Она сжалась до уровня песчинки, дрожа всем телом. Прикидываться спящей не было смысла, а если это и был сон, то слишком реален. Маринетт стала щипать себя за запястье, пытаясь прийти в себя.

Ничего. Абсолютно никакой реакции.

Дюпен-Чэн пытается усмирить дыхание и сердце, которое вот-вот выскочит из груди. Так и помереть запросто можно.

А Оно всё шаркает, нагоняя страх на девушку. Ему нравится, как она беспомощно, с головой, прикрылась одеялом. Она так свято верит, что лоскут ткани её спасёт? Смешно!

Брюнетка чувствует вонь. Что-то прогнившее и отвратительное, которое едва не вызывает у слабого организма девочки рвотный позыв. Шипение раздаётся эхом на всю комнату. Такое тихое, но в то же время предупреждающее. Мол, смотри, я рядом.…

И девушка бы рада вскочить, убежать отсюда, скрыться в комнате родителей, но что-то её останавливает. Страх оказаться обезумевшей?..

Когда сердце чуть не ломает грудную клетку, прямо над ухом девушки слышится чей-то нежный голос. Вонь усиливается.

— Я здесь…

Маринетт панически переводит дух, вытирая тыльной стороной ладони глаза. Они сами по себе уже начинают слезиться, вызывая дикую истерику. Она должна добраться к Алье. Она не должна чувствовать себя незащищённой.

На ватных ногах Маринетт добирается до соседней комнаты, без всякого стеснения падает на кровать, снова начиная рыдать.

***

От лица Адриана

Я потираю глаза, пытаясь понять ситуацию. Сначала думаю, что это Алья пришла за «добавкой», но вряд ли бы она явилась без сексуального белья и всхлипывающая. Рывком отрываю тельце от своей кровати, неприятно шипя. Она ещё больше заходится в рыданиях, и я понимаю, что это Маринетт. Бестолочь, с какого-то перепугу вбежала без разрешения? На костёр!

Хватаю её за плечи и сильно встряхиваю.

— Ты что удумала?!

Меня это начинает злить и удовлетворять одновременно. Ей должно быть плохо, как и мне. Так в чём проблема? Я просто хочу, чтобы она ушла.

— Оно… оно, — не-до-сестра пытается прийти в себя, что еще больше бесит. — Оно у меня в комнате.

Хочу закричать «бинго» лишь оттого, что она выговорила предложение. Бестолочь. Резко поднимаюсь, хватая её за локоть. Кажется, она в недоумении, ведь я — не Алья, ту, которую, наверное, она и хотела найти. Тащу обратно в комнату, но получаю новую порцию истерики. Бесишь, Маринетт.

— Нет, нет! Я не хочу обратно! Там Оно! Там!

— Ар, — рычу, рывком затаскиваю её в комнату, и включаю свет, который тускло, но заполняет помещение. Не вижу ничего стоящего, а главное — ничего, что подошло бы под описание «Оно». — И где, блять, оно?

Маринетт смотрит на меня исподлобья, вытирая кулачками красные глаза. И чего она добивается? Слышу её шёпот, который сложно понять.

— Оно было здесь, Оно было!..

— Ну и? Теперь его нет, — кажется, я её немного успокоил, ведь она на дрожащих ногах забралась на кровать. Взгляд падает на ночник на полу. Мой тон смягчается. — Сломался?

Она слабо угукает, накрываясь с головой одеялом. Такое чувство, что её действительно напугало что-то. Списываю всё на темноту и ночные кошмарам. Ничего не говорю, оставляя её с открытой дверью и включенным светом. Заваливаюсь спать, поджимая под себя подушку.

— Мне страшно, — едва слышу голос возле двери. Открываю глаза, — Бестолочь сжалась возле дверного косяка. Я устал.

— А ну вон! — срываюсь на крике, кидая в её сторону подушку. Хлопок дверью. — Противная девчонка.

Встаю, закрывая дверь на щеколду, поднимаю с пола подушку и снова укладываясь спать. Как же раздражает…

***

Чьи-то шаги раздаются в коридоре. Кто-то перебирает мокрыми ногами. Или руками?

Скрип.

Щёлк.

Дверь Адриана приоткрыта.