Последнее время Минерва Макгонагалл всё чаще уставала. С самого выхода на пенсию её постоянно преследовала невыносимая скука, бороться с которой получалось, лишь предаваясь воспоминаниям и считая проходящие минуты. Иногда приходили письма от бывших студентов и коллег, но они не могли заменить того захватывающего волнительного чувства, которое Макгонагалл испытывала от преподавательской деятельности, когда сотни учеников внимали её словам, вбирая в себя частичку знаний и мудрости.

От раздумий Минерву отвлёк лёгкий стук в окно.

Она немедленно обернулась на звук и увидела маленькую сипуху, которая нетерпеливо махала крыльями, ожидая, пока на неё обратят внимание. Макгонагалл потянула за ручку, впуская сову в комнату.

— Ну, здравствуй, — с улыбкой поприветствовала она, когда птица осторожно опустила на стол свёрнутый пергамент. Макгонагалл незамедлительно развернула его, и сова с чувством выполненного долга опустила клюв в стоящий неподалёку стакан с водой.

Дорогая профессор Макгонагалл,

Приглашаем вас на ежегодный ужин в честь выпускников Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, чтобы отпраздновать воссоединение бывших студентов, которые в очередной раз вернутся в стены своего второго дома, чтобы оживить в памяти прекрасные воспоминания о школьных годах.

Как бывший учитель этих самых студентов вы тоже приглашены на праздник. Мы будем с нетерпением вас ждать и искренне надеемся, что вы почтите нас своим присутствием через три недели в субботу.

Всегда ваша,

Помона Стебль

Директор Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс.

P.S. Я не приму отказа, Минерва, и надеюсь, эта встреча наконец убедит тебя вернуться на работу.

Макгонагалл улыбнулась и аккуратно убрала приглашение в ящик стола. Когда она открыла окно, чтобы выпустить сову, ещё одна птица бесцеремонно влетела в комнату. Эта сова была гораздо крупнее первой и гораздо более проворной. Она не стала чистить перья и отвлекаться на воду, а просто сбросила письмо на стол, вернулась на подоконник и величественно расправила крылья, готовая в любой момент улететь в закатное небо.

Макгонагалл посмотрела на имя отправителя на конверте: Гермиона Грейнджер. Она улыбнулась воспоминаниям о своей самой способной ученице, но улыбка немного померкла, когда взгляд упал на имя адресата. Рон Уизли?

— Должно быть, какая-то ошибка, — пробормотала она, открывая письмо и пробегая взглядом по содержанию.

Рон,

Не грусти, я скоро вернусь. Держись и помни: я тебя люблю.

Гермиона

Макгонагалл слегка покраснела, понимая, что текст не предназначался для посторонних глаз. Она огляделась в поисках совы, которая принесла конверт, но та уже улетела.

* * *

За много миль оттуда Рон Уизли распечатал письмо, пришедшее от Гермионы, которое почему-то было адресовано профессору Макгонагалл.

Он рассеянно взглянул на текст, но по мере чтения всё сильнее и сильнее напрягался. Глаза Рона расширились, когда смысл письма наконец дошёл до него полностью. Судорожно перечитав послание ещё раз, он спешно сунул пергамент в карман и схватил небольшой синий рюкзак, валявшийся у кровати. Через три минуты тот был заполнен сменной одеждой и набором для зельеварения.

Привлечённый шумом, Гарри поднялся в комнату Рона, и на его лице отразилась явная обеспокоенность.

— Рон... Что происходит?

Тот не ответил, лишь выдвинул из-под кровати огромный чемодан и достал оттуда каменную чашу.

— В чём дело? — вновь спросил Гарри. — Рон, серьёзно, что случилось?

— Я должен ехать.

— Куда?

— В поместье Малфоев.

* * *

Джинни сидела на диване в гостиной, держа на коленях новый выпуск «Ведьминого досуга», с обложки которого улыбался полуобнажённый Виктор Крам. Она представила, как выглядел бы Гарри в такой позе, и не смогла сдержать улыбку.

От весёлых мыслей Джинни отвлёк грохот чемодана, который кто-то тащил по лестнице. Через несколько секунд показался и сам источник звука — Рон с багажом в одной руке и внушительной каменной чашей в другой. Вслед за ним спускался Гарри, на его лице читалось явное беспокойство.

— ... да мало ли что может случиться, пока ты туда добираешься! — продолжал он убеждать в чём-то Рона. — Ты хотя бы знаешь, как туда добраться?

Джинни быстренько спрятала журнал и поднялась с дивана.

— Что происходит? — спросила она.

— Рон хочет ехать в поместье Малфоев, — мрачно ответил Гарри.

— Он сошёл с ума?! — воскликнула Джинни, раскрыв рот от удивления.

— Эй! — помахал Рон у неё перед лицом. — Я вообще-то ещё здесь.

— У тебя голова совсем работать перестала? — послушно переадресовала вопрос Джинни.

— Да.

Рон поставил чашу на чемодан, достал волшебную палочку и, приложив кончик к виску, вытянул серебряную нить воспоминания.

— Что ты делаешь? — изумлённо спросил Гарри.

— Ничего. — Не тратя время на объяснения, Рон аккуратно переместил воспоминание в каменную чашу. Она мгновенно засияла, и в центре возникло лицо Драко Малфоя.

— Смотри, Грейнджер, поезд за город отправляется ровно через сорок четыре минуты. Нам потребуется двадцать, чтобы добраться до Косого переулка, откуда по каминной сети мы переместимся на вокзал и сядем в поезд, а это ещё десять минут. Таким образом, у тебя остаётся четырнадцать минут, чтобы собрать вещи и уехать со мной, если, конечно, ты не собираешься остаться здесь и сгнить с палочкой Лестрейнджа в носу.

— Откуда ты это взял? — воскликнула Джинни. — Тебя даже не было в комнате: вы с Гарри пошли наверх за чемоданом Гермионы.

— Какая разница? Услышал Малфоя сверху и попросил, чтобы Гермиона отдала воспоминание. Зато теперь я знаю, как добраться до поместья.

— Ты и правда сумасшедший! Ну с чего, скажи на милость, ты вдруг собрался в гости к Малфою?

— Читай, — коротко бросил Рон, вручая ей письмо.

Она пробежалась взглядом по строчкам, и глаза расширились от удивления.

— С Гермионой всё в порядке? — только и смогла пробормотать Джинни.

— Постой, что ещё за письмо? — Гарри заинтересованно заглянул ей через плечо.

— По-моему, вполне очевидно, что эта тварь её ранила. И Малфой заплатит за это своей жизнью! — гневно прокричал Рон.

— Подожди, — попытался успокоить его Гарри. — С чего ты взял? Может, она просто интересуется?

— Посмотри, как она описывает это привидение! У неё явно был личный опыт встречи с ним.

— Я всё равно не понимаю, зачем тебе ехать? Чтобы быть рыцарем в сияющих доспехах?

— Может быть, — холодно бросил Рон, направляясь к двери.

— Я знаю, что ты переживаешь за Гермиону, — мягко проговорила Джинни. — Но ты должен понять, что от тебя сейчас ничего не зависит, ты не можешь ничем ей помочь.

— Я могу спасти её. Я могу вернуть её сюда, — выпалил он.

— Рон, она уже большая девочка, — усмехнулся Гарри. — Ей не нужна ни твоя защита, ни моя.

— Нет ничего такого, от чего Малфой мог бы защитить её лучше меня!

— Хорошо, тогда я еду с тобой, — неожиданно сказал Гарри.

— Что? — хором удивились Рон и Джинни.

— Гермиона — мой друг. Возможно, я и не люблю её так, как ты, но, если она действительно в опасности, я тоже еду.

— Тогда и я не собираюсь оставаться в стороне, — категорично заявила Джинни. — Мы все поедем. Но завтра утром.

— О чём ты? — недоумённо спросил Рон, поражённый всем, что произошло в последние несколько минут.

— Рон, уже почти одиннадцать вечера. Я знаю, что тебе не хочется просто так оставлять весь драматизм ситуации, но мы не можем отправляться неизвестно куда без всякой подготовки да ещё и посреди ночи.

Рон недовольно застонал, и Гарри положил руку ему на плечо.

— Не переживай, — примирительно произнёс он. — Мы отправимся завтра же утром.

— Ладно, — подавленно пробормотал Рон и пошёл назад в свою комнату.

* * *

— Это главный вход в замок, — лениво проговорил Малфой, указывая на восьмифутовую* дубовую дверь, выкрашенную в тёмно-каштановый цвет. В стене над ней была вырезана чёрная змея, обвивавшая надпись «Draco dormiens». Лёгкие морозные узоры уже покрыли окна — замок чувствовал приближение зимы.

Гермиона невольно засмотрелась на величественный вход в поместье и не могла не впечатлиться его изящной роскошью.

— Если Лестрейндж нападёт на тебя, не вздумай покидать замок через эту дверь, — небрежно бросил Малфой. — Придётся бежать около мили до главных ворот, и, поверь мне, растения снаружи не из самых дружелюбных.

— Спасибо, — холодно поблагодарила Гермиона. — Рада, что тебе не всё равно.

— Я серьёзно, Грейнджер, — сказал Малфой с лёгкой ухмылкой. Гермиона списала его хорошее настроение на буйную фантазию: наверняка он представлял, как её проглатывает хищная яблоня.

— Продолжим экскурсию, — проговорил он, сворачивая в левый коридор, который вывел их к проходу с несколькими дверями. Они были разных форм и размеров, но все неизменно тёмного коричневого оттенка, который неплохо сочетался с бежевыми стенами.

— Что там? — поинтересовалась Гермиона.

Малфой пожал плечами.

— Вещи, — уклончиво ответил он. — Большинство этих комнат пустые, так что не забивай голову. Единственное, о чём следует беспокоиться, — вот это, — задумчиво добавил Малфой, когда они подошли к огромной картине на стене.

Рама медного цвета была покрыта замысловатой резьбой с цветочным орнаментом. Холст пустовал, но Гермиону поразило крупное выжженное пятно в центре картины.

— Грейнджер, сюда, — раздражённо поторопил её Малфой, указывая на более узкий проход в конце коридора.

— Что случилось с этой картиной? — спросила Гермиона, осторожно проводя пальцами по разорванному полотну.

Лицо Малфоя слегка дёрнулось при взгляде на неё, и Гермиона, заметив это, немедленно отдёрнула руку. Он сделал вид, что не обратил внимания на её реакцию, и насмешливо закатил глаза:

— Она сожжена, разве не видно?

— Видно, — проговорила Гермиона сквозь сцепленные от раздражения зубы. — Я имела в виду, почему она сожжена?

— Какая разница?

— Просто... Просто все остальные картины в замке выглядят так... ухоженно, а эта... Где человек, который был изображён на портрете?

— Не волнуйся, — тихо проговорил Малфой. — Она не вернётся.

Гермиона отпрянула от неожиданности, увидев выражение неподдельной тоски в глазах Малфоя, но тот и сам понял, что сказал слишком много, и немедленно взял себя в руки:

— Мерлин, Грейнджер, за это время я мог бы трижды объехать замок на одноколёсном велосипеде! Будь так любезна, прибавь скорость.

Гермиона бросила на него уничижительный взгляд, но всё же последовала за ним к небольшой статуе в форме герба Слизерина со змеёй в центре.

— Как неожиданно, — заметила она с сарказмом.

Малфой пропустил комментарий мимо ушей, протянул руку к одному из змеиных клыков и несильно потянул. Затем достал свою палочку, поднёс к тому же самому клыку и произнёс: «Венио».

С клыком ничего не произошло, вместо этого приглушённый булькающий звук начал резонировать под землёй, пока некоторые напольные плиты не стали разъезжаться, образовывая довольно крупный квадратный лаз. Гермиона раскрыла рот от изумления.

— У вас что, семья параноиков? — иронично поинтересовалась она. — Тайные проходы за каждым углом.

— Очень умно, Грейнджер, у тебя явный комедийный талант, — мрачно отозвался Малфой без тени улыбки на лице. — Этот проход ведёт в коридор между первым этажом и подземельями, так что ты окажешься где-то посередине.

Гермиона рассеянно кивнула. Мысли почему-то неизменно возвращались к обожжённой картине.

— Используя этот переход, — продолжал объяснять Малфой, — ты можешь добраться до противоположного конца замка, к подножию Южной башни.

— Ага, — машинально согласилась Гермиона, не спуская глаз с картины, оставшейся выше по коридору. Даже отсюда были видны чёрные опалённые пятна, которые напомнили Гермионе об ожогах на её собственных руках.

Малфой заметил её рассеянность и проследил за взглядом Гермионы. На его лице отразилось волнение. Что-то неуловимое в её взгляде заставило его забеспокоиться, и почти сразу он понял, что именно. Она начала догадываться. Гермиона не отводила взгляда от картины, правой рукой машинально прикрыв ожоги на левой, и в эту секунду Малфой понял. Для Гермионы разгадка тайны — лишь вопрос времени.

— Мистер Малфой! — Элай нарушил напряжённую тишину коридора, трансгрессировав между Драко и Гермионой. Последняя отвлеклась от собственных размышлений и перевела взгляд на напряжённого и взволнованного дворецкого.

— У нас проблемы в Северной башне, сэр, — прошептал он. И хотя Элай честно пытался сохранять спокойствие, Гермиона с лёгкостью различила дрожь в его голосе.

— О чём ты? — взволнованно спросил Малфой.

Элай сделал неопределённый жест рукой в сторону Гермионы, словно говоря, что не желал бы обсуждать проблему при ней. Малфой мгновенно всё понял и тоже взглянул на неё.

— Мне надо кое с чем разобраться, — коротко бросил он. — Оставайся здесь.

— Нет! — Гермиона отрицательно покачала головой.

— Чёрт возьми, почему нет?

— Я хочу это увидеть! Проблема с привидением, верно? Та женщина, которая напала на меня?

— Грейнджер, не лезь не в своё дело. Это для твоего же блага!

— С каких пор ты заботишься о моём благополучии?

— Ни с каких! — прошипел Малфой. — Но это мой дом, и ты будешь делать всё, что я говорю.

— И не подумаю! — упрямо возразила Гермиона.

Элай, оказавшийся между ними, выглядел крайне обеспокоенно: оба были одинаково разозлены и одинаково упрямы, чтобы уступить, а дело не могло ждать.

— Хорошо, сама напросилась. — Стремительным движением Малфой выхватил свою палочку. — Петрификус Тоталус!

Возмущённый крик Гермионы замер на полпути, и она, полностью парализованная, свалилась на пол. Последним, что увидели её неподвижные глаза, были светлые волосы Малфоя, когда они вместе с Элаем трансгрессировали, оставляя её лежать на полу в пустынном коридоре.

* * *

Гермиона не знала, что творилось в Северной башне. Она слышала лишь далёкие завывания ветра и барабанную дробь дождя в окно в коридоре. Иногда тишину нарушали призраки, бродившие где-то в коридорах замка, или особо болтливые Малфои, изображённые на портретах. Гермиона продолжала лежать на полу не в силах пошевелиться.

Иногда ей казалось, будто она слышит звук приближающихся шагов, но каждый раз он оказывался лишь плодом её воображения. При падении Гермиона больно ударилась головой об пол, и единственным плюсом в сложившейся ситуации было наличие ковра с высоким ворсом — хотя бы не пришлось лежать на холодных каменных плитах.

Одно Гермиона знала наверняка: Малфой пошёл «разбираться» с тем же самым существом, которое напало на неё. Она воскресила в памяти их последнюю перепалку и поняла, что вместо обычной самоуверенности и сарказма в глазах Малфоя читались серьёзность, страх и даже... уязвимость. Гермиона понятия не имела, что это могло означать, но он явно знал о призраке больше, чем рассказывал.

В коридоре вновь послышались призрачные шаги, и Гермиона попыталась убедить себя, что это всего лишь её разыгравшееся воображение, но звук не утихал — напротив, казалось, что шаги приближаются. Через пару секунд перед глазами возникли крошечные ступни, и Гермиона издала бы вздох облегчения, если бы могла двигаться: худые ноги принадлежали домовой эльфийке, которая ухаживала за Гермионой после происшествия в подземелье.

— Мисс! — воскликнула Грета, наклоняясь к ней. — Вы есть ранены?

Гермиона попыталась раскрыть рот, чтобы попросить её отменить действие заклинания, но не могла пошевелиться. Руки и ноги были парализованы, и она почувствовала, как внутри закипает раздражение от собственного бессилия.

Однако объяснений Грете не потребовалось. Она с готовностью приложила пальцы к виску Гермионы и что-то прошептала. С тела будто упали цепи, руки и ноги расслабились, и вскоре после этого Гермиона уже могла двигать всем телом.

Она полежала на полу ещё несколько секунд, оправляясь от получасовой парализации.

— Вы есть хорошо? — обеспокоенно спросила Грета.

Гермиона кивнула и приподнялась на локтях.

— Откуда вы узнали про заклинание?

— Мистер Элай послать меня помочь вам, мисс, — ответила Грета.

Гермиона благодарно улыбнулась, когда эльфийка протянула ей руку, и с её помощью поднялась на ноги. Мгновение спустя покой коридора разорвал пронзительный крик.

Грета пискнула и закрыла уши руками. Гермиона не удержала равновесие и привалилась спиной к стене. Сердце пропустило удар, когда крик эхом разнёсся по безлюдным коридорам поместья.

— Что это было? — воскликнула она.

Но Грета уже в страхе бежала вверх по коридору. Гермиона посмотрела ей вслед, быстро оценивая свои возможности, и, решившись, побежала в Северную башню.

* * *

Малфой с трудом увернулся от вспышки изумрудного пламени, которая прочертила воздух в сантиметре над ухом. Темнота Северной башни периодически нарушалась всплесками света, вырывавшимися из его палочки, и зелёным сиянием, исходившим от демонического пламени Адрии. Призрачная фигура смешивалась с тенями башни, скрывая её от взгляда Драко. Капли пота выступили на бледном лбу, который уже был запачкан кровью из неглубокой раны на виске от сильного удара о стену.

Чтобы увернуться от очередной вспышки, ему пришлось упасть на пол. За атакой последовал маниакальный смех. Малфой с большим усилием приподнялся, прижимая правую руку к груди, чтобы хоть немного унять боль.

— Давай поиграем! — воскликнула Адрия высоким пронзительным голосом.

Элай, несмотря на то, что он был гораздо старше Малфоя, имел намного меньше опыта в сражениях, поэтому уже в начале схватки ему пришлось укрыться под столом. Увидев, что Адрия приближается к Драко, он сотворил самые сильные из известных ему защитных чар.

Малфой пригнулся, и очередной сгусток пламени прочертил воздух над головой.

— Элай, не надо! — выкрикнул он, понимая, что тот всё равно не сможет ничем ему помочь.

Элай проигнорировал приказ и начал шептать очередное защитное заклинание. Малфой перекатился за угол коридора и принял сидячее положение, привалившись к стене и с трудом уворачиваясь от языков пламени, которые сопровождались непрекращающимся смехом Адрии. Он выставил волшебную палочку из-за угла, стараясь, чтобы она оставалась в тени.

— Сопен...

От визга Адрии заложило уши. Вслед за этим последовал обжигающий поток огня, который с силой ударил Малфоя в грудь. Ему показалось, что время остановилось. Каждой клеточкой тела он болезненно ощущал, как пламя охватывало его и словно вгрызалось в сердце тысячей искр. Он закрыл глаза и, потеряв равновесие, снова упал на пол, больно ударившись головой. Его крик эхом раздался по всему замку — казалось, сама земля содрогнулась.

Малфой приложил ладонь к ране на груди и приподнялся на локте, судорожно пытаясь оценить обстановку.

— Элай, не подходи к ней! — выкрикнул он из последних сил, увидев, что тот послал яркую жёлтую вспышку в сторону Адрии, но она просто поглотила её своим пламенем, будто и не заметила.

Малфой приложил все силы, чтобы подняться с пола, но не смог. Грудь словно вывернули наизнанку и расплющили, и всё мужество мира не помогло бы ему встать на ноги. Он с трудом удерживался на границе сознания, понимая, что, если упадёт в обморок, это будет конец. Помутневшим взглядом Малфой различил кровь на своём плече и понял, что ударился головой сильнее, чем ему показалось.

Он почувствовал лёгкое головокружение.

«Нет! — приказал Малфой самому себе. — Я не могу умереть...»

Он несколько раз моргнул, восстанавливая ход мыслей, и различил ещё один силуэт в конце коридора. Когда Малфой узнал в быстро приближающейся фигуре Гермиону, на краткий миг удивление пересилило все остальные эмоции.

— Грейнджер! Убирайся отсюда!

На мгновение на её лице отразился ужас, когда она увидела Драко, беспомощно лежащего в луже собственной крови, и Элая, из последних сил уклонявшегося от зелёных языков пламени. Но Гермиона быстро взяла себя в руки и вместо того, чтобы последовать разумному совету Малфоя, выхватила палочку и запустила в тёмную фигуру первым пришедшим на ум заклинанием. Как Малфой и ожидал, Адрия с лёгкостью поглотила магию и вновь засмеялась.

Языки пламени поползли к Гермионе, отрезая пути к отступлению, и неподдельный страх блеснул в её глазах.

— Протего! — выкрикнула она, направляя палочку на себя, но ничего не изменилось.

— Малфой, что, чёрт возьми, не так с этим привидением?!

Элай попытался защитить Гермиону заклинанием, но в следующую секунду один из языков пламени обжёг её руку. Заклинание не сработало.

— Пламя окружает! — выкрикнул Элай, обращаясь к Малфою, в голосе звучала паника. — Мы не можем её остановить!

— Я же просил тебя не вмешиваться, Грейнджер!

— Сейчас не время для выяснения отношений! — прокричала она в ответ.

Малфой почувствовал слабость во всём теле и с невероятной ясностью осознал, что через несколько секунд потеряет сознание, а Гермиона будет мертва.

«Глупая грязнокровка, она понятия не имеет, как защититься от Адрии...» — раздражённо думал он, судорожно пытаясь найти способ помочь ей. Малфой понимал: с чем бы Гермиона ни сталкивалась раньше, Адрию можно победить лишь тёмной магией, о которой знал только сам Драко. Только он мог воспроизвести заклинание, но для этого надо было находиться в центре пламени.

И тут его осенило.

Малфой крепче сжал палочку, направил её на Гермиону и прокричал:

— Империо!

— Малфой, что... — Она не смогла закончить фразу. Малфой получил полный контроль над её действиями, заставляя Гермиону поднять палочку и направить её на тёмный силуэт Адрии.

— Не шевелись, Грейнджер, — медленно проговорил он.

Гермиона подчинилась, замирая в принятой позе.

— Теперь, — продолжил Малфой, — когда я скажу «давай», ты должна громко и чётко прокричать «Сопенста грэго».

Кольца пламени вокруг Гермионы стали сужаться, и маниакальный смех возобновился.

— Давай! — приказал Малфой.

— Сопенста грэго, — отчеканила Гермиона.

Конец её палочки слабо замерцал, но больше ничего не произошло.

— Громче!!! — заорал Драко.

— Сопенста грэго! — прокричала она.

Поток белого света вырвался из палочки и пронзил тень. На долю секунды из темноты возникла стройная фигура женщины. В то же мгновение пламя охватило её, повалив на пол. Драко замутнённым взглядом старался рассмотреть её очертания, но тень поглотила Адрию, и она исчезла так же быстро, как появилась.

Тени начали рассеиваться. В следующую секунду тьма, подобно живому существу, покинула коридор и, переместившись вниз по лестнице, скрылась из вида. Северная башня погрузилась в тишину, такую внезапную и оглушающую, что она казалась едва ли не хуже только что завершившейся схватки. Потому что за молчанием всегда следуют вопросы. Вопросы, на которые Драко не мог — точнее не хотел — отвечать.

Он отменил действие Империуса, и палочка выскользнула из ослабевших пальцев Гермионы. Заклятие высосало из Драко последние силы, и он, перестав бороться с охватившей его слабостью, повалился на пол в лужу собственной крови.

* * *

Холодный сквозняк гулял по Норе, нагло забравшись под одеяло к сладко спящей паре. Джинни вздрогнула и перевернулась на другой бок.

— Гарри, — пробормотала она сквозь сон и потрясла его за плечо, — вставай.

Он что-то пробурчал и приоткрыл глаза на долю секунды, затем снова закрыл и натянул одеяло повыше.

— Гарри, — уже громче позвала Джинни, с трудом подавляя зевок.

— Ну что ещё? — проворчал он.

— Сходи за вторым одеялом.

— Зачем?

Очередной порыв ночного ветра залетел в открытое окно, заставляя Гарри поёжиться от холода.

— Вот зачем, — ответила Джинни. — И заодно закроешь окно.

— М-м-м, — неопределённо пробормотал он, принимая более удобное положение. — Позже.

— Нет, сейчас, — настаивала она.

Гарри покорно сел на кровати и с тяжёлым вздохом потёр слипающиеся глаза.

— Ладно.

Ответа не последовало — Джинни, казалось, сразу заснула. Гарри на ощупь нашёл очки на прикроватном столике и опустил ноги на ледяной пол. Вздрагивая от холода, он закрыл окно и вышел в освещённый коридор, пытаясь вспомнить, где хранились запасные одеяла.

— Рон, — прошептал Гарри, приоткрывая дверь в его комнату. — Рон, я достану одеяло из шкафа?

Ответа не последовало.

— Рон, — чуть громче позвал Гарри, не удивляясь отсутствию реакции — друг всегда крепко спал.

Гарри почесал затылок, зевнул и прошёл мимо кровати Рона к шкафу, но что-то заставило его остановиться. Он присмотрелся к кровати и подошёл ближе, не сразу поняв, что его смутило.

— Эй? — Гарри легонько похлопал ладонью по одеялу, которым Рон накрылся с головой. Почувствовав под рукой что-то мягкое, Гарри откинул одеяло и ошеломлённо замер. Вместо Рона на кровати лежала куча скрученных тряпок. Гарри окончательно проснулся и удивлённо оглядел комнату.

— Это не смешно, — сказал он в пустоту. — Серьёзно, приятель.

Ему никто не ответил.

Гарри перевёл взгляд на тумбочку рядом с кроватью и только теперь обратил внимание на свёрнутый лист пергамента. Он развернул записку, явно нацарапанную в спешке, но почерк определённо принадлежал Рону.

Я должен сделать это сам.

Рон.

_____________________________________________________

* 8 футов — примерно два с половиной метра.

** Draco dormiens (лат.) — спящий дракон (прим. пер.)