Но как бы ни желал Александр поскорее догнать Веру, воспитание и привычки все же взяли верх – Фальц-Фейн притормозил, оправился и быстрым шагом обогнал медленно идущих дам.

Подруги, обнаружив преграду и не сразу сообразив, кто посмел нахально прервать замечательный разговор, обратились в два соляных столпа, рассмотрев дерзнувшего. У Веры подкосились ноги, пришлось хвататься за подругу.

- Вера Николаевна! – горячо, словно юнец с пылающими глазами и не менее пылким сердцем, произнес барон. А затем, чуть не подпрыгнув, упал на одно колено перед девушкой и протянул раскрытую коробочку: - Вера Николаевна, осчастливьте!

Вере показалось, что кто-то рядом открыл нагретую духовку – кожу лица опалило жаром. Постепенно огонь распространился по всему телу. Не было ни малейшей возможности унять бешено скачущее сердце, а уши заложило ватой, и ничего кроме гулкого набата Вера не слышала.

Барон продолжал стоять на колене, не замечая ни прохожих, замерших с открытыми ртами, ни отдыхающих извозчиков, тыкающих в Фальц-Фейна кнутами и хмыкающих в осуждении. Александр ждал, не отводя взора.

Вере пришлось прибегнуть к сокращенной форме дыхательной гимнастики, чтобы взять в себя в руки. Никогда, никто не делал ей предложение. Никогда, ни с кем она не обсуждала подобные моменты. Все, что показывало когда-либо кино не могло передать того чувства смущения и ярости, что весь мир вокруг не радуется вместе с Верой. Надежда на идеальное будущее затмевала все доводы разума – Вера торжествовала.

Однако на смену триумфу пришло сожаление – игра должна закончиться здесь и сейчас.

Епанчина глубоко вздохнула, освободилась от захвата подруги, сделала небольшой шаг вперед и сказала:

- Я знаю, Александр Эдуардович, что вы человек чести, и не можете бросить человека на растерзание толпы, поэтому... - Вера успела заметить, как побледнел барон, как огонь в глазах угас, а тело подвело хозяина, - я дам вам свое согласие, хоть и обрекаю вас на целый год жизни с нелюбимым человеком.

- Нет! – сдавленно вскрикнул Александр, его глаза расширились, лицо перекосилось в страхе.

Не менее растерянными выглядели и подруги.

- Что – нет? – испугалась Епанчина, глядя, как поднимается с колена Александр и продолжает смотреть на девушку с неописуемым трагизмом.

- Нет, Вера Николаевна, вы не правы.

- В чем же? – Вере пришлось отступить. Как жаль, что тяжесть в груди не могла сделать того же!

- Про нелюбимого человека...

Время сковало льдом. Никто не двигался, никто не шевелился, никто не произносил ни звука. А затем барон разорвал пространство признанием:

- Вера Николаевна, - Фальц-Фейн перешел на интимный полутон, и взял девушку за руку, не выпуская из рук кольца, - я был очарован вами с первой встречи. Я влюбился в вас с первого нашего разговора. Я смирился с судьбой в подземелье. И видит Бог, не при таких обстоятельствах я хотел сделать вам предложение.

Вера не знала, что ответить. Мало того, что ей никто и никогда не делал предложение, так еще и никто в любви не признавался. Глаза беспорядочно бегали по лицу барона, ища хоть малейший намек на улыбку, а еще лучше – на ухмылку. Ведь это розыгрыш?

- Александр Эдуардович, - сглатывая, просипела Вера, - Господи... Женевьеф?

Епанчина обернулась в поисках поддержки, на глаза навернулись слезы. Модистка же стояла, прикрыв рот обеими руками, и во все глаза глядела на подругу.

Наконец, не выдержав напряжения, Вера сказала:

- Да, - зажмурилась, вздохнула, открыла глаза и повторила, - да, Александр Эдуардович, я согласна.

Мир очнулся: сначала в ладоши захлопала Женевьеф, аккуратный ее ротик произвел на свет невероятно высокий в тональности звук, схожий с мышиным писком; барон прижал похолодевшую от переживаний руку Епанчиной к губам, закрыл глаза, а затем, вспомнив, что до сих пор держит кольцо в руках, поспешил исправиться и надел перстень с крупным камнем прямо на перчатку; со стороны улицы послышались улюлюканье и свист. Александр не мог никак совладать со своими эмоциями, крепко держал руку своей невесты, боясь отпустить.

Невесты... невесты... невесты...

Сердце отплясывало кадриль.

Казалось, самым спокойным человеком из этой пестрой компании была Вера. Но все, кто видел ее безразличие, обманывались. На самом деле Епанчина пребывала в состоянии глубокого шока.

- Нам следует обговорить детали, - не узнавая своего голоса, проговорила девушка, вспоминая, что не может обременять себя семьей в ближайшее время.

- Да, конечно, где и когда пожелаете, - Александр с надеждой посмотрел на Женевьеф.

- Конечно, Александр Эдуардович, почему бы нам не проехать ко мне? – модистка легко коснулась рукава подруги, выводя из ступора.

Вера смущенно освободила свою ладонь из плена мужской руки, и натянуто улыбнулась.

В коляске ехали молча. Вера то и дело переплетала пальцы, нервируя подругу. Лошадка Александра трусила рядом с повозкой. Барон уже взял себя в руки и ехал, раздумывая о дальнейших планах. Все еще не верил своему счастью, и все время прокручивал в голове странную фразу Епанчиной про один год. Почему год? И каждый раз возвращаясь мыслями к вопросу, смотрел на Веру. Внешне барон казался невозмутимо спокойным, однако в душе его бушевала буря.

По приезду домой Женевьеф засуетилась, еще в коридоре оставила будущую чету Фальц-Фейнов и умчалась отдавать распоряжения.

Александр не позволил Вере разоблачаться самостоятельно. Когда он подошел сзади, чтобы помочь снять пальто, по спине девушки пробежали мурашки. Как бы ни изощрялась Вера в придумывании недостатков характера барона, властность, которой он пропитывал все пространство вокруг себя, заставляла трепетать девичье сердце. Когда руки Александра легли на ее плечи, а дыхание тронуло завитой локон у виска, Вера перестала дышать. Возможно, ей показалось, но на столь бытовой жест тело ее отреагировало однозначно – порывом запрокинуть голову, положив на крепкое плечо, прижаться всем телом к мужчине и почувствовать свою власть над ним.

Еле устояв на ногах и прогнав незваные желания, Вера отодвинулась от барона, склонив голову в проявлении благодарности, и улыбнувшись, принялась за перчатки. Но куда девать кольцо? Епанчина застыла, держа в руках украшение, и не в состоянии решить.

- Вера Николаевна? – Александр обошел невесту и узрел причину ее замешательства. – Вы позволите?

Епанчина была счастлива, что с нее сняли ответственность за принятие решения. Барон забрал кольцо, дождался, когда Вера снимет замшу и попытался надеть украшение. Но именно попытался – кольцо спадало с тонкого пальчика девушки.

- Возможно, на другом оно будет сидеть? – Александр взглянул на девушку просяще.

Вера пожала плечом, а когда барон добрался до последнего перста, примеряя спадающее со всех пальцев кольцо, искренне смеялась.

Женевьеф, став невольным свидетелем невинной сцены, тоже смеялась, а затем подарила Вере тонкую цепочку, на которую и было повешено обручальное украшение.

Епанчина долго собиралась духом, чтобы начать разговор. Если бы не это признание в любви, все было бы намного проще. Но так...

Она не хотела обижать барона, но и ответить взаимностью тоже не была готова. Еще одним отягщающим моментом был мистер Дрэйзен, который, как и обещал, исчез из города.

- Нам ведь не обязательно спешить со свадьбой? – Вера робко взглянула на жениха.

И стоило девушке пересечься с Александром взглядами, как сердце вновь подскочило в груди.

- Я с вами согласен. Вера Николаевна, спешка ни к чему. Да и Николая Алексеевича дождаться следует...

Услышав имя генерала Епанчина, Вера вдруг поняла, что все идет именно так, как надо. Что свадьба – идеальный повод воззвать к совести батюшки и затем до встречи с царем недалеко. Как только прославленный генерал появится в городе, надо будет быть готовой к большой игре. Вера планировала «потерять» голову и убить одним выстрелом нескольких зайцев: полоумную жену Александр не захочет, «видения» будущего должны привлечь внимание отца, а зная будущее и некоторые громкие события, Вера запросто сыграет припадочную вещунью.

Епанчина улыбнулась своим мыслям.

- Вы рады? – отвлек от радужных мыслей голос Александра.

- Что, простите?

- Вы рады, Вера Николаевна, тому, что наш брак будет благословлен его величеством?

Ой, похоже, замечтавшись, Вера пропустила самое главное.

- Да, полно вам, Александр Эдуардович, - вдруг вмешалась модистка, - не стоит обременять его императорское величество...

- А никто обременять и не собирается, - примирительно улыбнулся барон, - его величество Николай Александрович запланировал визит к нам на весну следующего года. Вот тогда и можно просить его милости.

Вера заметила, как рука Александра дернулась – ему захотелось дотронуться до невесты, однако барон сдержал порыв, и оставил руку покоиться на колене. И генеральской дочери вдруг перехотелось спасать мир.

0; lةWU�z�

Статус: акция запущенаЗапуск распродажи: 22.09.2016, 15:47Окончание распродажи: 24.09.2016, 15:47Скидка на книгу: 50% (после окончания акции скидка обнулится)

https://feisovet.ru/%D0%BC%D0%B0%D0%B3%D0%B0%D0%B7%D0%B8%D0%BD/%D0%9C%D0%B0%D0%BB%D0%BE%D1%80%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9-%D0%BF%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D1%81-Valery-Frost