- Как всегда правы вы, да и нечего скрывать. - Эррор развернулся и отошёл по каменным плиткам в сторону замка, сделав буквально пару шагов, но после, обернувшись, краем глаза замечая увлечённого Дрима, что по видимому, завлёк на себя внимание всех, ответил сразу на все вопросы, лишь своей Матери. - Люб он мне, Матушка...

Но был ли он уверен, что его не услышат?..

Правитель поспешил скрыться в замке, дав указание устроить Невольника в одну из комнат, где он будет «проводить остаток дней своих». В ужасной комнате, с ужасным отношением к себе, как думал сам Инк и представлял нечто похожее в голове, но никак не ожидал увидеть просторную почивальню, выполненную в светлых тонах, с переливами в карий. Раб уже было подумал, что это покои его «путеводителя», но осёкся, заходя следом за Златоглазым, не смея спросить, что забыл он в чуждой комнате.

Дрим, пройдясь по комнате, самолично раздёрнул золотистые шторы, что покрывали прозрачную тюль, а после, обернулся на Невольника, и поразительно-вопросительно взглянул на того.
Сжавшийся, всё ещё в плаще Его величества, Инк, стоял в дверном проёме, не смея пройти внутрь комнаты следом за Младшим Канслар'ом, обнимая сам себя и неуверенно рассматривая то Дрима, то комнату, в которую его привели. «Что-то здесь не так!» - кричало сознание белого скелетика, которого за руку потянули и провели в центр комнаты, усаживая на кровать, застелённую бархатными тканями, над которой был прозрачный Балдахин.

Златоглазый всё продолжал рассеивать атмосферу из прочного напряжения, в лёгкую беззаботность, на что он потратил довольно много своих сил. По велению Посла, по совместительству - королевского советчика, Пара служанок принесли одеяния, что именуют как «спальные», но так как Инк был впервые в этом замке, да и его мерок туловища никто ещё не знал, Дрим приказал облачить его в свои запасные одеяния, ведь он был не намного выше самого Чернильного. Но прежде, ему следовало принять ванну, как такова имелась в комнате, что была неподалёку от его новой комнаты.
Всё те же служанки, подхватив Инка, заставив встать с кровати, принялись стягивать с него плащ Императора, кой так любезно предоставил его. Было некомфортно, под пристальным взглядом Златоглазого, в коем взоре можно было найти сходство с Найтмером, но отнюдь, они различались. Скелет, что стоял в светлом, в некоторых местах обшитыми золотыми нитями плаще, рассматривал открывшиеся кости рук и ног, смутившегося невольника. Хоть на нём и была какая-никакая одежда, но она не сумела спрятать кисти рук, ноги ниже колен, да и само лицо Инка, на чьи глаза и воззрился златоглазый, по-видимому удивившемуся таким красивым глазам, в совокупстве с прекрасным голосом. Но тут же велел отвести и искупать этого бедолагу, без того, покрывшегося румянцем, что его внезапно лишили верхнего одеяния, а теперь и вовсе, ведут измыть, да отчистить. Схватив Инка под руки, его повели в неизвестном для него направление, а на тихие вопросы «к-куда?», ему лишь глупо улыбались, храня молчание.
Дрим, подойдя к одной из прикроватных тумб, достал из неё шар, выплавленный из тонкого стекла, что любезно прижился в каждой комнате, а размером он был таковым, что не умещался в двух раскрытых ладонях. Взяв шар, и притянув к своей голове, коснулся челом* об него, приговаривая какое-то заклинание, а также прикрыв глаза. Вместе с тем, шар засветился, наполняясь какой-то невесомой, но яркой массой, что светилась в переливах от золотого, до бело-голубого, являя из себя используемую магию Дрима, что заключилась в этом шаре, вместе с хорошими снами...

Доведя совсем не сопротивляющегося, но слегка напрягшегося Невольника до комнаты, именуемой как «умывальная», то там его встретили ещё двое, таких же молчаливых и молодых служанок, что любезно проверяли воду, в круглой деревянной постройке, на то время именуемой как «комнатная баня», или же просто, «ванна». Дверь захлопнулась, от чего Инк вздрогнул и повернул голову на звук, но не дав ему сообразить и минуты, его принялись раздевать. Слегка порванные Брассаи и растянутую тунику бросили поодаль, а сами, даже не заинтересованные телом Невольника служанки, усадили его в ванну, с непривычно горячеватой водой, от чего по белоснежным костям разошлись мурашки, щипля и слегка обжигая белоснежные кости, на которых красовались интересные, извивающиеся, словно могучие тропические растения, чернильного цвета узоры, что проходились, словно окутывали каждую косточку, каждое рёбрышко, заканчивая на шее. Инк, жутко смутившийся, да покрывшийся таким необычным, радужным румянцем, сел, закрыв своё лицо ладонями, стараясь прикрыть горящие скулы. Но руки убрали от лица, всё так же мило улыбнувшись, затронув кости Невольника, как ему показалось, чем-то непривычно острым, но в то же время мягким, заставляя его вздрогнуть, и выдернуть руку, из-под этого предмета, которое называли «Сизаль»*. Служанка на это лишь смеясь фыркнула, но угрюмо озадачилась, вновь беспрекословно выполняя своё задание - Отмыть нового жильца замка.
Дрожащий от внезапных прикосновений, и лёгких «надругательств» над его костями, в виде царапания, Инк немного расслабился, давая волю над своим телом, но напрягался и непроизвольно шипел, когда задевали его свежие, или ещё не зажитые раны. Вновь Его подхватили под руки, только уже вытаскивая из воды, заставив его покрыться мурашками от внезапного холода, и попытаться обнять себя, чтобы согреть, но на него легло мягкое длинное волокно, что окутало Инка полностью, свисая с плеч, впитывая влагу и ненароком согревая.
Долго это не продлилось, как белокостного вновь принялись облачать в ткани, что были легки, но прикрывали все части тела. Мягкие длинённые, но узкие штанишки из ткани бронзового цвета, обегали косточки, а на его торс одели волокнистую Тунику с рукавами в светлых оттенках, что была ему в точности идеальна.
Вновь его повели по широким коридорам с высокими потолками, на стенах которых были непримечательные подсвечники, в которых по вечерам зажигались свечи...
Постучавшись в Большую дубовую дверь, каких было много в замке, её резко отворили служанки, чуть толкнув со спины Инка, чтобы тот прошёл в комнату, а сами, поклонившись, поспешили скрыться, закрыв за собой дверь.

- Инк, поспешу разъяснить: Теперь, это твои Покои. Указ короля. Не стоит ему прекословить. - Своим мягким, как всегда радостным голосом пролепетал Златоглазый, подходя к Чернильному, рассматривая его одеяния - Как на тебя сшитые... - Тихо проговорил Дрим, теребя рукав Туники, что так хорошо пришлась на Инке, но одёрнул себя - Ой! Где же мои манеры? Моё имя Дрим, будем Друзьями?... - протянув руку, предложил Златоглазый, смотря на резко изменившееся лицо Невольника. - Что-то не так? - озадаченно спросил Дрим, но его не услышали, находясь в собственных мыслях.

«Друзьями», «друг»... Были ли они у Инка? Нет. Были братья, была сестра, но они были людьми, и совсем недолюбливали Скелета, что оказался под опекунством их матери. Но после её кончины, отчим продал его в рабство, за дёшево, так как задача была - избавиться от него, любым способом. После он оказался в поместье, где его часто били, но не так сильно, можно сказать, щадили, ведь других рабов содержат намного хуже, чем содержали Инка. Счастливчик. В голове белокостного всплыло воспоминание, несмотря на его короткую память - «Лотта». Имя. Имя той, кто защищала его, когда он находился в поместье, но она не являлась другом, или являлась? Вопросы. Много вопросов крутилось в разуме разноглазого, но его вернуло в реальность подёргивание за плечо и зов по имени.

- А...? Д-да, хор-рошо, д... Друг? - Последнее, он будто прошептал, но взглянув на чисто искреннюю улыбку он понял - да, действительно, Друг.

До этого времени Оставался один вопрос, который звучал: «Действительно ли он не причинит мне вреда, как обещал там, у крыльца?», теперь этот вопрос совсем рассеялся, глядя на чистую искренность своего... Собеседника, который теперь тянет его за руку к застелённому ложу.
Аккуратно развернув его к себе, он ещё раз оглянул с ног до головы своего нового друга Дрим, а после заострил своё внимание на скуле, что украшало дивное пятнышко.
(А другие дивные узоры, скрывала одежда, не давая никому воззреть на них.)

- Кхм, Ложись, тебе стоит отдохнуть, - чуть приподняв кончик одеяла, подтолкнул разноглазого на кровать, под рассеянное «Н-но», - Повелитель приказал, чтобы ты хорошо отдохнул, перед встречей с лекарем, а уснуть я тебе помогу... - Легко и уверенно преподнёс Дрим, под уставившегося на него вопросительным взглядом, лежащего скелета.

Младший Канслар вздохнул - Ты ведь знаешь, что каждый из нас владеет своей магией? - Под «нас» он имел скелетоподобных, да и всех монстров в общем. (Но ведь не каждый раскрывает свой дар...) - Так вот, считай что это мой дар - слать хорошие сны, так что не беспокойся... - Договорил Дрим, поглаживая сквозь плотное одеяло руку Инка.

Взяв в ладони шар, и поднеся к Черепу, лежащему на подушках, Дрим лишь произнёс «хороших снов», и прикоснулся им об Инка, после чего тот медленно закрывая глаза отправился в Царство Морфея, сопровождая каждый свой вздох еле слышным, мягким сопением.

Выходя из комнаты, Дрим ещё раз взглянул на, уже спящего в своих покоях, Чернильного, после чего спокойно улыбнулся.

- А ты хороший, Инк... - Лишь сказал Хранитель снов и поспешил скрыться из комнаты, оповещая Повелителя о том, что белокостный уснул, следовательно, по пробуждению должен будет быть под осмотром лекаря, кой обмоет и обезвредит ещё не зажившие раны того, на кого положил глаз сам Император...

[примечание:]
[Моем Инка:3

Сизаль* - натуральное грубое волокно, получаемое из листьев растения Agava sisolana из рода Агава,(иногда сизалем называют и само растение). Такое волокно раньше использовалось вместо мочалки.]

[Ну, вот вам глава "ни о чём", такие главы у меня выходят слишком большими, но они связывают сюжет, так что, да, такие главы будут и их будет очень много.]

[Когда я писала: "а теперь и вовсе, ведут измыть, да отчистить.", "Т9" предложил как вариант вместо "измыть" - "иметь" и получилось: "а теперь и вовсе, ведут иметь"
Моему смеху не было предела. (А Эррор уже обрадовался, хех...)]
[1428 слов]