилде» желание превратить его мерзкую рожу в фарш никуда не делось. Мои ладони непроизвольно сжимаются в кулаки.

Блаунт и его приятели — забыл их имена — что-то обсуждают, а затем все дружно выходят из кафетерия. Я оборачиваюсь и наблюдаю, как их троица сворачивает в сторону лестницы, ведущую в библиотеку.

В мои планы не входит следить за ними, но тут я вижу своего брата. Кэш поднимается на второй этаж за компанией Блаунта, и я недовольно качаю головой. Похоже на то, что мне все-таки придется присмотреть за мелким говнюком, потому что Кэш и Блаунт не ладят между собой. И когда я говорю «не ладят» — я подразумеваю нечто большее, чем готовность снести друг друг башку.

Покинув пределы кафетерия, я преодолеваю лестничный пролет, слыша сверху приглушенные голоса. До меня доносятся обрывки фраз:

— ... поздно. Новенькая уже зашла внутрь.

— ... никуда от нас не денется.

— Что будем делать?

— Познакомим с добрыми и старыми традициями «Дирфилда», — раздается хохот.

Я уверен на двести процентов, что они говорят про Кристиану, и желание снести им головы возрастает в разы.

Оказавшись на втором этаже, я вижу их троицу. Поочередно они скрываются в библиотеке, смеясь над какой-то шуткой. Следом за ними в библиотеку заходит Кэш, тихо прикрыв за собой дверь. Что задумал мелкий говнюк?

Быстрым шагом я иду до конца коридора, половина которого утопает в тени. Распахнув дверь, я обвожу взглядом помещение. Блаунт и его дружки смеются над каким-то ботаником. Я осматриваюсь по сторонам, но не нахожу Кэша. Он будто бы в воздухе растворился.

В поиске брата я прохожу несколько книжных рядов, пока не оказываюсь в центре секции с литературой про социологию. Здесь находятся несколько длинных столов, за которыми сидят зубрилы, и те, кто решил вздремнуть в тихом местечке «Дирфилда». Тут нет Кэша, и я иду дальше, но неожиданно замираю на месте.

Мои брови недоверчиво смыкаются на переносице, когда среди книжных стеллажей я замечаю миниатюрную фигурку. Что Кристиана здесь делает?

Я выбираю широкую деревянную колону в качестве ближайшего укрытия и осторожно выглядываю из-за нее. Привстав на носочки, Кристиана тянется к верхней полке. Ее округлая задница выпячивается назад, юбка немного задирается, и этого оказывается достаточно, чтобы я увидел ее оголившиеся смуглые бедра.

Твою мать.

В голове тут же вспыхивает картина вчерашнего вечера.

Темная дорога посреди хвойного леса была освещена лунным сиянием и светом фар. Я выдернул Кристиану из машины, и ее теплое дыхание заиграло резким контрастом с прохладным ночным воздухом. Она подняла на меня глаза, полные возмущения, и мое самообладание окончательно покатилось к чертям.

У меня было достаточно девушек, но почему-то именно рядом с Кристианой во мне просыпался гребаный лютый голод. Он заставил меня прижать к кузову ее хрупкое тело своим, положить руку на ее бедро и погладить чертовски гладкую нежную кожу.

И это оказалось моей ошибкой.

Я не должен был к ней прикасаться. Мне это не должно нравиться. Я не должен хотеть ее. Я не могу быть с такой, как она.

Я снова выглядываю из своего никчемного укрытия и смотрю, как Кристиана берет с полки несколько книг. Зачем они ей понадобились? Она вздумала соблазнить престарелого библиотекаря или ботаников? Или хочет, чтобы ее считали начитанной? Или все-таки решила взяться за ум? В последнее я слабо верю, хотя Кэш случайно обмолвился, что на уроке ораторского искусства она была хороша.

Глухой звук от удара отвлекает меня от размышлений. На пол падает книга, и Кристиана наклоняется за ней, изящно прогнувшись в спине. Я тут же скольжу глазами по ее длинным ногам, и от увиденного у меня пересыхает во рту. Проклятье, эта девчонка будто бы назло меня дразнит.

Вся кровь в теле мгновенно устремляется в пах, словно молния, пронзившая небо. Член становится твердым и пульсирует, когда я представляю, как усаживаю Кристиану к себе на колени и задираю на ней юбку. Черт. Это уже второй стояк за этот день. И оба раза по вине Кристианы.

С того момента, как она утром убежала от меня из машины, оставив меня один на один с жуткой эрекцией, я не могу думать ни о чем другом, кроме нее. Боже.

Как эта девушка смотрела с вызовом, когда прикасалась ко мне. Как часто поднималась и опускалась ее грудь, скрытая под чертовым пиджаком. Как соблазнительно были приоткрыты ее пухлые губы...

Из-за того, что я думал о Кристиане гораздо больше, чем следовало, мне пришлось перед занятиями отправиться в бассейн. Я без передыху плавал кролем на протяжении сорока минут. Но даже после изнурительной тренировки я все равно остался слишком бодрым и не ощущал усталости, на которую рассчитывал.

Тем временем подняв книгу, Кристиана выпрямляется в полный рост и откидывает волосы за спину. Те самые шелковистые пряди, которые я вчера пропустил между пальцев. Я все еще помню их запах, напоминающий аромат диких цветов.

Кристиана разворачивается ко мне лицом, и я тут же прислоняюсь затылком к колоне. Глубоко вздыхаю и раздраженно отодвигаю воротник рубашки от своей пылающей шеи. Не знаю, радоваться, что Кристиана меня не заметила, или бояться, что я имею первую или вторую степень сталкерства.

Мое сердце бьется быстрее, когда она, прижав учебники к груди, проходит буквально в нескольких шагах от меня. Кристина направляется к стойке библиотекаря, а я ничего не могу с собою поделать и обхожу стеллажи с другой стороны, чтобы по-прежнему остаться незамеченным.

Выглянув из-за очередного укрытия, я вижу стоящую ко мне в профиль Кристиану. Оперевшись локтями на деревянную стойку, она разговаривает с библиотекарем и мило улыбается. В школьной форме и в этих дурацких балетках она выглядит, как олицетворение невинности.

Большинство девушек «Дирфилда» специально укорачивают юбки, предпочитают высокие каблуки и расстегивают блузку таким образом, что при ближайшем рассмотрении можно увидеть множество деталей лифчика.

В отличии от других учениц Кристиана не предпринимает ни одной попытки, чтобы выглядеть сексуально. И меня это, черт возьми, еще сильнее заводит. Я знаю, что под грубой тканью школьной формы скрывается ее безупречное тело.

Достав из кармана пиджака небольшой листок, Кристиана берет ручку со стойки и что-то на нем пишет. Затем отдает его библиотекарю, не прекращая улыбаться.

Я мигом напрягаюсь и стискиваю зубы. Она ничего не усвоила из того, что я сказал ей в машине, и продолжает свои гребаные поиски клиентов.

Сердито прищурившись, я наблюдаю, как библиотекарь смотрит на бумагу и, подняв голову, что-то отвечает Кристиане, посылая улыбку в ответ. Старый извращенец. Я чувствую, как волна злости мгновенно распространилась по венам.

Они оба вылетят сегодня из академии!

Я не замечаю, как оказываюсь у стойки библиотекаря. Мои ноздри раздуваются, когда я встаю напротив пожилого мужчины и впиваюсь в него взглядом.

— Что там написано? — рявкаю я.

Лицо библиотекаря, усыпанное глубокими линиями морщин, вытягивается.

— Простите, — недоуменно произносит он. — Что вы имеете в виду?

— Вы прекрасно знаете, что я имею в виду, — я с трудом сдерживаюсь, чтобы не повысить голос. — Что написано в этом гребаном листке? Ее номер телефона?

Боковым зрением я замечаю, как Кристиана поворачивается ко мне, и ее брови сходятся на переносице. В ее темных глазах сначала вспыхивает удивление, а потом оно сменяется яростью. Ты сама виновата.

— Там книга, которую я не могу найти, — заявляет она.

Я морщусь от ее вранья. Я сыт им по горло.

— Заткнись! — гаркаю я, небрежно взглянув на нее. — Ты ничем не брезгуешь.

Мое терпение на исходе. Я перегибаюсь через стойку и вырываю из рук библиотекаря листок, пока престарелый извращенец не успел избавиться от него. Наверняка, там номер телефона или почта. Я тут же разворачиваю бумагу.

«Иди туда, где страшно. Именно там ты обретешь силу». Джим Лоулесс.

Что за чертовщина?

Нахмурившись, я осматриваю листок с другой стороны, но там все чисто. Кристиана действительно написала название книги?

Глубоко вздохнув, я опускаю руку с зажатым в ней листком и поднимаю другую, чтобы провести ею по своим волосам. Кажется, я только что обложался.

— И что ты нашел, мистер Ищейка? — спрашивает Кристиана в язвительном тоне.

Не дожидаясь моего ответа, она хватает учебники со стойки, вежливо прощается с библиотекарем и стремительно идет в сторону выхода.

Не ведая, что творю, я отправляюсь следом за ней и догоняю ее практически перед входной дверью. Я хватаю Кристиану за предплечье и поворачиваю к себе лицом. Она поднимает голову, прожигая меня таким взглядом, словно хочет убить.

— Я просила не хватать меня, когда тебе вздумается! Придурок!

От ее возмущенного тона дергается член, и во мне просыпается желание преподать этой девчонке урок вежливости. Я сильно держу ее за плечо, хотя я бы предпочел обхватить так ее шею и заткнуть ее дерзкий рот своим.

— Пусти меня, — Кристиана пытается вырвать свою руку, но у нее ничего не выходит. — Мудак!

Очередное оскорбление вызывает у меня тихий смешок. Со мной так никто не позволяет разговаривать. Даже Грейс, а она на минутку, моя родная сестра.

Кристиана продолжает злобно смотреть на меня, но сквозь маску воинственности, я улавливаю в ее глазах печаль и что-то еще, из-за чего мне становится не по себе.

Давай, Десмонд, выдави из себя гребаное извинение. Ты обидел ее.

— Что тебе от меня надо? Если ты не отпустишь меня, я буду кричать!

— Я ошибся, — сердито произношу я и злюсь на самого себя.

Какого хрена я испытываю перед этой девчонкой долбаное чувство вины? Конечно, я был не прав и неверно растолковал ее записку для библиотекаря. Но я никогда не буду извиняться перед такой, как она.

— Послушай, я очень тронута твоим красноречивым признанием, — ехидно говорит Кристиана. — Но мог бы ты меня отпустить и перестать подозревать в том, в чем сам себе придумал?

Придумал?

Я видел своими глазами фотографии с ней. На них Кристиана выходит из закусочной поздней ночью и садится в машину какого-то парня. Еще один снимок, где она сидит в баре, заигрывая с нетрезвым мужчиной. И еще один снимок, где она идет с этим же пьяницей в номер отеля. Я ничего не придумал!

Я горько смеюсь и небрежно отпускаю ее руку. Отстранившись, я намеренно равнодушно смотрю на Кристиану сверху вниз.

— Следи за тем, как ты со мной разговариваешь, — я выдавливаю каждое слово сквозь зубы. — Длина твоей юбки не делает тебя достойной. А форма ученицы «Дирфилда» не изменит твоего прошлого.

Вся воинственность и решимость пропадает с лица Кристианы. Сейчас она выглядит раздавленной и готовой расплакаться.

— Ты ни черта не знаешь о моем прошлом!

Развернувшись, она выходит из библиотеки, и грохот от удара двери отзывается гулом в моей груди. Я сжимаю челюсти, стараясь не обращать внимания на тот вакуум, который образовывается во мне с уходом этой девчонки.