24 сентября 1996 года. Воскресенье.

Проведя целое утро в компании Вивиан Хармон, я чётко поняла, что в таком человеке нуждается каждый. Люди, подобные Ви, обладают целебными свойствами. Нескончаемыми разговорами она заставляла забыть на время о всех переживаниях, а боль в груди притуплялась. Своим вниманием она, сама того не подозревая, перевязывала кровоточащие раны, а глубокие светло-карие глаза дарили тепло, которое я жадно забирала. Рядом с ней всё ощущалось по-другому. Серый, унылый мир приобретал краски, а время летело так быстро, словно куда-то опаздывало. И слушая её очередной рассказ, я поймала себя на мысли, что именно такого человека рядом мне так не хватало. Никто, кроме Ви, не смог заполнить дыру внутри только своей улыбкой. Но вместо того, чтобы радоваться нашей зарождающейся дружбе, я боялась. Боялась того, что всё это – лишь обман. Иллюзия для сердца, что тонуло и хваталось за соломинку, которая непременно сломается, стоит только ухватиться покрепче. Боялась спутать дружбу с банальной вежливостью. Изношенная душа так долго стучалась в запертые двери, что теперь сторонилась открытой.

Я внимала каждому сказанному Вивиан слову, а та болтала без умолку. Мы сидели в библиотеке особняка Блэквудов. Хармон изъявила желание в конце года выступить с докладом по истории, поэтому на читательском столе мы разложили книги, взятые из городской библиотеки, и те, что нам приглянулись в замке. Стеллажей коллекционных книг герцога Блэквуда оказалось много, и изучить их за один день очень сложно. Вивиан не знала, о чем именно хотела подготовить рассказ, что добавляло нам хлопот. Я просто листала книгу за книгой, читала заголовки статей или рассказов, но та всякий раз морщила аккуратный носик.

Отложив последнюю книгу городской библиотеки, я тяжело вздохнула и посмотрела на Ви. Она не выглядела уставшей, хотя мы сидели здесь уже около трёх часов. Копаться в прошлом ей доставляло удовольствие и, кажется, наоборот придавало сил. Я потянулась к коллекционной книге герцога. Пролежав несколько веков она сохранила своё величие: с жёстким переплётом и выпирающими тёмными узорами на обложке. Я едва ощутимо провела по ним пальцем, словно книга могла рассыпаться от моих касаний.

— Никто не будет против, что мы так по-хозяйски распоряжаемся собственностью Блэквудов? — Вскинула я глаза на Вивиан. — Всё-таки это ценные вещи и наверняка стоят целое состояние.

Ви подняла на меня внимательный взгляд и наклонила голову. Длинная русая коса качнулась вслед за ней, придав девушке беззаботности. Она натянула улыбку, в попытке скрыть от меня внезапно появившуюся печаль на лице.

— Братья Макграт хотели сделать из замка отель. Им было мало того, что они имели, — Ви сжала кулаки. — Папе чудом удалось уговорить мэра не отдавать им самую главную драгоценность города. Не знаю, возможно, у него были свои мотивы, потому что мы тогда только перебрались в Ластвуд на постоянное жительство и являлись новыми людьми, из-за чего и отношение к нам было недоверчивое. Это чудо, что мэр пошёл навстречу, но в ответ выставил условие: если идея папы с музеем провалится и не будет приносить пользу городу, то отелю быть, — она тяжело вздохнула, откинувшись на стуле. — Только вот, никому, кроме нас с папой, этот музей не сдался, а потому, после завершения реставрации, все наши усилия аннулируются. Но он верит в успех, а я верю в него. Вера — это всё, что у нас осталось, — Хармон слабо улыбнулась. — Поэтому можешь не беспокоиться. Нас никто не отругает за то, что мы тут маленечко похозяйничаем. Разве что папа, но он слишком меня любит, чтобы что-то запрещать.

— Ты сказала, что вы перебрались в Ластвуд, перед тем, как началась реставрация. Так вы не местные? — заметив, как её лицо потускнело ещё больше, я спохватилась. — Можешь не отвечать, если не...

— Нет, всё нормально, я отвечу, — перебила Хармон, а я меж тем ругала себя за излишнее любопытство, лучше бы оно проявлялось в учёбе... — Моя мама жила здесь. Она часто рассказывала папе о Ластвуде, уже тогда его заинтересовала история города и судьба его правителей, но мама никогда не соглашалась в него вернуться, как бы папа не предлагал. Потом родилась я, а мамы не стало: она умерла при родах. Я часто спрашивала у папы про неё, и тогда он рассказывал мне про город, окружённый лесом, в котором легко можно заблудиться ночью. Мы вместе влюбились в Ластвуд и лет десять назад впервые побывали в нём. Нашей традицией стало приезжать каждое лето сюда, и мы ни разу её не нарушили. А год назад началась вся эта ситуация с отелем. И теперь мы здесь.

Я накрыла её всё ещё сжатый кулак своей ладонью. Слова в этот момент излишни. Вивиан не выглядела расстроенной своим откровением, вероятно она уже давно отпустила ситуацию с матерью. И это требовало уважения. Прошло не так много времени, после смерти родителей, но я уже ужасно устала тащить груз от их потери на своих плечах. Не могла отпустить, пока не искалечу себя морально. Вечное чувство вины, что так и не сказала, как сильно их любила, жило внутри меня и напоминало о себе всякий раз, когда я думала, что стало легче. Вивиан жила настоящим, пока я пыталась выбраться из лабиринта прошлого. Сейчас же девушка являлась для меня человеком, на которого стоит ровняться. Путеводной звездой, указывающей верной путь и защищающей от холодных рук, тянущих назад.

Всё время мне казалось, что если я отпущу родителей, то это станет равносильно предательству, но теперь же понимала, как сильно заблуждалась. Достаточно хранить самые тёплые воспоминания о них глубоко в сердце, а не разрывать его последним нашим мгновением вместе – на кладбище.

В глазах застыли слёзы. Ощущение, будто с плеч упал валун, придавало сил, и я не смогла сдержать улыбку. Не об этом ли говорила миссис Флинт? Она оказалась права: невозможно со всем справиться в одиночку. Но я уже не одна. У меня есть люди, которые в тяжёлый момент протянут руку помощи. А я в ответ обязательно протяну свою.

— Так значит, — отвлеклась я новой темой для разговора, незаметно смахнув со щеки слезу, а то Хармон точно бы неправильно всё поняла, — вы с Кевином познакомились в одно из твоих возвращений в Ластвуд? Вы с ним такие разные, как так получилось, что вы подружились?

— О, это забавная история, но тогда я перепугалась до чёртиков, — Ви прикусила нижнюю губу и обратила глаза к высокому пололку, явно вспоминая детали их первой встречи. — Кажется, мне было девять. Третье лето в Ластвуде. Папа всё время торчал в замке Блэквудов. Я же была предоставлена самой себе. Ты хорошо заметила: у нас с Кевином мало общего, но мы оба чрезмерно любопытны. Как я говорила, папа мне часто рассказывал о Ластвуде до того, как мы сюда приехали впервые. Но больше всего меня привлекал окружающий город лес. Я мечтала в нём побывать, как только о нём услышала. Меня нисколько не пугало то, что там легко заблудиться, но именно по этой причине папа отказывался его посещать. Только вот он совсем не ожидал, что чем больше он запрещал, тем сильнее мне хотелось там побродить. И когда в девять лет я осталась одна дома, то сразу же собрала необходимые вещи и отправилась исполнять свою давнюю мечту. Не помню точно, сколько было времени, но точно вечер. Хотя летом даже поздно ночью всё ещё светло. Я не стала далеко ходить и выбрала ближайшую дорогу — за три года я выучила её наизусть. В то время, правда, не знала, что попала в Западный лес. Сейчас он опасен для людей, но тогда угрозы никакой не ощущалось. Блуждая между деревьями, я совсем потеряла счёт времени. Где-то часа два мне потребовалось, чтобы насладиться долгожданным моментом, и ещё приблизительно час надеялась, что помнила, откуда пришла. Но разве мог девятилетний ребёнок найти дорогу из леса, если находился в нём впервые? И когда я уже отчаялась, раздался оглушительный выстрел совсем рядом со мной, — Ви рассмеялась и приставила пальцы к уголкам глаз, но я не до конца понимала, из-за чего именно. — Я очень испугалась, — всё-таки не каждый день в меня стреляли, — и спряталась в ближайшие кусты, наивно веря, что останусь незамеченной. Каково же было моё удивление, когда вместо страшного дядьки стоял мальчик моего возраста с огромным охотничьим ружьём, которое едва держал в руках. Этим мальчиком оказался Кевин. Он и мистер Чапман, наш лесник, отвели меня домой. После домашнего ареста папа всё же разрешил гулять мне с Кевином в лесу. За столько времени я так и не научилась в нём ориентироваться, так как даже не пыталась ничего запомнить, ведь у меня был Кев, который всегда меня найдёт, в какой бы части леса я не оказалась.

Она выдохнула, заканчивая этим свою историю. Во время всего рассказа с её розовых губ не сходила ласковая улыбка, подтверждающая, что ей действительно дорог Флетчер и их общие воспоминания. Их встреча произошла так давно, но Ви всё ещё помнила каждую мелочь. Столь долгая дружба никак не увязывалась с враждебным образом Флетчера, который не подпускал к себе никого, словно злобная, сторожевая собака.

— Выходит, Кевин не всегда был таким говнюком, — усмехнулась я.

— Обстоятельства вынуждают людей становится жёстче, а сердце грубеть. Кевина эти обстоятельства настигли слишком рано. Но.... Будет нечестно по отношению к нему, если я тебе расскажу об этом. Придёт время, и он обязательно с тобой ими поделиться.

— Навряд ли, я — последняя, кому он доверяет, — я шуточно закатила глаза.

— Ты ему точно симпатична как человек, — Вивиан мне подмигнула, взяв следующую книгу. За разговорами я позабыла о том, с какой целью мы вообще здесь сидели. — И я уверена на сто процентов, что вы подружитесь.

— Тебе виднее, всё-таки ты лучше его знаешь, — пожала плечами и потянулась на стуле. Спина ныла от долго нахождения в одной и той же позе. — А что насчёт тебя и Эрла? Кевин не будет против вас?

— Меня и Эрла? — Вивиан вытаращила на меня глаза и приподняла брови, словно не понимала, на что я намекала. Но от моих внимательных глаз не скрылся лёгкий румянец на её щеках. — Между нами ничего нет, если ты об этом. Я даже не знаю, нравлюсь ли ему...

— А сама как думаешь?

— Ничего не думаю. Тяжело догадаться, когда дело касается тебя. Со стороны всегда виднее, — неоднозначно ответила Ви и уже более серьёзным голосом добавила: — И ты права, я совсем не уверена, что Кевин одобрит мой выбор. Всё-таки один из Волков... Ты не подумай, я не пытаюсь ему угодить, просто хочется, чтобы дорогие мне люди ладили.

— Волки. Они хорошие? — выжидающе взглянула на Хармон. Мне необходимо узнать, что они из себя представляли, для того чтобы сторониться, либо же обратиться в нужный момент за помощью, если ранее Ви называла их защитниками города.

— Для кого-то хорошие, для кого-то — плохие, — снова туманно ответила Вивиан, оставляя меня в замешательстве.

— Кевин не любит их.

Она усмехнулась, заправив выбившуюся из косы прядь за ухо, и продолжила изучать ассортимент библиотеки, томящим голосом бросив:

— Кевин мало кого любит. И мало кто любит Кевина. К тому же, Волки задействованы в тех обстоятельствах, о которых я тебе говорила... И вообще, пора и тебе что-то рассказать о себе, а то одна я откровенничаю.

— Спрашивай, — я безмятежно пожала плечами, морально готовясь к тому, какие вопросы могли прийти в голову этой бестии.

— М-м-м, — она приставила пальчик к приоткрытым губам, выдерживая интригу и заставляя моё сердце с каждой секундой всё быстрее биться о рёбра. — Ты не скучаешь по дому? Всё-таки прошло не так много времени после твоего приезда.

Я выдохнула. Не стоило так переживать из-за этого. Да и Хармон не похожа на ту, что при первой возможности побежит рассказывать о всех моих секретах. Если бы они ещё у меня были. После переезда из Джексона я ощущала себя открытой книгой, с вывернутыми наружу страхами и переживаниями. Или мне просто попадались такие проницательные люди, которые только при одном взгляде на меня видели всё, что я так усердно прятала от посторонних и, в целом, себя.

— Не особо. Если бы в старом доме меня кто-то ждал, то ,определённо, да. Друзей я не завела за столько лет, лишь пару знакомых. Родители ожидали от меня хорошей учёбы, а я не хотела их подводить. Тогда, прислушиваясь к их мнению, я считала, что друзья – отвлекающий фактор, что мешает достичь нужной цели. В сложившейся ситуации так даже лучше. Иначе мне бы приходилось поддерживать с ними связь, а так мне ни что не мешает двигаться дальше.

— У тебя были строгие родители, — заметила Ви и тут же поджала губы. Я расценила это, как боязнь надавить на больные места. Ничего, пора высказаться.

— Относительно. Они делали для меня всё, чтобы я ни в чём не нуждалась. В них в том числе. Но в ответ требовали не меньше, а отличная учёба – самое малое, что я могла им дать взамен на их старания. Возможно, это покажется странным, но за много лет мы научились приходить к компромиссу, поэтому ссоры возникали редко. А родители пусть и не могли заменить мне настоящих друзей, но мне хватало наших поездок в разные города, походы и отдых за границей. Поэтому я не чувствовала себя обделённой.

— Спасибо, что поделилась. Я понимаю, что тебе непросто об этом говорить, — губы Ви расплылись в благодарной улыбке.

Я и сама радовалась тому, что наконец-то могла с кем-то поделиться тем, что творилось внутри. Не выставлять на показ острые шипы, как у кактуса, от одной только попытки постороннего залезть ко мне в воспоминания. Ледяные стены начали таять, но не от прихода весны, а человека, ставшего ею. Я ждала и одновременно опасалась перемен. Потому что у меня не было гарантии, что всё не повторится вновь...

***

Вернулась я от Вивиан только ближе к восьми вечера. В выходные дни Джош работал у себя в кабинете на втором этаже, поэтому, зайдя в дом, я первым делом крикнула в сторону лестницы, что вернулась. Ответа не последовало. Когда же я включила свет в прихожей, то не обнаружила на вешалке куртку Джошуа, зато к зеркалу трельяжа приклеена записка. После того, как повесила куртку и сменила уличную обувь на тёплые тапочки, я прочитала написанное.

"Уехал по делу с расследованием. Знаю, что будешь потом спрашивать, поэтому с обратной стороны оставил номер на рабочий телефон Синтии. Звони ей, она всё расскажет.

Вернусь к утру. Ужин на плите. В холодильнике стоят капкейки из кафе, но постарайся съесть их после ужина.

Джош. "

Тревожные мысли тут же закрались в разум. Неужели его расследование сдвинулось с мёртвой точки? В хорошем или плохом плане? Не теряя ни секунды, я сорвала записку с зеркала и взяла трубку стоящего на всё том же трельяже станционного телефона. Руки слегка подрагивали, но нужный номер удалось набрать с первой попытки. Гудок... Два... Три... Сбросив вызов, набрала по новой и присела на край комода в ожидании. Снова гудок... Второй... И столь желанный голос по ту сторону аппарата.

— Да?

— Синтия! — крикнула я в трубку, подскочив с места от облегчения. Провод потянул телефон вслед за мной. — Это Мэри! Джош оставил записку, он написал, что я могу позвонить тебе насчёт расследования. Вы что-то узнали?

— Привет, Мэри, — ответила она лишь через несколько мучительных секунд. — Как провела время с Вивиан?

Я шокировано уставилась в одну точку на стене, свободной рукой сжимая ткань шерстяного свитера. Сейчас точно не тот момент, чтобы обсуждать мои посиделки с Хармон, но я терпеливо выдохнула.

— Отлично, спасибо, что спросила. Так... Что там с расследованием?

— Расследование? Ах, да, точно, расследование. Представляешь, в участок позвонила женщина и сказала, как прямо по её улице некий в капюшоне ведёт в сторону леса мальчика. Мы сразу же среагировали на вызов и выехали. Одному из наших удалось найти его с ребёнком. Похититель, правда, скрылся, но мальчик цел! Правда, он настолько испугался, что теперь вообще не говорит. С ним будет работать психолог. Мистер "Я работаю в одиночку" оставил меня в машине, а сам отправился опрашивать свидетелей. Но он совершенно не умеет общаться с людьми! — Синтия разочарованно выдохнула в трубку. — Наконец-то убийца допустил ошибку, Мэри, теперь остаётся надеяться, что её не совершим мы и не допустим ещё одну смерть. Осталось выяснить его цели и мотивы, чтобы загнать в ловушку. Это будет непросто, но я уверена в Джоше. Столько всего свалилось: любой бы сдал позиции после этого, но Джош держится огурцом. И всё же, ему сейчас тяжело, ты же понимаешь, Мэри? 

— Понимаю...

— Сложно быть уверенным в своих действиях, когда все настроены против тебя. Я знаю Джоша всё то время, что мы вместе работаем, но могу с огромной точностью сказать — он хороший человек, просто... Ему нужно время.

Я проглотила застрявший ком в горле. С чего это вдруг Синтия заговорила о Джоше? Намекала, что мне нужно его поддержать? Но как? После моего приезда он не предпринял никаких попыток сблизиться и лишь отдалялся, когда их делала я, словно могла навредить. Его глаза никогда долго не задерживались на моих, и слова дяди, что должны выглядеть искренне, всегда звучали бесстрастно и холодно по отношению ко мне. Ему нужно время, как и мне, но разве оно ещё осталось у нас?

— Синтия? — тихо позвала я, и из трубки послышалось мычание. — Передай ему, чтобы лишний раз не рисковал собой... Я переживаю за него и жду с нетерпением в нашем доме...

Возможно, у нас ещё осталось немного времени на второй шанс, и я сделаю всё, что в моих силах, чтобы не упустить его вновь.