Корнехвост проснулся от толчка в бок, открыв глаза, он сумел разглядеть в темноте пещеры крупного плечатого пса с лобастой головой и короткой шерстью, своего глашатая. Смерив Шишколапа вопросительным взглядом, он зевнул и приготовился слушать. Поймав бегающий взгляд глашатая, Корнехвост нервно зарычал, когда Шишколап опомнился, то сообщил, что они нашли возле гремящий тропы странные запахи. Корнехвост невольно вспомнил, о том как он и Свора Ночи впервые увидели её - это было ужасно, огромные и разноцветные чудовища носились по гладкой чёрной тропе оставляя после себя лишь смрад и грохот. Погружённый в воспоминания, Корнехвост не услышал половину принесённой ему информации, но благодарно кивнул псу и улыбнулся.

***
Медолапа потянулась и печально посмотрела на давно пустующую половину подстилки, где должен спать Храмолап. Холодные деревья идут всего половину луны, но за этот период снегопадов стало меньше, а солнце выглядывало чаще, что собственно манило дичь из норок прямо в лапы охотников. Может они отступят и вернут законные луны падающим листьям. Из мыслей вывел оклик Грома, который стоял у входа и всматривался в темноту палатки.
- Медолапа, ты в охотничьем патруле, мы уже уходим присоединяйся поскорее, - важно сказал воин и быстро удалился.
Медолапа встряхнув густую шерсть и потёрся телом, от головы до кончика хвоста, в приподнятом настроении выбежала из лагеря и посеменила за идущем впереди патрулём. Собака с ярко-рыжей, почти пламенной, шерстью отливающей медовым блеском в холодных лучах солнца, медленно шла по сверкающему, как сотни осколков льда, снегу и вглядывалась в каждый сугроб, чательно принюхивалась, чтобы не пропустить ни единого запаха или шороха. Довольно помахивая закрученным хвостом, она наслаждалась свежим морозным воздухом в гуще тихого леса, чем-то эта часть леса отличалась от той, в которой был лагерь, в этом месте было спокойно. Вокруг не было много кустарников и огромных деревьев, это была поляна на, которой росло только несколько кустиков морошки и ничего более. Выгнув спину и широко зевнув, Медолапа резко соскочила с места и умчалась вперёд довольно подвывая, в её тихом мягком вое слышались нотки бесконечного счастья.

***
Выйдя из палатки целителя Храмолап и Пылегон отправились к куче дичи, вытащив по тощему кролику они отправились перекусить на камни, у одной из палаток.
- Наконец-то вернёмся в палатку воинов, - чавкая размышлял Храмолап, изредка поглядывая на Пылегона.
«Интересно о чём он думает» - мысленно произнёс он, закончив размышлять в слух.
Но больше всего его волновал Синица, он точно что-то скрывал, но чтобы брат не говорил, тот почти не разговаривал с Храмолапом.
- Ты соскучился по постоянным патрулям? Я бы лучше ещё повалялся в палатке Бесхвоста и отдохнул пару рассветов, - мечтательно, с ленью в голосе протянул коричневый пёс, пристально смотря на Полынь.
Покончив с едой, Храмолап с огромным интересом наблюдал, как изменилась свора по сравнению с их первым совместным походом на поиски дома. «Нам бы не пришлось уходить в неизвестно куда, если бы Хлыст не захватил власть и не превратил нашу жизнь в сплошные мучения и кровопролитные бойни по любому поводу» - поддавшись воспоминаниям о своём детстве и семье, Храмолап заметно погрустнел, кусок дичи застрял у него в глотке. Отвлёк его от грустных мыслей подошедший Синица.
- Привет братишка, может прогуляемся по лесу? - спросил он у Храмолапа, кивая на выход.
В ответ Храмолап оживлённо кивнул брату и оставив недоеденную дичь, он вышел из лагеря следом за Синицей.

***
Вечером братья вернулись в лагерь весело над чем-то смеясь. Медолапа тут же подскочила к другу и сильно прижавшись к нему, прошептала что-то на подобии приветствия, но Храмолап слегка оттолкнув подругу, ушёл следом за Синицей в палатку воинов, не оглянувшись на ошеломлённую таким его поведением Медолапу. Она осталась в одиночестве стоять на поляне, в недоумение смотря в след удаляющимся братьям. Её тонкий, как у всех хороших охотников, нюх, уловив несколько незнакомых запахов, но из-за заглушающей всё вони гремящей тропы больше ни один из них не смогла распознать.