«Ничем нельзя утолить жажду мести. Пока хоть один захватчик ходит по нашей земле, я буду беспощадно бить врага...»
Людмила Павличенко

*** ***

   В дверь усердно звонили, а следом доносилось слабое нетерпеливое постукивание о деревянную дверь.

– Иду я, иду! – негромко бормотала женщина. – Кого нелегкая привела в такой час?

   Хотя на часах было всего шесть вечера и они с мужем гостей не ожидали, женщина насторожилась, но шага не сбавила. Да, прыти уже не было и ноги передвигались с трудом, но она каждодневно благодарила создателя за отведённое ей время.
   Ответа она и не ожидала, а больше разговаривала сама с собой, но очень надеялась, что это не очередной юноша с рекламой какого-то новшества без которого нынче прожить невозможно.
   Приблизившись к двери и распознав знакомые голоса, женщина заметно расслабилась и со счастливым лицом открыла дверь.

– Ба! Бабуська! – завопили дети вваливаясь в квартиру, в тёплые и такие любимые объятия старушки.

– Какой сюрприз! – радостно воскликнула женщина и её морщинистое лицо озарила любящая улыбка. – Не ожидала вас среди недели.

– Извини, что не позвонил, ба. Всё так неожиданно вышло. Были в магазине и Алёшка вдруг вспомнил, что надо подготовить историю к празднику, и что только у тебя есть нужные ему сведения, – быстро затараторил внук, переминаясь с ноги на ногу.

– Вам всегда здесь рады, с поводом и без, – потрепав нежно волосы на светлых головах, сказала старушка. – Раздевайтесь, что стоите истуканами.

   Малышня справилась быстро и громко переговариваясь умчалась к комнату.

– Как дед? – еле слышно спросил Георг, вешая куртку на крюк антикварной вешалки.

– Он совсем плох, не встаёт уже более с ложа и только причитает... – спустя, казалось бы, вечность, ответила пожилая женщина еле сдерживая подступающие слёзы. – Старый дурень всё бормочет о том, что было бы символично уйти в День Победы, а я и не знаю, что на это ответить.

– Ох, ба! – с грустью выдохнул мужчина. – Чем мы можем помочь?

– Да уж ничем, дорогой, вот такими визитами и помогаете. Нам-то уж ничего не нужно, видеть на послелогу ваши счастливые лица – это лучшая услада для старческих глаз. Но не будем о грустном. Пойдём выясним, что там за срочность у Алешки и какие такие сведения ему вдруг понадобились.

   Молодой мужчина приобнял старушку за плечи и неспешна, подстраиваясь в её ритм, пошёл к детям.

*** ***

– Ну что за срочность у вас, молодой человек? – усаживаясь в кресло, поинтересовалась бабушка.

– Тут такое дело, ба. В школе спрашивали о том, есть ли у кого в семье ветераны и если есть, то рассказать о них или о каком-то герое. Вот я и попросил папу привезти меня к тебе, вы же были на войне, воевали, значит о вашем героизме могу рассказать.

   Повисло молчание, а потом женщина вновь улыбнулась.

– А ты знаешь, кто такие герои войны? – спокойно спросила женщина.

– Да, это те, кто боролся с фашистами и выжил. Вы с дедом ведь герои? – старушка добро улыбнулась и усадив правнука на колено ответила:

– Ты отчасти прав, солнышко. Очень рада слышать из таких юных уст, что герои войны это все выжившие после неё. Я тоже так считаю, ибо выживание в тех нелегких условиях простому населению, можно считать героизмом. Но сейчас принято считать героями тех, кто сражался: танкисты, летчики, разведчики, моряки и те, кто имел боевое орудие. Мы же с дедом были вооружены лишь страхом ... и никаких подвигов не совершали.

– Не приуменьшай своих заслуг, бабуль! – встрял в разговор Георг. – Я воспитан на ваших с дедом рассказах, о том как вы детьми помогали военным. Вы тоже герои!

– Хорошо, хорошо, – отмахнулась от слов внука старушка, ибо была иного мнения об этом. – О ком бы ты хотел рассказать в своём докладе? Может о Володьке или какой другой истории?

– О вас с дедом, – заключил мальчик.

– Давай я дам тебе наши с дедом собранные истории, ты выберешь понравившуюся, а там уже дело за малым, – всё так же спокойно продолжила женщина.

– Я хочу о вас! – насупился Алёшка и скрестил руки на груди.

   Отец подошёл к сыну и что-то сказал тому на ухо, так, чтобы никто не слышал, а после направился к полкам со знаменитыми «стариковскими» записями, как шутливо их называли бабушка с дедушкой.

   Когда черно-белые картинки замелькали перед глазами мальчика, обида молниеносно прошла, увлекая того в историю. Следом посыпались вопросы о том, кто этот или тот человек, чем он занимался и где воевал, но почти в самом конце «старческого» фолианта, внимание мальчика привлекли фотографии молодой девушки с оружием.

– А это кто? – тыкнув пальцем в выцветшую фотографию, поинтересовался Алёшка.

– Это известная женщина-снайпер, Павличенко Людмила Михайловна, но весь мир её знал как «Леди смерть».

– Круууто! – в унисон молвили дети. – Ба, давай про неё рассказывай.

– Хорошо, дорогой, я начну, а ваш Папа пока чаю заварит. Без него ни один рассказ не свяжется.

   Георг улыбнулся и подмигнув детям, удалился выполнять пожелание бабушки.

*** ***

«Людмила родилась...»

– Ба, подожди, я включу диктофон, чтобы потом с папой ещё прослушать и выучить информацию, – перебил бабушку правнук.

   Та вновь улыбнулась и кивнула головой в знак согласия. Ей была знакома данная технология, но когда малец достал какой-то маленький приборчик, женщина изрядно удивилась. Прогресс не стоял на месте и они с дедом перестали поспевать за всем новым, что выдумывало человечество, но очень гордилась тем, как умело этим пользуется детвора и тем, что у них есть эта возможность. Возможность жить.

– Всё, я готов, – включая устройство и усаживаясь вновь на колени, сообщил мальчик.

– Хорошо, тогда слушайте...

«Людмила Белова родилась 12 июля 1916 года в городе Белая Церковь Киевской губернии Российской империи в семье петроградского слесаря, комиссара полка во время Гражданской войны, Михаила Белова и Елены Трофимовны Беловой.
Когда Люде исполнилось четырнадцать, семья переехала в Киев. После окончания девятого класса Белова работала шлифовальщицей на заводе и одновременно училась в десятом классе, завершая среднее образование.
В 1932 году она вышла замуж и в том же году родила сына Ростислава, но вскоре брак был расторгнут и Люда вернулась к родителям.»

– Ба, – перебил старушку Алёшка. – А сколько же ей было лет тогда?

– Шестнадцать, дорогой. – Мальчик насупился и задумался, отчего его тёмные бровки сошлись к переносице.

Тем временем, женщина продолжила рассказ:
«В 1937 году Людмила поступила в Киевский государственный институт имени Тараса Шевченко на исторический факультет. Студенткой она много занималась планёрными и стрелковыми видами спорта, после чего, до начала войны, она успела пройти краткосрочные снайперские курсы. А когда Великая Отечественная война застала её в Одессе на дипломной практике, то Людмила решает уйти добровольцем на фронт.
В течении первых месяцев войны и обороны Одессы Людмила Павличенко уничтожила сто семьдесят девять немецких и румынских солдат и офицеров.

В декабре 1941 года под Севастополем Людмила познакомилась с младшим лейтенантом Леонидом Киценко, служившим в том же полку, где и она. По штатному расписанию военного времени каждой стрелковой роте полагалось иметь двоих снайперов. Леонид тоже был снайпером и на задания их стали отправлять вместе. Вскоре Людмила и Леонид подали командованию рапорт о заключении брака, однако в марте 1942 года позиция снайперов попала под минометный огонь, где Киценко был смертельно ранен. Людмила сама вынесла тело жениха с поля боя.

Но горе не позволяло дать слабину и уже к июню того же года на счету Павличенко было триста девять уничтоженных подтверждённых противников. В том числе и тридцать шесть вражеских снайперов.

За всё время, что Людмила участвовала в боевых действиях, она участвовала в оборонительных боях в Молдавии, обороне Одессы, Крыма и Севастополя. В августе 1941 была ранена в голову, в феврале 1942 осколком в левую лопатку. В том же сорок втором, в июне была ранена в обе ноги и её эвакуировали из Севастополя на подводной лодке. После выздоровления назначена инструктором снайперского дела, где делилась богатым опытом с молодыми снайперами, но в июле 1942 была отозвана с фронта в Москву».

– Давайте сделаем перерыв, – вмешался Георг, когда заметил, что бабушка подустала.

– Ну, не-е-ет, – захныкали малыши, всё это время сидевшие как заворожённые и не проронившие ни слова.

– Давайте перекусим, а потом я расскажу вам конец истории, – поднимаясь с кресла, молвила женщина.

– Я всё сделаю, ба, ты иди к деду. Хотя я был у него недавно и он дремал, но всё же.

– Конечно, дорогой, кухня в вашем распоряжении, – улыбнулась женщина и морщины ещё больше состарили и так не молодое лицо.

*** ***

– Бабуська, мы готовы слушать дальше, – зевая пробормотала Анечка, возвращаясь в комнату.

Следом за сестрой в помещение ввалился брат. Алёшка выглядел тоже уставшим и всё время зевал.

– У бабушки наверное пироги со снотворным, – пошутил Георг. – Давайте придём завтра и дослушаем историю. Бабушке тоже надо отдыхать.

Дети выдали что-то не членораздельное и развернувшись, еле волоча ноги, пошли одеваться.

– И ты иди отдыхать, – обнимая старушку за плечи и чешуя в седые волосы. – Если позволишь, мы вернёмся завтра и дослушаем историю.

– Это даже не обсуждается. Я напеку ещё пирогов и наварю щей, как были в детстве. – Опираясь на предплечье внука, Ася медленно шла провожать посетителей.

– О, я помню этот божественный суп, – Георг состроил блаженную мину и замычал.

– Таки и божественный? – с иронией переспросила старушка.

– Конечно, твои щи вкуснее любых филе-миньон в мишленовских ресторанах, ведь они сделаны с любовью.

– Не поняла о чем ты, но жду вас завтра.

Сонные правнуки распрощались с женщиной и вцепившись в руки отца, отправились восвояси. Старушка закрыла дверь на замок и цепочку, и тоже направилась отдыхать.