Нью-Йорк, декабрь 2024 года.

Рождественские переполох начался ещё в начале декабря: выборы подарков для семьи и друзьям, украшение дома с горячими спорами матери и отца. Парень поморщился и осмотрел зал театра в Линкольн-центре. Большой зал был оснащён светом, придающий атмосферу сегодняшнего дня. Показ «Щелкунчика» был особенным, ведь в этот день четыре года назад он встретил её.

Четырьмя годами ранее.

Большой зал был полон людьми, одетыми в вечерние платья и костюмы, что показывало особенный день. «Щелкунчик» обещал быть лучшим в глазах матери, что с блаженной улыбкой смотрела на стены зала, придерживая своё платье черного цвета. Платье она выбирала с особой тщательностью, стоя над душой портного в очках, который дрожал под строгим взглядом матери. Отцу она пригрозила чем-то, что он не мог услышать, пока готовился к посещению театра, если он будет выглядеть ужасно на показе спектакля.

Сонхун обвёл скучающим взглядом зал, решив, что он глупец, раз уж решил вернуться в Нью-Йорк после уикэнда с друзьями в Англии. На Рождество. Досадно. Пак глубоко вздохнул и наклонил голову к плечу матери, чтобы шепнуть ей на ухо:

— Я отлучусь ненадолго, мама. Прошу меня простить.

Женщина кивнула и послала взгляд, предупреждающий, что если он опоздает, то она уничтожит своего сына уже дома. Чтобы не осквернять этот прекрасный — обычный, как думал парень, — театр, который так любила его мать.

Сонхун устремился в сторону другого зала, чтобы найти уборную, где, как он надеялся, не будет ни души, чтобы побыть одному в этом душном месте. Да простит его мать, но он не любил театры, особенно балет, который казался ему скучным и до невозможности утомляющим.

Он нашёл уборную в пустом — слава Господи, — зале, и вошёл, прищурившись. Интуиция подсказывала проверить наличие людей, чтобы он мог спокойно отрепетировать речь, который он собирался сказать своей матери. Осмотрев уборную, парень прочистил горло, чтобы, так сказать, приготовить людей.

— Здесь есть кто-нибудь? Эй?

В ответ тишина. Сонхун хмыкнул и кивнул самому себе, подходя к раковине. Его идея была проста, как никогда. Ну, серьёзно! Он собирался поговорить с матерью, чтобы та отпустила его на недельку в другой штат на день рождения своего друга.

Послышался чих и шум в одном из кабинок туалета. Мужского туалета. Он замер, оборачиваясь в сторону кабинок, готовый открыть дверь и ударить негодника, решившего подслушать его исполнение.

— Чёрт возьми! Гадство, гадство...

Это был не мужской голос. Женский голос. Незнакомка бормотала ругательства и шуршала чем-то. Сонхун прищурил глаза и поджал губы, выжидающе глядя на дверь кабинки, надеясь, что незнакомка выбежит из своей норы и убежит от страха, что была поймана в мужском туалете и подслушивала разговор. Из кабинки вышла девушка в черном атласном платье с открытыми плечами и вырезом. Её волосы были темными, доходившими до талии, волнистые. Девушка сжала черный клатч и темный плащ. Наверное. Она подошла к нему и скованно улыбнулась, заметив любопытный, почти пристальный взгляд парня.

— Прошу прощения за то, что подслушивала, — девушка нервно хихикнула, увидев растерянный взгляд парня. Она прочистила горло и улыбнулась вновь, чтобы разрядить неловкий момент. — Я собиралась откликнуться на ваш, э-э-э, зов, но подумала, что вы уйдёте скоро. Как оказалось, нет. Я решила посидеть и выйти, но вы так долго разговаривали с самим собой, и мне стало неловко, поэтому решила выйти. Вот и на пути к побегу уронила сумочку.

Девушка помахала сумкой и улыбнулась. Улыбка всё не сходила с её лица, заставляя парня уставиться на неё и разглядывать. Его взгляд блуждал по её лицу, а губы приоткрылись. Он будто... увидел неземную красоту. Её полные губы подрагивали от улыбки, а глаза заинтересованно смотрели на него, блуждая по его лицу.

— Да, это было довольно... неловко, — хрипло выдохнул он, замечая её застывший взгляд на его носу.

— Как точно подмечено, — ответила девушка, пожевав губы после минутного молчания.

— Вы тоже будете смотреть «Щелкунчика»? Ну, это спектакль. Да, — оптимистично проговорил Сонхун и мысленно дал себе подзатыльника.

«Ну, конечно же, она собирается смотреть спектакль, кретин!», — та самая его часть, Мистер Очевидность, дал ему мысленно пинка под зад за глупые мямли перед девушкой необычайной красоты.

Девушка поднимает голову, глядя на него, слыша нерешительный тон. Она смущённо заморгала и кивнула на его бормотания.

— Я Казуха, — девушка протянула руку, и Пак бережно сжал её маленькую ладонь, ощущая холодные пальчики и кольцо на указательном пальце.

— Бенджамин, — прошептал Пак, всматриваясь в её карие глаза и видя потемневшие зрачки девушки.

Девушка застыла и заворожённо смотрела на него. В этот момент Сонхун понял, что чувства, которые он испытывает, были его. Ладонь Казухи казалась ему невозможным чувством. Её взгляд обжигал, особенно ресницы, которые трепетали . Парень медленно начал наклонять к ней голову, следя за её лицом, но тут же обернулся. В уборную вошла его мать с удивлённым лицом. Женщина прикрыла рот рукой и переводила взгляд с парня на девушку, неловко прокашлявшись от увиденного.

— Ох, милый... Спектакль.

Казуха отстранилась и тронула его за руку, чтобы привлечь внимание. Она улыбнулась и заговорщически подмигнула ему, даря своим шёпотом мурашки парню:

— Отвечая на твой вопрос: я не иду на спектакль. Увидимся, Бенджамин, - девушка в последний раз заглянула ему в глаза и поспешно вышла из уборной.

Пак обернулся и шумно втянул воздух в лёгкие, слыша ритмичные стуки своего сердца. Незабываемый момент был прерван, но послевкусие от одного шёпота девушки был незабываемым. Мать медленно подошла к нему и поправила воротник рубашки, пригладив носовой платок.

— Это моветон, милый, когда собираешься подарить поцелуй незнакомой девушке, — нравоучительным тоном сказала женщина и всё-таки посмотрела на сына. Взгляд молодого человека был направлен на дверь и женщина понимающе улыбнулась. — Понравилась?

Сонхун перевёл пристальный взгляд на мать и кивнул. И, как она и сказала, он не смог отыскать её перед спектаклем и после. Она не пришла на спектакль «Щелкунчика».

Настоящее время.

Сонхун поправил галстук и облизал пересохшие губы, выискивая взглядом друзей. Дженнифер опаздывала, заверив его, что точно не опоздает. Парень фыркнул собственным мыслям и посмотрел на наручные часы, отсчитывая время до начала спектакля. Он усмехнулся, вспомнив, как закончилась их история с его избранницей.

Тремя годами ранее.

Рождество было любимым праздником Сонхуна. Тогда он встречался со своими друзьями и веселился от всей души, не задумываясь об экзаменах и поступлении в университет. Он думал, что пока не был готов к взрослой жизни, и уж точно не хотел, чтобы его лучший друг уезжал за пределы Америки на учёбу.

Пак подпёр голову, сидя в кафе мистера Огдена. Улица Трутмана был заполнен людьми на сегодняшний день. Люди спешили за покупками в магазины, выбирая рождественские подарки своим близким, и веселились скорому празднику. Его скучающий взгляд скользил по гостям кафе «Делайла», бросая короткие взгляды на входную дверь, где вот-вот должен был появиться его лучший друг со своей девушкой. Девушку Чана Сонхун уважал очень сильно потому, что только она могла приструнить неугомонного Бана своим фирменным взглядом тебе-крышка-кретин. Что ж, это срабатывало.

Колокольчик на входной двери оповестил работников кафе о новых посетителях. Пак поднял взгляд и выдохнул, увидев блаженный взгляд друга и такую же улыбку красноволосой. Сонхун поднял руку и помахал им, чтобы те поспешили. Красноволосая плюхнулась на диванчик и ярко улыбнулась, обнажая свои зубы в брекетах:

— Привет-привет, Бенни! Как прошли выходные?

О, Сонхун забыл упомянуть, что девушка была очень любознательной, когда касались его дела. Она думала, что ему не хватает женского внимания и предлагала свидания со своими знакомыми, но Пак отказывался по кое-какой причине. Ах, и она была очень и очень хитрой. И всегда называла его Бен, так как его полное имя было Бенджамин, которое ему не нравилось, но она была упрямой.

— Дженнифер, как я долго тебя не видел, — протянул парень и послал смешок девушке, придвигая ей сэндвич с курицей, который она любила всем своим добрым сердцем. — И перестань называть меня Бенни, чертовка.

Дженнифер пожала плечами, не особо впечатленная его попытками остановить называть его Бенни. Девушка сняла свой шарф и придвинулась к бойфренду, нежно чмокнув парня в щеку молчавшего парня. Сонхун повернулся к другу и выгнул бровь.

— О, злишься на то, что я разрешил твоей Юнджин побыть главной в отношениях, Кристофер? Ставлю пять долларов, что твоя мать была в ужасе от её альтруистических порывов спасать бездомного, который оказался совсем даже не бездомным, - парень, сидящий напротив, фыркнул и закатил глаза на слова друга.

— Очень смешно, Сонхун. Перестань называть её Юнджин, кретин.

Теперь фыркнула Дженнифер, поедая свой сэндвич и не заботясь о брекетах. Хо шмыгнула носом и задорно улыбнулась, играя бровями. Она наклонилась к Паку и заговорщически зашептала:

— Ты обязательно сходишь с нами в Центральный парк на каток, Бенни. Мы давно не выкладывали фотографию нашего трио, а ведь мне нужны лайки и комментарии о том, как же мне повезло с моим парнем и его другом, а-ля я одинокий парень с разбитым сердцем, ведь не узнал номер той самой незнакомки.

Хо ухмыльнулась и продолжила поедать сэндвич, поддерживая смех Чана. Засранцы. Сонхун рассказал им, что год назад встретил девушку перед спектаклем «Щелкунчика», и не удосужился спросить у дивы номер. Поэтому, чтобы не быть настолько глупым, как всегда говорила Дженнифер, он решил посмотреть в Тиндере, Фэйсбуке, Инстаграмме, Снэпчате и в Твиттере всех девушек с именем Казуха. Таких нашлось много. А именно в Нью-Йорке приблизительно двадцать тысяч, где большая часть страничек были закрыты или без фотографий. Ну и те, которые были подписаны «Мама троих ангелочков». Что ж, он ведь попытался. Его попытка не увенчалась успехом, и он питал надежду, что встретит её когда-нибудь и где-нибудь.

Он моргнул и уставился вперёд, услышав смех. Бан Чан и Хо Юнджин хихикали над чем-то, о чём он не мог догадаться по причине своей невнимательности. Какая досада, правда.

— Что?

Дженнифер широко улыбнулась и махнула рукой, якобы говоря этим, чтобы он не обращал на это внимания, ведь он так-то глупый парень и не поймёт комичной шутки их дуо.

— Ничего, Бенни. Мы обсуждали твоё лицо, как будто ты влюблённая девчушка тринадцати лет. Ты был почти похож на мою собачку Снупи! — она подмигнула и дала пять своему бойфренду, который всё ещё смеялся над Сонхуном. Он точно знал, что они смеялись над ним, и Дженнифер подтвердила это своей весёлой улыбкой. — Бенни, каток не ждёт, а мне нужны фотографии! Бегом-бегом.

Центральный парк был оснащён гирляндами, придавая загадочности и уюта. Поистине зимняя атмосфера. Сонхун закутался в свой шарф и закатил глаза на целующихся друзей. Кошмар. Дженнифер отлипла от своего парня и потащила парней вглубь парка, напевая рождественскую песню Мэрайи Кэри и заставляя Чана делать то же самое, ведь они, как ни как, парочка.

Каток предстал перед ними во всей красе: повсюду были увешаны гирлянды, а дети катались на катке, как и взрослые. Многие фотографировались и счастливые уходили с катка. Пак поджал губы и подошёл к скамейке, намереваясь сесть и не вставать, пока его не позовут, чтобы сделать хорошенькие фотографии в Инстаграм Дженнифер, которая всегда выкладывала фотографии, где получалась она красивенькой, а парни более и менее похожими на людей.

«Безобразие», — подумал Пак и мотнул головой, сев на скамейку.

Спустя полчаса задорного смеха сладкой парочки, Сонхун выдохся от того, что он устал сидеть. Он откинулся на спинку скамейки и сузил глаза, смотря на друга и подругу и чувствуя себя странно. Казуха не выходила из его головы весь год, он думал о ней, не переставая. Парень был согласен со словами Дженнифер, что он глупые парень, раз уж не стремиться найти её и развесить плакаты о поиске той самой девушки. Но хлопот у него было предостаточно, хотя оправдание вышло неудачным, даже для самого себя. Его толкнули в бок, и Пак моргнул, растерянно уставившись на подругу.

— Бенни, я зову тебя достаточно долго, — возмущённо проговорила Дженнифер и шмыгнула носом, пряча свои руки в кармане куртки. Она нахмурила брови и закатила глаза на глупый взгляд друга. — Нам пора домой. Встретимся утром, ладно? Пока-пока, Бенни!

Дженнифер и Чан попрощались с другом и поспешили успеть на такси перед ужином с семьёй девушки. Сонхун поднял голову и выдохнул, смотря на снежинки, что падали с неба.

На следующее утро Сонхун проснулся в шесть утра, чтобы успеть на встречу к друзьям. Чтобы доехать до Манхэттена требовалось не больше полчаса, а он обещал друзьям приехать ровно в восемь утра, чтобы весь день посвятить шоппингу, как говорила Дженнифер, для рождественских подарков своей семье.

Сонхун вышел из дома на 79 улице Ист-сайда, направляясь к остановке, чтобы доехать на 67 улицу Центрального парка. Он посмотрел на свои наручные часы и удовлетворённо хмыкнул, пройдя мимо кафе, где обычно брал медовый раф. Удивительно, что он сегодня не забрал с собой кофе на пути к остановке, но он отмахнула, спеша к остановке. Парень прошёл мимо скамейки у кафе и приподнял брови, удивившись мужчине афроамериканской внешности, уснувшего на скамейке. Его шляпа была весьма странной для сегодняшней моды, и было странно видеть мужчину с необычной формы шляпой. Хмыкнув, он поспешил к остановке и остановился, ожидая свой автобус.

Сонхун прищурился и удовлетворённо улыбнулся, заметив свой автобус. Когда автобус остановился, он застыл, заворожённо смотря на окно автобусы, где знакомая девушка прислонила свою голову к окну, и, кажется, дремала. Пак сокрушенно вздохнул, и, не поверив своей удаче, моргнул несколько раз. Он поспешил и зашёл в автобус, идея вглубь, чтобы взглянуть на неё мельком и убедиться, что эта девушка — та самая, которую он искал. Не раздумывая, он сел на свободное место рядом с девушкой и повернулся, когда та вздрогнула от соприкосновения чужого плеча к её плечу. Девушка заторможено уставилась на парня и, на удивление парня, легко улыбнулась, когда узнала парня.

— О, неужели, — девушка хмыкнула и пригладила черную юбку. – Бенджамин.

Губы Сонхуна растянулись в улыбке, когда девушка подмигнула ему. Казуха сдула темную прядь волос и брови изогнулись в вопросе.

— Удивительно, что мы встретились спустя... м-м-м, дай-ка угадаю, — девушка показательно надула губы и указательным пальцем провела по губам, смотря вверх, якобы задумавшись. Казуха широко раскрыла глаза, и её рот приоткрылся, будто она издала звук «О». Пак был уверен, что, если бы была возможность, она могла бы крикнуть в автобусе: «Эврика!». – Ровно год и пять дней! Я не считала, честно.

— О, правда? – губы парня приоткрылись в немом шоке, и тот приложил руку к сердцу. – Какая жалость, ведь я каждый день искал тебя и считал дни с того дня, когда ты хотела меня поцеловать прямо в театре!

Казуха рассмеялась и прикрыла рот ладонью, показывая свой красный маникюр, который ей очень шёл. Сонхун подхватил её смех, и они продолжали смеяться, пока девушка не остановилась, обнажая зубы, белые, как морская пена. Девушка перевела взгляд в окно и её губы сложились в негодовании. Она наклонилась к нему и шепнула:

— Как жаль, что мне пора выходить.

Это был провал. Катастрофа, наравне мировой.

— Я так и не спросил твоего номера, Ка-зу-ха, — оживился он, понимая, что, может быть, это их последняя встреча. Если он не возьмёт её номер сейчас же, то примет титул самого тупого идиота от Юнджин, а быть идиотом он не хотел. Носить одежду с фразой «Я – идиот» тоже не хотел. Парень полез в карман пальто и достал смартфон, намереваясь взять номер девушки, как назло его телефон был разряжен. – Да какого...

Девушка наклонилась и посмотрела в черный экран парня, поджав губы. Она ухмыльнулась и покачала головой, успев сдержать смешок от ситуации. Она полезла в свою сумку и достала клочок бумаги, написав на нём цифры, и Сонхун понял, что это был её номер. Девушка дала ему клочок бумаги и ярко улыбнулась.

— Держи, Бенджамин, — оптимистично сказала девушка.

— Я Сонхун, — изумленно ответил парень и взял бумагу, не веря в свою удачу прямо сейчас.

— О, это решает всё, не думаешь? – задорно спросила девушка и встала, помахав на прощание.

Казуха вышла из автобуса и зашагала вперёд, а он смотрел ей вслед, сжимая клочок, чтобы не потерять. Телефон включился, и парень удивлённо смотрел на экран, увидев пропущенный звонок от Дженнифер. Он перезвонил ей и улыбался от счастья, и прочистил горло, когда подруга соизволила взять трубку.

— Ты отвратительный, мерзкий, невоспитанный и неответственный...

— Погоди-погоди! – остановил злую тираду подруги Сонхун, мысленно молясь, чтобы та его дослушала до конца. – Ты не поверишь, кого я встретил, Джен!

В трубке послышалось фырканье и Сонхун так и видел, как подруга закатила глаза, почти увидев внутреннюю сторону своих век.

— О, да неужели? – протянула девушка и зарычала в трубку. – Дай угадаю, ты встретил какую-нибудь звезду из «Отчаянных домохозяек»? Потому что если нет, то я не намерена слушать твои жалкие и гнусные оправдания!

Что ж. Она точно была на взводе, что означало, что половина дня Хо будет ходить сердитой и злой на него, в том числе и на весь мир. Парень сглотнул слюну и положил руку на своё колено, которое дёргалось в предвкушении.

— Нет, но! – парень деловито поднял указательный палец и тут же отпустил, заметив взгляд типичного тинейджера в автобусе с презрением на лице. Каков расист! Он продолжил, бросив уничижительный взгляд на скейтера, или кем бы он ни был: — Я встретил её.

В трубке повисло молчание. Минутное молчание. Сонхун напрягся, подумав, что было неправильно говорить такое в трубку, особенно такой девушке, как Дженнифер. Он обеспокоенно кашлянул в кулак, чтобы привлечь внимание подруги, и спросил:

— Э-э, Дженнифер?

Послышался громкий визг и Пак отвёл в сторону телефон, морщась от неприятного чувства в ухе. Ауч.

— Да быть такого не может, Бенни! – прокричала в трубку Хо и послышался ещё один визг. Мужской визг. Чан становился точной копией своей избранницы, что было уже минусом. – Дорогой, срочно ко мне в дом, нам нужно это обсудить!

Девушка отключила звонок, и Пак удовлетворённо улыбнулся, предвкушая из встречу и полных эмоций день. Парень вышел из автобуса и направился к большому зданию, насвистывая что-то, о чём он пока не знал, но какая ведь разница?

Он приехал на двадцать пятый этаж, помахав соседке Хо миссис Мардж. Пожилая женщина застыла, и рука её была в сумке, как будто она что-то искала. Не обратив особого внимания на женщину, Сонхун радостно постучался в дверь и открыл её, заходя внутрь и поприветствовав Снупи. Далматинец лежал на лежанке и уставился вперёд, не моргая. Пожав плечами, Пак прошёл вглубь квартиры и открыл дверь в комнату подруги, моментально застыв. В комнате Хо девушка сидела на кровати, смотря вперёд, а над ней стоял мужчина в костюме и со странной шляпой, как у того мужчины. Чан сидел за рабочим столом девушки, и, как и над Дженнифер, стоял мужчина. В комнате было около четырех людей в форме, а три другие в костюмах.

— Какого...

К нему тут же повернулись эти самые люди и Пак, не раздумывая, выбежал из комнаты, слоняясь по всей квартире и слыша крики мужчин. Он зашёл в комнату родителей подруги и тут же выбежал, увидев, как из ванной комнаты вышел мужчина в форме, и побежал дальше, отчётливо слыша крик мужчины:

— Мистер Пак, остановитесь сейчас же!

Ага, сейчас.

Внутренний голос в возмущении послал куда подальше старика, и Сонхун перепрыгнул диван, чтобы выбежать в коридор, но свернул в другую сторону, увидев седовласого мужчину с усами. Мужчина закатил глаза и зашёл в комнату девушки, уперев руки в бока.

— Какой вы упрямый, мистер Пак. Давайте мы поговорим тет-а-тет, без моих работников, — скучающе сказал мужчина и протёр глаза, ожидая ответа от парня. Пак испуганно смотрел на мужчину и сузил глаза, ищу пути отступления от этого... полтергейста. – О, не стоит искать выход, ведь я вас всё равно догоню и заставлю вас говорить со мной.

Чудесно! Полтергейст был намерен с ним миленько поболтать за чашечкой чая, пока его друзья были как статуи, а затем и замочить его. Он вспомнил утреннюю встречу с Казухой и почти, что завыл от досады, ведь он не собирался умирать, не встретившись с прекрасной дивой. Пак настороженно посмотрел на мужчину и приподнял бровь, давая, так сказать, разрешение говорить, хотя по виду этого типа, он мог без спроса открыть рот и сказать что-нибудь.

— Ага, как же!

И тут же выбежал из комнаты, не заметив скучающий взгляд незнакомца в шляпе. Он открыл дверь в кабинет мистера Хо и закрылся, обдумывая дальнейшие планы побега и спасения жизней друзей, ведь отец Дженнифер мог убить его самого за то, что тот не спас единственную и неповторимую дочь. За дверью послышался усталый вздох, и кто-то постучался.

— Мистер Пак, советую открыть вам дверь, чтобы мне не пришлось применять магию.

— Ещё чего!

Дверь тут же вышибли, столкнув его на пол. Боль на лбу дала о себе знать, и Пак свернулся калачиком, протяжно застонав. Его руки прижали к полу, зафиксировав, и он открыл глаза, увидев поджатые губы мужчин. Он погрузился в долгожданную темноту.

Тупая головная боль очень раздражала, одновременно посылая сигналы, чтобы парень проснулся. С трудом разлепив веки, он уставился вперёд, услышав голоса как из толщи воды. Шея неприятно затекла, и Сонхун брякнул что-то в попытке позвать кого-нибудь живого, если таковые вообще имелись. Моргнув для галочки, чтобы убедиться в том, что он находится в помещении, похожей на стоянку, он обернулся, увидев троих мужчин и слева от них мужчин в форме.

О, кажется, начался суд, где решится вопрос, куда тебя отправят: Ад или Рай. Отлично, ты прожил свои девятнадцать лет, а уже умер, не поступив даже в университет. Вот смеху то будет от бабули!

Внутренний голос рассмеялся над ситуацией, в котором оказался парень. Он сердито обернулся и, прочистив горло, крикнул:

— Эй! Я вообще-то очнулся!

Седовласый мужчина снял шляпу и посмотрел на него, обведя раздражённым взглядом, давая понять, что он выводит его из себя одним только своим голосом. Незнакомец глубоко вздохнул, и отмахнулся от него, как от назойливой мухи, что не понравилось молодому парню. К незнакомцу подошёл ещё один, но с азиатским типом внешности, а чуть поодаль от мужчин стоял мужчина с афроамерканским типом внешности, сжимающий черный блокнот и смотрящий прямо на Сонхуна.

— Н-да, беда полная. А что с этим? – спросил мужчина с азиатским типом внешности, указывая на связанного парня.

— Обнулим, — ответил седовласый и махнул на него, выглядившим не особо заинтересованным во всей этой ситуации. – Пусть шлют инструменты.

— Шутите? – изумлённо спросил азиат, то и дело, смотря на юношу, молчавшего от полного бреда и ситуации вообще, — Нужно письменное разрешение Верховного.

— Ну, так свяжитесь с юридическим...

Седовласый мужчина не успел закончить, как из ниоткуда появились ещё одни люди со шляпами. Сонхун раскрыл рот от шока, не понимая, откуда они взялись, если дверей здесь нет. Группа мужчин подошли к двум стоящим и обвели взглядом связанного парня.

— Юридический уже здесь, — подал голос тип со шляпой и снял головной убор. – Обнуление категорически запрещается. Это ваша оплошность, вы не получите инструменты.

Прекрасно. Его связали и, скорее всего, собирались пытать. Сонхун сжал челюсти и посмотрел на руки. Мужчины продолжали разговаривать, и Пак развернулся, чтобы удостоить их взглядом полного укора за похищение и держание в плену. Седовласый мужчина цокнул и потёр переносицу, кивая мужчину, стоящий напротив.

— Этот не поверит, — протянул седовласый и взял черный блокнот с рук азиата, показывая им что-то. – Вот, взгляните: вопросы будут терзать его до конца дней, он не перестанет искать ответы, он не отступит. Придётся присматривать за ним... вечно. Ну, чтоб не сказал лишнего. Нескончаемый волновой эффект.

Мужчины посмотрели на него и тот самый «юридический» хмыкнул. Он небрежно сдул пыль с головного убора, пронзая своим взглядом парня.

— Помните Торреса?

— О, всё не так плохо, — беспечно ответил седовласый, но тут же принял серьёзный вид, опасливо кидая взгляды на юношу. – Или нет?

— В конце концов, ему всё открыли.

— Абсолютно?

— У вас нет другого выхода.

- Вы что, больные? Кто вы, чёрт возьми, такие? – подал голос юноша и хмуро взирал на них со стула, ощущая левой стороной лица пристальный, почти обеспокоенный взгляд афроамериканца.

— Мы те, кто смотрит, чтобы всё следовало плану, - ответил седовласый и подошёл к нему, улыбаясь ему. – Я Ричардсон.

Сонхун прищурился и встал, побежав к двери, которая появилась из ниоткуда, но тут же споткнулся, ударяясь своим лицом об пол. Он заскрежетал зубами от боли, чувствуя, что его подхватили и усадили обратно. Побег был почти идеальный. Ричардсон встал перед ним и улыбнулся, явно веселившийся.

— Вы думаете, я это не предвидел? – спросил он и махнул рукой. – Я читаю ваши мысли. Честное слово. Выберите цвет. Синий. Выберите число. Двадцать восемь.

Сонхун поражённо смотрел на Ричардсона. Он закрыл ладонями лицо, надавливая на веки.

— Я не понимаю, что происходит.

О, он не то чтобы не понимал, он вообще не понимал, что происходит, и почему его похитили.

— Вы заглянули за занавес, о существовании которого не должны были знать. Видимо, это шок, — произнёс мужчина и посмотрел на афроамериканца. – Вашей вины здесь нет, траектория вашей жизни сегодня подлежала корректировке. Вы должны были купить себе кофе и пролить его около кафе, чтобы не успеть на автобус. Вы бы вернулись... м-м-м, к себе и переоделись, и опоздали бы на встречу на двадцать минут позже, а мы к этому времени уже ушли.

— Я что, правда, должен был пролить кофе?

— Мы называем это корректировкой, парень. Когда люди, к примеру, проливают кофе или сталкиваются с прохожими, — пояснил Ричардсон и начал ходить вокруг стула. – Это называют случайностью, и обычно так и есть, а порой и нет. Это мы подталкиваем их к обратному плану. Ха, а иногда, если лёгкого толчка недостаточно, руководство разрешает повторную калибровку. Мы высылаем группу, и они меняют ваши решения, как и вашим друзьям, — Сонхун сглотнул, и напряжение так и возрастало в груди, что заметил Ричардсон. – Не волнуйтесь, с вашими друзьями всё будет в порядке. Прежде чем я вас отпущу, мы поговорим. Договорились?

— Говорите.

— Мало кто видел то, что видели вы. Если вы разболтаете то, что произошло здесь и произошло в доме вашей подруги, — он драматично вздохнул, показывая своим видом, что последствия будут не самыми радужными. – Мы сотрём ваш мозг. Полностью. Ваши чувства, вашу личность, ваши воспоминания. Кратко говоря, вы останетесь никем, и вам никто не поможет. Уяснили? Ни единого слова про нас.

Юноша выдохнул и кивнул под пристальным взглядом Ричардсона. Он возвышался над ним и смотрел, как коршун на свою добычу. Жуть какая.

— Ах, да, вы ведь встретили утром девушку в автобусе? Хм, кажется, Казуха, — пренебрежительно спросил мужчина, рассмотрев свои ногти.

— Почему вы об этом спросили?

Ричардсон снисходительно улыбнулся, качая головой.

— Вам не планировалась новая встреча, — ответил мужчина и приподнял брови.

Как будто удар под дых. Сонхун заморгал, смотря на мужчину. Внутренний голос кричал и бился в конвульсиях, бросая ему, что здесь что-то не так.

— Причем здесь это? — настороженно спросил парень.

— Притом.

Он щёлкнул пальцами, и парня схватили, а один из них полез в задний карман джинсов, доставая бумажник, откуда он нашёл клочок бумаги. Сонхун пытался вырваться, ясно осознавая дальнейшие действия. Как в замедленной съёмке, клочок бумаги был подожжён Ричардсоном, и грудь сжалась от несправедливости. Какой же он дурак, что сразу не записал номер девушки в телефон. Парень сжал челюсти, устремив ненавистный взгляд на мужчину.

— Поняли? – спросил Ричардсон и подмигнул ему.

— Понял, — буркнул парень и судорожно выдохнул, осознавая полный провал.

— Верните его обратно, — кинул Ричардсон и прошагал к черному джипу, который не заметил Пак.

Его поволокли к серой двери, которую они открыли и толкнули внутрь. Сонхун оказался в коридоре, ошарашено смотря вперёд. Он обернулся и открыл дверь в кабинет отца Дженнифер, но, вместо парковочной, там был лишь кабинет. Пак открывал и закрывал несколько раз, поражённо уставившись на якобы парковочную. Хо открыла дверь и выглянула из своей комнаты, сложив руки на груди, показывая своим видом, что она недовольна его опозданием.

— Где ты был? – возмущённо спросила подруга, а сзади появился Чан с нечитаемым выражением лица. – Мы ждали тебя полчаса, хотя договаривались ровно в восемь утра!

Сонхун тупо моргал и смотрел на друзей, ища на их лице следы побоев и чего похуже.

— Голова болит? – спросил он и поймал недоумевающий взгляд Бана.

— Да что с тобой такое? – спросила Дженнифер и приподняла брови в недоумении, — Просто поразительно, как ты пытаешься улизнуть от своего прокола, Бен.

Девушка скользнула обеспокоенным взглядом по парню и посмотрела на бойфренда тем самым взглядом, который кричал, что что-то здесь не так. Бан Чан почесал затылок и издал булькающий звук, а затем спросил:

— Ты заболел? Плохо себя чувствуешь?

— А ты? Э-э, голова не болит? – недоверчиво спросил Пак.

— Эм, нет. Мы чувствуем себя нормально, но у тебя такой взгляд, будто тебе нужна помощь, — протянул Чан и тут же получил локтем. – Что?

— Какой же ты местами глупый, Чан, — недовольно ответила девушка и перевела свой сердитый взгляд на друга, но смягчился, когда она увидела его растерянное и опечаленное лицо. – Что случилось, Бенни?

Он испытывал разочарование от потери номера Казухи. Огромное разочарование с размером Черной дыры.

— Я потерял её номер. Просто взял и потерял, но как я её могу найти? Боже.

Он вздохнул и прикрыл веки. Дженнифер мягко улыбнулась и похлопала друга по плечу, подзывая Чана к ним.

— Мне очень жаль, правда, — печально сказала Хо и выдавила из себя слабую улыбку.

Настоящее время.

Он вылетел из моря своих воспоминаний и уставился на рыжеволосую Дженнифер, которая покрутилась перед ним, спрашивая о своём наряде.

— Как тебе, Бенни?

— Чан точно свалится с ног от твоей красоты, чертовка, - ответил парень и рассмеялся, а девушка подхватила его смех. – Вспоминал нашу встречу в кафе «Делайла» и всё, что произошло потом.

— Это судьба, что вы встретились, в конце концов, Бенни, — ответила девушка и откинула рыжие волосы, поправляя другой рукой декольте черного платья.

Сонхун включил телефон и напечатал сообщение девушке, что ждёт не дождётся её выступления, как главная балерина этого вечера, что уж говорить о совместном выступлении с её подругой Поршей. Он решает свою судьбу сам, в это Рождество.

Полгода ушли на то, чтобы восстановить номер Казухи, постепенно вспоминая цифры на бумажке. Он погружался в воспоминания и восстанавливал каждую деталь, но в итоге распахивал глаза, сидя на полу в своей комнате. Сонхун слышал ворчания друзей, что он поступает слишком по-сталкерски.

Тогда он встретил афроамериканца, который представился Юэном Митчеллом, и пригласил на паром, чтобы дать ему ответы на его вопросы.

Сонхун спросил, зачем же Юэн помогает ему, ведь Ричардсон читает его мысли, на что мужчина ответил: «Ричардсон вас припугнул. Он запрограммировал возможные ответы, мистер Пак. Мы не можем читать ваши мысли и не слышим их, но, принимая решения, ваш разум взвешивает варианты, вот их мы предвидим, парень. Мы в курсе, когда вы уклоняетесь от плана. Если мы достаточно близко, то всегда такое чувствуем. Наша задача удержать вас в рамках плана, это всё, что нам позволено».

Митчелл пояснил, что они должны контролировать целый мир, но ресурсов маловато, чтобы следить за кем-то постоянно. Кроме того, они были тогда у воды, а они блокируют их способность читать карту их решений. Что они смотрители, которые выполняли указы Верхнего. Он спросил, почему ему не дают увидеть её. Юэн рассказал, что он узнал и по ресурсам, которые задействовали, они не могли допустить их встречу. Это было важно для них. Порекомендовал забыть о ней и жить дальше, иначе произошло бы полное обнуление.

Двумя годами ранее.

Автобус был заполнен людьми. Каждый год он ехал на автобусе, чтобы встретить Казуху, но его надежда угасала с каждым разом. Он ехал прямиком на встречу с друзьями, которые захотели встретиться в Центральном парке, чтобы сделать ежегодные новогодние фотографии в профиль Дженнифер. Он прислонился лбом к стеклу, скользя взглядом по людям. Его внимание привлёк знакомый женский силуэт, шедший в черной куртке и сумкой на плечах. Его глаза округлились от осознания, и он выбежал из автобуса, расталкивая пассажиров и прохожих в попытке добежать до девушки. Казуха шла в наушниках, не обращая внимания на людей, подоткнув белый шарф. Пак, не думая больше, сомкнул свою руку на её запястье, останавливая и разворачивая девушку к себе.

— Казуха...

Девушка смотрела на него с широко раскрытыми глазами. Она вынула наушники и приоткрыла рот от удивления, выдыхая горячий воздух, отчего появился пар. Чувства охватили его с ног до головы. Он окунулся в них, с чувством. Карие глаза девушки сверкали при свете фонарей, посылая стаю мурашек по позвоночнику парня.

— Привет, я... я езжу на автобусе каждое утро, в надежде встретить тебя, — протараторил он, судорожно выдыхая. Его колотящееся сердце билось навстречу её, хотя он не мог быть в этом уверен, — Может, зайдём в кафе? Я... то есть... поговорить?

Он криво улыбнулся, нервно облизнув вдруг пересохшие губы. Казуха медленно моргнула, переваривая услышанное, и её губы дрогнули. Она мягко улыбнулась, смотря на него.

— Хм, вообще-то мой номер не изменился, не звоните мне весь год, как сделали в прошлый раз, — пожала плечами та, сдерживая улыбку от смутившегося парня.

— Пойдёмте, и я вам всё объясню.

Девушка прищурилась и развернулась, кинув ему взгляд через плечо, подзывая следовать за ней. Сонхун поспешила за ней, то и дело посматривая на неё, не веря своей удаче. Он готов расцеловать свою мать, которая сказала перед его уходом, что она чувствует что-то, что может обрадовать его как никогда. Они шли по улице, направляясь к Центральному парку.

— Сто лет прошло, а вдруг у меня появился бойфренд, — спросила нарочито невинно девушка и покачала головой, сдержав смешок.

— А он у вас появился?

— Вам помешало бы это? – спросила девушка, поправляя черную сумку на плече.

— Да, — сказал парень.

— Ну, тогда я вам не так уж и нужна, — ответила Казуха, фыркнув и пожав плечами. – Давай, Сонхун, рассказывай, почему же ты мне не звонил.

Она кинула на него любопытный взгляд и отошла в правую сторону, пропуская подростков.

— Ну, телефон ведь разрядился, — пробурчал он, поймав скептический взгляд.

— О, правда? Потому что я вам дала на бумажке свой номер, — фыркнула та, облизав губы.

Они продолжали разговаривать, выясняя, где же он, бедный и несчастный, потерял бумажку. Сонхун оправдывался, не скрывая правду, но и не до конца раскрывая. Они дошли до Центрального парка, остановившись у озера, где теперь катались люди. Парень в очередной раз взглянул на неё и кивнул на сумку, спрашивая:

— Куда вы шли?

— Правильнее будет сказать: откуда же я шла, - пояснила Казуха, поправив шарф. – Я балерина. М-м-м, работаю в Нью-Йорк Сити балет, скоро буду выступать в «Лебедином озере». У меня репетиция через три часа, поэтому приглашаю вас в театр, где мы впервые встретились.

— Свидание? – спросил он, а девушка вздёрнула подбородок и озорно улыбнулась.

- Может быть.

Девушка подмигнула ему и взяла его руку, всучив ему бумажку, где были видны цифры. Он удивлённо посмотрел на неё, спрашивая взглядом:

— Попробуй не потерять бумажку, — она достала билет из сумки и протянула ему, — Мама не смогла прилететь на моё выступление, поэтому её билет – твой билет на выступление, которое будет двадцать пятого декабря.

Казуха подошла ближе и нежно коснулась губами его щеки. Губы парня растянулись в нелепой улыбке, и, пользуясь моментом, собирался прикоснуться губами её, но в него врезался маленький мальчик, кинувший на него удивлённые глаза. Они отстранились друг от друга, неловко улыбаясь друг другу. Девушка помахала ему и поспешила к выходу из парка, в последний раз бросив взгляд через плечо. Пак, не сдержав радости, подпрыгнул, крикнув:

— Аллилуйя!

Он остановился, заметив того же маленького мальчика, смотрящего на него в полном недоумении. Мальчишка моргнул несколько раз и убежал, спотыкаясь на ходу.

* * *

Чан кидал снежный шар в воздух, слушая упрекающий тон девушки. Они почти ввязались в драку с группой подростков, которые сделали пошлый комплимент Дженнифер, а Бан вступился за неё. Хо раздражённо сдула прядь красных волос и упёрла руки в бока, кидая грозные взгляды на парней.

— Не могу поверить, что ты ударил того придурка! – она указала на Сонхуна пальцем, хмуро глядя на друга. Девушка откинула волосы и глубоко вздохнула, посмотрев на бойфренда. Дженнифер подошла к нему и с нежностью посмотрела на Чана, погладив его щеку; её губы подрагивали от переполняющих эмоций, ведь Пак видел, что она, хоть и зла, но беспокоилась о Чане. – Не нужно было кидаться кулаками, ты же знаешь, я беспокоюсь о тебе, так ещё и твоя травма.

Сонхун глядел на друзей, почувствовав тоску при мысли, что ему нельзя было видеться с Казухой. Но, если он всё-таки встретил её, значит, он не мог допустить того, чтобы отпустить её. Парень склонил голову и посмотрел вправо, увидев в окне дома Ричардсона с ещё одним знакомым мужчиной. Догадки в голове выстраивались молниеносно, и теперь он предположил, что драка была их планом.

Может они узнали, что ты собираешься прийти на спектакль к Казухе, вот поэтому и наколдовали такую ситуацию с дракой. Вероятно, ты должен был пострадать в этой драке и не прийти на репетицию, а затем она поняла бы, что ты обманул её в очередной раз.

Внутренний голос сейчас помог в логической цепочке. Он порывисто встал, смотря в окно, и Ричардсон исчез, как и его коллега по шляпе. Сонхун побежал к автобусной остановке, не обращая внимания на крики Дженнифер. Он добежал до автобусной остановки, но из угла вышли Ричардсон и мужчина азиатской внешности. Седовласый мужчина развёл руками, будто был рад их встрече.

— Мистер Пак! Давно не виделись, и вы, кажется, собираетесь нарушить наше некое согласие, — проговорил Ричардсон с весёлыми нотками в голове, идя за парнем со своим коллегой.

— Ха, кажется, прошёл, э-э-э, год? Видать, я забыл, — сказал Сонхун нервной улыбкой, лихорадочно думая, как ему доехать до театра Дэвида Коха в Линкольн-центре.

С самого Центрального парка до другого квартала за ним бежал Ричардсон и МакКрэди. Они даже удосужились сбить такси, чтобы парень не уехал к девушке. Сонхун сжал челюсти и вызвал 911, кидая недовольные взгляды на мужчин. Вскоре приехала полиция, и тут его задержал мужчина в полицейской форме, но, когда он подошёл к другому офицеру, то того мужчины не оказалось. Взвыв от своей глупости, он побежал дальше, каждый раз смотря на наручные часы. Боги, они ведь не наколдуют машину, которая собьёт его по пути в театр. А после он бежал и бежал, но, где бы он ни оказался, Ричардсон и МакКрэди появлялись из дверей.

Он добежал до театра и победно улыбнулся. Поворачиваясь во все стороны, он не обнаружил Ричардсона и его коллеги. Парень вошёл в театр и приоткрыл дверь, где увидел Казуху с парнем, который поднимал её в воздух. Репетиция шла полным ходом, они кружились и подпрыгивали. Девушка изогнулась в спине и встала на пуантах, медленно кружась в руках парня.

Парень завороженно следил за её плавными движениями рук и тела, за серьёзным лицом и цепких карих глаз. В одно мгновение девушка оступилась и свалилась со сцены, вскрикнув от боли. Все, кто присутствовал на репетиции, подбежали к девушке, как и Сонхун. Он наклонился над ней и посмотрел на её левую лодыжку, за которую девушка держалась, дыша сквозь зубы и хныча. Парня, который танцевал с ней, оттолкнула одна из балерин, девушка с темными волосами, и наклонилась над ней, испуганно смотря в глаза девушке:

— Казуха, что случилось?

— Лодыжка, — прохныкала девушка, и слёзы потекли по щеке, когда другая девушка провела пальцами по ушибленному месту. – Порша, мне больно.

Не раздумывая больше, Пак подхватил под руку девушку и понёсся из зала, направляясь к выходу. Казуха обхватила шею парня, сжимая губы от боли. За ними послышались торопливые шаги, и рядом оказалась та девушка, которая смотрела недоверчиво, почти враждебно. Порша вскинула голову и спросила:

— Ты ещё кто такой?

Казуха царапнула ногтем его шею и судорожно выдохнула, кинув предупреждающий взгляд на балерину, и покачала головой.

— Порша, не сейчас, пожалуйста, — сказала Казуха и балерина нехотя кивнула и помогла открыть парню дверь, словив такси.

В больнице девушке перевязали лодыжку, спросив о самочувствии девушки. Девушка, которая назвалась Поршей и её подругой, сидела рядом с Сонхуном с хмурым выражением лица, ковыряя заусениц на указательном пальце. Пак повернул голову к регистратуре, где сидела полная женщина, а рядом стоял пожилой мужчина с той самой шляпой, смотря пронзительными глазами прямо на него. Он вздрогнул, когда сидящая рядом девушка глубоко вздохнула и потёрла глаза.

— Завтра у нас выступление в театре, а она главная балерина, но... ушиб сильный, а к завтрашнему вечеру она не поправится, — тихо сказала Порша, что он почти расслышал, и посмотрела на дверь, где находилась её подруга. – Она стремилась стать главной балериной для «Лебединого озера», но в итоге будет сидеть дома с ушибом.

Парень опечаленно посмотрел на дверь, где поймал взгляд карих глаз. Казуха мягко улыбнулась и неуверенно помахала ему рукой, на что он в ответ улыбнулся. Сонхун повернул голову к регистратуре, где стоял пожилой мужчина и кивнул в сторону выхода из больницы, а затем направился к выходу. Он вышел и оказался в том самом месте, где его привязали люди Ричардсоа. Парень хмуро глядел на мужчину, ожидая его упрёков и угроз об обнулении.

— Кажется, вас предупреждали, мистер Пак, — первым нарушил тишину мужчина. – Меня зовут Томпсон.

— Америка говорит, что у каждого есть свобода воли и выбор, но что я вижу?

— У вас нет свободы воли, — Томпсон приподнял брови и прокашлялся.

В тот вечер Томпсон, который был выше по должности Ричардсона и Юэна, сказал ему, что они следили за ним и раньше. Он переродился в очередной раз, чтобы судьба свела его с Казухой в который раз. Тогда пожилой мужчина поведал ему, что Верховный распорядился с его жизнью и решениями для плана, который он составил. В конце концов, ему пришлось обнять её на прощание, и она это поняла, когда он не вернулся ни через час, ни через три.

В две тысячи двадцать четвёртом году, когда он просматривал страницу в инстаграме Казухи, он наткнулся на пост Порши, где Накамура стояла с парнем, неизвестным для него, с подписью о помолвке подруги. Дженнифер и Чан поддерживали его, сочувственно смотря на него, и не обнимались при нём, чтобы не делать ещё больнее.

В дождливый день августа Юэн устроил встречу, где дал ему свою шляпу, чтобы убежать далеко вместе с Казухой. Они всё спланировали, выучили время открытия дверей, по которым он будет перемещаться по всему Нью-Йорку, и Сонхун оказался в ресторане в Манхэттене, где украл её, объяснил ситуацию. Тогда девушка смотрела на него с шокированным лицом, а затем спросила дрожащим голосом, что происходит. Но когда он надел шляпу Юэна и открывал двери, оказываясь сначала в уборной ресторана, а затем на футбольном стадионе.

— Что вообще происходит? – крикнула девушка, переплетая их пальцы, и крепче сжимая руку парня.

Они бежали через двери, убегая от Томпсона и его людей. Её рука крепче сжимала его, но не отпускала, держась за своё вечернее платье. Но, когда они оказались на крыше небоскрёба, их нашёл Томпсон, который собирался устроить обнуление им обоим. И тогда пришёл Юэн, отдав ему в руку бумагу, где была подпись Верховного, и указ, что обнуление запрещается. Верховный решил, что они будут вместе, ведь его порывы быть вместе с Казухой – заслуживало уважение. Огромное уважение.

Настоящее время.

Сонхун сидел на четвёртом ряду, прямо посередине, наблюдая за своей возлюбленной, которая кружилась и танцевала в своём прекрасном наряде. Она посмотрела прямо на него и её губы дрогнули, сдерживая мягкую улыбку, предназначенную для него.

Когда спектакль закончился, он ждал её на улице, чтобы отправиться вместе на ужин с друзьями. Парень обернулся, когда Казуха сомкнула ладонь на его запястье, разворачивая к себе. На её губах была мягкая улыбка, а глаза с нежностью смотрели на него.

— Ты сегодня великолепна, — прошептал он, склоняя к ней голову, чтобы рассмотреть её карие глаза, которые светились при свете фонарей.

Щёки покраснели, и девушка фыркнула, сморщив нос. Казуха вскинула подбородок и изогнула бровь, спрашивая:

— Только сегодня?

— Всегда.

Казуха коснулась его волос на затылке, с трепетом перебирая их. Его щеки коснулась капля, а когда он поднял голову, то увидел снежинки. Они падали, придавая моменту романтичности и атмосферы.

— Я люблю тебя, — ему всё ещё было так трудно сказать это, что делало эти слова более значимыми.

— Я подозревала это, когда ты сделал мне предложение, — Казуха поцеловала его в плечо. – К твоему огромному счастью, я тоже тебя люблю.

Он склонился чуть ниже, и его пальцы крепко сомкнулись вокруг её подбородка, после чего он поцеловал её. Её губы были мягкими, он проводил языком по нижней губе девушки, обняв за талию. Она лишь крепче сжала воротник его пальто. Казуха растворялась в его поцелуях, таяла под прикосновениями. Она хихикнула и отстранилась, а Сонхун, тяжело дыша, прислонился лбом к её лбу, ставя этому дню десять баллов из десяти.

Рождество его любимый праздник, и он был благодарен за то, что он мог быть с ней.