Пышное белоснежное платье, украшенное маленькими, сверкающими на солнце жемчужинами, идеально сидело на моем теле, подчеркивая изгиб талии и превращая меня в настоящую принцессу. Я несмело перебирала симпатичные кружева на кромке пышной юбки, гладила атласный поясок. На ногах красовались такого же цвета туфли на высоком каблуке. Светлые волосы аккуратной волной были уложены на моем плече. Губы отливали персиковым оттенком, подкрученные ресницы придавали выразительности светло-серым глазам.

Сделав глубокий вдох и следом медленный выдох, я посмотрела на свое отражение. Внешне я полностью готова к одному из важнейших событий в жизни.

Совсем недавно был день моего совершеннолетия. Мне исполнилось двадцать лет, а это значило, что мне предстояло явиться на торжественную церемонию выбора будущего мужа.

— Доченька, ты готова? — Дверь моей комнаты приоткрылась, и в небольшой проем просочилась мама. На ней тоже было белое платье, только совершенно простое. Лишь на шее сверкала маленькая подвеска, которую ей подарил папа, когда у меня родился брат. — Какая же ты у меня красивая. — Мама от восторга прикрыла рот слегка морщинистыми ручками.

На безымянном пальце сверкнуло кольцо из белого золота, и в моей груди вновь вспыхнуло волнение. Из-за него у меня взмокли ладони, и я уже побоялась лишний раз трогать пышную юбку.

— Я точно хорошо выгляжу? — кинула я очередной неуверенный взгляд в зеркало.

— Идеально! — Мамочка подошла ко мне и покрутила за талию, чтобы посмотреть на платье со всех сторон. — Бен, взгляни на свою дочь! — позвала мама папу. Она продолжала аккуратно трогать каждый миллиметр этого платья, стараясь не оторвать пришитый вручную декор.

— У меня самая красивая дочь. — На пороге появился папа, разглядывающий меня с ног до головы и гордо улыбающийся.

От смущения я опустила взгляд и себе под нос поблагодарила за комплимент. Больше не было желания разглядывать свое отражение, пытаться найти едва заметный изъян. Ожидание утомляло и заставляло сомневаться в себе с каждой секундой все сильнее. Я поспешила к столику с косметикой, чтобы воспользоваться духами. Но не успела я распылить сладкий аромат, как в комнату влетел неугомонный брат, который так же, как папа, был одет в белый смокинг.

— Смотри каблуки не сломай, красотка! — съязвил он и показал мне язык.

Сначала по привычке хотела скорчить ответную гримасу, но все же замерла и ощутила головокружение и боль в ступнях.

— Ма-а-ам, мне нужны балетки! — в панике вскрикнула я. Братец мог оказаться прав: в самый ответственный момент я могла что-нибудь испортить, а оказаться на полу перед толпой молодых парней мне совершенно не хотелось.

— Никаких балеток. Сегодня важный день, ты должна выглядеть неотразимо, — строго сказала мама, выхватывая из моих рук флакончик и разбрызгивая духи на все мое тело.

— Но я чувствую себя некомфортно. — Я начала канючить, как ребенок. — Будто эта одежда имеет что-то против меня.

— Прекрати, нет времени на твою неуверенность. Нам пора идти на церемонию. Лучше улыбнись.

— Это так обязательно?

— Хочешь нарушить закон? — Мама вручила мне небольшую сумочку и указала на дверь.

Все-таки последний раз посмотрела на себя в зеркало. Мне с детства говорили, что внешность — это всего лишь обложка. Мы можем наслаждаться всей этой красотой, но отдавать за это свое сердце — глупо. Главное — душа, которая у каждого по-своему прекрасна. Все без исключения способны только на добрые поступки, поэтому я уверена, что мой муж будет хорошим человеком.

Тогда что за парадокс с этим тщательным подбором наряда?

***

Мы шли к огромному белому зданию для церемоний, где уже собралась толпа. Семьи привели своих сыновей в возрасте от двадцати лет. В толпе белых одеяний сложно было кого-либо рассмотреть, узнать знакомые лица. Да и от всей этой суматохи у меня кружилась голова.

— Привет, подруга! — Я услышала радостный вопль за спиной и, развернувшись, увидела как обычно веселую Джой. Блондинистые волосы она собрала в аккуратный пучок на голове. Легкая блузка, через которую немного виднелась майка на тоненьких лямках, была заправлена в юбку-карандаш. И все было в нашем традиционном и обязательном на праздниках цвете — белом.

— Привет.

— Ты потрясающе выглядишь. — Она подняла большой палец в знак одобрения.

За ее спиной к нам приближался высокий статный парень, пристально осматривающий толпу. Его сдержанность и невозмутимость сильно контрастировали с волнением моей подруги.

— Аврора, знакомься, это мой будущий муж — Гейл. — Ее щеки мгновенно порозовели, когда молодой человек подошел уже достаточно близко к нам.

— Ты могла не использовать сегодня румяна, — сдерживая улыбку, прошептала я, а Джой в ужасе накрыла лицо ладонями и шикнула на меня. — Гейл, рада с тобой познакомиться!

Я не видела его ранее, так как несовершеннолетним друзьям запрещалось присутствовать на церемонии, но слышала о нем достаточно. Гейл показался Джой слишком взрослым для своих двадцати двух лет. Он постоянно был чем-то занят, у него было крайне мало друзей, не любил веселиться и сближаться с кем-то. Можно подумать, что настолько неподходящий для гиперактивной девушки человек никак не мог стать ее мужем. Но судьба посчитала иначе. И после своего выбора Джой каждый день хныкала мне по телефону, что ей тяжело найти подход к кому-то настолько серьезному.

Но вся эта внешняя строгость оказалась вполне пробиваемой. Гейлу пришлась по душе моя маленькая шутка в сторону невесты. Он искренне улыбнулся и протянул мне руку:

— Я тоже рад.

Он не стал обходить суженую и касался грудными мышцами ее плеча, пока мы с ним пожимали друг другу руки и обменивались любезностями. Подруге стало совсем дурно. Ее ноготки впились в ладонь, а уголок губ дернулся, образуя нервную то ли улыбку, то ли усмешку. От неловкости Джой готова была потерять сознание.

— Тебе Амелия не звонила? — спросила подруга, как бы отвлекая саму себя от смущающей близости. Голос она почти выровняла, а вот глазами кричала одно слово — «помоги».

— Нет, а что?

— Просто сегодня твой день, а она...

— Вероятно, она занята. Еще только утро, Джой.

— Я думаю, нам стоит ей позвонить. Ведь ей нельзя прийти, но мы могли бы просто поболтать. Знаешь, как мы любим...

Убегать от собственного жениха с такими глупыми оправданиями, как звонок младшей в нашем коллективе подруге, было так по-детски, но мне все же пришлось ей подыграть.

— Да, думаю, ты права, — ответила я.

— Тогда мы отлу...

Джой хотела развернуться, но вместо этого случайно ударила Гейла плечом. В панике она положила руки на его грудь и с надеждой в голосе спросила:

— Тебе не больно?

— Совсем нет, — добродушно усмехнулся парень. — Ты всегда такая излишне беспокойная и впечатлительная?

Джой быстро посмотрела на свои ладони и сразу убрала их. Она решила сделать вид, что ей срочно понадобилось поправить локоны, но, к ее сожалению, сейчас они были собраны. Пальцы странно сжались, веки закрылись, и она выпрямила руки. От стыда Джой творила какие-то странные вещи, даже мне становилось неловко. Никогда еще не видела эту жизнерадостную девушку в состоянии, когда хочется просто провалиться под землю.

— Нет, это так на меня толпа влияет! — Она поперхнулась. — Я скоро вернусь, подождешь меня здесь?

— Без проблем.

Мы с Джой отошли на «безопасное» расстояние, и подруга тут же воскликнула:

— Спасибо, что ты меня увела! Еще чуть-чуть — и я. — Она схватилась за сердце. — Полегла бы здесь замертво.

— Почему ты так нервничаешь? Ведь выбор уже позади, он твоя судьба, — спросила я у нее, на что сразу получила полный осуждения взгляд.

— В смысле почему?! Тебя хоть раз парень обнимал?

— Да.

— Я не про дружеские объятия! Вот эти все самые банальные вещи были когда-то в романтическом ключе?

— Эм, нет, — опешила я. — Конечно нет, ты же сама знаешь, что до церемонии...

— Именно! Это все так необычно, странно. Я думала, что будет просто. Но он ведь совсем не друг, а... — Девушка запнулась, перевела дыхание и опустила плечи. — В общем, мне стыдно. Я бываю совсем глупой, странной, чересчур веселой. Боюсь опозориться перед ним. Он другой. Какой-то зрелый уже. Ему не будет в радость жить с таким ребенком, как я.

— Ты преувеличиваешь. Ты вытянула его, значит, сама судьба решила, что вы должны быть вместе.

Мне приходилось успокаивать подругу, хотя самой вот-вот предстояло оказаться в ее положении: незнакомый парень за одно мгновение станет самым близким человеком. Вдруг я ему не понравлюсь? Или мы будем настолько разными, что ужиться будет практически невозможно? Я нервничала, но продолжала повторять слово «судьба», будто оно могло подбодрить.

— Что, если единственный человек, который предназначен судьбой, так и не сможет стать любовью всей жизни? — сказала Джой с неприсущей ей грустью.

И прозвучало это как приговор.

— Да быть такого не может. Судьба все уже решила за нас. Вы с Гейлом станете идеальными мужем и женой.

Нас отвлекла торжественная музыка, ознаменовавшая начало церемонии.

— Пора, — сказала Джой и с невнятным для себя самой шлейфом стыда и неловкости поплелась к Гейлу, оставляя меня наедине с проснувшимися страхами.

Моя семья была уже внутри, а площадь пустела с каждой секундой все больше. Оставались только мы — именинницы, смотрящие под ноги и просящие судьбу об истинном счастье. Сейчас мне стало по-настоящему страшно

Нас было всего трое. Три напуганные девушки, которым предстояло сделать самый главный выбор сразу за двоих — за себя и за будущего партнера. Мы не знакомились, лишь молча кивнули друг другу в знак приветствия и встали в ряд на белой ковровой дорожке. Сегодня участниц церемонии меньше, чем обычно, а значит, внимания лично ко мне будет больше минимум в два раза. Меня это совершенно не вдохновляло, только больше вгоняло в тревогу. Второй раз за день у меня мокрые ладони; пришлось трясти руками, чтобы помочь ветру высушить их. Я глубоко дышала, старалась хоть как-то успокоить себя. Но никакая дыхательная гимнастика не приводила в чувства, не замедляла стук сердца. Было вполне яркое ощущение, что меня вот-вот стошнит от происходящего.

Пришло время заходить внутрь, и нас попросили поспешить. Впереди меня девушки были вполне уверены в себе, держали спину прямо, подбородок высоко, улыбались. Они наслаждались тем, что полный зал потенциальных женихов глазел на них. У меня же восторг был на нуле. Зря я все-таки смеялась над Джой и ставила ее в неловкое положение.

Какой бы красивой я ни была сегодня утром в зеркале, в этот момент я чувствовала себя неудачницей, замыкающей колонну очаровательных девушек. «Красота и привлекательность заключаются в уверенности в своем превосходстве. В конце концов, нас определяет внутренняя сила, а не прическа и макияж», — говорила мне мама, когда, будучи подростком, я маскировала прыщ. Но сейчас кто-то видел то, что у меня внутри? Мои напуганные глаза и нерешительные шаги отвернули от меня все взоры. Хотя это к лучшему, ведь никто в итоге не увидел, как позорно я поднималась по ступенькам на сцену в этих до жути неудобных туфлях.

Мы с девушками одновременно повернулись лицом к залу. Меня моментально ослепило ярким прожектором, и я была благодарна, что мне не пришлось смотреть на толпу людей, ждущих результата церемонии.

«Сегодня...»

Началась какая-то вступительная речь. Я же продолжала наслаждаться светом, обретая в нем свой покой. Для нас, светлых, любой источник света являлся и источником наших сил и нашей надежды. Мы могли просто поднять голову и устремить взгляд на солнце, чтобы избавиться от печали и усталости. Это было похоже на полное погружение в глубину сознания — весь мир снаружи превращался в незначительное мгновение.

— Аврора Хьюз, пора сделать выбор.