Beta: Energy_vampi

      Когда Сынхён и Ханна оказались за дверью кабинета ректора, парень молча переваривал слова мужчины, пристально и недовольно смотря на девушку. 

      — Будешь в земельке ковыряться, как рабочий, — хихикнула девушка. — А я тебя предупреждала, Чхве Сынхён!..

      Девушка легко ударила парня по плечу и, звонко смеясь, начала удаляться прямо по коридору.

      — Эй! Ты ещё не поняла, что тебе за мной присматривать нужно? — с усмешкой кинул ей вслед Сынхён. — Нам же сказали, что если с оранжереей что-нибудь случится, то мы будем по уши в дерьме. Ханна, а я тот ещё растяпа, так что тебе придётся не сводить с меня глаз!

      Ханна обернулась, а улыбка с её лица пропала, словно её и не было вовсе.

      — Если ты что-нибудь учудишь, то я тебя похороню в этой оранжерее, понял? — хмуро бросила она и снова улыбнулась, в спешке скрываясь за поворотом.

      Такие действия волонтёра только раззадоривали Сынхёна, в котором, похоже, проснулся азарт. Парень быстро двинулся в сторону аудитории, где у него должна была начаться пара по психологии. Но разве его мысли были заняты психологией? Конечно же нет. Мысли Сынхёна были далеки от психологии, скажем так, курса на два младше да ответственнее.

      Парень всю пару думал о том, что будет говорить Ханне. Из его головы никак не выходила мысль о том, чтобы смутить девушку. «Наверняка она ещё милее, когда смущается», — усмехнулся Чхве своим же мыслям, что не скрылось от Сынри, сидящего рядом с ним за одной партой.

      — Ты чего? — Ли пихнул локтем друга. — Опять Агнис фотки присылает?

      — Что? — встрепенулся парень. — Агнис? Какая Агнис?

      — Ясно, донжуан хренов, — ухмыльнулся Ли.

      — Да, блин, Сынри, — Чхве уже хотел рассказать про девушку-волонтёра, с которой он познакомился, но его прервал преподаватель, задавший вопрос по теме, которую объяснял. Но разве Сынхён слушал преподавателя? Парень даже вопроса не услышал, о чём вообще может идти речь? — Кхм, простите, профессор, — кашлянул Сынхён в кулак и потупил взгляд, — я не могу ответить.

      — Прискорбно, господин Чхве, ведь разговаривать с соседом вы можете, а ответить на мой вопрос у вас не хватает знаний, — разочарованно кивнул головой преподаватель.

      До конца пары Сынхён молчал. Не хотел лишний раз ссориться с профессором, всё-таки, кем бы ты ни был, повод отчислить найдут всегда. Парень так хотел подорваться с места и сбежать в ту оранжерею, в которой он снова увидит Ханну, что его руки едва ли не горели от нетерпения и желания узнать девушку поближе.

      Кое-как дождавшись звонка, Чхве лениво скинул тетрадь в портмоне и поплёлся в другую аудиторию, сопровождаемый недовольным бубнением Сынри, которого так и распирало недовольство от того, что на его сестру опять кто-то посмотрел при нём.

      — Я втащу ему! Нет, я точно втащу ему! — хрустел пальцами подошедший к парте Ли. — Этот урод таскал на себе её рюкзак! А дальше что будет? Её начнёт таскать на руках?!

      Сынхён с усмешкой на губах наблюдал за злым другом, у которого от гнева даже вена на лбу вздулась.

      — Так чего ты хочешь? Она девушка, наверное, красивая, к тому же первокурсница. Её не может обойти стороной внимание мужской половины, — положив голову на парту, протянул брюнет. — Вот моя сестра была очень популярна не только в школе, но и в унике. Помню, как один мудак при мне замахнулся на неё в день их выпускного, так я тогда руку ему сломал. Хэён, правда, не стала визжать и просить меня остановиться, а тоже добавила ему. В итоге ей пришлось идти на свой выпускной со мной. Я в тот день впервые попробовал соджу, — она мне разрешила и предкам не рассказала, — самодовольно улыбнулся Сынхён, продолжая наблюдать за другом, который яростно сверлил взглядом вошедшего в аудиторию Чо Кюхёна.

      Сынри, который только-только хотел сесть за парту, резко выпрямился и уверенно направился в сторону Кюхёна. Сынхён испугался, что тот может наделать глупостей, за которые его могут отчислить, и пошёл вслед за ним, чтобы подсобить в случае чего.

      — Эй! Кюхён! Не поделишься планами на мою сестру?! — крикнул Ли Сынхён парню.

      — Что? Сестру? Ты о чём, чувак? — опешил Чо.

      — Значит, не поделишься? Тогда я поделюсь своими планами на твою рожу, ублюдок! — после этих слов Сынхён кулаком ударил по лицу Кюхёна так, что тот даже не понял, что началась драка.

      Кровь хлынула из носа парня чуть ли не ручьём, а Сынри было мало этого, он хотел снова ударить Кюхёна, чтобы тот раз и навсегда забыл о существовании его сестры. Сынхён вовремя перехватил руку друга и, схватив того сзади, начал отступать к их парте, но Сынри яростно пытался вырваться, дабы продолжить нанесение побоев.

      — Да успокойся! Он уже понял, что она не для него! Ты уже вмазал ему, успокойся, иначе вылетишь из университета! — Сынхён пытался призвать друга к разуму.

      Ли расслабился, и Чхве отпустил его, при этом не спуская внимательного взгляда, ведь Ли мог запросто вновь кинуться на Кюхёна. Сынри, презрительно смотря на Чо, поправил пиджак и повернулся к своей парте, пока Кюхён вытирал кровь с лица влажными салфетками, которые ему подала Черин — девушка Джиёна.

      — Ещё раз увижу рядом с ней, — одним носом не отделаешься, понял, придурок? — холодно бросил Сынри напоследок, садясь за парту.

      Кюхён ничего не ответил, продолжая молча вытирать лицо, потому что тут и без слов ясно, что за девушка является сестрой Сынри, ведь он последние два дня ухаживал только за одной.

      Сынхёну в этот момент было немного жаль Кюхёна, ведь тот получил всего лишь за то, что ему понравилась девушка, а у этой девушки есть «маленькое» но в виде Ли Сынхёна.

      После того, как преподаватель увидел окровавленное лицо Кюхёна, парень сказал, что у него случился солнечный удар, поэтому у него пошла носом кровь. Если бы профессор знал, что у Кюхёна случился не солнечный, а сынхёновский удар, то немедленно бы отправил Сынри в кабинет ректора, а оттуда «паковать вещички». Благо Кюхён оказался сообразительным парнем и понял, за что огрёб.

      К счастью, последние две пары прошли быстро и без разборок Сынри, поэтому, только услышав звонок на перемену, Чхве Сынхён подорвался с места и, ничего не объясняя своему другу, рванул в оранжерею, где должен был встретиться с Ханной.

      Придя в нужное место, парень, к своему удивлению, увидел не девушку, а пустующую «банку» с зеленью, за которой, как выразился ректор, нужен был уход, обеспечение которого возложили на Сынхёна. Обойдя оранжерею со всех сторон, он уже отчаялся и, пнув какое-то ведро с землёй, сел на скамейку, достав из кармана пиджака телефон, чтобы просмотреть сообщения от Агнис Дюпре, которые так яростно разрывали его телефон.

      — Я так и знала, что ты безответственный идиот, — хмыкнул неподалёку знакомый голос. — Чхве Сынхён, я была уверена, что ты не станешь отбывать своё наказание.

      — Ханна! А я уж думал, что ты не почтишь меня своим присутствием. Я даже успел заскучать, — поднявшись со скамьи, наигранно поклонился Сынхён, тут же поняв, что совершил глупейшую ошибку, когда сел на эту проклятую скамью.

      Брюки парня зацепились за торчащую из скамьи щепку, и когда он поднялся, одна из нитей нижней части костюма осталась на скамье, нелепо соединяя её с брюками.

      — Вот дерьмо, — буркнул Сынхён, тут же поворачиваясь к скамье и пытаясь снять зацепившуюся нить.

      Девушка звонко засмеялась, а Сынхён покраснел от чувства стыда, как рак. Надо же, а он надеялся на красивое появление, чтобы выглядеть в глазах этой девчонки идеально, но какая-то скамья оранжереи решила пойти против планов Чхве.

      — Эй, ну хватит, не смешно уже, — недовольно фыркнул Сынхён, смотря на заливающуюся смехом девушку. — Я же серьёзно! Если не перестанешь, я оболью тебя водой из шланга! А она холодная!

      Угрозы парня не останавливали Ханну, и она смеялась от этого только громче, судорожно держась левой рукой за живот. А Сынхёна серьёзно задела девушка, смеющаяся над ним, и он, как и грозил, схватил рядом лежащий шланг и, нажав на крючок насадки-пистолета, направил его в сторону девушки, на которую тут же устремились сильные струи холодной воды.

      Смех тут же стих, сменившись визгом, а Сынхён, выключив воду, самодовольно улыбнулся, смотря на мокрую девушку, которая явно больше не горела желанием смеяться. Теперь уже смеялся Сынхён, а девушка, увидев валяющееся ведро, из которого высыпалась земля, схватила горсть и кинула её в парня. Если бы Сынхён не полил Ханну водой, то эта земля, как и Ли, осталась бы сухой, но кто виноват в том, что парень сам вырыл яму себе и своему костюму? Конечно же, только сам Чхве Сынхён.

      — Ты с ума сошла?! — смотря на красующееся пятно на своём пиджаке, с которого продолжала сыпаться сырая земля, взвыл Сынхён не столько от досады, сколько от удивления. — И не побрезговала же взять это в руки! — парень, негодуя, посмотрел на ухмыляющуюся Ханну. — Хочешь войны, значит? — уже улыбаясь с азартом, протянул он. — Тогда будет тебе война! — схватив в руки один из распылителей, парень побежал в сторону девушки.

      Он бы точно добежал да Ханны, если бы не скользкая тропинка, на котором по своей же вине поскользнулся и упал, при этом случайно повалив вместе со своим телом и девушку, которая, недолго думая, успела схватить очередную горсть земли и кинуть её прямо в его лицо. Чертыхнувшись, Сынхён с закрытыми глазами пытался наугад брызнуть водой из распылителя в лицо смеющейся девушки, но та ловко забрала у него из рук этот же распылитель и, сказав, чтобы он закрыл рот, брызнула в его лицо водой. Грязь сошла с лица парня, а вот задетое самолюбие никуда не делось. Червячок гордости так и грыз его изнутри, пока он не увидел непринуждённую и искреннюю улыбку Ханны. Чхве внимательно изучал милое лицо девушки и только в этот момент успел заметить прозрачные брекеты, которые делали улыбку ещё милее, чем она была на самом деле. Засмотревшись, Сынхён сам не заметил, как начал улыбаться, а затем смеяться в ответ девушке.

      — Вы что тут устроили?! — раздался над ребятами скрипучий голос старого садовника. — Что здесь произошло?! Что вы сделали с оранжереей?! Да я вас сейчас!..

      Сынхён быстро поднялся с ног Ханны, а затем помог ей встать.

      — Да тут так и было, когда мы пришли, — решил избежать нового наказания парень, но Ханна, наступив ему на ногу, заставила Чхве замолчать.

      — Простите, это всё Чхве Сынхён! Я здесь жертва! — невинно захлопала ресницами девушка.

      — А ну живо метнулись к ректору, сорванцы! Жертвы они… Ага, как же! Единственные жертвы здесь только оранжерея и я! — всё так же скрипуче возмущался садовник.

      Пара нарушителей вышла из оранжереи вся грязная и мокрая, а ещё с лишними ушибами, которые потирал Сынхён, ведь его колену и локтю здорово досталось.

      — Ну что, нарушительница порядка, готова принять новое наказание? — самодовольно протянул Чхве.

      — Ага, только мне достанется больше, чем тебе, маменькин сыночек, — фыркнула девушка.

      — Пошли уже, иначе старый Амбруаз Бастьен приврёт Ариасу, и тогда мы попадём по полной, — махнул рукой парень и двинулся в сторону кабинета ректора.

      Стоило только ребятам появиться на пороге кабинета ректора, как на них уже начали кидать взгляды, полные осуждения. А ведь они ещё не рассказали, что случилось. Единственное, что было им на руку, так это пустые коридоры университета, ведь учебный день подошёл к концу и все студенты разбрелись по своим корпусам, поэтому их никто не мог увидеть в таком виде, кроме ректора и других преподавателей, которые были в его кабинете, конечно же.

      Ректор Ариас, округлив глаза от удивления, задал свой первый вопрос:

      — Вы на войне побывали, что ли?

      — Можно и так сказать, — пожал плечами Сынхён.

      — Что случилось? — всё в той же манере задал следующий вопрос ректор. — Нет! Не садись! В таком виде не приближайтесь к моим стульям! — прикрикнул на Сынхёна ректор Ариас, заставив того замереть в полуприседе.

      — Это всё Сынхён, ректор Ариас! — подала голос Ханна. — Он полил меня холодной водой, а я…

      — А вы?

      — А я за это кинула в него землю! Это было возмездие, честно, ректор Ариас!

      — Месье Ариас, позвонил господин Бастьен и сказал, что эти двое разнесли оранжерею, — серьёзно отчеканила секретарь.

      — Так, — мужчина устало потёр переносицу, — голубки мои, уж не знаю, как вы умудрились это сделать, но, во-первых, Ханна, я лишаю вас звания волонтёра, а во-вторых, я позабочусь о новом наказании для вас обоих. А сейчас быстро разойдитесь по своим комнатам и приведите себя в порядок, смотреть на вас не могу.

      Ребята, выйдя из кабинета ректора, какое-то время молча стояли у двери и обдумывали сказанные ректором слова, а как только Ханна поняла, что она больше не волонтёр, то злобно зыркнула исподлобья на Сынхёна, который так и хотел закурить в здании университета.

      — Ты придурок, Чхве Сынхён, — безнадёжно пробубнила Ханна, медленно удаляясь по коридору.

      — Эй, Ханна, — окликнул девушку Сынхён, — признай хотя бы, что было весело!

      — С тобой точно не соскучишься, маменькин сыночек, — улыбнулась Ханна, ускоряя шаг.