- Уходи, - сквозь зубы сказала Марина, грубо смахивая одинокую слезу со своей щеки.

- Марина, прости... - прошептала дрожащим голосом Оксана, предпринимая попытку дотронуться до блондинки, но вздрогнула от неожиданности, прежде чем успела донести руку до плеча.

- Убирайся! - в истерике закричала Маринка, вскакивая со стула, но, не оборачиваясь, чтобы не видеть лицо предательницы.

Оксана выбежала в коридор, оставляя подругу наедине со своим горем, уверенная, что не должна была этого делать, но выбора не имела. За закрытой дверью компьютерного класса послышался приглушенный крик блондинки и, судя по звукам, та запустила какой-то предмет ей вдогонку. Оксана знала, что будет больно, но даже не подразумевала насколько. Грудь жгло с такой силой, будто словила шальную пулю чуть левее от центра, в самое сердце. А душа билась в истерике, отчаянно сдерживая свой крик, но Оксана не могла позволить себе выпустить его на свободу. Не сейчас и не здесь! Поэтому закрывая рот тыльной стороной ладони и пытаясь сдержать непролитые слезы, девушка неуверенной походкой побрела прочь, не отдавая себе отчет в том, что делает, потому что мозг перешел в режим автопилота, смягчая давление совести на организм.

Маринка на оставшихся уроках так и не появилась, Оксана же ходила мрачнее тучи. Такие перемены заметил весь класс, но лишь Орлов осмелился приблизиться к однокласснице и попробовать выведать причину ссоры двух подруг, которые теперь, казалось, навсегда останутся заклятыми врагами. Девушка в подробности не вдавалась, лишь отмахнулась от него и поспешила покинуть школу, как только возможность представилась.

Позже, находясь в собственной комнате, рассудок ее, наконец, начал проясняться, а вместе с ним и боль в груди усиливалась. Ей вдруг стало так противно от самой себя. Кто она после этого и как будет жить с чувством вины до конца дней? Знать, что предала... дважды: когда переспала с парнем лучшей подруги и когда оставила последнюю без поддержки в трудный час. Нет, с этим не живут, и она не сможет...

Свернувшись на кровати в позе эмбриона, Оксана перебирала в голове все способы добровольного ухода из жизни, какие только знала, сразу отбрасывая те, что способны причинить боль и требовали время. Так, в первую очередь, пришлось отказаться от повешения и вскрытия вен. Пустить пулю в лоб тоже не удастся по вполне понятным причинам, да и способ самурая был ей не по душе. В конечном итоге, оставалось, либо сделать шаг в невесомость, либо принять хорошую порцию снотворного. Но и здесь нашлись веские аргументы, останавливающие ее от неверного шага. Она слишком любила жизнь, даже такую, какой наградила Оксану судьба, чтобы лишать себя ее. Или может, у нее просто кишка тонка, чтобы наложить на себя руки. Хотя трусихой ее тоже нельзя назвать, скорее мазахисткой, раз предпочла мучения и страдания вместо смерти, которая обещала подарить ей долгожданную свободу, освободить от страхов и боли. А потому ей оставалось лишь проливать горькие слезы в подушку от своей безысходности.

Всю последующую неделю девушка не решалась возвращаться в школу, но и дома ей отсиживаться никто не позволял. Поэтому все то время, пока ее одноклассники грызли гранит науки, готовясь к выпускным экзаменам, Оксана скрывалась на полюбившейся ей крыше с прекрасным видом на город. Медленно, но верно она паразитировала, лежа на сыром покрытии крыши, не чувствуя холода и всматриваясь в беззаботно плывущие облака. Как бы ей хотелось обрести крылья, чтобы навсегда покинуть этот бренный мир и жить там, наверху, среди яркого солнца и бескрайнего неба, наслаждаясь свободой и тишиной. Но сбыться ее мечтам не суждено было никогда.

***

- Разве я не предупреждал тебя, чтобы ты держала язык за зубами?! - вместо приветствия послышался стальной голос Сереги над ухом.

Оксана была так погружена в собственные мысли и горькие переживания, что не заметила старенький седан, припаркованный у самого входа в подъезд. И то, как в глубины многоэтажного дома за ней хвостом зашел парень в дутой куртке с капюшоном на голове. И даже то, как он подкрался сзади и силой толкнул ее в лифт, стоило дверям чуть отъехать в сторону. Зато теперь Оксана достаточно хорошо чувствовала его хищный взгляд на своем затылке, обжигающее ее нежную кожу дыхание и крепкое предплечье на своей шее.

Он прижал ее лицом к стенке лифта, не давая толком вздохнуть, не то что пошевелиться. Да и не могла она дышать, когда страх сковал тисками легкие, не позволяя функционировать в привычном режиме. В ушах так отчетливо был слышан собственный пульс, но даже он не способен был заглушить угрозу в голосе Сергея.

- Я ничего не говорила ей, - дрожащим голосом взмолилась Оксана, зная наверняка, что ему вовсе не нужны ее оправдания. Но попробовать стоило, ведь на кону стояла ее жизнь.

- Кто тогда? - Сергей схватил ее за шиворот и развернул лицом к себе, пристально изучая взглядом. Да таким не человеческим, что Оксану передернуло от холода, а по спине побежали мурашки.

- Я не знаю. Кто-то написал ей в контакте. Может, видел нас вместе, не знаю. Клянусь, это была не я! - на одном дыхании выпалила девушка, стараясь выглядеть как можно убедительнее, но клятву ее заглушил скрип дверей лифта, которые плавно сомкнулись вместе, запирая ее один на один в клетке с хищником.

- Ты не умеешь врать! - Не поверил ей парень, хватая рукой бледное лицо Оксаны и сжимая пальцы на щеках. Он явно испытывал наслаждение от того, что причиняет ей боль.

Оксана зажмурилась, то ли предпринимая последнюю попытку сдержать горько-соленый поток, то ли чтобы не смотреть больше в пугающие ее глаза. В страхе она даже не смогла разглядеть их цвет, отметила только жуткую пустоту черных дыр, которая заставляла застывать кровь в венах и испытывать острую нехватку кислорода в мозгу. Но слезы, так душившие ее все это время, все же не сдержала.

- Ты боишься меня? - как-то странно звучал его голос, но подумать о том, что могла означать его интонация, Оксана не успела. Потому что в ту же секунду она почувствовала шершавую поверхность языка на своей щеке. Он слизал соленую каплю и, будто смакуя ее, от удовольствия почмокал языком. Любопытство и шок взяли верх над здравым смыслом, заставляя ее распахнуть плотно сжатые веки и заглянуть в глаза Сергею. Пламя, она видела яркое пламя в самом центре его зрачков, которое могло означать лишь одно - животную похоть.

- Нет... - сорвалось с влажных от слез губ глухое отрицание очевидного. Она боялась даже представить, что он собирался с ней сделать.

Казалось, ужас на лице девушки, только забавлял Сергея и подогревал желание прикоснуться к ней в самой изощренной форме, какую только можно представить. Все также продолжая сжимать лицо Оксаны, он властно повернул его в сторону, жадно вдыхая аромат ее волос. Не удержался и свободной рукой отодвинул прядь в сторону, чтобы оставить влажный поцелуй на яремной венке на шеи девушки.

- Какая же ты сладкая...

Все его действия вызвали паралич у Оксаны. Не было сил сопротивляться, кричать о помощи, молить о пощаде. Она могла только давиться собственными слезами и жмурить глаза, едва удерживая собственный вес на истощенных голодом ногах. Головой понимала, что нужно бороться, но тело не поддавалось командам разума, только прислушивалось к ощущениям, дарящим этим монстром. Нет, то что он проделывал с ней в грязном лифте и то, о чем только помышлял, не могло ей нравится. Оксана испытывала отвращение: к нему, потому что позволяет так фривольно вести себя с ней; и к себе, от того, что воспротивиться не может. Духу не хватает!

Резким движением, он оторвал пуговицу на ее джинсах и расстегнул молнию, не сводя при этом глаз с влажного от слез лица. То, что она не сопротивлялась, удивляло его, но покорность девчонки возбуждала не меньше. И сдерживать себя он не планировал. Хотел получить с нее должок здесь и сейчас!

Снова резкое движение, и она уже стоит спиной к Сергею. Его рука потянулась к поясу джинс, с намерением приспустить штаны, которые стояли на пути его острого желания обладать ею. Но организм Оксаны, наконец, взбрызнул в вены добротную порцию адреналина, ускоряя потоки кровообращения и заряжая девушку энергией, чтобы бороться с монстром за свою честь. Она перехватила его ладонь, и с силой сжала обе свои руки, чтобы предотвратить все последующие попытки оголить ее зад. Но Сергей лишь зарычал над ухом, как бойцовский пес на страже своей территории, а потом прижал Оксану к стене своим окаменевшим телом, вынуждая свою жертву ослабить хватку и выставить руки вперед, чтобы не удариться лицом о твердую поверхность лифта.

Борьба продолжалась всего каких-то пару минут (все-таки она изрядно уступала ему в физическом плане), но Оксане казалось, что прошли все сорок. И самое удивительное, что за все это время, никто даже не попытался нарушить его планы. Сергей будто знал, когда нужно было напасть на нее, чтобы незваных гостей и свидетелей не пожаловало на их праздник. Но Оксана не собиралась облегчать ему задачу. Стараясь сдерживать загребущие лапы насильника, царапала его и пинала, брыкалась до последнего...

Ему все же удалось стянуть с нее джинсы и порвать трусы, прежде чем тишину нарушил трель телефона, принадлежащего Сергею.

- Попробуй только рыпнуться... - Он намерено не закончил фразу, оставляя возможность перепуганному сознанию девушки закончить мысль за него. Лишь отошел в дальний угол лифта, поправляя на ходу приспущенные штаны и со взбивчивым дыханием, ответил на звонок.

- Да! - недовольно рыкнул Сергей, не сводя глаз с Оксаны, которая воспользовавшись внезапно обретенной свободой, натянула обратно штаны, тихонько всхлипывая при этом и обдумывая следующий шаг.

Он будто прочитал ее мысли, в ту же секунду послал ей угрожающий взгляд и пригрозил указательным пальцем, предостерегая от необдуманных решений. Можно подумать, у нее был шанс сбежать. Даже если ей удастся отвлечь его и нажать кнопку лифта, он успеет остановить ее, прежде чем откроются дверцы. Поэтому оставалось пристально следить за его передвижениями, сверкая ненавистью во влажных глазах.

- Ты даже не представляешь насколько ты не вовремя, брат! - продолжил в той же манере свою речь Сергей, посылая хищную улыбку девушке за понимание и покорность, а потом, почувствовав металлической привкус во рту, тыльной стороной ладони вытер разбитую губу. Кровь вызвала у него лишь самодовольную ухмылку и новый прилив желания, что не могла не заметить Оксана.

- Умеешь же ты кайф обламывать! Ладно, буду через пятнадцать минут, - мрачно заключил Сергей, отклонил вызов и снова пошел на свою жертву с грацией зверя на охоте. - Я с тобой еще не закончил, - прошептал в девичьи губы маньяк, упираясь рукой в стену чуть выше головы Оксаны. - Считай, это разминкой перед большой игрой.

Оксана тяжело взглотнула, наблюдая за тем, как удаляется не состоявшийся насильник, и только после того, как двери лифта снова отрезали ее от целого мира, позволила себе расслабиться, выдохнуть и опуститься на пол, спиной сползая по стене. Что ж, он обещал вернуться? Тогда она непременно дождется его! Но только в следующий раз Оксана будет готова к встрече...

"Спасибо, что предупредил, болван!"

***

Все выходные девушка не решалась покидать пределы своей комнаты, но в понедельник все же ей пришлось пересилить себя и выйти на улицу. К великому сожалению Оксаны, в пятницу позвонила классная руководительница и поинтересовалась здоровьем своей подопечной, чем сильно удивила отца. Он то все это время был уверен, что дочь исправно посещает школу, а тут такое открытие...

Поэтому сегодня он лично отвез непутевую Ксюшу на занятия, не забывая обвинить ее в том, что тратит его драгоценное время в пустую, и передал на попечение Зои Михайловны - надзирателю в юбке, которая имела власть над 11 "Б". Девушка чувствовала себя униженной и оскорбленной (все-таки почти в семнадцать лет являться на порог школы в сопровождении взрослых было не приемлемо и дико), но она даже не подозревала, что за стенами административного здания ее ждал, куда больший позор, чем этот...