— Поздравлений с новым годом от тебя не дождусь? — поинтересовался Кир, заходя первым в лифт, как того требуют правила приличия.
— Поздравляю, желаю как можно больше безмозглых людей, которые станут читать твою галиматью, — ответила Ника и крепче сжала в руках папку, что не осталось незамеченным.
— Неужели все так печально? Ты взяла работу на дом в новогоднюю ночь?
— Какое тебе дело?
— Ну, я сегодня тоже один, можем составить друг другу компанию, — проговорил Кирилл, наваливаясь на Нику, прижимая ее к стенке лифта.
— Никогда я не стану проводить новогоднюю ночь с тобой. Тем более, вдвоем…

Это были последние слова Вероники перед тем, как в кабине лифта погас свет. «Застряли», — пронеслось в голове у обоих, прежде чем громко выругаться.

— Нажми кнопку вызова диспетчера! — недовольно распорядилась Ника.
— Что еще пожелаете, ваше величество? — раздражился Кир, но все же стал вызывать помощь.
— Я вас слушаю, — проговорил гнусавый женский голос.
— У нас лифт застрял. Улица Садовая, дом двадцать восемь, — ответил Кирилл.
— Твою ж м… Вы правила пользования лифтом не нарушали?
— Правила пользования? — удивилась Ника.
— Прыжки, драка…
— До драки пока не дошло, — усмехнулся Кир и посмотрел в темноту, где должна была стоять Ника, — но если не поторопитесь, дойдет.
— Молодой человек, мы вышлем бригаду ремонтников, но вы понимаете, что это нескоро? Через час новый год.
— И нам бы очень хотелось встретить его не здесь, — не сдержалась Ника.
— Ждите! — сказала женщина и разъединилась.

Вот так, всего за час до наступления нового года Ника и Кирилл оказались запертыми в темной железной коробке.

— Чем займемся, мегерка? — поинтересовался Кирилл и направился в сторону, где должна была стоять Ника.
— У тебя есть фонарик? — поинтересовалась Вероника.
— Всегда его беру с собой, когда выхожу в магазин за бухлом, — усмехнулся Кир и провел рукой по бедру девушки.
— Какой же ты грубиян! — с отвращением сказала Ника и отступила назад, — грубиян, еще и руки распускаешь!
— Ты бы полегче со мной, неизвестно, сколько тебе довольствоваться моей компанией.
— Тогда, может, помолчим?

Мнение Кирилла мало волновало Нику, поэтому она опустилась и положила на пол папку, на которую уселась. Дом, где жили парень и девушка, был новостройкой в хорошем районе, поэтому в подъездах следили за чистотой и хорошо отдраивали лифт.

— Фонарика нет, но можем создать романтику, — Кирилл достал из кармана Зиппу, зажег и поставил на пол. Кабинка лифта тут же осветилась теплым оранжевым светом, в котором Вероника выглядела еще прекраснее. Кир тяжело сглотнул и постарался отогнать нахлынувшее на него наваждение.
— Она не взорвется? — недоверчиво спросила Ника, чувствуя на себе прожигающий взгляд парня, от которого почему-то перехватило дыхание.
— Нет, она будет гореть, пока газ не кончится. Это не китайская дешевка.
— Ты же не куришь, — вдруг вспомнила девушка, — от очередной девицы притащил? Ты еще и вор?
— Ника, черт возьми, зачем ты это делаешь?! — разозлился Кир, — ты умеешь говорить что-то кроме гадостей?
— Правда глаза колет?
— Зажигалку я выиграл у друга в споре, — громко выдохнув, ответил Кирилл, умолчав, что спор был на девушку, но Ника словно читала его мысли.
— В споре, уже могу представить ваши споры, наверняка там замешана очередная юбка.
— А что, дорогая, тебя так волнует моя личная жизнь? — разозлившись, прошипел Кирилл, вплотную пододвигаясь к Нике, заставляя ее поежиться от такой близости. Он был готов поставить пять тысяч на то, что сейчас у девушки бешено колотится сердце, но она всеми силами старается это скрыть.
— Между прочим, огонь сжигает кислород. Именно поэтому, если тебя похоронят живьем в гробу нельзя пользоваться зажигалкой, — сумничала Ника, вспоминая старую статью-руководство, что надо делать, если вас похоронили заживо.
— А ты, я смотрю, в этом деле подкована. Так много желающих тебя закопать? — хмыкнул Кир и даже не заметил, как от его слов Ника вздрогнула, — расслабься, мегерка, здесь не закрытое помещение, вентиляция работает, да и двери закрыты неплотно.
— Неплотно?! — воодушевилась Ника, — может быть, ты побудешь героем и, как в фильмах, вылезешь из лифта и спасешь нас?
— Неа, — кинул Кир и полез в свой рюкзак, — мне и здесь неплохо, к тому же я не готов рисковать жизнью, ради того, чтобы позволить тебе встречать новый год в полном одиночестве за работой.
— А ты сам разве никуда не собираешься? Или не ждешь кого-нибудь? — удивилась девушка, уверенная в том, что ее сосед никогда в жизни не станет праздновать один.
— Этот новый год у меня на пару с Джеком, а он тут с нами, — ответил парень, продолжая рыться в рюкзаке.
— Страшно спросить, кто такой Джек? — заглядывая через плечо в рюкзак, поинтересовалась Ника.
— Вот он, знакомься, — Кир протянул Веронике бутылку виски, — Джек Дениэлс.
— Хотел в одиночку напиться? Как печально… Смахивает на праздник алкоголика, — съязвила она.
— Хочешь сказать, у тебя на эту ночь были другие планы?
— Разве что без Джека, — ответила Ника и выудила из сумки бутылку мерло, прихваченную с работы.

Они оба замолчали, думая о своем, но на самом деле об одном и том же. Ника никак не думала, что в Новый год Кирилл захочет остаться один, ведь наверняка он нарасхват у своих друзей и многочисленных пассий. Кир же просто жалел Веронику. Он никак не мог понять, откуда в такой молодой девушке столько яда, которым она отпугивает всех на свете, что даже тридцать первого декабря осталась одна.

— Начнем с вина, а продолжим виски или каждый свое? — поинтересовался Кирилл, и Ника протянула ему свою бутылку.
— Откроешь — я поделюсь. Все равно мне это не на один раз.
— Давай сюда, — Кирилл взял у девушки бутылку и стал проталкивать пробку ручкой, которую нашел в рюкзаке.
— Почему ты этот новый год один? — впервые за весь вечер совершенно серьезно спросила Ника.
— Не с кем праздновать, — ответил Кир и сделал глоток вина.
— Да ладно, в жизни не поверю, — усмехнулась Ника, отбирая свою бутылку и отпивая вино, — неужели не приглашали?
— Приглашали, но я не пошел. От шумных вечеринок устал, а по семейному не с кем. Родители с друзьями поехали на дачу, у брата своя семья. А ты чего одна?
— Для меня это в норме. Я не считаю новый год чем-то особенным, такой же день, как и все, — отмахнулась Ника и стала залпом пить мерло.
— Стой-стой, ты так напьешься раньше времени, а закуски тут нет, — вырвал у нее из рук бутылку Кир, — знаешь, Ник, я не удивлен, что ты не любишь новый год.
— Вот как? Почему?
— Потому что не умеешь видеть хорошее, не умеешь радоваться, быть легкой!

Слова Кирилла были слишком правдивы, чтобы не придать им значения. На секунду Вероника задумалась, но потом снова убедившись в своей правоте относительно дурного Кирилла, хмыкнула и отвернулась.

— Обиделась? — виновато поинтересовался Кир.
— Вот еще. На дураков не обижаются, — язвительно сказала она и попыталась вырвать у парня бутылку, но тот успел увернуться.
— Ника, хватит! Я не хотел тебя обижать, просто впервые встречаю девушку, которая не любит новый год.
— В новый год отец бросил нас с мамой, — отвернувшись от парня, проговорила Вероника, — кризис среднего возраста. Ушел к молоденькой. Мать впала в депрессию, под бой курантов я накачивала ее успокоительными, пока папаша резвился с малолеткой, которая потом оставила его ни с чем. С тех пор как-то не люблю этот праздник.
— А где сейчас твоя мать? Ты оставила ее одну на новый год?
— Хорошего же ты обо мне мнения, хотя неудивительно, — грустно улыбнулась Вероника, — она с отцом. Этот кобель вернулся, когда его обобрали до нитки. Он подарил своей девице машину, оплачивал поездки, а как только пошли проблемы на работе, она его бросила. Но знаешь, что самое обидное? Пока он был с ней, мы с мамой для него словно не существовали. Отец даже не поздравил меня с Днем рождения. И после всего этого матушка встретила его с распростертыми объятьями. Только я вот не простила ни его за предательство, ни ее за слабохарактерность.
— Тогда понятно, почему ты стала Скруджем, — вздохнул Кир и протянул Нике вино.
— Кем?
— Эбенезер Скрудж — главный персонаж повести Диккенса. Когда-то он был добродушным человеком, но потом открыл Кредитную Контору, превратился в алчного эгоиста и потерял невесту. Он стар и одинок, единственный его родственник — племянник. Скрудж презирал бедных, искренне не понимая, как они без денег способны на какое-либо счастье, и ненавидел Рождество. За день до Рождества к Скруджу прибывает дух его старого компаньона, предупреждая, что после смерти старик будет обречен на вечные муки и скитания, если не изменит отношение к деньгам и окружающим его людям. Для «перевоспитания» Эбенезера каждую следующую ночь его посещают три рождественских духа: прошлого, настоящего и будущего. К концу истории Скрудж меняется и решает раздавать свои деньги нуждающимся.
— Я не жадная, — пробубнила Ника и отвернулась от Кирилла.
— И это все, что ты вынесла из истории? Ты также ненавидишь новый год, но это не делает тебя счастливой. Тебе нужно научиться радоваться жизни!
— Решил промыть мне мозги? Может быть, и духов прошлого, настоящего и будущего приведешь? — горько усмехнулась Вероника.
— Я сам справлюсь с этой задачей, — прошептал Кирилл, пододвигаясь к Нике и забираясь рукой под ее расстегнутое пальто.
— Станешь рождественским духом? — тихо спросила Ника, не в силах противостоять натиску мужчины, которого так сильно желала, но не признавалась в этом.
— Почему бы и нет? Прошлое у нас было, — проговорил Кир, целуя Веронику в шею, — настоящее у нас сейчас…
— Но будущего нет, — не удержалась от колкости девушка.
— Если позволишь, будет…

Кирилл притянул к себе Веронику, и она, совершенно не сопротивляясь, позволила снять с себя пальто. Пламя зажигалки стало слабее, и кабина лифта погрузилась в темноту, но ни Кирилла, ни Нику это не волновало. Как оголодавшие звери, они накинулись друг на друга. Вероника изнывала от желания, ведь в отличие от Кира, ее последним мужчиной как раз и был сосед. Кирилл желал Нику не меньше, он больше года грезил девушкой, которая сбежала, а потом так долго ему отказывала.

Куртка Кирилла и пальто Вероники превратились в постель для двоих любовников. Кир не хотел торопиться, он медленно стянул с Ники свитер и стал расстегивать рубашку, покрывая поцелуями каждый обнаженный участок ее тела. Девушка выгибалась навстречу поцелуям, ерзая под Кириллом от возбуждения. Не в силах сдерживаться, Ника стянула с Кира свитер, а затем и футболку. Очертив кончиками пальцев контур его пресса, она подалась вперед и коснулась губами его широкой груди. Воспользовавшись этим, Кир расстегнул ее лифчик, снял и откинул ненужную вещь в сторону.

— Как жаль, что здесь нет света, — прошептал он, прикусывая мочку ее уха, — ты такая красивая, я бы хотел тебя видеть…

Ника ничего не ответила, она взяла лицо Кира в ладони и стала медленно целовать мужчину. Кирилл совершенно не ожидал, что его Снежная королева окажется настолько нежной. Он почувствовал, как в груди что-то сжалось, и понял, что теперь не даст Нике сбежать.

Кирилл один за другим снял с Ники сапоги, а после, задрав юбку, стянул с нее колготки с трусиками. От своей беззащитности Вероника поежилась и прикрылась руками, несмотря на то что в темноте Кир не мог видеть ее наготу. Она слышала, как он снимал с себя одежду, шелест фольги презерватива, его тяжелое дыхание. На долю секунды у нее в голове пронеслась мысль, что позже она пожалеет, но своим поцелуем Кирилл заставил ее обо всем забыть.

— Твой запах сводит с ума, — прошептал он, шумно вдыхая аромат ее тела, губами спускаясь от шеи к ключицам, от ключиц к груди, поочередно втягивая в рот затвердевшие соски, — идеальная…

Кирилл хотел раствориться в Веронике, чувствовать ее всю, полностью, залезть ей в душу, слышать мысли, переживать чувства. Он терял голову от этой мегеры.

Ника медленно повела ладонью от его грудной клетки ниже, очерчивая кубики пресса, еще ниже… Кирилл шумно выдохнул, когда она крепко схватила его возбужденный член, а Вероника стала водить рукой вверх-вниз, желая доставить удовольствие мужчине, от которого ее крыша съехала, даже не помахав на прощанье.

Не желая оставаться в долгу, Кирилл стал ласкать Веронику, водя пальцами по набухшему клитору, вызывая у девушки пошлые стоны. Но желание обоих было слишком велико, чтобы играть в игры. Ника направила Кира, и он резко вошел в нее. Замерев на несколько секунд, парень хотел насладиться мигом их единения, и Ника, понимая его без слов, крепко сжала Кира в объятьях. Но уже через мгновение Кирилл снова стал двигаться.

Постепенно его движения становились резче и грубее, но Веронике это нравилось. Именно этого желало ее изголодавшееся по ласкам тело. Кир вышел из девушки и за руку потянул ее вверх, заставляя встать. В следующее мгновение он прижал Нику к стенке лифта, поднял и отвел в сторону ее ногу и снова проник внутрь. Он заполнял собой каждый миллиметр ее тела, и они оба забывались в экстазе.

Возможно, дало знать долгое воздержание, а, может, все дело в Кирилле, но впервые за всю жизнь Ника испытала оргазм. Это было ни с чем не сравнимо! Девушка громко и протяжно застонала, впиваясь острыми ногтями в спину любовника. Она не видела лица Кира, но точно знала, что сейчас он довольно улыбается. Парень сделал еще несколько резких движений и замер, все еще находясь в Веронике.

Потребовалось время, чтобы восстановить дыхание. Ника стала на ощупь искать свою одежду, но Кир ее удержал и чуть ли не силой уложил на пол рядом с собой.

— Что ты делаешь, Кирилл? — засмеялась Ника, — если придут работники?
— Сейчас без пятнадцати полночь, они не появятся до следующего года, а, может, утра, — прижимая к себе девушку, поглаживая ее волосы, сказал Кир.
— Но если все-таки…
— Ник…
— М?
— Успокойся, — он легко поцеловал девушку в шею и прикрыл глаза, — после полуночи будет шумно в подъезде. Все будут собираться на улицу, и заметят, что лифт сломан.
— Хорошо, но уже без пятнадцати, — напомнила Ника, сгорая со стыда.
— Еще есть время…

Кирилл закрыл глаза и практически сразу заснул, а вот Ника мучилась тревожными мыслями. Она нисколько не сомневалась, что приключение в лифте для Кирилла не больше, чем приятное времяпрепровождения от безысходности. Кир наверняка такой же, как и ее отец, да и все мужчины одинаковы: предают и изменяют. Нет! С ней такого не случится! Как только лифт починят, их война с Кириллом продолжится!

В подъезде раздался шум, кто-то быстрыми шагами поднимался по лестнице и, судя по звуку, это были мужчины. Нехорошее предчувствие появилось у Вероники, ведь они с Киром были заперты в лифте достаточно времени, чтобы босс успел обнаружить пропажу папки и отправить за сотрудницей своих громил.

— Ник, одевайся скорее, — встрепенулся Кирилл, — позовем на помо…

Он не успел договорить, как перепуганная Вероника зажала парню рот ладонью.

— Тшш… Если это ремонтники, они знают о поломке и займутся лифтом, — как можно тише проговорила Ника и убрала ладонь.
— А если не они, нужно привлечь внимание!
— Нет, пожалуйста…
— Ника, в чем дело?! Ты кого-то ждешь и боишься, что нас застукают? — строго спросил Кирилл.
— Нет, не жду…
— Тогда в чем дело? — не унимался парень.
— Ни в чем, Кирилл! — чуть ли не плача, проговорила девушка.
— Если не объяснишь, заору, как резанный петух! — перешел на угрозу Кирилл, и Ника сдалась.
— Это могут быть люди моего начальника. За мной, — тяжело вздохнув призналась девушка.
— Люди начальника? За тобой? Ты окончательно помешалась на работе? Зачем им приходить к тебе в новогоднюю ночь? Проверить отчеты?
— Нет, чтобы убить!

Кирилл напрягся и схватил девушку за локоть. Зная свою соседку, он не сомневался в правдивости ее слов.

— Вероника, мать твою, в какое дерьмо ты вляпалась?!