Мой красный спортивный автомобиль мчит на бешенной скорости по пустой вечерней трассе, пропуская под собой разделяющую полосу дорожной разметки. Адреналин от предстоящей встречи подобно наркотическому веществу разогнался по венам, заставляя сердце работать на износ. Нервная неконтролируемая улыбка то появляется, то исчезает, делая мою физиономию похожей на лицо шизофреника.

Испытываю колоссальное волнение, бушующее внутри стихийным бедствием, ведь вероятность того, что меня попросту спустят с лестницы хорошенького загородного дома, достаточно велика. Брат неумолим, но я-то знаю, если еще чуть-чуть поднажать, то смогу изменить его решение. Однако доля сомнения выгрызала достаточно большие дыры в моей решимости, стоило лишь на долю секунды вспомнить наш с ним последний разговор.

«Джен, ты меня плохо слышишь или страдаешь слабоумием? Я, кажется, четко озвучил свой отказ», — голос старшего брата в точности воспроизвел в голове его последние слова, и даже с той же интонацией.

Останавливаю машину у главных ворот и ожидаю, когда ко мне кто-нибудь выйдет из охраны, чтобы зафиксировать личность и доложить хозяину о незваном госте. Пальцы непроизвольно барабанят по рулевой обивке, совершенно не попадая в такт играющей в салоне музыки.

Как же мне его уговорить... встать на колени? Ползать в ногах? Пригрозить? Хотя было бы чем, ведь он имеет больше меня...

— Дьявол! Да он ни за что не согласится! — рычу сквозь зубы, и на эмоциях бью по сингалке.

Краем глаза улавливаю движение открывающейся калитки и выходящего оттуда человека в деловом черном костюме. Однако, не пройдя и пары шагов, он тут же останавливается. Охранник поднимает руку с рацией и что-то говорит своим товарищам, после чего подъездные ворота начали открываться. Немного качусь вперед и делаю звук на панели управления тише, притормаживая напротив мужчины, давшему разрешение проехать.

— Добрый вечер, мистер Роджерс. Нас не предупреждали о вашем появлении.

— Решил сделать сюрприз, — улыбаясь как можно шире, я стараюсь скрыть свою нарастающую панику, предполагая теперь, что брата может не оказаться дома.

— Извините, но мы все равно должны сообщить о вашем прибытии.

— Без проблем, — нахлынувшая радость от того, что Макс никуда не ушел, несла меня по подъездной дороге к главному входу.

Глушу мотор, но выходить не спешу, продумывая всевозможные варианты возражений на его категоричное «нет». Мои рассуждения настолько ушли глубоко в дебри, что не сразу обращаю внимание на открытую водительскую дверь.

— Господи Иисусе! — от испуга я резко дергаюсь назад и больно ударяюсь локтем о центральную консоль, задевая нерв. Поджав губы, стал растирать пострадавшее место, мысленно ругая брата на чем свет стоит. — Не учили в детстве, что подкрадываться плохо?!

— Ты чего приперся так поздно, интернет отключили? — облокачиваясь о дверь, Макс выжидающе смотрит, но меня это совсем не напрягает.

Я всегда восхищался старшим братом. Несмотря на небольшую разницу в возрасте, он добился больших высот и сейчас работает в одной наикрутейшей научной лаборатории в то время, как я прожигаю свою жизнь за компьютерными играми, зарабатывая на стримах. Когда Макс поделился идеей, которую планировал воплотить в реальность, я поддержал его всеми частями тела, мечтая первым испытать готовый продукт. Однако мне пришлось столкнуться с его множественными протестами, причина которых являлась моя безопасность. Да и сейчас он безоговорочно развернет младшего бездельника и пошлет ко всем чертям, поэтому мне необходимо для начала пройти в дом, а там решу, что делать дальше.

— Привет, братишка! — сверкая зубами в голливудской улыбке, я неуклюже вылазию из низкопосаженной тачки и выпрямляюсь перед невозмутимым родственником. — Обнимемся?

— Перестань валять дурака, Джен. Мне завтра на работу, и я уже планировал отправиться спать.

Что в мои планы совсем не входило...

— Я к тебе через полгорода ехал, угостишь хотя бы чаем? — поникнув от того, что обнимашек не последует, опускаю руки и засовываю их тут же в карманы джинс, чтобы усмирить вибрацию в пальцах.

Волнение импульсом пробегает по всему телу, акцентируясь на ступнях и делая землю под ногами невероятной мягкой, словно облачко. Перекатываюсь с пяток на носочки и смотрю вниз, прекрасно осознавая, что своим поведением выдаю себя. Макс умный парень и сразу раскусил мой план как орешек.

— Зачем приехал?

— Я не могу приехать к тебе?

— Ты всегда заранее сообщаешь об этом.

— Ну а в этот раз решил устроить сюрприз.

— Что тебе нужно?

— А чего так грубо?

— Я еще не начинал...

— По-моему ты уже завелся.

— Потому что бесишь сейчас!

— А вот теперь точно грубо...

Брат, обреченно вздыхая, отходит чуть вбок и прикладывает пальцы к переносице, пытаясь успокоится. Я же не могу даже с места сдвинуться, словно цепями прикован. Язык будто к нёбу прирос, а от прежней улыбки ничего не осталось. Мой пульс учащается с каждым вдохом, когда я начинаю внутренний спор с самим собой: одна моя часть прекрасно понимает брата, а другая усердно пытается заглушить первую, ведь я бредил этой мыслью много лет. И не успев опомниться, выпаливаю предложение, напекающее о цели моего приезда.

— Я подслушал ваш с отцом разговор и в курсе, что ты привез образец разработки домой.

— Разговор окончен, Джен. Возвращайся обратно, — строгость его голоса воткнула в меня миллион иголок, задевшие какой-то мышечный нерв, от чего мое лицо перекосило.

— Макс, выслушай меня... — примирительным жестом пытаюсь расположить к себе, но брат молча разворачивается спиной и направляется в сторону дома.

Ч-что? Куда?! Стоять!!!

— Макс! — я рванул следом за ним в надежде задержать. — Макс, да остановись же ты!!! — забегая по ступеням на крыльцо, резко останавливаюсь, чтобы не врезаться в захлопнувшуюся перед носом дверь.

Ну уж нет... Так просто я не сдамся...

Поворачиваю ручку и нагло вваливаюсь в чужой дом. Я был здесь много раз, поэтому, не задерживаясь в прихожей, направляюсь в гостиную, где обычно брат проводит все свободное время.

— Ответь мне, почему? — уперев руки в бока, стою и ожидаю ответа. Я намереваюсь во что бы то ни стало уговорить его. Склонить на свою сторону в конце концов. Если потребуется, буду умолять, ползая в ногах и рыдать как ребенок.

— Потому что препарат не прошел еще клинического испытания, Джен!

— Ну не на крысах же вы его будете проводить, а на живых людях, Макс! — отвечаю в тон брату, повышая голос. — Вот он я, бери не хочу!

— Я сказал «нет»!

— Да почему?! — мы стоим и орем друг на друга, как два подростка, не поделившие девушку.

— Да потому что ты мой брат, твою мать! Риски слишком велики, и я не хочу тебя потерять!!!

Моментальная тишина придавила сверху словно бетонной плитой. Она оглушила меня, а потом контузила, разрывая ушные перепонки от дикого звона. Сердце, готовое вырваться наружу, уже истерично билось по стенкам грудной клетки, как заложник о запертую снаружи дверь. Словам Макса даже противостоять сложно, ведь я бы поступил так же, но...

— Беру всю ответственность и риски на себя. Если нужно где-то подписать, я готов... — спокойствие, граничащее с обреченностью, поглотило меня. — Не сдвинусь с этого места, спать здесь останусь, жить, голодать, помирать от истощения, и в итоге ты реально увидишь, как твой брат встретит смерть в муках. Ты этого добиваешься?

Макс знает о том, что если я чего-то захочу, то пройдусь по всем головам для достижения цели. В этом мы с ним и отличаемся. И в этом противостоянии родному брату сдаваться не собираюсь.

— Геймер долбанный! — Макс изрекает свою мысль и наклоняется к журнальному столику, поднимая телефон. — Ненавижу тебя... — бубня под нос, тыкает по экрану. — Только попробуй сдохнуть, я верну тебя к жизни и собственноручно прибью...

Набрав номер, он начинает общаться со своим знакомым, прося о помощи с личным присутствием. Из разговора я понял, что неизвестный является врачом.

Неужели все настолько серьезно? Это же так круто!!!

Время близится к полуночи, и я уже в курсе дела о всевозможных проблемах, с которыми могу столкнуться. Макс рассказывал все настолько красочно, надеясь испугать, однако это сработало наоборот и мой интерес стал еще больше. Главный и самый важный фактор, который я должен учесть — чувство реальности. Иными словами, я просто забуду, как попал в игру, и испытаю на себе все «прелести» из реальной жизни. Азарт дурманит голову настолько, что я просто не могу сидеть на месте, постоянно вскакивая с кресла и присаживаясь в него обратно. Правая нога отбивает дробь пяткой об пол, что стало раздражать брата не на шутку. Ожидание тянулось подобно жвачке, которую наматываешь от скуки на палец, а она все не кончается и не кончается. Однако, моему мучению пришел конец и по всему первому этажу раздался желанный дверной звонок.

Подготовления завершены. Я устраиваюсь на диване и с горящими глазами гипнотизирую маску, что Макс держит в руке.

— Запомни, — брат привлекает мое внимание, и я поднимаю глаза выше. — Мы не сможем тебя вытащить оттуда, пока игра не закончится, а с учетом того, что ты выбрал самый худший вариант из всех, что у меня есть, то страшно, Джен. Твоя главная задача — выжить. Выжить любой ценой. Ты меня понял? Твое время ограничено, всего десять минут. И я понятия не имею, какой будет исход, ведь ты первый испытуемый.

— Я люблю тебя, Макс... Считаю, что ты должен это знать.

Глотаю долгожданную экспериментальную таблетку и одеваю маску-симулятор. Наблюдаю как запускается игра и пребываю в полном восторге от предвкушения. Постепенно слабость одолевает меня, лишая способности вообще двигаться; мой язык будто распух, как от жала пчелы, от чего сложно вымолвить слова, но, думаю, это лишь незначительные побочные эффекты, о которых я рассказу брату, когда вернусь обратно. Внезапная вспышка ослепляет и наступает кромешная темнота.

Глаза закрыты, но неприятный привкус грязи во рту заставляет пошевелиться. Разгибаю локоть и это действие активировало дикую ломку по всему телу.

Я что, упал с высоты?

Непроизвольно стону от ощущения жжения на коже и пытаюсь повернуть голову, что без сил лежала на земле, упираясь лбом в пол.

Вот откуда песок во рту...

Взяв себя в руки, сквозь стиснутые зубы, поднимаюсь на ноги, сохраняя равновесие от легкого головокружение. Однако, в итоге, я все же не справляюсь с ним и присаживаюсь на пятую точку, утыкаясь лицом в колени. Давно не испытывал подобного, если только в период жуткого похмелья после вечеринки у Честера...

Усмехнувшись воспоминаниям и борясь с чувством легкой тошноты, я все же пересиливаю себя и поднимаю веки настолько, что могу рассмотреть лежащие обломки рядом. Я будто нахожусь в своеобразном кратере из мусора, бетона и арматуры.

Что за фигня?

Устремляю взор выше и леденящий кровь ужас пронзает сознание масштабной катастрофы. Я буквально оказался посреди руин какого-то города, возможно, мегаполиса. Был ли он моим родным, сложно ответить, так как не осталось ничего уцелевшего.

Страх подобно ядовитой змее поднимается своим скользким тельцем по позвоночнику вверх, сжимая при этом легкие, от чего становится невыносимо трудно дышать.

Родители... Макс... где все? Живы ли? Удалось спастись? Что, черт возьми, произошло? Как я оказался здесь?

Судорожно хлопая по карманам в поиске мобильника, в растерянности замечаю, что их просто нет. На мне одеты легкие льняные шорты цвета хакки и такая же тонкая рубашка, но удивительно то, что этих вещей у меня никогда не было. Еще больше поразило отсутствие обуви.

Серьезно?

Заторможено оглядываю пространство на наличие предметов, угрожающих здоровью, и нервно сглатываю слюну, приметив вокруг осколки, острые обломки и железный хлам. В надежде зафиксировать хоть какое-то движение, судорожно начинаю вглядываться вдаль, но безуспешно. Ни души... ни звуков... даже ветра нет. Только звенящая тишина. Самообладание потихонечку покидает меня, не оглядываясь.

Паника внутри растет как снежный ком на склоне, грозящая перейти в истерику. Я никогда не был трусом, но данная обстановка вызывает сумасшедший испуг.

Поднимаюсь на ноги, напрочь позабыв о головной боли, и делаю глубокие вдохи. Горячий воздух царапает горло, от чего стенки слизистой начинают печь, будто в рот налили раскаленной лавы. Неприятные и болезненные ощущения заставляют кашлять, усугубляя положение еще больше. Снимаю мокрую рубашку, что моментально взмокла от внезапного подъема температуры, и прикладываю к лицу, дабы успокоить накативший приступ. Палящее солнце разыгралось не на шутку, оставляя на неприкрытых участках кожи сильные покраснения. Уже жалею, что снял рубашку и спешу накинуть ее на обожженное тело, случайно задевая на плече надувшийся пузырь, который сразу же лопнул.

Дикая боль пронзает насквозь, словно провели скальпелем без анестезии. Падаю на колени, роняя на землю неконтролируемые слезы, однако они тут же высыхают на поверхности, не оставляя и следа. Мои мысли путаются, не способные воссоединиться в единое целое. Хотя... Как в такой ситуации можно нормально соображать?!

Что вообще происходит?

Никогда не думал, что сгорю под небесным светилом, однако в природе появились ощутимые резкие изменения. Что-то не так с погодой... Буквально умирая от жары пару минут назад, сейчас я каждой клеточкой ощущаю понижение температуры. По началу очень комфортно и я вздыхаю с облегчением, облокотившись на одну руку, чтобы отвлечь себя от невыносимой рези на противоположном плече. В это время на небе из ниоткуда появляются тяжелые грозовые тучи, закрывая солнце и напуская легкий ветерок. Температура падает еще ниже, вызывая во мне новую волну опасения за свою жизнь.

Оглядываюсь. Нет ничего, что имело бы крышу и где можно укрыться, однако на глаза попадаются две огромные плиты от несущих стен, что так удачно обрушившиеся друг на друга, образовали форму шалаша.

— Надо двигаться, чтобы не замерзнуть, — стуча зубами от сильного озноба, я кое как встаю на ноги и делаю несколько шагов.

Укрытие находится примерно в десяти ярдах, и мне приходиться прикладывать немало усилий, чтобы добраться до него...

Ветер усиливается, местами даже с порывами. Я медленно перебираю ногами по остроконечным камням, двигаясь аккуратно, чтобы не совершить ошибку, но как на зло неустойчивый обломок, на который наступаю, откатывается в сторону, от чего я теряю равновесие и падаю буквально в шаге от нужного места. Содранная покрасневшая кожа на икрах и локтях, приносит новую порцию нестерпимой боли, которую я пытаюсь по началу сдержать в себе, до скрежета сжав зубы, а потом сдаюсь, и мой раздирающий крик разносится по всей округе.

Безысходность положения заставляет плакать. Я не хочу этого, но через слезы становится немного легче. Лежу на руинах разрушенного города и не знаю, что делать дальше...

Становится невыносимо холодно. Темно-серые тучи, а местами черно-сиреневые, наполнились как губка влагой и грозились раздавить крохотного человечка под их тяжестью. Небо окрашевается ярким заревом, как после взрыва фейерверка, и сразу же происходят залпы сильнейших раскатов грома. Поскольку временного промежутка между ними нет, я делаю вывод, что эпицентр грозы находится прямо надо мной. Звуки настолько сильны, что отдаются эхом внутри каждого органа.

Страшно... По всей видимости температура воздуха перевалила за отметку «-», потому что мороз отзывается каждым волоском на теле. Озноб приводит к сокращению мышц, от чего я содрогаюсь в конвульсиях. Не удается угомонить тремор подбородка, и складывается ощущение, что из-за сильного судорожного колебания нижней челюсти, мои зубы сотрутся друг о друга.

Казалось бы, разве может быть еще хуже? Оказалось, может...

О воспаленную кожу стало что-то разбиваться, — мелкое и хрупкое, — падающее с неба. Приглядевшись, до меня стало доходить, что это капли, но не простые: они были в виде хрустальных шариков с очень тонкими стенками, что лопались при ударе, создавая тонкий слой льда. Не желая превратиться в безжизненную холодную массу, силясь собираю себя по крупицам и лихорадочно пытаюсь подняться на уже онемевшие от холода ноги, чтобы добраться до своего укрытия. При попытке встать, мои ладони соскальзывают с бетонной плиты, и от неуклюжести в движениях меня уводит в сторону, где лежат огромные осколки от разбитых окон. Кусок стекла трескается под ногой и впивается в подошву стопы, оставляя глубокий порез.

— К черту... Жизнь дороже, — еле нашептывая слова, стараюсь не обращать внимание на кровь, ведь боли уже не было, холод лишил чувствительности.

Наконец-таки добравшись до нужного шалаша, я, не раздумывая, юркаю туда, укрываясь от непогоды. Однако он несильно выручает... Ледяной дождь идет не прекращаясь, образовывая толстую корку льда на всей поверхности, до которой можно дотронуться. Даже в укрытии от него не спрятаться: слой за слоем он наращивает зеркальное полотно, сковывая мои движения.

Сегодня явно не мой день... И если я остался один в живых, после непонятно чего, то в скором времени со всеми увижусь...

Прикрыв глаза, заставляю себя расслабиться, чтобы хоть как-то согреться, но в нынешних стрессовых обстоятельствах у меня ничего не выходит. Снова гремит так сильно, что аж земля завибрировала. Порывы ветра достигают шквалистой отметки и мне остается молиться, чтобы крыша над головой никуда не делась.

Сижу и рассуждаю о жизни, забившись в уголочке, как загнанный зверек. Складывается впечатление, что это длится вечность, и сколько продержусь еще — не знаю. Но тут внезапно всё затихло...

Хочу выглянуть и посмотреть, что снаружи, но к своему огорчению, не могу встать с первого раза, ведь кровавая нога примерзла к месту, где я нахожусь. Расковыряв корку льда, прикладываю ладони к холодной стопе, но совершенно не чувствую прикосновения. Прекрасно понимаю, что дотрагиваюсь до собственной ноги, но кроме ощущений холодного камня в руках нет ничего...

Погода снова меняет температурный режим на «тепло». Морозный ужас отступает, уступая место невыносимому пеклу, поскольку образовавшаяся вода стремительно начала испаряться. Упираясь руками в пол, начинаю ползти к выходу из укрытия, волоча за собой опухшую конечность. Выбравшись на улицу, пытаюсь подняться на здоровую ногу, и когда выпрямляюсь, столбенею на месте. Увиденное повергло меня в немой шок... Тучи стали ещё тяжелее, и из них в землю били внушительные разряды молний! Их было бесчисленное количество, от которых нет смысла скрываться или убегать.

Никто не спасет. Никто не придет на помощь. Я один среди хаоса и какой-то чертовщины... Один... Совсем...

Ветер снова усилился и на этот раз не сложно догадаться, что данная катаклизма станет последней для меня. Со пеленой на глазах наблюдаю, как, примерно, в трех милях от меня, опускаются внушительных размеров воздушные воронки, сопровождаемые внутренним свечением и диким гулом. Торнадо... Я насчитываю сразу штук десять. Как только они соприкасаются с землей, весь лежачий мусор поднимается вверх, кружась в бешенном ритме, словно танцуя вальс.

Странно осознавать, что ты вот-вот умрешь и ничего не предпринимаешь для того, чтобы выжить. Я измотан... слаб и опустошен. Нет мотивации бороться, чтобы встретиться с любимыми. Зачем сопротивляться? Постоянно убегать от стихийных бедствий? Если перейду на новый этап, то следующим испытанием станет цунами, которое точно будет роковым... Мне больно... ожоги снова отзываются на прикосновение поднятой в воздух пыли. Хочу пить...

Не хочу больше ничего...

Упав на колени, я наблюдаю за тем, как буря приближается все ближе и ближе ко мне... Сквозь песчаную стену, замечаю летящий на большой скорости кусок тяжелой арматуры, который через мгновение достигает своей цели...

Темнота... Вокруг ничего... Вроде я есть и меня в то же время нет... Не могу дотронуться до себя и нащупать предметы рядом. Не холодно, не жарко. Ни боли, ни радости... Даже голоса собственного не слышу, однако четко распознаю приглушенную чужую речь, произносимую очень далеко...

Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять...

Грудную клетку сильно сдавливает, а затем легкие будто наполняются воздухом...

Продолжаем! Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять...

Неприятные ощущения повторяются, только вдвое интенсивнее ...

Меняемся! Я за кейсом, а ты продолжай сердечно-легочную реанимацию!

Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять...

На этот раз давление болезненное, будто кто-то отчаянно пытается чего-то добиться.

Джен, прошу, не бросай меня!!!

Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять...

Макс? Никогда не видел его истерику. Что происходит?

Не останавливайся, а я пока вколю ему внутривенно один миллиграмм адреналина.

Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять...

Тепло разлилось по телу, как после согревающего напитка. Давление в груди стало уже невыносимым, от чего я, отшатнувшись в сторону, спотыкаюсь. Обернувшись, резко прищуриваю глаза из-за невыносимой рези от яркого цвета и делаю жадный вдох, будто не дышал вечность...

— Слава Богу ты вернулся, — брат навалился на меня всем телом, тихо глотая слезы, — я так боялся потерять тебя...

— Все хорошо, Макс, — поддержал его друг. — С ним все будет хорошо теперь. А вот нам предстоит срочно придумать историю, которую мы поведаем подъезжающей неотложке...

3112 слов...